Вероятность "омега"

Сначала Чимин услышал звук – хриплый, заунывный, какой-то обреченно бесконечный – а уже потом открыл глаза. В окружающем полумраке скользили тени, очертания, сначала показавшиеся ему плодом воспаленного воображения, помноженного на перекатывающуюся внутри черепа боль. Чимин помнил удар – быстрый, злой, точный – прямо в висок. Странно, что он вообще остался жив после такого. Боль шептала, что, возможно, не так уж и надолго. Она паутиной распространялась внутри головы, вызывая приступы тошноты своей неотвратимостью и мучительностью, утомляя, стекала вниз в челюсть, заставляя ныть каждый зуб, даже умудрялась жгутами скрутить мышцы на шее, о которых раньше Чимин и не подозревал. Медленно, обмирая от страха, он ощупал языком зубы, боясь почувствовать, как один шатается, или вообще пустоту, но, к счастью, пронесло, несмотря на металлический привкус во рту. Глаза постепенно привыкали к темноте, а вместе с ними оттаивало задубевшее от неподвижности тело. Хотел бы Чимин порадоваться, но не получалось. Сразу же заныли синяки на боках и ногах – ловцы сбили его с ног у самого ручья, и от души отыгрались за его везение и увертки. Хотя несколько повреждений он явно нанес себе самостоятельно, поскользнувшись на влажной земле и прокатившись вниз на пригорке за пару десятков шагов до спасительной тропинки. Руки еле шевелились, и Чимину вдруг показалось, что он парализован – вспышка ужаса с ним случилась настолько сильная, что даже боль отступила. И только спустя пару ледяных, слишком долгих минут он понял, что кисти перетянули толстой, жесткой веревкой, поэтому они и не двигаются, как раньше. Куртка осталась в лесу, поэтому с пробуждением пришел холод. Чимин постарался немного пошевелиться, чтобы разогнать кровь, но это только усилило боль, и он замер, разрываясь между желанием закричать в голос и все-таки биться на полу, как выброшенная на берег рыба, разгоняя кровь и сводя себя с ума. В темноте медленно вырисовывались другие омеги, оказавшиеся в таком же дерьме, как и он. Один из них и издавал тот странный звук, который его разбудил. Он все выл и выл на одной ноте, раскачиваясь у стены и ударяясь затылком с каждым новым движением. Другие омеги не обращали на него ровно никакого внимания – кто-то тихо бормотал слова истертых молитв, кто-то всхлипывал, кто-то молча сидел на полу, уставившись в одну точку. Чимин поискал среди омег кого-то знакомого, но лица оставались чужими. Радовало это или расстраивало? Хотел бы он знать или чувствовать что-нибудь, как чувствовал себя до этого, но в голове плескалось только равнодушие, а в груди вообще ничего не чувствовалось, кроме эха синяков. - Блядь, - отчетливо сказал Чимин, доказывая себе, что он здесь, он жив и еще способен бороться. Его голос прозвучал громко и четко, неожиданно напугав самого Чимина. Как бы охранники в этом месте не пришли на поданный голос вроде бы бессловесной добычи. Это ведь могло быть расценено, как попытка протеста, которую срочно нужно подавить. Но никто не обратил на это внимания. Только пара омег отодвинулись подальше, испугавшись, наверное, что Чимин начнет не только ругаться, но еще и драться со всеми, кто попадется под руку. А тот наоборот затих и попытался успокоиться. Хотя бы немного собрать информации о месте, в которое попал, пусть даже он и так знал, где находится. Все в поселении знали, куда попадали пойманные омеги. Но Чимин заставил себя осмотреться, фиксируя каждую деталь так, словно потом намеревался подробно описать его своим. На самом деле темнота не была непроницаемой – слабый свет проникал откуда-то сверху, из щелей. В воздухе пахло старыми тряпками, порошком от моли и потом. Чимин почему-то ждал запах нечистот, но их не оказалось. Странно, учитывая состояние окружающих, но, может, за это здесь били смертным боем. Никакой мебели здесь не предполагалось – голые стены и пол, усыпанный не слишком свежей соломой. Самое то для скота, который продавали по сдельной цене. Чимин еще раз вгляделся в лица, боясь, что пропустил кого-то. Он ведь стольких потерял за последние пару месяцев. Больше не к кому было пойти за помощью, не с кем поговорить, не с кем помечтать о каком-то другом будущем. Может, это место стало закономерным финалом? Ведь у него стольких отняли, а теперь и сам он оказался на той дороге, с которой не смог бы сойти даже если бы захотел. Омеги вокруг были чужими, но, наверное, что-то объединяло их. Что-то во внешности? Конечно, они не походили на договорных омег – холеных, уверенных в собственной неотразимости, готовых ложиться под любого альфу, на которого им укажут. Когда-то родные диких омег выбрали свободу, выбрали оставить своих детей и не продавать планово, по контракту для случек и размножения, как те, договорные. И чем это все закончилось? Вымиранием? Ловом? Отчаянными попытками найти схроны с продуктами, оставшиеся после Катастрофы? Стоило ли это того? Чимин сейчас не сказал бы точно, да и неделю назад, впрочем, не ответил бы на этот вопрос. Может, равнодушие появилось не прямо сейчас от боли и отчаяния? Может, оно уже давно росло внутри, а теперь просто занимало больше места? На секунду снова закрыв глаза, Чимин запретил себе об этом думать. У него всегда оставалась возможность поразмыслить об этом потом, стоя на настиле аукциона. Того самого аукциона, о котором им с придыханием ужаса рассказывали самые старые жители поселения. Того самого, на котором альфы покупали себе других омег для других, наверное, целей. Никто впрямую не говорил, но глаза закатывали очень многозначительно. Почему-то Чимин не сомневался, где именно находится. Здесь разве что не хватало проповедника с его душеспасительными беседами о том, как люди разозлили небесные силы, те послали Катастрофу, и теперь есть только одна возможность искупить вину – альфам следовать своим инстинктами, а омегам – своим. На месте небесных сил Чимин бы охренел от такой наглости – их наказали, а они еще и удовольствие от наказания получают. Звучало бредово. Но, наверное, не так бредово, как осторожное любопытство всего остального мира, наблюдающего за их жизнью и деятельностью их безумного правительства через плотное стекло защитного купола. Хорошо хоть испугались заражения и не стали снимать отсюда очередное бессмысленное реалити-шоу. Побоялись, что их женщины тоже погибнут, а мужчины разделятся по факторам – омега и альфа. Медленно, стараясь не шевелить лишний раз шеей и головой, Чимин сел. Ноги у него остались свободными, но вряд ли кто-то дал бы ему сбежать отсюда или позволил драться. Остальным омегам даже руки не стали связывать, хотя когти тоже подрезали до мяса – видимо, Чимин все-таки выделился среди остальных. Он помнил, как вцепился когтями в лицо тому молодому альфе, который потом и двинул ему в висок. Сразу после того, как с удовольствием попинал его ногами. - Через пять минут ведите первого. И если я не получу за него свои деньги, этот малолетний ублюдок из своего кармана мне заплатит. Кто бьет по лицу? Вы что – идиоты? - раздалось откуда-то слева, и Чимин впервые увидел там очертания тяжелой, тюремной двери. Почему-то он не сомневался, что станет этим самым первым. Кому еще попортили товарный вид? Постепенно отупение и равнодушие растворялись внутри, и на первый план выходило ледяное, скручивающее все органы в один узел отчаяние. Разве он не был самым быстрым? Самым везучим? Самым ловким? Почему же так случилось? Может, нужно им было послушать второго Председателя и подписать договор? Изменить жизнь большинства, пожертвовав меньшинством? Внутри заскребло каким-то пониманием, но Чимин отбросил его от себя, как попавшуюся на тропинке змею. Вместо этого он принялся перебирать в голове все, что ему когда-то говорили про аукционы. Бежать невозможно, сопротивляться невозможно, лучше всего было никогда на них в качестве товара не попадать. Даже покончить с собой здесь не вышло бы – из окна было не выкинуться, узлы на веревке Чимин не развязал бы, разве что мог бы попробовать перегрызть себе вены на руках неповрежденными клыками, но основная проблема заключалась в слишком сильном, необоримом желании жить. Даже в голове звучало слишком безвыходно. Чимин медленно повращал головой, морщась от перекатывающейся внутри боли. Та не стихала, иногда резко усиливаясь – плохой знак, как ни оценивай. Больше всего на свете Чимин боялся ударов в голову и возможных последствий. Может, ему попадется адекватный покупатель? Из горла вырвался сухой смешок. Ну, конечно. Адекватный любитель диких омег, купленных для неизвестных, но явно не слишком благородных целей. К тому же ни один пойманный ловцами омега из их поселения так домой и не вернулся. Хотелось бы наивно верить, что просто забыл о своих соплеменниках, полностью погрузившись в роскошную жизнь, но Чимин понимал – реальность не так сказочна. Убивали ли их альфы после того, как удовлетворяли свои потребности? Или просто навсегда запирали в своих каменных, безопасных домах, пока те не умирали сами? Мозг вдруг отказался соображать или паниковать. Мысли вязли в каком-то болоте из беспомощности и боли, а сам Чимин в жутком запахе и духоте этого помещения, в предчувствии грядущего унижения. Тихий голос внутри, никогда не советующий ему ничего полезного, вдруг спросил: а не проще ли Чимину смириться с судьбой? Он ведь понимал, чем все рано или поздно закончится? Его родные все равно учили Чимина, как живут правильные, предназначенные для альфы омеги, и вот настало время применить полученные знания, разве нет? Рано или поздно. Рано или поздно каждый омега должен был смириться. Если бы не голова, Чимин бы разозлился всерьез, но тут искра негодования даже вспыхнуть нормально не могла и тут же потухла. Посидев в отупении несколько секунд, Чимин попытался встать на ноги. Тело ощущалось тяжелым, неповоротливым и вялым. Он даже не смог подняться, вместо этого неловко завалившись на колени. От движения не только боль вспыхнула во всех синяках и ссадинах, но и живот скрутило спазмом. Тело реагировало на присутствие альф рядом единственным способом, на который было способно, и это заставляло Чимина чувствовать себя еще более беспомощным и униженным. Не хватало еще пахнуть на настиле, окончательно лишаясь даже крохотной возможности сделать вид, что происходящее никак на него не влияет. Дверь распахнулась, и от порыва свежего воздуха из коридора Чимин едва не застонал в голос. Другие омеги тут же шарахнулись в сторону, к стенам, надеясь отсрочить свою судьбу. Головная боль на секунду отступила, и Чимину вдруг захотелось проснуться, вырваться из происходящего кошмара, оказаться снова дома, на своей кровати. Слышать, как на кухне закипает чайник, как свистят птицы за окном. В какой-то момент подвал пропал, сменившись на воспоминания о доме. Но его тут же дернули наверх, поднимая с колен. Альфа-охранник – не из ловцов – равнодушно оглядел его и потащил за собой, шагая так уверенно, словно вывозил в зал новую тележку с продуктами. Инстинктивно Чимин начал упираться, разумом понимая, что сейчас из-за этих жалких дерганий получит еще раз по голове. Но так как попытки ни к чему не привели, альфа вытащил его в коридор и закрыл дверь, даже не пытаясь их пресечь. От движения боль вспыхивала с новой силой, глаза слезились, от запахов хотелось вывернуться наизнанку, а окружающее пространство расплывалось калейдоскопом цветных пятен. - Умой его. Шмотки черт с ними, - сказал кто-то. Наверное, тот, что беспокоился за свои деньги. – Главное, чтобы синяки в глаза не бросались сразу, ладно. Кровь смой с виска тоже. Свет чуть притушим. Ну что за идиот малолетний. На первом же лове облажался. Кто же по голове так лупит. Пизды ему дай за такие фокусы в следующий раз. Ясно? Альфа рядом с ним согласно замычал, но в его голосе не слышалось особого возмущения или раскаяния. Он потащил Чимина чуть вперед, открыл новую дверь, заталкивая его в небольшое, еще более холодное помещение. Пока Чимин пытался сфокусировать взгляд хотя бы на чем-то, тот включил воду – холодную, конечно, - и, набрав половину раковины, просто макнул его лицом. От неожиданности Чимин едва не нахлебался, но вовремя успел зажмуриться и задержать дыхание. Потом так же быстро и как-то привычно альфа вытер ему лицо полотенцем, больно проведя по виску. От тряпки воняло каким-то старым косметическим средством и затхлостью, так что Чимина передернуло. Но отреагировать на происходящее он просто не успевал – только продолжал невовремя и слабо дергаться. - Поцарапал нового ловца, - вдруг тихо сказал альфа, до боли сжав ему руку, и Чимин ощутил, как страх ледяной волной захлестнул живот. – Веди себя смирно. Иначе скажу, что ты упал с лестницы и свернул себе шею, ясно? - Да, - как-то само собой слетело с губ. Альфа хмыкнул, а потом сунул ему под нос ватку, пахнущую не то потом, не то просто немытым телом. Но усилившиеся спазмы в низу живота намекали, что он только что вдохнул феромоны. Теперь о достоинстве можно было забыть. Одно радовало – хотя бы чай для свиданий они в товар не лили. - Вперед. Твой звездный час, - альфа протащил его еще дальше вперед по коридору, навстречу гулу голосов и крикам ведущего. Свет стал совсем ярким и нестерпимым, поэтому Чимин запнулся о какой-то порог, снова чуть не рухнув на колени. Но его удержали, вытолкнули на середину настила и сильно дернули за плечо, заставляя сесть. Чимин опустил голову, стараясь собраться с духом, но вместо этого ощутил, как начинает пахнуть все сильнее. Он не собирался переживать вспышку омега-фактора при свидетелях – но сейчас именно это с ним и происходило. Кто-то что-то говорил, кричал… Видимо, делал ставки или сбивал цену. Даже отдельные слова из общего гула не выцеплялись, шум начинал пугать, и Чимин зажал бы уши руками, если бы те не были крепко связаны. Мир никак не хотел возвращаться к прежней, четкой картинке, еще и голова болела все сильнее и сильнее. Губы запеклись от жажды, а желудок сжимался до рези, намекая, что ел он давно. А он ведь даже не представлял, насколько давно. Сколько он пролежал без сознания? Несколько раз владелец аукциона вздергивал его лицо вверх, поворачивал, точно мясник тушу. Кто-то подходил ближе к настилу, чтобы посмотреть на него, но Чимин не мог даже разглядеть лиц. Единая опасная, агрессивная, пугающая масса колыхалась вокруг островка, которым стал его настил, и пыталась не то проглотить целиком, не то разорвать на мелкие кусочки. В голове не укладывалось, зачем альфы с деньгами ходят на аукционы? Неужели им не хватало договорных омег? Он же выглядел сейчас грязным и полумертвым. Никто не позаботился о товарном виде, чтобы продать подороже. Несколько раз Чимин вырывался из хватки чужих пальцев, надеясь, что прямо на аукционе никто не будет устраивать ему несчастный случай или лупить. Но это не спасало от всего остального. Оставалось только сидеть, смотреть на расплывающиеся перед глазами доски пола и ждать чего-то. Торги никак не хотели заканчиваться, и Чимин уже чувствовал себя готовым блевануть прямо перед собой, но все вдруг стихло. Все крики прекратились, сменившись разочарованным бормотанием, застрекотала машинка, считывая с карты неведомого альфы-покупателя средства, а аукционщик принялся утверждать, как же тому повезло с покупкой. - Руки освободите ему. Или я так его домой должен везти? – спросил кто-то угрожающим тоном. - Он немного норовистый… - извиняющимся тоном сказал аукционщик. – Может… - Веревки разрезал, - так коротко и веско велел покупатель, что уже через секунду Чимин почувствовал, как ему освободили руки. Он тихо застонал от того, как сразу же чудовищно закололо в пальцах. Ему на плечи накинули плотный, темный плед и подняли на ноги. Мир снова стал четким, и в нем добавилась еще одна деталь. Высокий альфа со светлыми волосами в мягком кардигане и джинсах. - Идем, - сказал он, и Чимин разрешил себя увести. *** Правильный омега всегда смотрит только себе под ноги, пока его альфа не позовет. Чимин старательно пытался следовать этому совету, но у него не слишком-то получалось. В голове билось умирающее «беги» - беги, пока есть шанс, беги, как только выйдете на улицу, беги, беги, беги, поэтому глаза то и дело принимались оглядывать окружающее пространство в поисках шанса на спасения. Но боль тоже диктовала свои условия – Чимин понимал, тело не пробежало бы и пары метров, только упало бы и забилось в судорогах. Конечно, это в лучшем случае, если бы сразу не умерло. Миновав толпу, занятую новым лотом, альфа повел его по узкому коридору к выходу. Похоже, покупателю давали немного личного времени с приобретенным товаром, выводя его к отдельному выходу. В лицо Чимину опять плеснуло свежим воздухом, и он неосознанно потянулся вперед, но тут же быстро себя одернул. Ни одному альфе это бы не понравилось. - С удачной покупкой вас, - сказал кто-то, распахивая перед ними двери. Чимин в этот момент все пытался смотреть вниз, так что не понял – или это сказал омега-слуга, или молодой подрабатывающий альфа. Отлично, здесь еще и поздравляли каждого покупателя, хорошо хоть не предложили возвращаться снова и снова. Коридор вывел их в небольшой, выложенный брусчаткой внутренний двор. Теперь Чимин мог дышать полной грудью, но его начало буквально колотить от холода. Солнце уже заходило, холодный осенний ветер трепал края пледа, забирался под него и жалил от души. Инстинктивно Чимин обернулся, зачем-то запоминая и здание аукциона тоже. Неужели что-то внутри него надеялось вернуться домой или хотя бы написать мемуары? В доме, откуда они вышли, не оказалось ничего особенного. Обычный желтый четырехэтажный кубик, с каким-то подобием пластиковой лепнины вокруг дверей и окон – в этом районе вообще не было высоток. Только такие вот кубики – неотличимые друг от друга, явно построенные недавно. Построенные, чтобы в одном из них продавали омег, делая вид, что это совершенно нормально. - Замерз? – вдруг спросил альфа, и Чимин испуганно обернулся к нему, ожидая чего угодно. Как он мог так забыться? Но вместо удара или оскорбления тот терпеливо повторил: - Замерз? Хотя, наверное, выстукивающие быструю дробь зубы отвечали на вопрос. - Замерз, - подтвердил Чимин, стараясь звучать нейтрально. Будто он робот и сообщает о своем состоянии. - Я поправлю плащ, - как-то мягко сказал альфа, вроде бы давая ему возможность отказаться, а вроде и нет. В его руках плед вдруг обрел форму – альфа выудил из него рукава, в которые помог Чимину сунуть руки, накрыл голову мягким капюшоном. Так плед действительно вдруг стал теплее. Осторожно взяв за плечи, альфа повел его по улице дальше, вдоль линии одинаковых домов. Безмятежности этого места позавидовали бы даже отдаленные поселения. В тишине мягко светились оранжевые фонари, где-то неподалеку с шелестом проехал электрокар, а потом вдруг все в одну секунду стихло, так что Чимину показалось – он оглох. Тот удар все-таки задел что-то важное в голове. - Эй… - панически вырвалось у Чимина. Он просто пытался проверить свой слух, к счастью, не пострадавший, но мог ведь и смертельно оскорбить альфу. В низу живота, и так ощущавшегося тяжелым и наполненным все той же ноющей болью растекался ледяной ужас. А если сейчас ему достанется подзатыльник или пощечина за такое? От страха мысли путались, и в голову не приходило ничего адекватного. Но альфа не выглядел разозленным или уязвленным. Он бросил быстрый взгляд на его красные от холода пальцы и, порывшись в карманах, протянул Чимину свои перчатки. - Держи. Думаю, что пешком мы не дойдем, так что я сейчас вызову машину, ладно? Чимин мотнул головой, надеясь, что это сойдет за ответ. Он не слишком хорошо сейчас соображал, поэтому не понимал, чего альфа в действительности от него хочет: диалога? Короткого внятного ответа? Или просто обожания в глазах? В общем-то сейчас, пряча руки в великоватые перчатки, Чимин был готов на все. - Все в порядке, - альфа мягко улыбнулся ему. – Сейчас в машине включат обогреватель, и станет не так холодно. Если он не говорил с альфами с аукциона, то голос у него становился совершенно другим – низким и приятным. Хотел бы Чимин потерять бдительность и поверить, что тот нормальный, но почему-то такое человеческое обращение пугало еще больше. Словно альфа прятал за ним свои черные мысли и душу. - Холодно, - эхом отозвался Чимин. Дрожь постепенно проходила, но тело, избавившись от одной проблемы, сразу переходило к тем, что еще оставались, поэтому голова, пальцы и синяки заныли с новой силой. Машина подъехала так бесшумно, что Чимин от неожиданности вздрогнул, когда прямо перед собой обнаружил блестящий черный бок. Наверное, он все-таки не слишком адекватно воспринимал реальность, раз периодически выпадал из нее. Альфа открыл перед ним дверь и помог устроиться на заднем сидении. Интересно, он водил сам? Раз у него хватало денег на аукционные покупки, значит, хватило бы и на содержание автомобиля. Хотя, может, Чимин просто мыслил, как дикий омега. А настоящие богатые альфы не делали то, за что могли просто заплатить другому. В машине действительно работал обогреватель, так что Чимина разморило. Теперь он буквально варился в боли, то задремывая, то резко просыпаясь от малейшего толчка. - Ваша омега совсем замерзла, - попытался завести разговор водитель. – Ничего, у меня в машине всегда тепло. Радио бурчало что-то неразборчивое, слышались обрывки мелодии, чьи-то голоса. Чимин никак не мог разобрать ни слова, но сил испугаться и свалить все на удар по голове у него не осталось. Он просто смирился, что застрянет в этом ужасе навсегда. - На улице холодно, - согласился его альфа. – В прошлом году было теплее. Глаза закрывались, и остаток этой невероятно содержательной беседы потонул в темноте. Наконец, отстранившись от происходящего, Чимин смог сосредоточиться на главном: родные, наверное, с ума сходят. Они всегда ждали его, как бы поздно он ни возвращался – получается, что они так и сидели, и ждали, пока, наконец, не поняли, что Чимин больше не вернется. И это наверняка разбило им сердце. Внутренний голос – тот, ужасный и бесполезный – вдруг тихо уточнил: а точно ли? Почему-то вспомнилось, как во время завтрака они почему-то выглядели растерянными и постоянно отводили глаза, пока Чимин пытался успокоить всех разговорами о новом хранилище, полном продуктов. Это помогло бы отсрочить обсуждение о договоре и спасти поселение. Правда, когда они добрались до хранилища, то нашли там только пустые полки и несколько завалившихся за стеллажи банок с томатным супом, как будто кто-то успел сюда раньше них. А потом появились ловцы, и все стало не важно. Дремоту прервал такой резкий спазм в низу живота, что Чимин дернулся и громко охнул. Альфа немедленно обернулся к нему и встревоженно попросил: - Почти приехали. Потерпи чуть-чуть. Уже почти дома. Последнее слово неприятно царапнуло где-то в груди. Хотел бы Чимин находиться «почти дома», но вряд ли это получилось бы. Что ему предстояло? Куда пропадали дикие омеги? Умирали или оставались? Машина остановилась, неприятно резко, из-за чего у Чимина, по ощущениям, кишечник подпрыгнул внутри и перемешался с остальными органами. С ужасом Чимин понял, что вряд ли сможет выбраться сам – любое движение ног вызывало все новые и новые спазмы. - Сейчас помогу, - словно прочитав по его лицу проблему, альфа вышел из машины первым, потом открыл ближайшую к Чимину дверь и очень осторожно и медленно вынул его, подхватив под колени и за спину. Правда, нести дальше не стал, поставил на асфальт, и за это Чимин был ему ужасно благодарен, потому что, несмотря на боль, его чувство собственного достоинства такого не вынесло бы. - Спасибо, - тихо прошептал Чимин, не зная, как выразить свои эмоции. - Все в порядке. Скоро сможешь отдохнуть, - помедлив, альфа обхватил его за плечи и повел в сторону дома. Жил он в другом районе – не в безликих кубах, делающих вид, что они произведения искусства, а в небольшом особняке. Чувствовалось, что этому зданию много лет. Они прошли через небольшой сад, разбитый перед домом – Чимин увидел яблони, розовые кусты и почему-то огромное количество мяты. Та росла, словно сорняк, везде, где не были разбиты клумбы и насколько позволяли деревья. Аккуратно, стараясь не привлечь лишнего внимания, Чимин начал разглядывать своего покупателя. Тот был высоким и хорошо сложенным, но в нем не плескалась та обычная агрессия, которую обеспечивал альфа-фактор. Запаха от него тоже сильного не шло – так обычно пахли совсем мальчики, а не взрослые, как этот. За это Чимин тоже чувствовал благодарность, хотя, наверное, от альфы это не зависело. Просто пахни тот нормально, Чимин бы сейчас с ума сходил от спазмов и ощущал бы себя еще более беспомощным. Еще этот альфа казался спокойным и печальным, даже озадаченным тем, что он купил кого-то на аукционе. Зачем же он это сделал? Кто-то взял его на слабо? Может, с ним можно было договориться? Белая внушительная входная дверь пикнула – альфа махнул карточкой рядом с электронной панелью доступа – и пустила их в дом. В темноте все показалось Чимину совсем огромным, каким-то нереальным, но альфа зажег ночник на стене, и все вернулось к нормальным размерам. Правда, не с первого раза зажег – ближайший к ним ночник вспыхнул и тут же перегорел. Ничуть не удивленный происходящим альфа с каким-то покорным вздохом включил следующий. - Перегорают иногда, - не то сообщил, не то пожаловался альфа. - Да, - согласился Чимин, оглядывая большой вестибюль, широкую лестницу, ведущую на второй этаж, и книжные шкафы. Альфа взял его за локоть и провел вправо, по узкому коридору куда-то в жилые комнаты. В доме пахло мятой и еще чем-то, что Чимин не сразу опознал. Но стоило увидеть шкафы, наполненные томами, ютящиеся на полу на газетах книжные стопки, как запах определился сам. Книжные страницы, обложки, тот известный всем читателям аромат библиотек и книжных магазинов. Чимин много читал у себя в поселении, но дом альфы мог бы посоперничать с их библиотекой. К счастью, от книг хотя бы не тошнило. Зато от окружающего великолепия голова шла кругом, так что Чимин решил сосредоточиться на главном – он пока не умер, не сблевал, не разозлил своего покупателя. Значит, у него появился шанс пережить предыдущий удар по голове и не сдохнуть в мучениях. - Нам сюда, - альфа открыл дверь с фиолетовыми ирисами и пропустил вперед в небольшую, кажущуюся жилой и уютной комнату с кроватью, шкафом и этажеркой с неизменными книгами. Белья альфа тоже не пожалел – постелил чистое и светлое, хотя, наверное, мог бы сэкономить на омеге, которую еще несколько часов или дней назад валяли по земле. – Вторая дверь ведет в отдельную ванную. Я там все вроде подготовил, если захочешь воспользоваться. Обустраивайся. Я… Я… - альфа вдруг стал ужасно неуверенным. Чимин бросил на него удивленный взгляд. – Я принесу таблетки, они помогут справиться с влиянием феромонов. Станет получше. Может хочешь есть? - Я бы поспал, - выдавил Чимин, не понимая, с чем связана такая смена настроения. - Ладно, - альфа практически сбежал за своими волшебными таблетками, и Чимин оперся спиной на стену, чтобы не упасть на пол. Голова теперь кружилась вовсе не метафорически. Как бы таблетки не ухудшили состояние. У себя в поселении Чимин никогда не прибегал к химии – просто переживал периоды обострений и старался больше спать. Альф, способных вызвать внеплановую вспышку гормонов, у них там не было. При каждом движении неприятно дергало в пальцах. Интересно, сколько времени потребовалось бы на выращивание новых когтей? Глаза ныли – где-то внутри головы, так же муторно и тихо, как и висок. Чимин потер веки и постарался хотя бы немного оглядеться и включить голову, пока у него был шанс. Окна в комнате ему не досталось – ну, конечно, альфа вряд ли хотел, чтобы его покупка сбежала в первые же часы. Он не чувствовал себя готовым дойти до ванной, поэтому просто предположил, что и там окна ему не оставили. Да, хорошего наблюдателя из него в таком состоянии не вышло. - А вот и я. Держи таблетки, инструкция и вода, - альфа сунул ему в руки блистер, свернутую бумажку и стакан с водой, а потом как-то скомкано и быстро пожелал ему спокойной ночи и снова сбежал. Чимин вообще до этого не видел альф в обычной обстановке, но этот явно вел себя не так, как писали в книгах и как рассказывали родные. И это начинало тревожить и нервировать, потому что тогда его поведение стало бы совсем непредсказуемым. Что мог Чимин ожидать от такого странного альфы? Сейчас он печален, а через пару минут может схватить нож и всех перерезать. Ну, а почему нет? Прислушавшись к звукам в коридоре и убедившись, что альфа действительно ушел, Чимин поставил стакан с водой на тумбочку около кровати, стянул с себя плащ и кое-как пристроил на спинке кровати в изножье. Перед глазами все расплывалось. Чимин сел на кровать и постарался вчитаться в инструкцию. Его родные всегда повторяли, что любое лекарство без инструкции может потенциально убить тебя. Сколько таких, как он, искателей хранилищ, отравились таблетками… Они не называли ни одного, только закатывали глаза с ужасом для пущего эффекта. Таблетки действительно предназначались для омег – две таблетки сразу же во время неудачной вспышки омега-гормонов, потом по одной таблетке в день. Надо же сколько всего имелось в арсенале у врачей для договорных омег. Закинув в рот таблетки, Чимин запил их водой, надеясь, что хотя бы спазмы прекратятся. Конечно, его раздражал и собственный усилившийся запах, и намокшее белье, но все это, по крайней мере, не причиняло дополнительной боли. Хотел бы он добраться до ванной комнаты и принять душ, но в таком состоянии максимум дополз бы до порога, а потом стукнулся лбом о кафель. Ему требовалось хотя бы полчаса поспать, всего полчаса. Внутренне содрогаясь от мысли про то, насколько он запачкал постельное белье грязью, сухими листьями и пылью из подвала, Чимин прилег и пообещал себе только переждать головокружение. В голову пришла запоздалая мысль о том, что стоило сказать альфе про удар по голове. Тот мог бы что-нибудь сделать – найти новую таблетку или вызвать врача. А теперь у Чимина были все шансы больше не проснуться. Боль в голове накатывала волнами, то усиливаясь, то стихая, но не исчезая полностью. Опять к горлу подкатила тошнота, и в этот момент Чимину стало безумно жалко себя. Жизнь превратилась в настоящий кошмар, и теперь он чувствовал такое отчаяние и страх, которое никогда не испытывал до этого. Подушка намокла под щекой, и Чимин постарался дышать ровнее – от слез головная боль всегда только усиливалась. После нескольких правильных, идеальных вдохов и выдохов он и сам не заметил, как уснул. *** Сон получился неглубоким и нервным. Даже в нем Чимин пытался высчитать, какое сегодня может быть число. Сколько его продержали в здании аукциона? По ощущениям, выходило меньше суток, но кто знал. Тогда Чимин переключился на более простые подсчеты. Он планировал полежать около получаса, чтобы потом успеть сходить в ванную комнату и хотя бы немного привести в порядок замызганную одежду. Если бы у альфы оказался фен, дело пошло бы быстрее – отмыл и высушил. Сон вроде бы становился все крепче и крепче, и тут тело инстинктивно среагировало на шаги в коридоре и на звук открывающейся двери – Чимин дернулся, сгруппировался одновременно пытаясь открыть глаза и сосредоточиться на происходящем, но только спровоцировал очередную вспышку боли. Голова все так же ныла, глаза начали слезиться от света ночника, давал знать о себе каждый синяк на теле, и к тому же продолжались спазмы в низу живота. - Доброе утро. Я хотел спросить…, - достаточно жизнерадостно произнес альфа, но, увидев его состояние, сразу же переменился в лице. – Ох… Тебе плохо? Температура? Что-то болит? Проклятье… Вот же уроды… Надо было сразу же… Он выскочил за дверь, все еще сокрушаясь о чем-то - Чимин хотел схватить его за руку, чтобы тот хотя бы не бросил его одного, как вчера, но альфа двигался слишком быстро. Чимин ткнулся лицом в подушку, чтобы дать глазам отдохнуть от света и попытался расслышать, о чем говорит альфа. О том, что на аукционе ему подсунули некачественный товар? Что с ним будет, если этот альфа вернет его? Что с ним сделает владелец подвала? Возможно, тот вой в подвале исходил не от того, кто боялся продажи, а от того, кого продать не смогли. В этот момент Чимину стало так страшно, что он и сам тихо заскулил, мечтая только, чтобы все происходящее было сном, галлюцинацией, чем угодно, кроме реальности. Обычно он находил в себе силы бороться, но сейчас голова болела так сильно, а гормоны бушевали пусть с меньшей силой, но все еще достаточной для воздействия на нервную систему целиком. Скорее, у Чимина сейчас не было нервной системы – одна трясущаяся в ужасе желеобразная масса. - … быстро! – рявкнул альфа так, что Чимин вздрогнул. Странно, что пахло от него не так сильно, а звучал он, как обладатель высокого альфа-фактора. Через несколько минут альфа вернулся к нему со стаканом воды. Хотел бы Чимин взять его и выпить самостоятельно, потому что во рту действительно было сухо, как в пустыне, но альфе пришлось усаживать его на кровати, подпирать подушками спину и помогать сделать несколько глотков. От воды и теплых ладоней альфы на плечах на секунду даже полегчало, пока беспокойство снова не взяло верх. Чимин постарался не думать о том, как от него сейчас несет и чем. Все, чем он пока отблагодарил альфу за помощь – испачканным бельем и дополнительной головной болью из-за врача. Он с тревогой вглядывался в лицо альфы, пытаясь прочитать свою будущую судьбу. Тот, наверное, почувствовал его тревогу, потому что начал успокаивающе объяснять: - Сейчас приедет врач, посмотрит тебя. Лучше бы, конечно, это был мой друг, он замечательный специалист, но он сейчас не в городе. Я позвал другого, его хвалят знакомые родителей. А потом поешь что-нибудь, если захочешь – я доведу тебя до душа. Все обязательно будет хорошо. Он обвел комнату взглядом, словно пытался найти какие-то подсказки для дальнейшего разговора, а потом с неожиданной паникой в голосе продолжил: - Сказку тебе почитаю, хочешь? Главное, пусть врач посмотрит. Чимин от неожиданности едва не подавился водой. Да что за альфа ему достался такой? Какая сказка, а? - А вот и врач, - с явным облегчением сказал альфа, опуская его обратно на подушки, и поспешил на раздражающий звук дверного звонка. Чимину всегда казалось, что уверенность идет в комплекте с альфа-фактором, но его нынешний владелец, похоже, не представлял, что делать с купленным омегой. Но хотя бы вернуть вместе с чеком и списком претензий не собирался, и то радовало. - Ну, где же ваша омега, - несмотря на просьбы альфы, доктор не внушил Чимину доверия с первых же минут. Вроде бы выглядел он безобидно – весь какой-то круглый, немолодой, с седой бородкой и усами, словно сошедший с рисунка из детских книжек про профессии. Но отталкивало сразу несколько вещей: во-первых, ему почему-то оказалось принципиально, чтобы Чимин был чьим-то омегой. Даже чьей-то. А во-вторых, было в его поведении нечто скользкое. Судя по всему, у того вообще не было никакого фактора в крови. Может, он принадлежал к тем волонтерам-исследователям, которые добровольно приезжали в их мирок, чтобы защищать безумные диссертации с бредом за его пределами? Или к тем, кто относился к ним, как к любопытным зверькам на вольном выгуле? - Давайте посмотрим, посмотрим… - доктор умудрился одновременно раздражающе болтать, засыпая оцепеневшего альфу лучшими днями для зачатия потенциальных детей, показателями здоровья омеги, рекомендациями частоты попыток и еще какими-то унизительными и идиотскими фактами, и ощупать почти всего Чимина. Посмотреть ему зубы, как домашней скотине, померить температуру, уколоть палец портативным прибором для взятия анализов, осмотреть шишки на голове, руки и ссадину на виске, даже стянуть футболку, чтобы посмотреть синяки специальным диагностическим монитором. При всей своей неприятности, он действительно проверял все возможные повреждения – переломы или травмы внутренних органов. Его пальцы на ощупь ощущались практически ледяными, но Чимин старался не шевелиться, чтобы не мешать. В конце концов, ему совершенно не хотелось умереть от удара по голове. Движения врача были удивительно быстрыми и ловкими, точно он проделывал такие процедуры уже не в первый раз. Его, похоже, совсем не удивляли найденные травмы, он даже в лице не переменился. - В целом ничего критичного. Когти в следующий раз подстригайте аккуратнее. Вот сюда серьезно попало, - пояснил он альфе, и тот явно через силу подошел ближе, стараясь смотреть Чимину куда-то в область головы. Стоило ему заметить синяк и ссадину, как глаза отчетливо потемнели, а взгляд потяжелел. – По виску. Ну, то есть серьезно, но не смертельно. Нужен постельный режим, усиленное питание… Давайте еще посмотрим вероятную беременность, хорошо? Спазмы сильные, это может говорить о разном. Дело ведь такое, нехитрое… Давно у вас был последний… так сказать, контакт… - Давно, - не своим голосом отозвался альфа, а Чимин вдруг с ужасом подумал, что ловцы могли сделать с ним все, что угодно, пока он валялся в отключке. Хотел ли он знать? Или просто заткнуть уши и притвориться, что ничего такого не произошло? В панике Чимин едва не пропустил момент, когда доктор взялся за его джинсы, чтобы расстегнуть их и спустить для ультразвукового исследования, но успел вовремя взбрыкнуть и издать возмущенный вскрик. Конечно, ни один альфа не одобрил бы такого возмутительного поведения, но Чимин просто не мог позволить этому скользкому врачу устроить тут нечто среднее между прилюдной экзекуцией и съемкой неприличного видео. - Можно же посмотреть без… без проникновения? – альфа сразу же оказался рядом, одновременно успокаивающе погладив его ноги и оттеснив врача чуть в сторону. – Мне бы не хотелось… Это врача тоже не удивило. - Конечно, конечно… Это дело такое деликатное, конечно, как тут не понять. У вас чувствительная омега… Конечно, конечно… Пока он настраивал свой странный прибор на другой режим, альфа успел похлопать Чимина по ногам немного трясущимися руками. Он тоже побелел то ли при упоминании потенциальной беременности, то ли от ситуации в целом. Чимин его прекрасно понимал – кто бы обрадовался такой проблемной покупке. Это альфу стоило успокаивающе похлопать по спине. Когда врач выдавил немного геля ему на живот, Чимин вздрогнул от неожиданности, но снова заставил себя лежать и не двигаться, чтобы хотя бы немного отблагодарить альфу за заботу. Кто-то наверху, наверное, услышал их общие молитвы, потому что доктор успокаивающе произнес: - Ну что ж... Никакой беременности, к сожалению, но не переживайте – еще все будет. Я вам набросаю удачные дни, если вы мне пришлете схему цикла. А сейчас сделаем укол восстанавливающей сыворотки. Как я уже говорил - прописываю покой, усиленное питание. Поосторожнее, не перебарщивайте с воспитательными мерами. Чувствительность у нее повышенная, но зато потенциал очень высокий. Я бы прогнозировал при удачном выборе дня для зачатия сразу тройню, да… Сейчас омеги не такие, как раньше, но у этой прекрасные данные… Она ведь дикая? - Да, дикая. Конечно. Я постараюсь не перебарщивать, - опять каким-то не своим голосом отозвался альфа, и Чимину стало стыдно и от оценок врача, и от того, что тот, похоже, решил – именно этот альфа колотил его по голове, и от того, что тот не видел в этом ничего странного или опасного. Врач убрал датчик и сунул Чимину несколько бумажных салфеток, чтобы тот вытер живот. - Можете давать обезболивающее. Я напишу названия – берите подороже, не прогадаете. И отвар из трав тоже ускорит восстановление. Мази, конечно, от синяков. О, эти таблетки пьете для контроля? Врач махнул рукой в сторону вчерашнего блистера. - Да, - альфа все так же сидел в ногах у Чимина и не двигался. – Их можно пить? Сейчас? И вообще? Вы сказали про спазмы. - Конечно, можно. Они влияют только на омега-гормоны, - доктор пожал плечами. – Но не злоупотребляйте ими. Старайтесь давать двухнедельные перерывы каждый месяц. Спазмы от них уйдут. Когда пьете? - Последнюю около семи-восьми часов назад, - что-то прикинув, посчитал альфа, и Чимин едва не выругался от неожиданности. Разве не полчаса? Как он мог так бессовестно вырубиться? Пока врач, опять сев на любимого конька и расхваливая немедленное размножение, делал укол, Чимин отвел взгляд от иглы, и вместо этого стал разглядывать альфу. Его лицо казалось каким-то удивительно спокойным и мирным, точно у статуи в старом храме, светлые волосы обрамляли его, добавляя мягкости. Казалось, что такие черты не могла создать генетическая лотерея, а только резец опытного скульптора. Особенно четкие линии век и углы глаз. Тот выглядел взволнованным, но, поймав взгляд Чимина, постарался улыбнуться и ободряюще кивнуть. На его щеке на секунду обозначилась ямочка, заставив что-то внутри Чимина чуть вздрогнуть. Врач отдал альфе лист с назначениями, убрал все свои хитроумные приборы, оставив на тумбочке ватку, резко пахнущую спиртом, и уже почти ушел, но на пороге, вспомнив, обернулся и напомнил: - И телесный контакт. Не забывайте, что простой контакт между альфой и омегой может облегчать и ускорять восстановление. Достаточно положить ладонь на открытую часть тела. - О, - для альфы, кажется, эта информация стала таким же открытием, как и для Чимина. – Конечно. Как же я сразу не подумал… Спасибо, что напомнили! Он встал, чтобы проводить доктора и, возможно, оплатить ему прием, и Чимин только усилием воли сдержал еще один иррациональный порыв вцепиться ему в руку. Внутри бился страх снова упасть в беспамятство и боль, хотя после укола в голове стало ощутимо легче, а альфа словно отгонял их в сторону. Голова чуть поплыла, и Чимин постарался лечь и устроиться так, чтобы не потревожить засыпающую боль. На коже все еще чувствовались прикосновения чужих пальцев, и хотелось их смыть теплой водой, но сил на ванную комнату так и не появилось. Если чего-то Чимин и боялся больше преждевременной смерти от удара по голове, так это преждевременной смерти в ванной комнате после падения и удара головой о кафель или об эмалированную поверхность ванной. Постепенно его окутало успокаивающим теплом, вот только голова никак не хотела окончательно приходить в норму, как бы Чимин ее мысленно не уговаривал. Ему опять стало страшно, потому что альфа все не возвращался, и не возвращался, и не возвращался. Он постарался сквозь медицинский запах и навязчивый одеколон врача почувствовать слабый запах альфы, и ему, кажется, это удалось. Ради собственного успокоения Чимин начал делить этот запах на составляющие, точно опытный парфюмер. Альфа пах книжными страницами – Чимин удивился, если бы это не было так – толстыми, пористыми листами детских книг с большими буквами, немного гормонами альфа-фактора, чем-то свежим и одновременно горьковатым, как листья осины, и, наконец, теплым песком. Этот запах успокаивал и нравился Чимину. Вообще он и должен был вызывать именно такой эффект, биологически, но Чимину хотелось думать, что все-таки доля его сознательной симпатии в этом тоже есть. Именно этот альфа не вызывал у него ужаса или отвращения, не старался подавить или использовать его. Во всяком случае пока. Сквозь неожиданно подкравшуюся дремоту он услышал, как тихо вернулся альфа, с тяжелым, виноватым вздохом пододвинул стул ближе к его кровати, а потом неуверенно положил теплую ладонь ему на лоб. - Спи, пожалуйста, - тихо сказал он. – Пусть все пройдет. Завтра будет лучше. Если бы я только знал… И еще доктор этот проклятый… Ты и так сильно испугался. Наверное, надо было открыть глаза и поблагодарить его за заботу, за потраченные средства, за то, что вел себя совсем не так, как ждал Чимин, но сил не осталось. Боль еще раз прокатилась в голове, тяжелая точно металлический шарик, а потом упала в воображаемую лунку. А за ней рухнул в темноту и сам Чимин. *** Чимин провел пальцами по поверхности стола, пытаясь сохранить даже эту мелочь в памяти. Небольшой скол на краю остался от его экспериментов с тестом: оказалось, что огромная миска - это не только больше пирожков, но и слишком тяжелая ноша для одиннадцати лет. Тонкие царапины, которые, к счастью, никто не замечал, складывались в его имя. Отросшие когти сыграли в этом свою роль, но Чимин никогда бы в этом не признался. - Чем наше поселение отличается от домов договорных омег? – спросил он у кого-то из своих родных. Он не видел лица – только спину, а еще слышал шум воды из крана и звяканье перемываемых тарелок. Пальцы свело от одной мысли о том, насколько холодная вода сейчас шла из крана с таким-то напором. - Ты свободен в своем выборе. Плеск немного искажал голос. - Свободен? Я знаю об альфах и омегах слишком много, я могу выдержать проверку омеги, потому что мы играли в это с детства, я могу притворяться правильной омегой лучше, чем самая правильная омега из договорных… Единственный вариант, в котором я смогу избежать роли бессловесного инкубатора, это стать самым быстрым зайцем в лесу. Разве это свобода? За секунду до того, как к нему обернулись, все окутала непроглядная темнота, и Чимин усилием воли вынырнул из нее обратно в реальность. Не домой на кухню, правда, а в дом к этому нестандартному альфе. Тот выглядел отчаянно страдающим от собственной доброты. Стул не предназначался для сидения рядом с кроватью в неудобной позе, так что альфа печально изогнулся, устроил руку на подлокотнике и отчаянно старался сделать свое прикосновение реальным, но не тяжелым. Ему бы сейчас не помешал хороший массажист, а, возможно, и остеопат. - Добрый вечер, - немного устало поприветствовал его альфа. – Как себя чувствуешь? - Уже лучше, - Чимин чуть шевельнулся и подтолкнул его ладонь лбом. – Ох, прости… Твоя спина, наверное, меня ненавидит. Ты можешь… ну, убрать руку. Думаю, что мне не станет хуже. - Я рад, что смог хотя бы немного помочь. И должен был сделать это намного раньше, - альфа сел ровно и постарался выглядеть серьезным и представительным, пусть выходило не очень – он то и дело с тихим кряхтением потирал спину и затекшую руку. – Голова болит? - Вроде бы нет, - осторожно покрутив ею, оценил Чимин. Боль полностью не ушла, свернулась где-то в глубине, словно обещая вернуться в любой момент, но пока сильно не тревожила. – Ты не скажешь мне, какой сегодня день? Я не представляю, сколько пробыл в здании аукциона. - Да, конечно. Сегодня двенадцатое октября. А когда тебя поймали? - Девятого, - Чимин потер лоб, пытаясь осознать, что весь этот ужас распределился по семидесяти двум часам. Его родные вряд ли до сих пор верили в счастливый финал и ждали его дома. – С ума сойти. Голова немного поплыла, и Чимин усилием воли заставил себя сосредоточиться на ближайших целях. Ему хотелось привести себя в порядок, еще раз убедиться, что голова больше не выкидывает никаких фокусов, поесть и выяснить, зачем же альфа его купил. Хотя последнее, наверное, было очевидным. Зачем альфы покупали омег? - Я думаю, что мог бы воспользоваться душем, если ты меня проводишь… - светским тоном сказал Чимин, сформировав свой нехитрый план действий. - Да, конечно, с удовольствием, - альфа с небольшим трудом выбрался из стула, снова украдкой потер поясницу, а потом растерянно оглядел Чимина. – Как… как мне… Обычно альфы не спрашивали, как именно им обращаться с омегами, поэтому Чимин на секунду оторопел, а потом предложил: - Можешь подать руку, а потом держать за локоть и смотреть, чтобы я не упал, - Чимин сел, и голова тут же отозвалась вспышкой острой боли, намекая, что не стоило так оптимистично оценивать собственное состояние. – Твою ж… Альфа поспешно сел рядом на кровать и снова положил ладонь ему на лоб. Конечно, это выглядело странно, но Чимин ненадолго забыл обо всем, кроме прикосновения. Боль словно закручивалась вокруг ладони и потом растворялась в тепле. Ощущалось точно какое-то приятное ощущение из сна вдруг перетекло в реальность. - Прости, что вчера оставил тебя одного, - спустя пару минут тихо повинился альфа своим потрясающе низким голосом, породив внутри какую-то мимолетную дрожь. – Я не заметил синяков и рану на виске, я ведь старался не смотреть на тебя слишком долго. И потом другие омеги наоборот хотели, чтобы я побыстрее ушел, и я… Последнее предложение дошло даже до размягченного прикосновением мозга. Другие? Куда-то девшиеся омеги? Какие такие другие омеги?! - Другие? – повторил Чимин, стараясь не звучать слишком панически. – Омеги?! - О, я… - альфа поспешил объяснить, видимо, заметив ужас в его глазах. – Понимаешь, я прихожу на аукцион, чтобы спасти омегу раз в месяц. Выкупить и отпустить. Мне… мне не очень нравится традиция аукционов, но большего я сделать, к сожалению, пока не могу. Чимину показалось, что у него голове эти слова вдруг распухли и вытеснили вообще все остальное. Его альфа… Ну, в смысле не его, конечно, а этот альфа, этот самый альфа спасал омег. Отпускал их. И что вообще значило это «пока»? - Понятно. Альфа поспешно убрал руку, словно испугался этого короткого слова. Прозвучало, наверное, не слишком вежливо, но Чимин просто слишком сосредоточился на том, что этот кошмар мог реально закончиться. В голове снова возник образ кухни, на которой кто-то стоял к нему спиной, и почему-то вместо радости в душе возникло неприятное тревожное чувство. - Это ничего, что оставил одного, - Чимин улыбнулся альфе и поспешил вернуться к основной теме, чтобы не спугнуть надежду на счастливый исход. – Со мной все было в порядке, только испугался немного. Голова очень болела. Альфа так несчастно и виновато на него поглядел, что Чимин поспешил заполнить еще одну виноватую паузу совершенно лишней информацией: - Просто у нас в поселении ловцы однажды слишком сильно ударили омегу по голове. Бросили его, а мы нашли не сразу, и он умер, хотя наш врач так сильно пытался помочь. И я… Я очень боюсь, что такое когда-нибудь случится и со мной. Голова так сильно болела. Уже ближе к концу рассказа Чимин начал подозревать, что даже легкомысленный тон не смягчает смысл сказанного, и с каждым словом он добавлял альфе седых волос на голове. - Почему они бьют вас, когда ловят? Разве они не говорят, что используют только сети и ловушки? – каким-то отстраненным тоном уточнил альфа. Глаза у него потемнели и стали какими-то безжизненными. Не то, чтобы он удивился этой информации, просто пытался найти в ней какой-то смысл. - Используют, да. Но если омега быстрый и ловко их избегает, то под конец они… Они вымещают злость, наверное… - Чимин вздохнул и осторожно прикоснулся к все еще чуть ноющему виску. – Мне еще досталось за то, что я вцепился в лицо одному из ловцов… Ох… Внутренний голос буквально закричал – зачем? Зачем ты это говоришь? Вспомнился охранник, обещающий скинуть его с лестницы за это. А если альфа тоже рассердится? - Какой-то ужас… Я не знал, что все так… Как так вообще может быть? – вместо этого растерянно спросил тот, явно даже не у Чимина, а у мира вообще. – Я… Я что-нибудь придумаю, ладно? Чтобы тебе не было страшно, и ты мог меня позвать, если голова снова заболит. - Хорошо. Спасибо, - зачем-то согласился с ним Чимин, хотя ему больше не хотелось дополнительно озадачивать альфу. Он все равно где-то внутри боялся разозлить того неправильным поведением. - Тогда в ванную? – спросил альфа, протягивая ему руку. – О, я совсем забыл. Я Намджун. Мои манеры последнее время так себе. - Чимин. Альфа сначала осторожно пожал протянутую ладонь, а потом помог встать на ноги. Тело все еще побаливало, но все-таки Чимин чувствовал себя способным привести себя в порядок и сделал несколько вполне уверенных шагов под контролем Намджуна к кажущейся такой далекой двери. Ванная комната оказалась крохотной, светлой и очень уютной. На бежевых плитках расцветали нежные ирисы, в воздухе пахло чем-то цветочным и приятным. Здесь оказалась вместительная душевая кабина, раковина и шкафчик с туалетными принадлежностями, и еще куча всяких мелочей на полках. Она словно ожидала, когда же ей воспользуются. - Здесь новая пижама, белье и полотенца, - Намджун кивнул на крючки на стене и отпустил его локоть. – Наверное, тебе захочется переодеться. С размером я мог не угадать, так что заранее прости. Свою одежду можешь кинуть в корзину для белья, вот сюда, я потом отправлю в стирку. Здесь гели, шампуни, упаковки со щетками и бритвами… Можешь брать все, что понравится. - Спасибо, - окружающее его великолепие на секунду заставило Чимина забыть о самых важных вопросах, и Намджун уже сделал шаг к двери. – Постой! Прозвучало так испуганно, что тот обернулся очень резко, явно готовясь подхватить его и вступить с чем-то в бой. - Насколько хватает воды? – Чимин вздохнул, ругая себя за несдержанность. Зачем он постоянно нервировал Намджуна? – Все в порядке, я просто едва не забыл спросить… Вечно что-то из головы вылетает. - Она вроде как постоянно течет, - у Намджуна сделался вдруг странный взгляд, словно Чимин открыл для него какой-то новый мир. Мир, где вода может кончиться. Ну, добро пожаловать в мир диких омег. - Горячая? – и так было понятно, что вроде бы да, но мало ли альфы мылись ледяной водой и сушились в холодильнике. - Горячая, - подтвердил Намджун, тревожно наблюдая за ним. – Может, побыть с тобой? Или я пойду? - Ладно, иди, - Чимину почему-то захотелось спросить его «не будешь подглядывать», но он сдержался. Кто знает, как бы для него закончился флирт? Пусть даже совершенно машинальный. – Заглянешь ко мне минут через пятнадцать, мало ли что? - Конечно. Я пока сделаю тебе что-нибудь поесть и найду мазь от синяков. Дверь за Намджуном закрылась, и Чимин поймал себя на том, что неосознанно улыбается. Тот так очаровательно паниковал рядом с ним, хотя был явным, стопроцентным альфой, пусть и со слабым запахом. Неужели у него никогда не было омеги? Смахивало на бред, учитывая его возраст. Правда, улыбка сразу же угасла, стоило только на секунду предположить, что Намджун мог врать. Кто знает, может это просто была какая-то хитрая стратегия для приручения диких омег? - Просто бред, - сам себе яростно прошептал Чимин. Стянув с себя одежду и сунув ее в корзину для белья, Чимин оглядел в зеркале постепенно выцветающие синяки на бедрах, животе и боках. Выглядело откровенно пугающе, но, к счастью, хоть уже не так сильно болело. Что уж говорить – товар из него вышел так себе. С каким-то неприятным ощущением от только что увиденного, Чимин зашел в душевую кабину и включил воду погорячее. Голова пока не давала о себе знать, разве что по ощущениям напоминала раздутый воздушный шар. Может, обошлось бы без обмороков. На одной из стенок кабины находился поручень – и Чимин несколько раз прикоснулся к нему, просто ради собственного спокойствия, чувствуя, насколько тот холодный и насколько крепко привинчен к кабине. Если вдруг у него закружилась бы голова, он всегда успел бы схватиться и попытаться пережить приступ слабости. Запах омеги почти ушел, но Чимин на всякий случай выдавил побольше геля и начал сильно тереть себя мочалкой. Никакого запаха, никакого унижения, никакого помоста на аукционе. Бросив мочалку на полку, Чимин встал под горячие струи и постарался унять дрожь, колотившую его точно в припадке. Вода лупила его по затылку, по шее и спине, но постепенно обручи, стягивающие грудь и живот, разомкнулись, превратились в такую же воду, стекли вниз и затерялись в стоке, оставляя вместо себя усталость. Еще через несколько минут Чимин поймал себя на неожиданном ощущении потерянности во времени. Он совершенно не представлял, сколько стоял в кабине, тратя такую драгоценную, горячую воду, и от этого почему-то становилось приятнее и спокойнее. Но Намджун мог в любой момент зайти, так что Чимин выдернул себя из почти медитации под душем и начал осторожно выбирать из волос куски сухих листьев и травы. Прикосновения к голове в некоторых местах причиняли боль, пальцы щипало, так что приходилось продвигаться медленно и безумно осторожно. Вряд ли кто-то смог бы обращаться с ним так же бережно. Вздохнув, Чимин нанес шампунь на вычищенные волосы и с удовольствием взбил шапку из пены. Он почти забыл о том, как заботиться о себе. Все время занимали вылазки, тренировки, постоянная тревога за близких друзей, нескольких из которых он лишился во время нападения ловцов. Он быстро ел, быстро принимал душ, спал на грани, готовый в любой момент вскочить, чтобы бежать в лес и искать там исчезнувших омег. Чимин даже перестал учить танцевальные движения, настолько голова отказывалась переключаться из режима выживания – слишком близко ловцы в этот год подошли к поселению, слишком нагло начали загонять омег. Он не мог тратить бесценные секунды на то, что не принесло бы пользу. В груди опять царапнуло, и Чимин открыл глаза, чтобы взглянуть на себя в стеклянной стене кабины. Отражение выглядело нереальным, призрачным, словно бы уже давно мертвым. Сколько он бы смог пройти с синяками, если Намджун высадил бы его на шоссе? Сколько позволил бы оставаться в доме? Как быстро он смог бы снова стать полезным? «И как быстро тебя продали бы снова? Во имя благополучия поселения?» - опять спросил лживый голос внутри. И у Чимина не хватало сил заглушить его в этот раз. *** В книгах часто писали о том, как важно слушать собственную интуицию, и обычно эта идея не вызывала у Чимина отторжения. Но именно сегодня он слишком устал, чтобы пытаться понять, насколько прав его внутренний голос. Даже если и так, что Чимин мог сделать? Через пару часов он вполне мог идти через лес обратно, надеясь на усталость ловцов, так какой смысл был в раздумьях? Да, что-то подсказывало ему – у него на руках были все части паззла, связанного с его попаданием на аукцион, но он просто не желал даже просто попытаться сложить его. Пусть кто-то другой занимался бы этим. Голова снова заныла – уже не так пугающе, но достаточно ощутимо. Чимин с сожалением выключил воду и выбрался из душевой кабины, надеясь, что Намджун не сильно торопится и даст ему еще часик поспать. После укола ему стало лучше, но не для долгих прогулок по пересеченной местности. Он обернулся, пытаясь понять, каким же гелем мылся, но с удивлением понял, что так погрузился в собственные мысли и переживания, что не помнил запаха. Вроде гель был желтым – фруктовым? Цветочным? Ванильным? В воздухе чувствовался все тот же цветочный аромат, но Чимин не поручился бы, что это от гелей и шампуня, а не от ароматизаторов воздуха. В дверь постучали, и Чимин инстинктивно вздрогнул и быстро обмотал бедра первым попавшимся полотенцем, едва не уронив все остальное с крючков. - Да? – панически отозвался он, надеясь, что Намджун не зайдет. - Все в порядке? – благовоспитанно спросил тот, не делая никаких попыток повернуть ручку двери. – Голова не кружится? Сможешь сам переодеться? - Да, все хорошо. Мне… мне, наверное, нужно еще немного времени. - Конечно. Сколько тебе понадобится, столько и понадобится, - немного философски заметил Намджун. Судя по звукам, от двери он отошел, но решил что-то делать в комнате. Может, проверял – все ли на месте. Хотя вряд ли. Он не выглядел параноидальным или недоверчивым, скорее, просто озадаченным тем, что с Чимином не вышло так просто, как с остальными омегами. Хотел бы Чимин еще раз воспользоваться этой комнатой перед уходом, чтобы снова ощутить эту роскошь от не кончающейся горячей воды, гелей и заботы о себе. Тело сейчас чувствовало себя расслабленным, мягким, словно окутанным истомой. Но времени на отдых ему никто бы не дал. Распаковав зубную щетку, Чимин быстро почистил зубы, потом так же быстро побрился одноразовым набором для гостей. Лосьон после бритья пах чем-то из детства, из тех дней, когда в поселении еще оставались неплохие запасы всего. Из зеркала на Чимина смотрел кто-то худой, несчастный и измученный. Под глазами залегли видимые тени, губы высохли и потрескались, а кожа выглядела истончившейся и нездоровой. Хорошо хоть Чимин не решился флиртовать с Намджуном. Тот вряд ли оценил бы, учитывая, как Чимин сейчас смахивал на привидение. Никто не оценил бы, кроме отдельных извращенцев, которые вчера так активно торговались за него на аукционе. Или не вчера. Со временем Чимин все еще не ладил, поэтому он прекратил бесплодные попытки уложить происходящее в какие-то рамки. Головная боль, вроде бы исчезнувшая во время чистки зубов, снова проснулась, стекла куда-то за нос, порождая неприятное ощущение, словно нос сломан. Все внутри умоляло об отдыхе, но Чимин мысленно встряхнулся и приготовился после еды к длительной поездке. И если его носу хотелось болеть – пусть бы развлекался. Пока Чимин переодевался в новое белье и пижаму, в голове крутились совершенно идиотские мысли. Вроде вопроса о том, сколько нужно времени для стирки его одежды. Не отправит же Намджун его в лес в пижаме? Несколько минут Чимин разглядывал пушистые тапочки, которые стояли под крючками с одеждой, и пытался понять – ему ли это, и не смахивает ли это пушистое нечто на какое-то изощренное издевательство? Вроде намека на слабость всех омег? Оставив тапки в ванной вместе с некоторой долей сомнения, Чимин вернулся в комнату и с удивлением обнаружил, что Намджун не только успел прикатить сюда тележку на колесиках с едой, но и поменять постельное белье. Для нового омеги? - Ложись, я поменял белье – оно чистое, - сообщил ему Намджун, опровергая последние размышления. Он бросил быстрый взгляд на его босые ноги, но ничего не сказал, так что Чимин быстро лег и накрылся одеялом, чтобы не обидеть Намджуна еще чем-нибудь. Тот явно старался его порадовать – выбрал очень мягкую пижаму и вряд ли намекал на что-то тапочками. Просто Чимину было сложно выключить многолетнюю паранойю. - Не знал, что ты будешь, - Намджун установил на кровати переносной столик. – Принес овсяную кашу с ягодами и медом, тосты и куриный бульон с лапшой. Надеюсь, что это не ухудшит твое состояние, если ты давно не ел. - Когда ты успел все приготовить? – из вежливости спросил Чимин, планируя начать с каши и закончить с бульоном, а в процессе закусывать тостами. В поселении он привык есть редко, но много, пока еда вообще остается. - О, я заказал, - Намджун смущенно пожал плечами. – Когда я готовлю, это похоже на… - На бардак? – не очень членораздельно предположил Чимин, пытаясь проглотить огромную ложку каши. - На стихийное бедствие, - Намджун улыбнулся и сел на стул рядом. – Все горит, дымит, вокруг паника. Потом нужно вызывать специальные службы. Ты не торопись – если что я еще что-нибудь принесу. Только огромным усилием воли Чимин заставил себя действительно замедлиться, и вдруг обнаружил, что каша на молоке, а суп не из банки. Это озадачило его настолько, что он бросил удивленный взгляд на Намджуна, и тот ответил ему растерянным. - Все хорошо? – уточнил он. – Вкусно? - Очень, - Чимин все-таки спросил. – Суп ведь не из банки? - Нет, он должен быть свежим, я специально просил. Думаешь, он из банки? - Точно нет, - Чимин попытался легкомысленно улыбнуться. – Я бы опознал, я большой специалист. Кажется, Намджун познавал новый дивный мир, и к отключенной воде туда добавилась еще еда из банок. Нет, в поселении пекли собственный свежий хлеб, как этот тостовый. Собирали ягоды, разве что не такие крупные. Но настоящая еда доставалась так редко, что Чимин уже забыл вкус бульона, который не отдавал бы химическими консервантами и усилителями. - Чай? – после того, как Чимин поел, Намджун собрал тарелки, убрал на тележку, а потом достал с нижней полки чайник, тонкую фарфоровую чашку и крохотный кекс с кремом. Почему-то этот десерт заставил мир вокруг на секунду стать нечетким. В углах глаз защипало, так что Чимин пристально рассматривал деревянную поверхность столика, пока Намджун наливал пахнущий мятой чай. - Все еще болит голова? – Намджун чуть прикоснулся к его ладони, отвлекая от невероятно захватывающего вида. - Нет, просто… просто гормоны еще не в порядке. Думаешь, мне нужно принять еще таблетку? - Да, вроде бы уже прошло двадцать четыре часа, - Намджун протянул ему блистер. – Сейчас воды налью. - Спасибо. Чимин выпил очередную таблетку, надеясь, что та вернет его в нормальное состояние, а потом кинул в рот кекс. Рот наполнился мягким вкусом ванили – не слишком сильным, настоящим, а не созданным с помощью ароматизаторов. - Чимин, - вдруг начал Намджун, немного нервничая. – Я бы хотел кое-что тебя попросить, можно? Чимин буквально ощутил, как его окатило ледяным ужасом – неужели сейчас все закончится? И придет время расплачиваться за собственную наивность? - Мне бы хотелось, - расценив его молчание, как утвердительный ответ, начал Намджун с жутко серьезным видом. – Мне бы хотелось, чтобы ты остался тут, пока не почувствуешь себя лучше. Я могу отвезти тебя в любой день, когда скажешь. Но врач сказал про постельный режим… В общем, я был бы рад, если бы ты остался еще на несколько дней. Он замолчал и с надеждой взглянул на Чимина, словно тот мог сказать – нет – или потребовать немедленно поехать к поселению. Или действительно мог? - Если я скажу нет? – на всякий случай уточнил Чимин. Ему пришлось сделать большой глоток чая, чтобы успокоиться. – Ты меня повезешь сейчас? Моя одежда в корзине с бельем. - Ну, тогда найду тебе что-нибудь другое, а эту уберем в пакет, - упавшим голосом сказал Намджун. – Мне понадобится минут тридцать для заказа одежды. Едем? - Нет, - Чимин никогда еще не чувствовал такого облегчения. Ему безумно хотелось еще поспать и восстановиться перед возвращением в старую жизнь, но он боялся, что слишком досаждает Намджуну. Хотя нет – в первую очередь он боялся, что Намджун лжет и притворяется, а потом уже всего остального. – Спасибо тебе огромное, мне действительно очень нужно отдохнуть. Я ведь не помешаю? - Нет, конечно, – Намджун тоже заметно расслабился. – Еще чая? - Спасибо, нет. Я бы поспал, - вышло как-то чопорно и не слишком похоже на самого Чимина, так что он решил рискнуть. Иначе они с Намджуном так и разговаривали бы репликами из учебника иностранного языка. – Послушай, ты прости меня, что я так странно говорю. Просто боюсь, что ты ударишь меня по голове, если рассердишься. Или что ты маньяк, притворяющийся хорошим человеком. Намджун даже рот приоткрыл от удивления, но потом фыркнул и рассмеялся. - Я все понимаю, Чимин. У тебя нет причин мне доверять, но я не маньяк, и не дерусь. Ты в безопасности. И мне действительно хочется, чтобы ты остался. Считай, что я пригласил тебя погостить, ладно? - Ладно, - Чимин облегченно выдохнул и протянул ему руку с вытянутым мизинцем. – Друзья? - Друзья, - согласился Намджун, цепляя его мизинец своим. – Сейчас уберу столик, и ты сможешь поспать. - Ага, - Чимин буквально ощутил, как в груди после волны облегчения рождается пузырящееся желание немного похулиганить. – Намджун, а помнишь, ты обещал сказку? - А? – Намджун уже успел выкатить тележку в коридор, но на пороге обернулся. - Сказку обещал, - Чимин лег и подложил под щеку ладонь. – Чтобы лучше спалось. - Уберу и приду, - растерянно отозвался Намджун и опять сбежал в коридор. Все внутри Чимина буквально вопило – что ты делаешь? Зачем ты это делаешь? Чего ты хочешь добиться? Зачем ты тянешь доброжелательно настроенного к тебе тигра за хвост? В чем вообще смысл? Но бес внутри уже разыгрался и желал продолжать свои игры. Чимин понадеялся, что не совершает сейчас самую большую ошибку в своей жизни и не заходит за границы терпения Намджуна слишком далеко. Шаги в коридоре намекнули, что Намджун вернулся, но он все никак не заходил, и Чимин уже почти решил выйти сам и извиниться за свое малоадекватное поведение, как вдруг Намджун все-таки открыл дверь, а в руках у него была огромная книга и почему-то рация. - Не сразу нашел, - пояснил он. – Книги сейчас в небольшом беспорядке, а особенно со сказками. Он почему-то запнулся, а потом совсем тихо добавил: - В этом доме давно не было детей. И Чимину ужасно захотелось все-таки извиниться, потому что Намджун стал таким потерянным, будто точно знал – и никогда не появится. - А зачем рация? – вместо этого спросил он, стараясь улыбнуться Намджуну, как можно теплее. - О, это на случай, если тебе ночью станет страшно. Она будет все время включена, и я услышу, как ты меня зовешь. Просто моя спальня на втором этаже. - Ты оставишь мне радионяню? – уточнил Чимин, пока Намджун устраивался на своем уже привычном стуле. – Это… Спасибо, Намджун. - Возьмешь меня за руку? – спросил тот. – Постараюсь еще тебя полечить. - Да, - Чимин устроил свою руку в его, и вдруг услышал странный звук. Щелчок, похожий на движение стрелки от часов. Но еще более странным была уверенность в том, что у Намджуна вдруг немного заболела шея – его поза на стуле, конечно, была далека от самой удобной. – Намджун, у тебя болит в шее? - Наверное, - тот наклонил голову. – А откуда ты знаешь? - От этого, - Чимин указал взглядом на их сплетенные пальцы. – Я хочу попробовать… Поэкспериментировать, можно? В конце концов, кто знает, когда ему в следующий раз удастся вот так просто находиться рядом с альфой. - Если это не больно, - с полуулыбкой сказал Намджун. – А ты… О… Чимин почувствовал, как кончики пальцев чуть зажгло и ощущение чужой боли пропало. Может, оно прошло само, но Чимин определенно что-то почувствовал, какую-то возможность влияния друг на друга через такие простые прикосновения. - Забавно, - себе под нос проговорил Намджун, а потом спросил: - Сказку? - Конечно, - Чимин закрыл глаза, и кровать будто поднялась в воздух и куда-то полетела. И в этом полете ее сопровождал низкий голос Намджуна: - В стародавние времена, когда заклятья ещё помогали, жил-был на свете король; все дочери были у него красавицы, но самая младшая была так прекрасна, что даже солнце, много видавшее на своем веку, и то удивлялось, сияя на её лице. Перед глазами проносились высокие стены замка, дремучий лес, окружающий их и студеный колодец. И Чимин почти ощутил в руках тот самый золотой мяч, которым играла принцесса, он сиял так сильно, что слепил глаза. А потом сон окончательно поглотил его.