Срывая маски

      Дверь в купе открылась неожиданно.       К огромному неудовольствию, Сириус был вынужден признать, что Рег был прав: превратиться в собаку он бы не успел. Правда, в этом случае оно было бы ни к чему — в купе заглянула Гермиона, оттеснив вдруг замявшегося Гарри.       — Прошу прощения, кажется, мы ошиблись дверью, — протараторила она. Гарри сделал шаг вперёд и недоверчиво уставился на Бродягу. Казалось, он до сих пор не мог поверить в то, что всё происходит на самом деле.       — Очень похоже на то, — маска еле заметно качнулась, глаза в прорезях смотрели с иронией.       — Да ладно тебе, — возмущённо прошептала Мэг и махнула рукой, — входите, только быстро.       Гермиона пропустила Гарри вперёд, оглянулась, затащила в купе за рукав мантии сначала Рона, а потом и Джинни, захлопнула дверь и махнула палочкой.       — Silencio!       — Весьма предусмотрительно, — благосклонно кивнул Регулус. Гермиона дернулась, словно услышала насмешку, и оглянулась на друзей. Гарри устроился прямо на полу рядом с Бродягой, Рон остался стоять, переминаясь с ноги на ногу, Джинни успела усесться на сиденье около Мэг, прижимаясь к Гарри коленками.       — Мисс Грейнджер, я думаю, что говорю, и говорю, что думаю, — чуть раздраженно уточнил Регулус и сдвинулся, освобождая место. — А сейчас мне начинает казаться, что из-за моего происхождения вы относитесь к тому, что я говорю и делаю, с некоторым предубеждением.       — У Сириуса такое же происхождение, но он не прислуживал Волдеморту, — выпалил Рон. В купе повисло напряжённое молчание.       Сириус украдкой глянул на Мэг. Девушка сидела, закусив губу и вопросительно смотрела на Регулуса. Тот медленно кривился в болезненной усмешке.       — Мистер Уизли, — с расстановкой произнес он. — Вы в самом деле отказываете людям в праве на ошибки? В том, что их можно исправить?       Рон зарделся, упрямо вздернув подбородок.       — Ошибки бывают разные.       — Что ж, — Регулус откинулся на спинку сиденья, чуть запрокинув голову. Теперь казалось, что он смотрит на стоящего Рона свысока. — Давайте поговорим об ошибках. Их исправление состоит из двух важных частей — осознания и деятельной смены жизненной позиции. Что касается осознания, — тут он задрал левый рукав, — вот вам небольшое свидетельство.       Метка была там, черный рисунок морщился, поднимался и опускался по испещренной рубцами коже. Шрамы были разные — длинные и узкие, словно от ножа, бесформенные и расплывчатые, как от яда, резко очерченные и неровные, как от ожогов.       — Что это? — нервно сглотнув, пролепетала Гермиона.       — У меня был, скажем так, период в жизни, когда разочарование в Темном Лорде было особенно сильным. Когда я поверить не мог, что оказался частью вот этого всего.       — Это делали вы сами? — Гермиона неуютно поежилась. Регулус коротко повел головой, не отводя взгляда от Рона.       — Резко раскаялись в убеждениях? — уперся тот.       — Нет, мистер Уизли, — Регулус спокойно пожал плечами, — вы знаете, нет. Если считать убеждениями то, что не магический мир должен подстраиваться под магглорожденных, а наоборот. Но вот методы… и то, что Темный Лорд, как оказалось, хотел совсем не разумных реформ, а власти только для себя, и готов был ради этого положить всех, кого придется…       — То есть вас? И вы сейчас мстите Волдеморту?       — В том числе и меня, да. Просто за то, что я узнал, на что он готов и что он сделал ради своего личного существования. Мстить — нет, я в своем разуме и понимаю, что во многом виноват сам — это первое. А второе — знаете, у действительно благородных семей всегда в воспитании был такой момент как noblesse oblige*, если мы считаем себя достойными большей власти — мы должны нести большую ответственность. Многие об этом забыли. Понимаете, я — лично я — при всех потерях имею определенную защиту. Волдеморт, если узнает об этом, хорошо подумает, прежде чем причинить вред мне лично. И именно поэтому, раз я могу, я должен сделать так, чтобы и тем, у кого такой защиты нет, Лорд больше не мог навредить.       — И что же это за защита такая? — подозрительно уточнил Рон. Регулус и Мэг переглянулись.       — Чтобы иметь защиту от Волдеморта, надо иметь какую-то власть над ним, — задумчиво протянула Гермиона. — Подождите… но единственное, что может дать такую власть… У вас есть его хоркрукс?! — изумлённо выдохнула она. Все уставились на неё.       — Тише, — возмущённо шикнула Мэг.       — И что ещё более ценно, Лорд пока об этом не догадывается, — спокойно добавил Регулус. — В любом случае, мисс Грейнджер, здесь не лучшее место для обсуждения, поэтому, думаю, этот разговор мы продолжим в Хогвартсе.       — Конечно. Только к тому времени Дамблдор вас убедит, что нечего нам знать лишнего, — пробурчал Гарри. — Он всегда недоговаривает, а потом получается, что всё могло бы быть по-другому.       — Поверь мне, для него, — мотнула Мэг головой в сторону маски, — Дамблдор не будет непреложным авторитетом.

***

      Дорога к Большому залу оказалась совсем не такой, как Сириус ожидал.       Он помнил год, когда охотился за Питером — тогда бродить по Хогвартсу было больно. У каждого поворота казалось, что сейчас из-за него выглянет Сохатый, взьерошит челку и возмущённо прошепчет: «Где ты там опять застрял?» И каждый раз, когда он заглядывал за угол, там была пустота. От этого щемило сердце и хотелось выть.       Сейчас черный пес шел не один. На шее еле заметно ощущался ошейник, рядом как ни в чем не бывало шагал брат. Коридоры, казалось, гудели от голосов студентов — Сириус давно успел забыть, каким многолюдным может быть Хогвартс, он-то два года назад передвигался по замку ночами.       И все оборачивались на них, замолкали, а потом начинали перешептываться с удвоенной силой.       Рег шел спокойно. Сириус хмыкнул про себя — малышу Реджи всегда было важно, что подумают окружающие, как он выглядит, не опозорит ли он семью — и будучи школьником, брат постоянно оглядывался в поисках одобрения. Это выглядело неприятно, каждый раз хотелось тряхнуть Рега за шкирку и объяснить, что плевать он должен на остальных. Потом это прошло, видимо, именно тогда, когда он сошёлся с Лестрейнджами. Как сказала Мэг, его оценили, и он стал спокойнее. Но то, что Сириус видел сейчас… Мама бы точно гордилась.       За размышлениями дорога к залу оказалась неожиданно короткой. Сириус опомнился, когда Рег уже усаживался на стул с высокой спинкой, и огляделся. Справа на них со скрытой тревогой поглядывал Рем, слева, двумя местами далее, с отвращением смотрел Снейп. От вида его перекошенной физиономии настроение поползло вверх.       Студенты и учителя расселись по местам, МакГонагалл провела в центр зала первокурсников, спела свою дурацкую песню Шляпа… В воздухе летали тысячи свечей, чуть пахло горячим воском и тыквенным соком, дети за столами шептались — они снова были в своем втором доме, и казалось, Волдеморт был далеко, опасности совсем не было… Сириус вдохнул воздух полной грудью. Он и не думал, что так скучал по школе.       Первокурсники уже расселись по местам, Дамблдор начал ежегодную речь, представил нового-старого преподавателя ЗОТИ — тут Бродяга радостно махнул хвостом Рему — и совсем нового преподавателя Истории Магии профессора Ригеля* Уайта. Бродяга в весёлом изумлении уставился на брата. Был бы он в человеческом обличье — хохотал бы минут пять. Рег поднялся, сдержанно кивнул залу и с невозмутимым видом уселся обратно.       Дамблдор продолжал говорить о необходимости для старших определяться со своим будущим, о роли дальнейшего образования. Тихо, но весьма демонстративно вздохнул Снейп. Сириус поискал глазами Мэг — чуть не утонув в нахлынувших воспоминаниях, он почти забыл про нее. За преподавательским столом её не было, но она и не была преподавателем.       Сириус по очереди осмотрел столы факультетов и почувствовал неприятный укол где-то под солнечным сплетением: Мэг нашлась за столом Слизерина, мило улыбалась мелкому Малфою, который сидел с видом павлина, распустившего хвост, и свысока поглядывал на остальных студентов. Старшеклассники-слизеринцы, казалось, забыли, что за весь день только перекусывали в поезде, и вместо разглядывания тарелок следили за каждым движением и словом девушки. Ту пристальные взгляды нимало не смущали, и от этого становилось ещё неприятнее.       Дамблдор завершил представление неожиданной студентки-дипломницы, умудрившись так и не назвать фамилию «мисс Маргарет», махнул рукой, и столы наполнились едой. Директор опустился на высокий стул.       — Профессор, — негромко проговорил Регулус. Сириус навострил уши. Дамблдор чуть повернулся, обозначая внимание, — профессор, позволите после ужина зайти к вам обсудить учебные планы?       — Вы успели ознакомиться с литературой? — чуть склонил голову Дамблдор.       — Именно. Так позволите?       Дамблдор чуть прикрыл глаза в знак согласия.

***

      На смотровой площадке Астрономической башни как всегда гулял ветер. Мэг несколько раз чиркнула зажигалкой, коротко ругнулась и произнесла Incendio, обернулась и заперла заклинанием выход.       — Никто не войдет, — махнула она рукой.       Сириус превратился в человека и с удовольствием выпрямился. Мэг смотрела с сочувственной усмешкой.       Последний час дался Бродяге и правда нелегко. После окончания ужина, когда студенты начали уже расходиться, Регулус передал пса на попечение Мэг и удалился с Дамблдором. Выход из Большого зала оказался тем ещё испытанием — сразу за дверями собралась кучка студенток Хаффлпаффа.       — Ой, какой симпатичный!       — Можно погладить? Он не кусается? — отовсюду к Бродяге тянулись девичьи руки.       — Понятия не имею, — отрезала Мэг, но девушек это не остановило. Студентки окружили пса, начали трепать за уши и гладить лохматую голову, их становилось всё больше и больше. Мэг нетерпеливо вздохнула, но ее никто не услышал, а Бродяга только гордо махнул хвостом, поворачиваясь к студенткам то одним, то другим боком. Минут через пять Сириус уже жалел, что привлёк столько внимания, и всерьёз начал опасаться, что рискует остаться без ушей, но теперь уже Мэг игнорировала молчаливые просьбы идти дальше. Помощь пришла с неожиданной стороны.       — У мадам Помфри нет зелья от блох, — раздался знакомый голос. Девушек словно ветром сдуло. Снейп прошествовал мимо с самым отвратительным выражением лица. Сириус выдохнул, Мэг потащила его за собой.       И вот теперь они сидели на площадке Астрономической башни. Именно она, как показалось Бродяге, наиболее соответствовала просьбе Мэг показать место на свежем воздухе, чтобы минут двадцать их там никто не беспокоил. Сириус сидел и наслаждался тишиной — оказывается, он всё-таки слишком отвык от такого количества людей.       Маленькая искорка полетела вниз.       — Мусорить нехорошо, — вяло протянул Сириус.       — Я не подумала, — поморщилась Мэг. — Пойдем вниз убираться?       — Завтра собакой найду, — Сириус милостиво махнул рукой. — Лучше скажи мне, пока мы тут без моего брата, что он собрался обсуждать с Дамблдором?       — А в этом нет особого секрета. Хоркруксы.       — Хоркруксы? А конкретнее? — осторожно уточнил Сириус. Мэг щёлкнула зажигалкой и несколько секунд смотрела в пламя, словно размышляя.       — Понимаешь, это сложно объяснить. Петреску однозначно указывает, что хоркруксы и их создатель могут быть уничтожены только одновременно, иначе они страхуют друг друга. Ну либо сам создатель может уничтожить хоркрукс и получить часть души обратно, что, как понимаешь, маловероятно. Если хоркрукс уничтожить раньше, то часть души, для которой он был хранилищем, остаётся рядом с ним — примерно в таком же состоянии, как развоплощенный Волдеморт после попытки убийства Гарри. Собственно, с ним же так и случилось: собственное тело — хранилище части души — было разрушено, а хоркруксы — нет. Ну и любой хоркрукс ведёт себя точно так же. А в подземельях — не в слизеринских, а в Тайной комнате — лежит как раз такой недобитый хоркрукс и часть души как бы размазана вокруг него в пространстве. Сам не уничтожен и другие уничтожить не даст. Вот Рег и пошел договариваться с Дамблдором о том, чтобы восстановить дневник Тома Реддла.       — Каким образом?       — Есть способ, который может сработать. Если нет — будем искать что-то ещё. Но до решающего сражения с Волдемортом его надо восстановить, чтобы уничтожить правильно. Ну и найти оставшиеся. Но мы найдем.       — И что потом? — в том, что остальные хоркруксы найдутся, Сириус почему-то не сомневался.       — А потом Гарри, видимо, придется сразиться с Волдемортом. Иначе никак, Пророчество слишком далеко зашло в самоисполнении, — развела руками Мэг.       — Убить Волдеморта будет непросто… — задумчиво протянул Сириус. Мэг посмотрела на него с очень странным выражением лица.       — Что-то не так?       — Не убить. Убить Гарри не сможет, — она нетерпеливо отмахнулась от возражений. — Ты думаешь по-другому? То есть тебя, когда считал виноватым в смерти родителей, убить не смог, Петтигрю — не смог, Волдеморта после его возрождения — не смог, а теперь сможет? Нет. Всё будет иначе. Осталось придумать, как именно, — Мэг поднялась на ноги. — Пойдем, мы и так засиделись.       Сириус покорно обернулся Бродягой.