В Бездне один путь - вниз

Фло прямо-таки светился. Этот парень и так, казалось, всегда был в каком-то легком и приподнятом настроении, как если бы ни одна проблема мира напрямую никогда не касалась его, но сейчас, глядя на то, как он, вальсируя между креслами и столами, приближался к их зоне в самой середине гостиной с яркой и немного даже маньяческой улыбкой на лице и чуть ли не прикрывая глаза от наслаждения, Айзек думал, что Флоренс Хьюс явно жил в параллельной вселенной, где с ним происходили совершенно другие вещи, о которых никто не знал. Бриско перестал пялиться на него исподлобья и, не поворачивая головы, перевел свои глаза на сидящего рядом с ним Вирджила, лишь мельком «по пути» задевая взглядом Джетта, что сидел напротив, забравшись в кресло с ногами и читая книгу. Айзеку казалось, что Уиллард все это время смотрел на него, и ему не хотелось доставлять ему хоть какое-то удовольствие тем, чтобы смотреть на него в ответ и подтверждать, что он это прекрасно замечал. В конце концов они уже давно перестали строить из себя таких уж потрясающих друзей. Вирджил тоже не отрывался от Фло, отодвинув ноутбук чуть дальше на своих коленях и отвлекшись от написания очередного эссе по философии. Лишь коротко переглянувшись со старостой школы и отрицательно покачав головой и пожав плечами, Вик снова перехватил взглядом стройную фигуру приближающегося к ним Хьюса, растерянно ему улыбнувшись. — Ты чего? — спросил Вирджил, когда Фло буквально упал на свободный в их кругу диван, да так драматично, будто он участвовал в какой-то шекспировской пьесе и был, например, Офелией, не меньше. — Кажется, я влюбился в нашего психолога, — выдержав такую же драматичную паузу, из-за которой всем, кто сидел напротив него, пришлось оторваться от своих дел и посмотреть на однокурсника, объявил «по секрету» Фло. — Господи…- протянул Айзек. — Фло, ты так говоришь про всех мужиков, которые уделяют тебе хоть минуту своего внимания, — со смешком, но не пытаясь обидеть Фло, сказал Джетт. В конце концов, они все понимали, что Хьюс больше прикалывался таким образом, чем говорил серьезно, ведь он никогда в итоге не предпринимал никаких попыток «завоевать» тех, о ком говорил. — И это проходит через день, максимум два, — добавил Вирджил, покивав. — Вы видели психолога?! — будто не слыша ничего до этого, с толикой возмущения воскликнул Фло. — Честно, из всех твоих крашей даже Полонски смотрелся более адекватно, — Айзек не стал скрывать свою неприязнь к Дэклану даже сейчас, а Фло этого его отношения вообще не понимал. Эта чрезмерная враждебность обитателей Раундвью к любым новым людям иногда его очень смешила. — Я бы поспорил, — негромко сказал Джетт, переглянувшись с явно согласившимся с ним Фло, что задержал на нем свой взгляд, потому что Уиллард отложил книгу и потянулся, выгибая спину так сильно, как только танцоры балета могли, из-за чего его свободная, но не длинная безрукавка задралась, обнажая заметные кубики на его прессе. — Я только что был у него на приеме, и это был лучший час моей жизни за последние несколько недель, — продолжал настаивать Флоренс, откидывая голову на подушки и мечтательно улыбаясь в потолок. — Фло, ты безнадежен, — по слогам оповестил его Айзек, глядя в распечатанную для удобства статью и выделяя целый абзац зеленым маркером. — Но он ведь такой молодой и такой красивый… — И так помолвлен, — бесстрастно парировал Бриско. — На парне, кстати, — заметил Вирджил, и Фло снова поднял голову, встретившись взглядом с Виком, половина волос которого была небрежно убрана от лица в хвост на затылке. На самом деле, ему шло открывать лицо — Фло не понимал, почему, когда он ходил на уроки, либо же появлялся на вечеринках и приемах, он всегда старался уложить волосы так, чтобы передние пряди непременно падали на его лицо, иногда закрывая даже глаза. — Правда? — то ли очень удивленно, то ли даже воодушевленно вырвалось у Фло. Айзек выразительно долго моргнул, уронив руку с зажатым в ней маркером на свою статью, и посмотрел на Фло, который еле задушил в горле смех от вида старосты. — Боже, ты же не думаешь, что… — О чем говорите? — откуда-то сзади перебил Айзека Вальтер, заставив старосту потерять мысль. Бриско обернулся, увидев Монтегю и Эвера Ровэйна, которые почему-то зашли вместе, и подтянул ноги к себе, чтобы дать им зайти в их «круг», хотя им все равно пришлось перешагивать через сумки, лежащие на полу. Пока они проходили мимо него, Айзеку просто неимоверно сильно дало в нос запахом сигарет, и стало резко понятно, где и почему так долго пропадал Вальтер. Ведь это точно не от Эвера несло сигаретами. Он был слишком «классным» для таких нервных штучек. — Мы говорили о том, что Фло собрался уводить нашего нового психолога из-под алтаря, — объяснил Вирджил Вальтеру, который устроился на диване рядом с ним, широко расставив ноги и закинув лодыжку одной на колено другой. — Правда, что ли? — с фальшивым энтузиазмом и неким удивлением переспросил Вальтер, встретившись глазами с Фло, который сидел через маленький журнальный столик прямо напротив него. Фло вдруг притих, ничего не ответив, но как-то странно улыбнувшись, очень красноречиво и долго. Он будто бы за минуту решил перестать ломать комедию и готовился начать еще одну, но уже другую. Айзек это заметил, отметил, и отпустил, решив ничего не уточнять. Потому что он и так все уже знал. — Мне так и хотелось соврать, что у меня куча проблем, чтобы каждый день ходить к нему на прием. — Так чего не соврал? — с такой же странной улыбкой, как и у Фло, спросил Вальтер, не особо спеша зарываться в книги и домашние задания, которые здесь все и собирались, чтобы сделать. — Он бы сразу понял, что это херня, — почему-то решил объяснить Вирджил, который тоже уже общался с Дэкланом и имел представление о нем. Айзека снова передернуло. Что за культ нового назойливого психолога? — Видите, какое комбо, — осмотрев всех по очереди, но в конце вернувшись глазами к Вальтеру, сказал Фло, облизнув губы.- Умный, красивый, богатый, успешный. — Здесь же мало таких, правда, Фло? — Джетта это рассмешило. По внезапно сменившемуся тону голоса Фло было понятно, что он будто бы пародировал кого-то. Куинна Примроуза, например. Уж больно знакомая была манера речи. — Шутишь? Это другое, — дернув плечом и сложив руки на груди, усмехнулся Фло.- Какой дебил, кстати, успел сказать ему, что у меня были «странные отношения» с Бо? Я сначала даже не понял, о чем он говорил, когда он подвел к этому. — А они были странные? — не понял Эвер, устроившийся в свободном кресле и уронив голову на руку, которую поставил на подлокотник. — Их вообще не было, — указав рукой в сторону Ровэйна, который правильно уловил его претензию, сказал Фло.- Я вообще не понял, что за отсталый решил мне тут устроить охрененные счеты с психологом, вывалив, что с учеником, который у.м.е.р., у меня были какие-то терки. — Мог быть кто-то, кто видел, как вы тогда кувыркались с Бо в столовой, — предположил Вирджил. Вальтер усмехнулся, легонько толкнув друга плечом. — Типа это видела вся школа. — «Кувыркались», — поморщившись, повторил Фло. — А что? — Ужасное слово. Такое ощущение, будто мы трахались, а не дрались, — Флоренс сузил глаза, дернув губой. Вирджил, казалось, абсолютно для любой ситуации подберет пошлый вариант слова, чтобы ее описать. Возможно, у него просто был недотрах. Вирджил, на самом деле, не отрицал. — Не назвал бы это прямо-таки дракой, — критично выдал Вальтер, наконец доставая свой ноутбук и пару тетрадей из сумки.- Так, расческу не поделили. — Иди ты! — Фло усмехнулся возмущенно и вытащил у себя из-под спины подушку, кинув ее в сторону Монтегю, от чего тот благополучно увернулся, даже не видя, как она в него летит. — А что, я не прав, что ли? Все тогда думали, что вы прикалывались будто. — Ага. Было прям оборжаться, особенно когда вмешался де Вер. Если бы Бо не съездил тем осколком ему по шее или плечу, это острие вспороло бы Хьюсу лицо. Или тоже шею. Но уже не по поверхности, как Жану. Фло вздрогнул, тут же закатив глаза из-за своей реакции. Он просто не любил его голос, он ужасно отталкивал его, и Флоренс надеялся, что он так и не заговорит с ними, потому что чисто формально он даже сидел не с ними, а рядом, в соседней зоне у окна. Его кресло стояло полубоком к тому, на котором сидел Джетт, и Фло пару раз, глядя в сторону Уилларда, сталкивался с ним взглядом, поспешно свой отводя, чтобы он не подумал, что это было приглашением заговорить с ними. Как будто бы Ноксу вообще так нужно было приглашение. Он не хотел разговаривать с ними. Они ему были не интересны, никто из них, ни один. И темы их тупые его тоже не интересовали. Он просто не мог промолчать, когда слышал что-то, что немного не сходилось с тем, как это запомнил он. И, возможно, Нокс ко всему был предвзят, но его удивляло, как все будто решили одновременно опустить самую интересную часть этой «драки», которая произошла несколько месяцев назад, еще в прошлом семестре, между Флоренсом и Бо. Он знал, что об этом не любили говорить, как и абсолютно обо всем, в чем участвовал Жан де Вер, но это было просто смешно. И, судя по лицам тех, кто сидел в центральной зоне и кого Нокс из-за угла, под которым сидел, мог видеть, он не был неправ. Зрелище было то еще. Пускай они сейчас и ржали, сравнивая эту «драку» с потасовкой двух девиц, в тот момент это было смешно ровно до того момента, пока они не разбили стакан, и в руках у Бо не оказался осколок от него. Никто не думал тогда, что Пирс действительно мог поранить Фло этим осколком — даже сам Фло, судя по тому, что у него на лице в тот момент была какая-то странная нервная усмешка. Но все стало в разы серьезнее, когда Бо случайно в ходе потасовки задел этим осколком Жана, который подошел, чтобы то ли разнять их, то ли успокоить Пирса. Осколок резанул ему кожу прямо на стыке шеи и плеча, не серьезно и не глубоко, но крови все равно было много — достаточно, чтобы напугать всех, кто был в столовой, включая учителей и самого Бо, который и прекратил эту драку из-за того, что сделал. Такие события в Раундвью обычно мусолились неделями, особенно, если Марибэль подливала масла в огонь какой-то дополнительной информацией и сплетнями. Но эту драку, на удивление, все забыли довольно быстро. Нет, случившееся все равно обсуждали, но не всей школой и не при Бо с Жаном. И с Фло это тоже никто не обсуждал, как и сам Хьюс не спешил поднимать эту тему. Он либо решил благополучно забыть об этом, либо из-за шока находился в полностью иллюзорной фантазии, убедив себя в том, что Бо ни за что не прирезал бы его этим осколком. Даже когда всем остальным на мгновение вдруг стало очевидно обратное. Смешным во всей этой ситуации было только то, что никто до сих пор не знал, из-за чего они тогда устроили эту потасовку. Точнее — из-за чего Бо напал на Фло на глазах у всей столовой. — Это правда, что у Жана иногда болит этот шрам? — наслаждаясь молчанием, которое вызвали его слова, спросил Нокс, взглянув на Айзека с притворным беспокойством. — Это превратилось уже в какую-то легенду, — хмыкнул Вальтер, тоже взглянув на старосту школы, будто взглядом намекая ему не ввязываться в этот разговор с Ноксом. — Ты как всегда прям, дружище, Нокс, — подняв кулак в воздух, как если бы он решил его поддержать, но на самом деле с дикой иронией произнес Вирджил, выглядывая из-за плеча Вальтера, чтобы увидеть Нокса. — Покажи, где я не прав. — Дело не в этом, — легко вмешался Фло, махнув рукой в воздухе, что привлекло внимание Нокса.- Я специально, если не заметил, пытаюсь не уходить в негатив. И так слишком много его в последнее время. Нокса это даже искренне рассмешило. — Ты это типа смерть человека негативом назвал? Ты буквально сидишь в метре от места, где нашли его тело — попытка «избегать негатива» засчитана. Фло убийственно на него посмотрел, сощурившись. Нокс с ним не ссорился, и уж тем более не было ничего, ни одной причины, по которой он мог захотеть наехать на него при всех. Он просто так разговаривал. И к этому очень сложно было привыкнуть, даже после долгих лет, проведенных с ним в одном обществе. Когда Нокс нападает или же хочет поссорится, он ведет себя по-другому. Он более прямой и честный в такие моменты и всегда смотрит своему оппоненту в глаза или на лицо, чтобы видеть реакцию. На Фло он практически не смотрел, уткнувшись, по большей части, в учебник по физике. Зачем он вообще встрял в этот разговор? — Никому не жутко кстати находиться здесь? — как бы невзначай поинтересовался Эвер, которого такая привязанность к этому месту своих одногруппников просто поражала. — Я каждый раз предлагаю занять комнату нашего клуба для домашки. — Это же Бо, — «успокоил» его Джетт, двинув коленом и слегка качнув им ногу напряженного Эвера.- Наш Бо. Если здесь и есть его призрак, опасаться его стоит только тому, с кем он был не в ладах. Да, Фло? — улыбнувшись, добавил он, и Хьюс фальшиво улыбнулся ему в ответ, показав танцору средний палец. — Вот из-за таких разговоров психолог и думает, что я подозрительный. Фло коротко посмеялся и закинул ногу на ногу, перестав жестами посылать Джетта куда подальше. Он на долю секунды поймал на себе взгляд Вальтера, но Монтегю сделал вид, что вообще не смотрел на него, а занимался своей увлекательной домашкой. Фло это улыбнуло. Возможно, Вальтер совсем чуть-чуть, но все же смотрел на него. Возможно, он скользнул взглядом по его медным густым волосам, или же по цепочке на шее, которая перекрутилась и лежала неправильно. Или же, может быть, он лишь зацепился взглядом за еле поблескивающую сережку в хряще его уха, которую увидел, когда Фло отодвинул от лица волосы назад. А, может, все сразу. Но это неточно. — Уверен, он так не думает, — Вирджил потер пальцами глаза, положив голову на спинку дивана и подняв над ней свой телефон, без особых эмоций просматривая ленту инстаграма. Дэклан Флаймер почему-то не казался ему таким уж опасным и двуличным. Это же был просто психолог. — Ему плевать, он выполняет свою работу. «Как знать…», — подумал про себя Айзек, глядя в статью взглядом, который никак не мог сфокусироваться на тексте. — Вы еще не говорили с ним? — спросил Вирджил, посмотрев на Айзека и Джетта, которые сидели дуг напротив друга. Вик заранее знал ответ, и, на самом деле, его друг, Вальтер, и Эвер Ровэйн тоже еще не успели побывать у него на приеме. Но Вирджилу на это было все равно. Его больше интересовало, как эти приемы пройдут у троицы, которая обнаружила тело Бо в гостиной. — Нет еще, — спокойно отозвался Джетт. — Никто из танцоров не говорил, — пояснил Айзек, не упустив возможности снова поднять его «любимую» тему, — они же самые занятые люди в академии, у них скоро концерт, — иронично добавил он. Джетта это улыбнуло. — Который хоть немного поднимет Раундвью с пиздеца, в который она упала после суицида ученика в общей зоне академии, потому что кое-кто растяпа и забыл, зачем носит с собой ключи от всех дверей этого здания. Айзек молча оторвал глаза от своей статьи, в которой и так не мог прочесть дальше третьей страницы, и посмотрел Джетту прямо в глаза, сжав маркер так сильно, что костяшки его пальцев побелели. Сколько еще ему будут это припоминать? Перед глазами у него все поплыло то ли от усталости, то ли от раздражения, то ли из-за чего-то еще, вроде плохого освещения или того, что гостиную давно не проветривали. Дышать было тяжело, и Айзеку казалось, что этот маркер, в который он автоматически вцепился, держал его сейчас на поверхности, как какой-то спасательный круг. Время еле перевалило за четыре дня, солнце из бело-желтого уже начало превращаться в грязно-оранжевое, иногда выглядывающее из-за рваных туч, но никто не спешил включать в гостиной свет, потому что для этого нужно было, как минимум, встать и пройти через всю комнату, обходя кресла, диваны, стулья, столы, и тех, кто сидел прямо на полу в небольших кружках, занимаясь какими-то своими проектами. Айзеку тоже было лень это делать, хотя он бы не отказался сейчас вообще выйти на свежий воздух и прогуляться. Где-нибудь подальше отсюда. Но вместо этого он лишь выловил глазами в толпе Бланш Пэрри, которая только что зашла в гостиную со своей, вроде как, второй половинкой, и помахал ей рукой, чтобы привлечь ее внимание и жестами попросить ее включить свет, что она и сделала, как только заметила школьного старосту. Парочка присоединилась к ним, уместившись вдвоем в кресле, потому что Бланш села на подлокотник, буквально не отрываясь руками от своего бойфренда. Айзек даже не понимал, умиляла ли его эта пара, или же его конкретно от нее тошнило. У Бланш был безумный краш на лучшего друга Феликса, что уже само по себе было бы красным флагом для кого угодно, но, видимо, только не для Пэрри, которой очень хотелось пробиться в «популярные круги». Никко Маццини вроде и выглядел влюбленным в Бланш, но иногда Айзеку и всем вокруг неуловимо казалось, будто ему приходится таскаться за ней повсюду, потому что она буквально повисала на его руке или шее. Интересно, а в туалет они тоже ходят вместе? Айзек задушил в себе противный смешок, вызванный одной этой мыслью, и наконец перестал так сильно сжимать свой маркер, перевернув страницу статьи. — Он попросил меня сделать Флаймера куратором нашего клуба, — случайно услышал Айзек слова Эвера, который говорил с сидящим рядом Джеттом. Оба занимались одной и той же домашкой, и Эвер сверял свои ответы с ответами Джетта, положив свою тетрадь на подлокотник его кресла, пока танцор что-то строчил в ноутбуке. Айзек и без контекста понял, что речь шла о Жане. Он ведь знал, что Эвера о таком мог попросить только де Вер. — Зачем? — негромко поинтересовался Джетт, на что Эвер лишь повел плечом, закатив глаза. — Я откуда знаю…он хоть когда-то объяснял что-то? — Если попросил — так почему просто не сделаешь, так тяжело, что ли? — специально громко ответил на это Айзек, встревая в этот разговор и видя по лицу Эвера, как ему это не понравилось. Пускай он и не смотрел на Бриско, бегать глазами по ответам в тетради Джетта Ровэйн все же перестал. — Айзек, я вот практически железно уверен, что он справится и без твоего адвокатства, — монотонно ответил за Эвера Джетт. — Прошлым куратором был прошлый психолог, разве нет? — полностью проигнорировав слова Джетта, сказал Айзек, потому что все еще не понимал суть проблемы, которая так беспокоила Эвера. Остальных их разговор тоже отвлек от дел, особенно Бланш, которая не была близка ни с одним из них, но почему-то очень интересовалась их жизнями и отношениями между ними. — Да, и ему вообще не было до этого дела, что было просто идеально. Но этот психолог вообще не кажется таким уж безразличным, — объяснил Эвер, все же на старосту посмотрев. Айзек чуть сощурился, но ничего не ответил, потому что с этим сложно было не согласиться. Он и сам так думал. — Мне просто важно, чтобы это ничего не испортило в нашем клубе. Я много лет на него угрохал, и мне, в отличие от некоторых, важен и общий и личный рейтинг по выпуску, и я горбачусь ради этого, а не трачу время в пустую, потому что дальше нет никакой цели и вообще жизнь отстой, как и все люди вокруг. Фло резко набрал в легкие воздуха и прикрыл кулаком рот, покосившись большими глазами куда-то в сторону. Вальтер и Вирджил, вместе смотрящие на что-то в телефоне Вика, тоже вдруг притихли и переглянулись, задушив в себе неловкие смешки и тоже исподтишка переведя глаза на Нокса, будто чтобы проверить, услышал ли это он. Нокс услышал, судя по странной улыбке на его лице и тому, что он смотрел прямо на Эвера, подняв голову и касаясь затылком спинки кресла, из-за чего казалось, будто он смотрит на него сверху-вниз. Всем, кто слышал слова Эвера, было очевидно, что он намекал именно на Нокса, потому что это он всегда повторял эту фразу про мир и людей, а на консультациях по поводу будущей карьеры и выбора университетов, отмахивался, говоря, что подумает позже, потому что сейчас «у него не было никакой цели». При этом, Нокс считал себя чуть ли не самым везучим в этой академии, ведь родители совершенно не давили на него в плане его карьеры, и сам он не особо этим интересовался на данный момент, но для таких, как Эвер, это было отличным способом все перевернуть и выставить главным его недостатком и проблемой. Ровэйн чуть ли не каждый день помогал другим разобраться со своим будущим, университетами, и карьерой в своем клубе — он, на самом деле, не видел в этом такой большой проблемы. Но это был Нокс. С ним он без зазрения совести мог превратить это в проблему. — Ты прав, да. Не иметь никакой цели звучит просто ужасно по сравнению с тем, чтобы сутками изводить себя внеклассными проектами и спать по три часа ночью, — с еле ощутимой иронией в голосе произнес Нокс, реакции которого все, кажется, и ждали, пускай и надеялись, что ее не будет.- Только вот…напомни, чего ты не остался во Франции тогда? У той школы рейтинг повыше Раундвью. Вальтер и Айзек как-то одновременно закатили глаза, уткнувшись в свои домашки, потому что прекрасно понимали, что это надолго. Нокс просто обожал ходить этой картой про Францию, куда Эвер ездил на какие-то престижные академические курсы на все прошлое лето и из-за чего даже опоздал на целый месяц первого семестра, заставив всех думать, что он может не вернуться оттуда. По какой-то причине именно эта тема могла легко вывести Эвера из-за себя, ведь несмотря на то, как все мусолили эту тему с престижностью этих курсов, Ровэйн все равно не остался там. Возможно, ему просто не предложили остаться. Именно так Нокс и думал. Эвер и Нокс прочно сцепились языками, и Вирджил, пытающийся это игнорировать, встал и, разминая шею, медленно прошелся по всему залу к холодильникам, достав из одного ванильную колу. Он ненароком подумал, что им стоило, наверное, принять предложение Эвера собираться для таких дел в комнате клуба поддержки, потому что туда Нокс бы точно не сунулся, и это бы уберегло Ровэйна от постоянных стычек с ним. Но собираться в комнате клуба было бы не так интересно, ведь Вирджил не только за домашкой приходил в эту гостиную. — Хэй, — вырвалось у Вирджила само собой, когда он, закрыв дверцу холодильника и развернувшись, столкнулся с Харпером. Он направлялся на выход из гостиной, что очень удивило Вирджила. Значит, он все это время был здесь? И он его не видел? — Хэй…- так же здоровается с ним Харпер, останавливаясь и поправляя на плече сумку. Между ними воцарилось невероятно неловкое молчание, потому что Вирджилу в последнее время казалось, будто Кэсси его вообще избегал, и он не винил его за это, учитывая, через что он прошел и все еще проходил из-за смерти Бо. Пускай он и пытался этого не показывать. Вик вообще не знал, что происходило у него в голове, и ему почему-то было неудобно спрашивать. Харпер и сам выглядел как-то неловко, как если бы он что-то хотел сказать Вирджилу, но все не знал, стоило ли. Он легким движением заправил косичку, в которую была убрана половина его челки, за ухо, и свисающие с нее металические перышки звякнули, почему-то заставив Вирджила улыбнуться.- Ты свободен позже? — спросил Кэсси, заглянув Вирджилу в глаза.- Я зайду к тебе? — Да… — растерянно проговорил Вик, будто совсем не ожидав, что он спросит его об этом. Хотя бы потому, что в последний раз он спрашивал об этом довольно давно.- Да, конечно. — Отлично. Харпер улыбнулся и медленно обошел его, легко выхватив из его рук баночку с колой. — Последняя с ванилью, — с улыбкой объяснил он ему, и Вик только усмехнулся ему вслед, легко попрощавшись со своим напитком. Он знал, что Харпер очень любил именно этот вкус колы, а ему самому было наплевать, какую пить. — Я даже не стану говорить с тобой об этом, — услышал голос Эвера Вирджил, приближаясь к их зоне с диванами и бросая один из напитков, которые взял, Вальтеру, вытянувшему для этого руку. Вик бросил взгляд на всех присутствующих, задержавшись на Фло, который сидел рядом с Эвером, всем своим лицом умоляя, чтобы его спасли и кто-то додумался остановить эту войну. — Если так подумать, — не унимался Нокс, решив, что раз его задели первым, а он вообще сидел и читал свою книжку, то теперь он отыграется по полной. Ему уж точно терять нечего было, в отличие от остальных. Именно потому, что ему на это все было начхать. — Ты единственный, кому позволили пропустить целый месяц учебы тут из-за этой «прекрасной возможности во Франции», что делало тебя тут героем просто. Сомневаюсь, что такое позволило бы сделать мне. — Может, ты просто не подаёшь надежд? — медленно улыбнувшись, спокойно отозвался Эвер. Нокс пожал плечами. — Ты подаёшь надежды закончить молодым и красивым от выгорания, и что, разве кого-то волнует? Вирджил, услышав это, шумно отпил из своей баночки с колой, чтобы заглушить смешок, вырвавшийся у него совершенно случайно. Что поделать, любил он иногда язвы их нелюдимого одногруппника — они всегда были в точку и звучали очень смешно из-за его голоса и нарочитой иронии в нем. Но, одновременно с этим, Вику очень не хотелось смеяться из-за шутки над Эвером, потому что, на его взгляд, Ровэйн такого не заслуживал — он был добрым, и заботливым, и очень умным, всегда знающим, что делать. И он постоянно помогал другим, и Вик искренне считал, что неважно, с какой целью — для себя и своего рейтинга, или благополучия других. Они не в институте благородных девиц в конце концов, а в лучшей академии страны, где бок о бок учатся те, кто так и ждет возможности украсть у другого его успех или обойти в чем-то. Эвер занимался своим клубом и подтягивал отстающих учеников днями напролет, именно поэтому у него было так мало времени на себя. И, может, Нокс и был прав, и до выгорания там было рукой подать, но по крайней мере, по Ровэйну это не было заметно. Вирджил тоже иногда думал, что ему стоило расслабиться на какое-то время. Особенно такие мысли начали посещать его после смерти Бо. — Судя по всему, тебя — очень, просто безумно это волнует, — стараясь не показывать ни одной эмоции, которую Нокс мог использовать, произнес Эвер. — Да, есть такое, ты прям заставляешь волноваться за тебя, — протянул Нокс, вдруг так странно улыбнувшись, что Эвер, заметивший это, напрягся. Мор лишь пожал плечами, сощурившись и посмотрев куда-то в потолок, будто вспоминая что-то.- Видел, как ты курил вчера. Аж три сигареты подряд, и долго раздумывал над четвертой, судя по тому, как долго ты смотрел в эту пачку. Ты аккуратней, что ли. Столько за раз, может, и убить быстрее. Нокс снова опустил глаза на Эвера, замечая, как его лицо за мгновение побледнело, а челюсть сжалась так сильно, что мягкий контур его лица резко обрисовался. Они смотрели друг другу в глаза, и Нокс, на самом деле, и не ожидал от него никакого ответа, потому что знал, что прижал его к стене тем, что сказал. И да, в этом не было ничего такого — половина сидящих здесь носили с собой сигареты, но по какой-то причине скрывал это о себе один Эвер. Наверное, это очень не сходилось с его идеальным и вечно собранным образом. Ноксу хотелось повременить и не ходить этой картой еще долго, потому что, искренне, не его дело — но он начал его раздражать этим разговором, полным попыток выставить себя таким классным и успешным. — Ты что-то попутал, Нокс, — поправил его Айзек, разрушив эту давящую тишину, воцарившуюся в их зоне после слов Нокса. Даже Эвер не спешил поправлять его, и Айзек, осмотрев всех своим медленным и ни черта не понимающим взглядом, только усмехнулся, поспешив объяснить.- Эвер не курит. Но зато кто угодно здесь может ходить с такими прическами, — Бриско указал маркером на волосы Эвера, собранные в небрежный пышный пучок из-за своей густоты. — О нет, я уверен, что видел Эвера. Это ведь был ты? В самом дальнем конце ограды, практически у самого озера? Мне еще показалось, что ты, должно быть, не хочешь, чтобы тебя видели, раз ушел так далеко, — с фальшивой растерянностью уточнил Нокс, и теперь уже на Эвера посмотрели все, включая Айзека, который чуть сощурил глаза, окинув старосту взглядом. Эвер покачал головой. Неконтролируемо. Джетту, которому было прекрасно видно его лицо из-за того, что он буквально сидел между ним и Ноксом, было очевидно, насколько Ровэйна это застало врасплох. Он буквально не знал, что ответить, а бледность с его лица так никуда и не делать, даже несмотря на то, как он разозлился. — Похрен. Я сваливаю, — после давящей на барабанные перепонки паузы, только и вырвалось у Эвера, который, быстро побросав свои учебники и планшет в сумку, встал и ушел, перешагнув через ноги Джетта, которые тот не успел подтянуть к себе. Нокс только усмехнулся, глядя на это. — Нокс, — посмотрев вслед Эверу, «попросил» Фло, — чего ты к нему цепляешься? — Ты пропустил момент, когда он пристал ко мне, пока я молчал вообще? — Нет, но это было ответом на то, что обычно делаешь ты, — объяснил Флоренс, с чем другие молча согласились. — Заебись, — с иронией подытожил Нокс, все еще замечая на себе вопросительный взгляд Хьюса, да еще и Вирджила впридачу. — Вайб мне его не нравится, — нехотя пояснил он, видя, что они не отстанут.- Пойдет ответ? — Нет. Вообще не пойдет, — нервно посмеявшись, отрезал Флоренс.- Ты не любишь человека за вайб, который сам выдумал? Серьезно? — Серьезнее некуда. Нокс не собирался ничего пояснять. Ему их непонимание казалось полным лицемерием, ведь это были те же самые люди, которые недолюбливали часть учеников здесь только за то, что они были не их «уровня», их фамилии никто не знал, а их родители не рубили миллионы и не были «спонсорами» школы. Те же самые люди, не понимающие, как Эвер мог не нравится ему просто из-за того, что он чувствовал от него «не тот» вайб, готовы были за сутки поменять свое отношение к другому человеку, который был вхож в их круг, только потому, что у одного из них были причины плохо к нему относится. Остальные присоединились за компанию. Ноксу это казалось дико смешным и лишь в миллионный раз подтверждало ему, как же сильно люди на самом деле его раздражали. Не все, но большинство точно. Весь этот бред про «классы» и «статусы» был лишь правилом игры, в которую играли все в этом месте, вот только Нокс не считал, что его прямое отношение к кругу тех самых очень богатеньких учеников обязывало его тоже выбирать самую красивую и удобную маску и играть с ними в эту бессмысленную игру, улыбаясь тем, кому скажут, и гнобя тех, кого выберут сегодня. Если Нокс и хотел с кем-то ссорится, то это будет полностью его желанием и на его условиях. Ему не нужны были подводные камни и навязанные другими причины, чтобы сказать кому-то то, что он считал нужным сказать. И пускай остальные не понимали, почему он решил так поступить с Эвером сегодня, его поражало только то, насколько они не хотели подумать о чем-то, кроме своих договорных условий и правил. Ведь, если бы они пораскинули мозгами, как следует, то поняли бы, что Нокс вообще не сказал ничего такого, что могло бы обидеть или унизить Эвера Ровэйна — более того, он курил сам, поэтому и осуждения в его голосе совсем не было. И это была реакция Эвера, которая должна была заинтересовать их в первую очередь. Майлз Флэтчер, который сидел по диагонали от Нокса, вот уже длительное время смотрел на ту самую зону отдыха, в которой сидела вся эта популярная компания. Его взгляд скользил от одного человека к другому, но почти всегда останавливался на одном и том же, и был таким пристальным и ощутимым, что его почувствовал даже Нокс, которому вот уже несколько долгих минут казалось, что кто-то смотрит именно на него. Это было обманчиво, и Нокс в этом убедился, когда скользнул глазами по той зоне, в которой сидел сам, и нашел ими Майлза, мелкого семикурсника, неотрывно смотрящего куда-то за его плечом. Не столкнуться в последствии взглядами этим двоим было просто невозможно, и это почему-то спугнуло Майлза, который, поправив очки для чтения на своей переносице, резко отвернулся, спрятавшись за спинкой своего кресла и будто надеясь, что его внимание не было настолько уж очевидным. Но он ошибался. Ноксу это показалось дико странным, и он обернулся, чтобы проверить, на кого этот семикурсник мог так пристально смотреть. С этого ракурса они оба могли видеть только то место, на котором сидел Эвер, и кресло, на котором уместились Бланш и Никко, с излишней сладостью воркующих друг с другом. С чего бы вдруг какой-то семикурсник с очень странной и неразборчивой эмоцией на лице стал смотреть на них через весь зал, пока его не спугнули? Неужели завидовал им? Те, кто сидел в той самой, «центральной» зоне, в которую просто так не мог сесть кто-то другой, видимо, казались ему такими классными и недосягаемыми, со своими секретами и проблемами, непонятными остальным. Нокс не знал этого парня и не слышал, как о нем кто-нибудь говорил, и тем более не видел его ни с кем из тех, кто сидел по левую руку от него, и это прямым текстом говорило ему о том, что он был здесь на стипендии. Он хотел быть таким, как они? Или мечтал войти в их круг и услышать, о чем же они говорили каждый раз, когда собирались здесь в своем узком и тихом кругу? Или, может быть, отношения Бланш и Никко казались ему искренними и красивыми, в то время как никто, на самом деле, не воспринимал их серьезно? Нокс хмыкнул, снова уткнувшись в свою книгу и только один раз из интереса быстро подняв глаза и обнаружив, что кресло, на котором сидел семикурсник, уже пустовало. Майлз поспешно направлялся на выход из гостиной. И Нокс с очень странным ощущением подвоха заметил, что Никко тоже смотрел ему вслед.

***

— Вам не надоело к нему лезть? — чисто вскользь уточнил Вирджил, даже не надеясь, на самом деле, на конструктивный диалог. Было уже слишком поздно, и из гостиной он вышел чуть ли не последним, с горем пополам закончив, наконец, свое эссе. Ему не терпелось оказаться в своей комнате, он прямо-таки предвкушал следующие несколько часов, направляясь в корпус общежитий, но эта компания, от которой никогда нельзя было ожидать ничего хорошего, когда они были вместе, невольно привлекла его внимание. Феликс, Никко, и еще парочка их друзей казались не особенно воодушевленными таким внезапным вниманием со стороны Вика — это Вирджил сумел рассмотреть, даже несмотря на кромешную тьму за окнами с одной стороны коридора и тусклые лампы, напоминающие подсвечники, с другой. Феликс, который стоял в достаточно вальяжной позе, уперев руку в стену на уровне лица Алфи Эллингтона, вдруг так красноречиво улыбнулся Вирджилу, что, видимо, это и было ответом на его вопрос. Вик дернул губой, потому что ничего другого и не ожидал, и перевел взгляд на Алфи, который выглядел так взволнованно и зло, что это даже встревожило Вирджила и заставило его потерять всю свою классную прохладу на своем лице. Алфи сжал руки в кулаки так сильно, что костяшки пальцев заметно побелели, его челюсть была стиснута, а дышал он так тяжело, что при этом, казалось, подрагивало все его тело. Он посмотрел на красноволосого однокурсника в ответ, и его кулаки внезапно разжались, а взгляд стал не таким тревожным, как до этого. Будто опомнившись, Вирджил сделал небольшой шаг назад, уловив, что Алфи, видимо, хотел использовать это, чтобы уйти, ведь эта компания довольно плотно окружила его с одной стороны, и появление близнеца заставило их чуть сдвинуться. Этого было достаточно, чтобы Алфи, медленно подняв с пола за ремешок свою сумку и отпихнув от стены преграждающую ему путь руку Феликса, протиснулся между ним и Вирджилом. Вик дождался, пока Алфи завернет на первом же повороте к общежитиям, и отошел от этой компании, все еще меряя взглядом Феликса, который так ничего ему и не сказал, но зато смотрел на него несколько раздраженно, с этой абсолютно стремной улыбочкой на лице. У Тернера прямо-таки на лице читалось: «Какое тебе дело?», и на самом деле он был прав — абсолютно никакого. Вирджил не принимал в этом всем никакого участия, но и он, в свою очередь, вообще, абсолютно, от слова «совсем» не понимал, какое им-то всем было до этого дело. Откуда у Феликса и его друзей вообще какой-то личный интерес ко всей этой истории? Не являясь друзьями Бо при жизни, и уж тем более Жана, они просто тусовались изредка в одних кругах, но они, Вик готов был поспорить, даже не были в курсе того, какие взаимоотношения были между этими двумя и Алфи, а просто подключились к общей волне ненависти, гуляющей по академии. Какая им-то лично выгода от того, что они постоянно лезут к Алфи? Феликс это делает настолько яростно порой, что можно было бы подумать, будто бы Эллингтон своими руками убил кого-то из его семьи, не иначе. Иронично, но вопросы, которыми задавался Вирджил, прояснились довольно быстро, стоило ему обойти эту компанию и увидеть как прямо за Никко, прислонившись спиной к стене и сложив руки на груди, стояла Церера Тичборн. Она смотрел куда-то под ноги Вика пристальным, тяжелым взглядом, прежде чем встретиться своими глазами с его, увидев на его лице гримасу, полную непонимания и неодобрения. — Тебе-то что так беспокоиться? — спросила она, и Вирджила буквально обдало холодом ее голоса, которым она очень сильно пыталась скрыть раздражение. Вик этот прием хорошо знал. Выучил за год их отношений. — Вы мне дорогу своими разборками перегородили, — Вирджил засунул руки в карманы своих брюк, медленно проходя мимо нее.- Ничего хорошего от этих запугиваний не будет, не понимаешь, что ли? Хочешь, чтобы он перевелся? Или признал свою вину, которой не было? У Цереры вырвался возмущенный смешок, который Феликс поддержал, прикрыв кулаком свой рот. — Не было? — Ты понимаешь, о чем я. Просто прекрати это, он и так уже на грани, — не обращая внимания на ее группу поддержки, посоветовал ей Вирджил. Ему было странно видеть ее такой. Абсолютно эмоциональной и еле контролирующей себя. Он знал, что смерть Бо непременно скажется на ней, но чтобы она была готова поднять весь ад и уничтожить в нем каждого демона собственными руками — этого не ожидал даже он. — Ты не знаешь, что такое «на грани», — тихо, практически шепотом процедила Церера, когда он подошел к ней ближе и она смогла схватить его за руку, чтобы ее слова не услышал никто, кроме него.- Не смей вставать на его сторону. Если тебе плевать, то просто не мешай. Или хочешь насолить мне? — У тебя паранойя, Церера, я никогда этого не хотел, — так же тихо и твердо сказал ей Вирджил прямо в лицо, пока она бегала своим взглядом от одного его глаза к другому. — Тогда докажи это и оставайся в стороне, раз тебе так плевать. — Пока вы впятером будете нападать на одного? — иронично улыбнувшись, уточнил Вик. — Именно, — так же иронично отозвалась Церера, наконец отпустив предплечье своей бывшей любви. Вирджил лишь закатил глаза, не став ничего на это отвечать, потому что он знал, что это было бесполезно. Нельзя было сказать, что он ее иногда абсолютно не узнавал. Он узнавал. Он знал ее такой, и правильнее было сказать, что эта сторона Цереры всегда была на виду, и нет, он не влюбился в нее за эту ее сторону, а сейчас, расставшись, готов был отказаться от своих прошлых убеждений, поливая ее грязью. Вирджил не был таким, он не любил быть врагами со своими бывшими, потому что уважал свои чувства и время, потраченное на прошлые отношения. Но он не мог соврать, сказав, что любил в Церере все. Нет, Вик был в восторге от нее, но влюбился он в Цереру как раз потому, что она однажды открылась ему с совсем другой стороны, которую никто здесь не видел, и из-за этого ее жесткий и властный характер стал более понятен ему. Он смог принять его и оправдать, но полюбить эту ее часть он так и не смог. По большей части, это и было причиной их расставания. По крайней мере теперь все было куда более понятно. Феликсу не за чем было доставать Алфи просто так, но вот просьбе Цереры он вряд ли смог бы отказать. Тичборн умела убеждать. Разными способами. Но энтузиазм Феликса и его компании все же подсказывал Вирджилу, что там не было никаких манипуляций и шантажа, они делали это из дружбы, которая почему-то стала особенно близкой в последнее время. Эта дружба не особо вызывала удивление у всех остальных, ведь они в принципе были похожи в том, что у них у обоих иногда включался комплекс Бога и возвышенности над остальными, кто хоть как-то не дотягивал до их статуса. И если у Феликса этот комплекс переходил во вседозволенность по отношению к себе, то у Цереры эта вседозволенность проявлялась по отношению к остальным. Похожи они были именно в том, что из-за этого они оба вполне искренне считали, что могут делать то, что считают нужным. С кем угодно. Когда угодно. Феликсу эта дружба с Церерой была еще и очень выгодна, ведь она только больше укрепляла его репутацию и часто позволяла выходить сухим из воды. Тичборн была, пожалуй, самым близким претендентом на звание «королевы» Раундвью, и Вирджил не сомневался, ее в душе все же очень задевало, что она так и не могла по-настоящему почувствовать себя ей. Наверное, потому, что такой приближенностью к этому статусу она обязана была тому, какой подавляющий вайб порой исходил от нее. Мол «если не захочешь короновать меня, я разобью эту корону об тебя». Вставив ключ в дверь своей комнаты, Вирджил понял, что не может повернуть его в скважине. Так могло быть, только если дверь была уже открыта, но Вик был одним из тех, кому посчастливилось жить одному весь год, поэтому он точно знал, что закрывал дверь перед тем, как уйти на уроки сегодня утром. Вирджил улыбнулся, приподняв один уголок губ, и выждал пару секунд, прежде чем зайти в комнату, которая встретила его светом сиреневой кристальной лампы, которая стояла на тумбе у его кровати. На эту тумбу Вирджил и бросил ключи, закрыв дверь на щеколду и ослабив галстук на своей шее. Он с полуулыбкой хитрым взглядом смотрел на Харпера, который сидел на его кровати в одной белой рубашке и носках, роясь в телефоне и не спеша все же обращая внимания на пришедшего хозяина комнаты. Было ли на Харпере хоть что-то ниже пояса, рассмотреть было невозможно, потому что рубашка была достаточно длинной, чтобы он мог на ней сидеть, да и его закинутая нога на ногу и подставленная подушка под ту ногу, что упиралась в самый край кровати, мешали увидеть, насколько все было плохо. — Откуда у тебя ключ? — спросил Вирджил, кидая свою сумку с плеча на пол и быстрым движением ног скинув с себя обувь. — С прошлого раза остался, — негромко сказал Харпер, отложив свой телефон в сторону и выпрямившись, садясь практически на колени. — И ты мне его не вернул? — Подумал, что понадобится, — голос Харпера скатился на соблазнительный шепот, который Вирджила настолько сильно подкупал, что он, если честно, готов был хоть прямо сейчас сделать ему еще десять дубликатов этого ключа.- Ты долго, — спокойно заметил Харпер, но Вирджил знал, что этот спокойный и безэмоциональный шепот Кэсси приравнивался к жалобе. — Я не знал, что ты здесь, — со смешком выдал Вирджил, снимая наконец с себя галстук и пиджак и расстегивая первые несколько пуговиц рубашки.- Если честно, я даже не думал, что ты реально придешь. — Ты бы согласился сбежать с остальными в бар, если бы не думал, что я приду, — Харпер точно не был тупым. Его просто невозможно было заговорить, а еще на нем абсолютно не работал никакой вид умасливания, лести, и еще какие глупые, но милые подкаты. Вирджил это знал и даже если и пытался иногда это делать, то это точно было в шутку и будто для того, чтобы лишний раз проверить реакцию, которую Кэсси ему упрямо не давал. — Это я так сильно надеялся, что ты придешь. Ты же знаешь, как я люблю тот бар, — Вирджил встал прямо перед ним, освещаемый переливающимся светом лампы, и Харпер завел руки назад, уперевшись ими в кровать, и подняв на него голову. — К тебе подселяют новенького, — сказал Харпер, когда его взгляд случайно упал на пустующую кровать за Вирджилом.- Жаль, потому что твоя комната была просто идеальной, если вдруг хотелось, ну, знаешь…отвлечься. — Всегда можно найти другое место, — ставя колено на кровать и склоняясь над Харпером, так же шепотом произнес Вик, хотя он знал, что многие его «соседи» должны были уже ускользнуть из академии в город на полночи. Харпер ответил ему слабой улыбкой и поднес руку к своей рубашке, начав ее не спеша расстегивать. Это сработало до смеха успешно — Вирджил сразу же перестал смотреть ему в лицо и отвлекся на его обнажившуюся шею и грудь, подняв руку и коснувшись ей его ключицы, а затем скользнув пальцами к его шее. Большая рука Вика, казалось, могла бы обхватить ее полностью, и его пальцы непременно встретились бы, если бы он сжал ее, но вместо этого Вирджил лишь погладил ее тыльной стороной ладони и провел указательным пальцем вверх по его шее к подбородку, заставляя Харпера приподнять голову. Вик остановил руку Кэсси, которой тот продолжал расстегивать пуговицы на рубашке, и, переплетя с ним пальцы, навалился на него, из-за чего Харперу пришлось лечь спиной на кровать, отодвинув одну ногу от другой и пропуская Вирджила лечь между ними. Вид лежащего под ним Харпера с растрепавшимися волосами и этой тонкой косичкой, лежащей у него на лице, с абсолютно не щадящим томным взглядом, и в предвкушении тяжело поднимающейся и опускающейся грудью, заставил Вирджила чуть ли не взвыть беспомощно, прежде чем он склонился к его шее и прихватил ее губами, а сразу после этого и зубами, аккуратно прикусывая его кожу у кадыка. Потому что Харпера хотелось просто съесть, серьезно, таким он казался аппетитным. Кэсси выгнул шею для удобства, подставляя ее Вику, и с его губ слетел сдавленный вздох, когда он почувствовал боль от укуса теперь еще и в области ключицы. Он вслепую потянулся рукой вниз и, нащупав ею ремень на брюках Вирджила, легким движением ослабил его, нырнув рукой внутрь. Вика это будто отрезвило на мгновение, и он также вслепую перехватил руку Харпера, убрав от своих брюк, и оторвался от его шеи, нависнув над ним в каком-то выжидающем молчании. Харпер даже не сразу понял, что он остановился, а когда открыл глаза и взглянул вопросительно на однокурсника, то заметил, что взгляд того из играющего и блестящего вдруг стал каким-то серьезным, как будто все его настроение изменилось. Вик ненавидел себя сейчас. Правда. Он знал, что собирался, возможно, сломать им этим весь кайф, но он просто не мог не спросить, потому что иначе ощущение того, что он просто пользуется Харпером и всей этой ситуацией, будет преследовать его еще долго. — Тебе точно нормально? — спросил все-таки Вирджил, когда Кэсси, не выдержав молчания, поднял руку и убрал красные волосы Вика с его лица на затылок. — А тебя, что, так это трогает? — с легкой усмешкой спросил в ответ Харпер, выразительно приподняв свою четкую бровь. — Мне важно, как ты себя будешь чувствовать после этого, — вполне искренне ответил Вирджил, не понимая, почему Харперу было так сложно поверить в то, что ему не наплевать. Вик не был настолько уж хладнокровным ублюдком. Даже если это был случайный секс, который, правда, повторился уже чуть больше одного раза, чтобы продолжать считаться случайным. Это не был рандомный парень, которого Вирджил встретил в баре или клубе и которого он больше не увидит, после этой ночи. Это был Харпер Кэсси. И ему было странно спать с ним абсолютно без разговоров, не уточнив ничего перед этим, ведь он не знал, зачем Харпер на самом деле это делал: просто потому что хотел, или потому что ему было настолько хреново, что он решил отвлечься таким образом. Потому что, если второе, к чему Вик и склонялся, но от чего он явно не мог его остановить, ему вполне может стать еще хуже после этого. Ведь это вообще не решит его проблем, а лишь замаскирует на время. К тому же, Вик хотел будто оправдать себя как в его глазах, так и в своих собственных. Мол, он не пользуется ситуацией, а делает это, потому что они оба этого хотят. — Если секс хороший, то хорошо, — снова посмеявшись, ответил ему на это Харпер, и Вик, скопировав его усмешку, прижал его руку, которую все еще держал в своей, к кровати. — Харпер… — Вир, я не знаю, — поняв, что он не сможет отвертеться от этого разговора из-за настойчивости Вика, серьезнее ответил Кэсси.- Это просто секс, и я этого хочу. Возможно, будет плохо, но сейчас тоже плохо. Просто…- он пожал плечами, смотря куда-то в сторону, но не на что-то конкретно, — не заставляй меня чувствовать себя так, будто я прошу этого, а ты делаешь это из жалости, и все будет нормально. Вика это удивило. Что-что, а он точно не делал этого из жалости. Если на то пошло, ему наоборот казалось, что он даже злоупотребляет чужим доверием и уязвимостью. Но Харпер развеял его сомнения. — Хорошо, — легко отозвался Вирджил, и в следующую секунду Харпер почувствовал, как тот отпустил его запястье и этой же рукой взял его за челюсть и всю нижнюю половину лица, крепко за нее сжав и не давая отвернуться, когда Кэсси осознал, что его целуют прямо в губы. Отпрянуть или отвернуться было его первой реакцией, потому что он совершенно этого не ожидал, ведь даже в прошлые разы, когда они спали, они никогда не целовали друг друга в губы. Куда угодно, но только не в губы. Потому что вся эта сладость была для парочек, а они просто были друзьями «с привилегиями», и вообще, была куча других мест, куда целовать было куда более интереснее. Но сейчас, чем дольше Вирджил его целовал, тем меньше Харпер ментально и физически этому противился, даже впустив его наконец в свой рот и встретившись своим языком с его. Вик присасывался к его губам, покусывал их, исследовал языком его рот, и его поцелуй от достаточно нежного и медленно постепенно превратился в более агрессивный и быстрый, буквально забирающий у Харпера возможность вдохнуть воздуха в коротких перерывах. Кэсси почувствовал, как внизу живота предательски защекотало, и рефлекторно хотел придвинуть одну ногу к другой, но лежащий между ними Вирджил помешал ему это сделать. — Что ты делаешь? — так и не отдышавшись, шепотом спросил Харпер, как только Вик с мокрым чмоком оторвался от него, проводя большим пальцам его губам и размазывая по ним его слюну. — Заставляю тебя почувствовать, что я точно не делаю это из жалости, — пояснил Вирджил, снова с задержкой чмокнув его в губы и наконец выпрямляясь, чтобы снять с себя прилипшую к спине рубашку. Надо было открыть окно перед этим, но риск быть услышанными, да и не кем-нибудь, а мистером Полонски, который никогда не спал, был бы выше. Вирджил снова взял Харпера за лицо, повернув его к себе и пробежавшись по нему глазами. Наполовину освещенный светом от тусклой сиреневой лампы, с прилипшими ко лбу и вискам волосами и с чуть-чуть потекшим темно-коричневым карандашом для глаз, Кэсси был просто прекрасен. Вирджил балдел с того, как он рисовал себе веснушки. Их было много — больше всего у самого носа — разбросанные по всему лицу и даже лбу и на губах, они не стирались так просто от его касаний и делали лицо Харпера таким выразительным и запоминающимся. Если бы Вика спросили, что он считает самым красивым в Харпере Кэсси, он был очень долго не мог решить между его потрясающими прическами, веснушками, и яркими глазами в необычную крапинку. Он не знал, почему за ним не бегали толпы парней и девушек в Раундвью. Почему все считали эталоном красоты Куинна Примроуза или Жана де Вера? Почему так мало внимания было уделено Харперу, стиль которого с его маленькими интересными аксессуарами, рисованными родинками и веснушками, и классными прическами с вплетенными в волосы кольцами и бусинками, так идеально дополнял его внешность и давал ему просто неповторимый вайб? Вирджила Вика довольно легко было развести на всякое, он заводился с пол-оборота, и мог бы переспать, кажется, с любым, если приспичит, в чем они с Харпером, видимо, были похожи, но именно Кэсси мог заводить его просто одним своим присутствием рядом. Он видел его без одежды. Он видел его…делающим всякое. И от этого зрелища просто невозможно было отделаться, оно донимало Вирджила даже на уроках, когда он видел его затылок перед собой и выглядывающую из-под ворота полоску кожи его шеи. Он хранил этот секрет у себя в голове и смотрел на всех остальных, обсуждающих красоту и стиль кого угодно в академии, думая о том, что они просто ни черта не знали. Просто. Ни. Черта. Харпер проскулил что-то невнятное, когда Вирджил сильнее, чем нужно, прикусил его сосок, и он тут же провел по нему языком, в прямом смысле зализывая рану. Рукой Вик скользнул вниз по его бедру, проведя пальцами по внутренней стороне его бедра, что заставило Харпер нетерпеливо вздохнуть и зарыться одной рукой его в волосы, так крепко их сжав, что Вирджил не сдержал издевающегося смешка. Оказалось, трусы все еще были на Кэсси, и Вик, поддев большим пальцем плотную резинку, стянул их вниз. Харперу пришлось сдвинуть ноги вместе, чтобы избавиться от нижнего белья, и привстать на локтях, чтобы стянуть с себя рубашку, в которой было слишком жарко. Его терпение было просто на нуле, потому что прошло уже достаточно времени с тех пор, как он занимался сексом в последний раз. Грудь у Вирджила была подкаченная, гладкая, и Харпер просто не мог перестать ее сжимать и целовать, как только Вик отрывался от него, чтобы достать из ящика под ними презервативы и смазку, или когда пытался избавиться от своих штанов и нижнего белья, что было сделать не очень удобно, потому что они вечно цеплялись за то, что Харпер не выпускал из руки последние минут десять. Вирджил наклонился, устроившись поудобнее, и лизнул выпирающую тазобедренную косточку Харпера, сжав рукой его ягодицу, а затем принялся усыпать поцелуями внутреннюю сторону его бедра, из-за чего Кэсси заметно напрягся, сжав пальцы на ногах и одеяло руками. Он нетерпеливо облизал свои пальцы и опустил руку вниз, и Вирджил выпрямился, снова нависнув над ним, и накрыл его руку своей, сжав ими оба их достоинства и заставляя Харпера двигать рукой медленнее и дразняще. Вик смотрел на его лицо в этот момент, чего Харпер не видел, потому что закрыл глаза и отвернулся, подставив взору Вирджила свой профиль и длинную шею. Свободным предплечьем Вирджил упирался в кровать рядом с головой Харпера, и его пальцы сами собой потянулись к его волосам, растрепавшимся по одеялу. Он погладил их, намотал пару прядей на свои пальцы, а затем наклонился, глубоко вдохнув носом их запах. Пахло каким-то фруктовым шампунем и сладким, но мужским парфюмом. Что-то вроде кожи, древесины, и ванили. — Полегче…- прошептал Харпер, почувствовав неприятную боль, когда Вирджил вошел в него. Он сжал рукой бедро Вика, напрягшись, и снова откинулся головой на одеяло, попытавшись расслабиться. Сначала он думал, что сможет перетерпеть эту боль, потому что так всегда бывало в первые минуты, но она не стихала даже спустя время. — Я давно не спал ни с кем. — Я помню, — шепнул в ответ Вирджил, остановившись и снова давая Харперу возможность привыкнуть к себе.- Давай добавлю смазку… — Нет, достаточно, я привыкну, — возразил Кэсси, только сильнее расслабившись и поправив подушку у себя под поясницей и бедрами. Но Вирджил не собирался его слушать, потому что это «привыкну» его не устраивало, и он чувствовал, что это была его ответственность и забота. Он отстранился от Харпера, несмотря на его возражения, и сел на колени между его ног, потянувшись к дальнему углу кровати, куда кинул смазку чуть ранее. — Вир…- Харпер недовольно цокнул, приподнявшись на локтях, но так и не успел застать то, что делал Вирджил, потому что тот снова навалился на него, заставляя его лечь головой на его раскрытую ладонь. -Я вижу, что тебе больно. Мне льстит, — тихо усмехается Вирджил, целуя его в скулу, и медленно входя в него двумя пальцами с щедро выдавленной на них смазкой. У Харпера вырвался неконтролируемый стон, и Вика это просто с ума свело. Что-что, а пальцами Вирджил управлял просто идеально. Надо было сделать это с самого начала, а не поддаваться на уговоры Харпера войти в него «поскорее», а то он «уже не может». Он знал, что Кэсси был нетерпеливым, но обычно он так спешил, когда очень нервничал. И вряд ли он нервничал из-за секса. Они не впервые занимались этим абсолютно секретным действом вместе. Это началось еще два месяца назад, когда они пересеклись в душевых после одной из вечеринок в городе, где Вирджил выпил очень много, а Харпер просто был очень в настроении. Тогда они друг друга будто бы взяли «на слабо», и это даже не зашло слишком далеко: они просто помогли друг другу кончить. Своими ртами. Это же повторилось и в следующий раз, но на третий это переросло уже в секс с проникновением, и не в душевых, а у Вирджила в комнате, откуда Харпер ушел только к рассвету, унося половину своих вещей в руках и выглядя весьма потрепано. В последний раз они спали в первый же день, как вернулись в академию с зимних каникул, — их обоих наказал Полонски за разные проступки, заставив убирать один и тот же класс. В уборке они в тот день, конечно, мало преуспели. А через неделю после этого умер Бо. И с тех пор Вирджил не то, что не оставался с Харпером наедине, они даже не разговаривали, когда пересекались в классах или коридоре. Поэтому Вирджил так удивился, когда тот спросил, может ли он зайти к нему позже. Почему-то он был уверен, что это было в прошлом. — Я сейчас…я больше не…- сорвано шептал Харпер, так и норовя опустить руку вниз, чтобы дотронуться до себя, но Вирджил каждый раз не давал ему этого сделать. — Нет, еще нет…- шептал в ответ Вирджил в самые его губы, глядя ему в блестящие и абсолютно отсутствующие глаза. Теперь, когда он вошел к него, Харперу больше не было больно. Ему было крышесносно судя по тому, как ему было трудно даже выдать хотя бы слово, любая его попытка сказать что-то превращаюсь в стон и неконтролируемые вздохи. Вирджил прикрыл ему рот рукой, прикусив нижнюю губу, и уткнулся носом ему в щеку, ускоряясь с каждым толчком. Пот стекал по его лбу и волосам и капал на лицо Харпера, который обнял его руками и так сильно царапнул ногтями его спину, что костяшки его пальцев побелели, а на спине Вирджила остались светлые разводы, которые краснели с каждой секундой. Вику нравилось смотреть на его лицо в такие моменты. Это было особым эстетическим удовольствием, и в Харпере Кэсси было прекрасно все, он невероятно притягивал его своим взглядом, телом, жестами, голосом, тем как покусывал губы, и как сдерживал стоны, запрокидывая голову назад. Пару раз после очередного их секса Вирджил даже задумался о том, что смог бы с ним встречаться, если бы Харпер, конечно, этого захотел. Но он не захочет. Он не подпускал. Точнее, он подпускал к своему телу, а вот душа его была будто за семью печатями. Вирджил до сих пор не знал, что в ней происходило, о чем он думал, к.а.к. он об этом думал. Но он точно знал, что ему в ней не было места — это довольно понятно читалось в том, как Харпер сохранял с ним дистанцию, даже если и спал с ним в одной постели. — Не смей никому говорить, — с шутливой серьезностью сказал Харпер, выставив перед Вирджилом указательный палец, который Вик схватил, легонько потянув его на себя, но Кэсси не поддался. Он выпрямился, опустив ноги на пол, и расчесал пятерней волосы, расплетая попутно свои растрепавшиеся тоненькие косички.- Нет, серьезно. Не хочу, чтобы меня потом ночью в душевых убила Церера. — Ты так боишься ее? — коротко посмеявшись, спросил Вирджил. Он лежал на своем боку, подперев рукой голову и укрывшись одеялом до пояса, в то время как Харпер сидел перед ним полубоком, абсолютно обнаженный и лениво приводящий себя в порядок. — А ты нет? — Кэсси поднял с пола свою рубашку и обернулся, вопросительно на Вирджила посмотрев. Тот пожал плечами, скорчив гримасу. — Я знал ее разной. — Сейчас, когда тебя нет рядом с ней, она кажется еще более устрашающей, — усмехнулся Харпер, — я даже забыл, что она может быть такой. Вы слишком долго были вместе. Возможно, Харпер был прав. И Вирджил, на самом деле, это понимал, и сам бы, без его предупреждений, не стал никому рассказывать про то, что они с Харпер иногда любили «отвлечься» за счет друг друга. Во-первых, это никого, кроме них, не касалось. Во-вторых, он действительно не хотел бы, чтобы об этом узнала Церера, потому что, в то время как при Вирджиле она бы ни единым мускулом на своем лице не показала бы, что ей это не нравится, Харперу бы она явно устроила что-то неприятное. И это даже несмотря на то, что Вирджил переспал с Харпером уже после того, как расстался с Церерой, потому что не был ублюдком и действительно был ей предан все время их отношений. Тичборн бы это не волновало. У нее было что-то вроде пунктика на том, что после нее у Вирджила могли быть парни, а не другие девушки. Что-то вроде личных счетов со всей этой темой. И это понимал не только Вирджил, но и другие тоже, раз Харпер так хорошо улавливал, что точно не хочет, чтобы об их своеобразных «отношениях» ей стало известно. — Я давно не видел тебя…вот так, — решил сказать ему Вирджил, протягивая к Харперу руку и касаясь пальцем его позвоночника, от чего у того пробежали мурашки по коже. — Да, мне… ничего не хотелось, — тихо признался Харпер, отворачиваясь от Вирджила будто специально, чтобы тот не видел его лица. Но по голосу Вик все равно заметил, что его настроение сменилось. — Я понимаю. Как ты? Вообще? — Не знаю… А ты? Вирджил пожал плечами, даже немного не ожидая этого вопроса. — Я не знал его так, как ты. Харпер усмехнулся, и эта усмешка прозвучала так, будто он собирался что-то сразу же ему ответить на это, но задохнулся воздухом, передумав. Вирджил терпеливо выждал, не став ничего переспрашивать, и только продолжая медленно гладить пальцем поясницу Харпера. — В последнее время и мне казалось, что я его не то чтобы знал, — выдал, наконец, Кэсси, собрав руками волосы и принявшись заплетать их с самой макушки в единую небрежную косу. Не любил он все-таки, когда все волосы были одновременно распущены. — Вы все равно были лучшими друзьями. Несмотря на эту ссору. — Да, но потом он просто выбрал Жана. Вот и все, — произнес Харпер то ли устало, то ли немного раздражаясь, но явно не на Вирджила, а на саму ситуацию, про которую вспомнил. Точнее, которая, на самом деле, так и не покидала его головы. — Ему обязательно было выбирать? — озадаченно спросил Вик. — Не знаю и никогда уже не узнаю, но похоже, близость с ними предполагала отдаление от меня, — невесело произнес Харпер, пускай Вирджил и видел, что он улыбался, быстро перебирая свои волосы пальцами. От этой фальшивой улыбки Вику стало не по себе. Захотелось обнять Харпера, но это почему-то показалось очень глупым, поэтому Вирджил отогнал эти мысли.- Меня эта компания во главе с Жаном, видимо, не особо жалует. — Почему? — Понятия не имею, — пожал плечами Харпер, — ты мне скажи. — Я? — Ты ведь вхож в этот круг. Вы друзья, — пояснил Харпер, полностью повернувшись к Вирджилу, чтобы Вик увидел его ироничную улыбку и не посчитал его требования объяснить ему что-то серьезными. Он всего лишь шутил. Не без толики правды, конечно, но он не просил его об этом всерьез. Но Вирджил все равно решил пояснить. — Мы не то, чтобы друзья с Жаном, — протянул он, поморщившись. — Ты все равно из этой группы людей, — объяснил Харпер по-другому. — Из какой? — Которая скорее ближе к Жану, чем нет. — И что это вообще значит? — Вирджил посмеялся, убрав руку от Кэсси, потому что тот надел на себя рубашку, принявшись медленно и скорее на ощупь застегивать пуговицы. Ему было смешно от этих вроде как саркастичных заявлений Харпера ровно до того момента, пока он не заметил, что тот вдруг стал предельно серьезен и даже немного подавлен. — То, что для вас жизнь в Раундвью намного легче, чем для тех, кто не из этой группы, — уже без смеха пояснил Кэсси, подогнув одну ногу под себя и садясь поудобнее. — Харпер, — позвал его Вирджил, взявшись пальцами за рукав его рубашки.- Деление в Раундвью всегда по принципу кошелька и статуса родителей. Ты тоже из этой самой группы, про которую говоришь. — Не совсем. Среди нас тоже куча делений. Ты не замечаешь, потому что оно никак не отражается на тебе, — Вирджила эти слова заставили замолчать, усомнившись в себе. Он все еще слабо видел связь, но слишком уважал Харпера, чтобы не прислушаться.- Взять ситуацию с Алфи, например, — продолжал Кэсси.- Если допустить, что я вдруг решил поддержать Алфи при всех, если бы я это сделал, я попросту был бы следующим. Но твоя сестра, например, может поддерживать его, и ей просто тонко намекают, что не нужно. Она такая — жизнь здесь. Вирджилу был трудно признать, что это было правдой, но еще труднее сказать, что это было не так. Харпер явно попал бы под удар вслед за Алфи, реши он сказать хоть что-то в его поддержку. При этом то, что Вирджил сделал ранее сегодня, никак не отразиться на его репутации. И на репутацию его сестры ее явная поддержка в сторону Алфи никак не влияет. И это было вовсе не потому, что Харпер был изгоем, потому что он явно таковым не был — с его мнением все равно по большему счету считались. Он просто действительно не был частью тех, кто был на самой «вершине». А в последнее время из-за ссоры с Бо так вообще будто вставал в оппозицию этой самой «верхушке». — Я не хочу, чтобы с тобой такое происходило, — признался Вирджил, заглядывая Харперу в глаза, которые красиво блестели в этом сиреневом свете.- Тебя никто на ограждает… от этой группы. Ты зря проводишь черту между нами. Приходи на вечеринки и приемы, на которые я тебя постоянно зову. Просто появляйся там, этого уже будет достаточно. — В том то и дело, Вик — я не хочу, — подсев к нему ближе, чтобы снова перейти на шепот, объяснил Харпер.- Мне это не нравится. Бо хотел быть «членом» этого «клуба», но у меня так никогда не получалось, мне это просто не доставляет удовольствия. Вирджил замолчал на пару минут, просто глядя Харперу в глаза и думая о том, что вся эта ситуация с прекращением дружбы между ним и Бо все равно казалась ему какой-то странной. Будто даже несерьезной. Ведь отношения с Жаном и дружба с лучшим другом не могли быть взаимоисключаемыми. Так почему тогда действительно казалось, будто Бо начал отдаляться от Кэсси по мере того, как развивались его отношения с его парнем? Почему он ни разу не объяснился с Харпером, сейчас заставляя его жить дальше, так и не понимая, какого черта это было? Да, Кэсси убеждает Вирджила, что все это в прошлом, и они с Бо «уже давно не общались», и он не имел с ним ничего общего в последние месяцы, но так ли это было на самом деле? Ведь то, что Вирджил не общался с ним все эти недели, и даже то, что они переспали так внезапно сейчас, будто подтверждало, как ему было плохо. Даже этот секс чувствовался, как попытка убежать от чего-то. — Ты же не думаешь, что он встречался с Жаном, чтобы быть «членом этого клуба»? — после недолгой паузы шепотом спросил у него Вирджил. — Нет… Конечно нет. Он любил его. Он бы не бросил меня ради кого-то, кого даже не любил, — ни секунды не раздумывая, ответил Харпер с дрогнувшей ироничной улыбкой на лице. Вирджил снова отогнал от себя глупые мысли. Он точно знал, что Харпер бы не хотел, чтобы его сейчас обнимали. Ему не нужна была жалость.