Черный шторм

Станнис понял, что с его рта сняли швы, как только проснулся. Ему трудно было поднять руку, она не слушалась его, но он протянул ее к губам, как только понял, что швы пропали. Кожа не была мягкой, остались шрамы от дырок, которая проделала игла, но бечевки больше не было. Фальшивая улыбка осталась, он в первый раз провел руками по этим линиям. Потом ему пришлось опустить руку, такой тяжелой она казалась. Другая была еще тяжелее, на запястье была повязка, вокруг раны, которую нанес ему пиромант. Пиромант... Брандон! Из его горла вырвался странный звук, и он попытался сесть и оглядеться. Стены были раскрашены, мебель была роскошной, это была большая комната, соединенная с другой, еще больше, он видел там еще одну кровать, даже больше, украшенную расшитыми шелками. Он лежал на кровати, не очень полезное наблюдение, но последние несколько месяцев он провел прикованным к стенам, а последнее, что он помнил, как его привязывали к дикому огню, а Эйрис болтал что-то о том, как приносит его в жертву, чтобы убить Роберта. Человек менее практичный, чем он, решил бы, что он умер и попал на небеса, но Станнис не верил в небеса, поэтому эта мысль даже не пришла ему в голову. Ему пришло в голову найти Брандона и разузнать, что случилось. Его руки были слишком слабы, чтобы он смог помочь себе сесть, и когда он попытался уцепиться за что-нибудь, он задел кубок воды и столкнул его на пол. Кто-то в другой комнате его услышал. Он слышал шаги, один тише, другой громче, он решил, что тот, кто шел, пользовался костылем, и оказался прав. – Станнис! Станнис с трудом поверил своим глазам. – Роберт? Роберт выглядел на десять лет старше, чем когда Станнис видел его в последний раз, он был небрит, бледен, с трудом опирался на деревянную трость, но все же его обычная улыбка, которую находили такой очаровательной юные дамы, играла на его лице. – Король Роберт теперь, можешь в это поверить? Станнис мог. Сколь скудными бы не были новости, которые они получали в темнице, он по крайней мере знал, что его брат потребовал себе трон, и он выигрывает. – Как ты себя чувствуешь? Тебе что-нибудь нужно? Воду он принял бы с готовностью, но не это было главной заботой Станниса. – Где Брандон? – спросил он. И снова он попытался подняться, но не смог. Его голос странно прозвучал, голос, которым он не пользовался многие месяцы, и его губы теперь не двигались так, как надо. – Не пытайся двигаться, – сказал ему Роберт. – Мейстер Крессен сказал, я должен дать ему знать, когда ты проснешься, я пошлю за ним стражника... Крессен? Это было непонятно, что мог здесь делать старик, как вообще он остался жив, когда Штормовой Предел пал перед Тиреллами? Если они могли убить семилетнего мальчика, да еще и благородного происхождения, он сомневался, что все остальные в замке остались в живых. Это была одна из тех многочисленных мыслей, что терзали его, когда он был прикован в темнице. – Крессен? – Ланнистер сказал, что ты, скорее всего, предпочтешь его, а не эту сволочь Пицеля. Его растерянность отразилась на его лице, скорее всего. Роберт округлил глаза, и он жестом показал что-то человеку, которого Станнис не мог видеть, но он услышал, как сразу за этим пошел прочь человек в доспехах. – Вот дерьмо, – сказал Роберт. – Ты ведь не знаешь, так: Ты же только проснулся. Обычно удерживаться от прожигающего взгляда за подобную глупую фразу было труднее. Что-то заставило Станниса поколебаться задавать вопросы о том, чего это он не знает, скорее всего потому, что он боялся, что случилось еще что-то ужасное. И все же, слова словно сами сорвались с его языка. – Где Брандон? Он подготовился к худшему. Он понятия не имел, как сам остался в живых, не то что Брандон. И это не должно было быть удивительным, он потерял своих родителей и маленького брата, он должен был считать себя счастливым, что смог провести столько времени с Брандоном в темнице, что у него был кто-то, кто мог прогнать тишину. И все же, лицо Роберта расслабилось, и его улыбка стала скорее понимающей, чем неловкой. – В Дорне, – сказал он. Что ж, этого Станнис не ожидал. Роберт продолжил, прежде чем он успел переспросить, правильно ли он услышал. – Мы поговорили с Элией Мартелл, когда нашли вас троих... Ну, там, где вас оставил безумный король. Она рассказала нам все, что знала, в том числе, куда этот ублюдок Рэйгар увез Лианну. Брандон был не в лучшем состоянии, и знаешь, его голос просто жутко пострадал, но он настаивал. Сказал, что хочет искупить свою прежнюю торопливость. "Искупить свою торопливость еще большей торопливостью, ну что за дурак", – подумал Станнис, испытывая облегчение. – От него есть новости? – спросил он. В глубине его души дернулся страх, когда он понял, что именно было не так – он не чувствовал нижнюю часть своего лица. Он постарался снова поднести руку к губам, и почувствовал, как прикасается к ним, но не чувствовал прикосновения. Это неважно, сказал он себе. Он предпочел бы, чтобы это было не навсегда, само собой, но если так, то это неважно. Зачем беспокоиться о лице, когда столь многие погибли? – Все в порядке? – спросил Роберт. – Да, – ответил Станнис. Он снова спросил. – Есть новости от Брандона? Роберт тревожно замолчал, тяжело вздохнул и подтянул к кровати стоявший у стены стул. Он медленно сел, кривясь от боли в раненной ноге, вздохнул еще тяжелее, явно о чем-то беспокоясь. Как будто ему до смерти хотелось рассказать кому-то о своей беде, но он не знал, следует ли говорить это Станнису. Сам же Станнис удивлялся, что Роберт вообще рассматривает это как вариант. – Они нашли ее, – сказал он наконец, и было очевидно, что он испытывает на этот счет смешанные чувства. Она, несомненно, не была мертва, иначе Роберт не стал бы скрывать свою скорбь. Станнис видел, как он несколько раз сжал кулаки, хотя ему трудно было повернуть голову. – Она невредима? – спросил он. – Невредима? – недоверчиво повторил Роберт. – Таргариены похитили ее и убили ее отца! Она думала, что Брандон тоже погиб, она волновалась за Неда, не говоря уже о... – он замолчал. Станнис ждал, что он закончит. – Это чудовище наградило ее ребенком. Почему-то Станнис не предполагал такой возможности, даже когда страдал в цепях, когда ему больше не о чем было думать, кроме страданий других, а по его телу ползали эти твари, которых он не мог с себя стряхнуть, кусали его... – Ланнистер, эта мерзкая сволочь, пытался настоять, что я теперь не могу на ней жениться. Проклятый трусливый ублюдок пытался запихнуть мне в постель свою дочь-шлюху. Мне плевать, что сделал Рэйгар, Лианна будет моей королевой! – самоуверенная речь Роберта вдруг остановилась. – Если только она захочет, – продолжил он. Станнис нахмурился. Вот так себя чувствовал Эддард Старк? – Я позволю ей делать с ребенком, что захочет. Если захочет, буду растить его как своего. Если захочет, разобью его голову о камень. Я люблю ее, Станнис. Я не знаю, любит ли она меня, но я надеюсь... Она сильная девушка, ведь так? Она сестра Неда, конечно она сильная. Она будет в порядке. – Это будет в интересах ее семьи, – сказал Станнис. – И это ее долг перед ее покойным отцом. Роберт выглядел сомневающимся. – Да, да, но я хочу, чтобы она была счастлива, Станнис. И я совсем не хочу жениться на ланнистерской девчонке, ее гребаный отец должен быть благодарен, что я снова сделал Цареубийцу наследником Утеса Кастерли, вместо того, чтобы отправить его на Стену. – Цареубийцу? Новый король неэлегантно фыркнул. – Джейме Ланнистер, – объяснил он, – воткнул меч в брюхо Эйриса, прежде чем тот успел сжечь этот проклятый город, хвала богам. Остальная семья сбежала на Драконий Камень, я отправил за ними Джона Аррена. Все остальные преклонили колени, кроме Грейджоев, которым просто плевать. Но это же Грейджои. – Что будет с Тиреллами? Почему-то Роберт был удивлен этим вопросом. – Немного, – ответил он, ни капли об этом не заботясь. Станнис смотрел на него. – Они сражались за Железный Трон, и Железный Трон теперь мой так что они будут сражаться за меня. Флоренты недовольны, конечно, но я решил выдать одну из их девчонок за Джейме Ланнистера, возможность, что их внук станет лордом Утеса Кастерли должна их успокоить. Может, мы посадим одного из них в совет, как ты думаешь. Станнис продолжал на него смотреть. И словно понимание озарило Роберта, и он поднял руки, словно сдаваясь. – О! – сказал он. – О, черт, Станнис, прости, Брандон сказал мне, и я совсем забыл, Ренли в порядке, он не погиб. Безумный король тебе соврал, то есть, Тиреллы ему соврали. Ну, и еще Крессен соврал им – помнишь того контрабандиста, что доставлял тебе столько хлопот? Ренли был жив? Ренли был жив? – Контрабандиста? – слабо сказал Станнис. – Ага, – сказал Роберт, фыркнув. – Пакстер Редвин уговорил Мейса Тирелла оставить пленников в живых, поглядеть, куда ветер подует, хитрый ублюдок, но это не имело значение – когда эти придурки, которых я оставил держать замок, открыли ворота, этот контрабандист, Даврос или что-то вроде... – Давос, – поправил Станнис, ощущая головокружение. – Неважно, он приходил в замок с припасами, и Крессен подменил Ренли на одного из мальчиков-пажей, а этот человек увез его в Эстермонт, а дед прислал его сюда, в столицу, когда узнал, что мы победили. Он часто приходил на тебя посмотреть. "Так значит, я все же не подвел его". – Ренли был жив все это время, и ты не сказал мне сразу, как я проснулся? – рявкнул Станнис, пытаясь выпустить эмоции, но от этого почувствовал только еще большую усталость. Роберт начал заикаться. – Но ты спрашивал про Брандона! – запротестовал он. – Ты будешь ужасным королем. – Будто я не знаю, – мрачно ответил Роберт. Его мрачность заставила Станниса воздержаться от долгой нотации. – Скорее всего, Джон Аррен и лорд Старк будут выполнять за тебя всю работу, – сказал он, закатывая глаза. – Как и я, если только ты хоть каким-то чудом начнешь меня слушать. – Ну, ты будешь в Штормовом Пределе, так что такой возможности тебе не представится, как бы ты не хотел. В последнее время, казалось, Роберт постоянно говорил бессмыслицу. – Штормовой Предел? – спросил Станнис. – Я отдаю его тебе, – сказал Роберт. – Почему? Он твой. На этот раз Роберт приподнял руки так, словно хотел придушить Станниса, но в последний миг сдержался. – Был, – сказал он. – А теперь я отдаю его тебе. Ты и так управлял им половину времени, да и вторую половину я не особенно этим занимался. Я не могу отвечать за весь Вестерос, да еще и за все хлопоты в Штормовых Землях. – Тогда почему не назначить меня просто кастеляном? Ты все еще сможешь отдать его потом своему сыну, когда родится. – Слушай, я отдаю его тебе, ты заслужил его, за все, что ты пережил, потому что я не смог прибыть раньше. И так как я король и твой старший брат, ты будешь делать, как я скажу. Было что-то странное в голосе и взгляде Роберта, и через некоторое время Станнис понял, что это была вина. Это было понятно, почему Роберт так чувствовал себя, но это было... Почему-то странно. Как тогда, когда он извинился, за то, что ударил его по лицу после смерти их родителей, хотя не должен был за это извиняться. – Ты не знал, что я жив, – напомнил Станнис. Его брат глубоко вздохнул. – Ходили слухи... – сказал он, мазнув рукой. – Люди Ланнистеров шныряли повсюду, пытаясь сообразить, куда ветер дует, они болтали сплетни, Джон Аррен говорил, чтобы мы не слушали, но... Прежде чем Роберт успел закончить, или Станнис успел еще что-то спросить, дверь открылась, и в комнату влетел мейстер Крессен, тяжело дыша. Его лицо засветилось при виде смотревшего на него Станниса, и он коснулся одной руки своей цепи, или же за сердце. – Приведите лорда Ренли, – сказал он кому-то в коридоре. – Он захочет увидеть своего брата. О, мой бедный мальчик! Что-нибудь болит? – Не очень, – ответил Станнис, и это была правда. Его запястье ныло, как и лицо, но кроме этого он чувствовал лишь усталость. Он перевел взгляд на Роберта, когда новый король потянулся к костылю и поднялся, с болезненным стоном. Крессен подошел к Станнису и начал ощупывать его лоб, проверяя, нет ли горячки, Станнис сначала отмахнулся от руки, но Крессен снова поднял ее, не говоря ни слова. Роберт прохромал к двери, и Станнис почувствовал, что должен что-нибудь сказать. Было странно приятно видеть, как Роберт остановился на пороге и обернулся, глядя на него. – Роберт, – сказал Станнис, и остановился, недоумевая, почему ему казалось, что надо что-то сказать. Но, раз уж он начал. – Ты все еще хочешь, чтобы Лианна Старк была твоей королевой? – Хочу, – ответил Роберт. – Ланнистер пытался сказать, что она мне больше не подходит, после того, что сделал с ней Рэйгар, даже Джон Аррен на такое намекал, но я теперь король, и каким бы ужасным я не был, я хочу, чтобы Лианна была моей королевой, и она будет, – он кашлянул. – Если... Ну знаешь. Если захочет. Правильный ответ было тяжело подобрать, но Станнис попытался, он знал, что должен. – Это... Хороший поступок, Роберт, – больше, чем ожидал Станнис, имел он в виду, и казалось, что Роберт понял, но он только рассмеялся. – Да, и хорошим поступком было выйти вперед и спасти Брандона, братец, – он рассмеялся, снова отвернувшись к двери. – Старки, а? Да уж, Старки. – Я думала, вы мертвы, милорд. – Бывали дни, когда я этого хотел, миледи. – Как и я. Так глупо теперь это говорить. Я беспокоилась о своей репутации и своем доме, а вы гнили в подземелье по воле безумца, убившего вашего отца. Я хотела бы быть там с вами, ради вас и Элии. – Я думал, вы будете желать мне зла. – За это? Нет. Хотя сначала я злилась... Не желаете ли обсудить, что мы можем устроить, для ребенка? – Я подумал, что мы можем сделать его наследником Винтерфелла и Севера. – Что? – Станнис был прав, Эшара. Я не должен был бесчестить себя и свою помолвку. Но Кейтлин теперь замужем за моим братом, и теперь я могу сделать что-то правильное... Если вы примите меня. –... – Вы улыбаетесь? – Станнис Баратеон должен быть хорошим другом, лорд Старк. – Так и есть, миледи. Так и есть. Летнее солнце освещало Черноводную, когда на горизонте появился корабль, который вез Рейнис Таргариен и младенца, по имени Дейнерис, на парусах были изображены копье и солнце Мартеллов. – Словно сами боги пришли на помощь твоей семье, – сказал Брандон. – Уничтожить в шторме корабль, который нес принцев, ради Штормовых Лордов. Станнис резко посмотрел на него. Он не стал упоминать своих родителей, хотя они всегда были в его памяти, но но фраза его друга была такой смехотворной, что это было и не нужно. – Если бы штормовые боги существовали, они бы убили и девчонок. Теперь будут споры из-за наследства, помяни мои слова. Он видел, что Брандон расстроился его столь спокойному желанию смерти маленьких принцесс. Роберт хотел этого еще больше, так сильно, что даже дорнйцы заметно рассердились его словами, но в конце концов было решено их не убивать. Станнис тоже не думал, что есть причины убивать девочек, но он все же не мог перестать надеяться, что с ними что-то случится, чтобы в будущем не случилось войны. Старки – другое дело, оба они. Это было редкостью, чтобы настоящие братья объединялись вместе против названных. В конце концов Станнис убедил Роберта, что убивать Рейнис и новорожденную будет незаконно, но оба Старка видели, что Баратеонам это не нравится. Они очевидно позабыли девиз Дома Баратеонов. Пусть они выражали ее по-разному, Роберт и Станнис еще долго будут испытывать ярость. Но было не только это. – Ты так думаешь? Мне кажется, Джон Аррен сказал верно. Вырастить девочек в Королевской Гавани, верными Роберту, а потом выдать их замуж в семью Баратеон, – он остановился, увидев выражение лица Станниса. – Не за тебя, конечно. – Может быть и так. Роберт уже упомянул Рейнис как возможную невесту, или же ее мать; а если не одна из них, то Серсея Ланнистер. Брандон наморщился. – Может нам удастся женить тебя на Аллирии, – сказал он. – Так наши дети будут кузенами. После этого повисла долгая пауза. – Ты можешь спрашивать, знаешь, – сказал Брандон через некоторое время. Он потянулся за кубком с водой, чтобы промочить горло, даже сейчас трудно было долго говорить. – Ребенок? – сомневаясь, спросил Станнис. – Девочка, – ответил Брандон и улыбнулся. – Мы зовем ее Лемора. Она ладит с маленьким Роббом, лорд Хостер уже требует помолвки, как только узнал, что по дорнийским законам она наследница Звездопада, – он рассмеялся. – Бедный Хостер. Я-то думал, он будет доволен, что Роберт сделал Неда Десницей. Кто-то ведь должен радоваться, раз сам Нед не рад. Если честно, Станнису не было до этого дела. Вскоре он вернется в Штормовой Предел, а Брандон в Винтерфелл, и он не мог не вспомнить их разговор когда-то давно. До Винтерфелла не было рукой подать от Белой Гавани, а от Штормового Предела – еще дальше. После небольшого колебания, Брандон снова заговорил: – Я слышал, ты согласился воспитывать моего племянника. У Брандона теперь было два племянника, но Станнис отлично знал, которого он имел в виду. – Королева желает, чтобы он воспитывался подальше от столицы, но не так далеко, как в Винтерфелле. Мне кажется, она сама не знает, что чувствовать. – Можешь ее за это винить? – Лорд Тайвин предлагал, чтобы он воспитывал ребенка, – сказал Станнис, игнорируя вопрос. Его друг резко рассмеялся. – О, это чудесно бы закончилось. Для Тайвина, который через двадцать лет убил бы нас всех и посадил на трон последнего Таргариена мужского пола. Полагаю, мы вроде как обязаны быть ему верны, но на самом деле, это Киван нас растил, не он. – Я знаю, Старк – раздраженно сказал Станнис. – Я там был. – И все же, Роберт может предложить ему место в совете, раньше он неплохо справлялся. Выдать свою дочь за сына Джейме Ланнистера, если у них с Лианной будут дочери. Нед может не согласиться, но думаю, Джейме это заслужил. "Я хочу, чтобы она была счастлива, Станнис". Он чувствовал себя обязанным спросить. – Твоя сестра хорошо поживает? Брандон моргнул. – Так хорошо, как ожидалось, – сказал он. – Роберт справляется лучше, чем я ожидал, и это помогает. – А ты, тоже так хорошо, как ожидалось? Повисла небольшая пауза, и хоть Брандон улыбнулся, его лицо немного потемнело. – Полагаю, да. Мейстеры говорят, что мой голос, скорее всего, пострадал навсегда, несомненно, я теперь войду в историю, как Брандон-Шептун, – он отпил еще воды. – Но если тебя станут звать "Смеющийся Станнис", я заколюсь собственным мечом. Станнис никогда не думал о такой возможности, о чем-то столь позорном, его передернуло, и Брандон заметил. – Эти шрамы не выглядят как улыбка, – сказал он. – Они выглядят как... Ну, как шрамы. – Я больше не могу улыбаться, – ответил Станнис, пытаясь забыть мысль, что он станет объектом постоянных насмешек. – Левая сторона становится лучше, но Крессен говорит, что правая скорее всего никогда не восстановится. Теперь ему следует быть вдвойне осторожнее, когда он ест, если он не хотел еще более позорного прозвища. – Но в остальном, все хорошо? – спросил Брандон. – Не совсем, – ответил Станнис, избегая его взгляда. Его успокоило то, каким невозмутимым тоном Брандон уточнил: – Кошмары? – Нет, – сказал Станнис. – Ну да, они бывают, но у меня кошмары с самого детства. Дело в том, что когда я просыпаюсь, и я не в темнице... – Ты скучаешь по камере? Она была нашим домом несколько месяцев, уверен, мы можем... – Не будь смешным. Брандон улыбнулся. – Тогда что это? Станнис отлично знал, что это было, но он колебался сказать это. Если Брандон лучше справлялся с этим, достаточно хорошо, чтобы не иметь той же проблемы... Он не хотел, чтобы лорд Винтерфелла считал его слабым. – Я не стану говорить, – сказал он. – Ты пугаешься, – сказал Брандон, – когда понимаешь, что рядом нет меня? От его слов Станнис скривился, но они были мягкими, без презрения, поэтому он решил, что может подтвердить. – Я всегда боялся, что безумный король заберет тебя в любую минуту, когда мы там были, – признался он. – Я знал, что он держал меня в живых из-за наших кровных уз, но казалось, что он забыл про твое существование, и я боялся, что он вспомнит, или евнух или Пицель напомнят ему. Он остановился, одновременно испытывая неловкость продолжать разговор, и в то же время желая все рассказать. – Ты говорил со мной, все это время. Даже когда тебе было тяжело. В основном ты говорил глупости и бессмыслицу, как всегда, когда ты говоришь, – Брандон фыркнул, – но ты говорил, а кроме этого была только тишина и шуршание насекомых. Возможно, ему станет лучше, когда он вернется в фамильный замок его семьи, где будет слышать, как штормы бьются о стены замка. И хотя казалось, что это может помочь, ему не хотелось покидать столицу. Брандон странно на него смотрел, немного грустно, но в то же время нежно. – Ну, – сказал он. – И знаешь, что это значит? Станнис нахмурился. Он ожидал, что Брандон просто выслушает это и пойдет дальше, но он улыбнулся, наклонился вперед и заговорил: – Я собираюсь будить тебя, врываясь по утрам в твою комнату, играя на лютне и распевая "Жену дорнийца". Станнис тяжело посмотрел на него. – Нет, – сказал он. – Предпочитаешь "Медведя и прекрасную деву"? – Ты неисправим, Старк. Тени наполнили комнату. – А ты очарователен. Он встрепал волосы Станниса, и Станнис не отстранился так резко, как обычно, когда он это делал. – Идем, Станни, – сказал Брандон. – Наши семьи уже волнуются, где мы. – А, лорд Старк. Это новый член нашей семьи, младший сын Стеффона Баратеона, лорд Станнис Баратеон. – Приятно познакомиться, лорд Баратеон, я много слышал о вашем брате Роберте от Неда. Возможно, мы тоже станем хорошими друзьями. – ... Приятно познакомиться, лорд Старк. КОНЕЦ Бонус - как я представляю себе героев: Станнис - http://31.media.tumblr.com/36e7ca9d26c7661a9d0ba93ffe99881a/tumblr_mphhnz9QpA1rnfkcbo2_250.gif http://24.media.tumblr.com/14049a95c79dfd0cdd34ae09a6ceb3ba/tumblr_mphhnz9QpA1rnfkcbo1_250.gif Брандон http://24.media.tumblr.com/326d42fcb205937ea5e657aec83aae7e/tumblr_mv2sec4D4U1qhdexto9_250.gif http://25.media.tumblr.com/d544cd5f9805e74332002a15e62862ef/tumblr_mv2sec4D4U1qhdexto7_250.gif