i wanna be saaaved

      На картинку со списком желаемых подарков, которую та присылает спустя несколько минут после того, как они вообще обмениваются номерами, Чайлд смотрит сперва с откровенным недоумением, затем – под глубоким впечатлением. Ее недурному вкусу можно было только позавидовать. В «вишлисте» было все: ароматические свечи определенного бренда, шарфы от LV, керамические тарелки и кружки, разноцветные колечки, книга «Уэс Андерсон. Аутентичные миры гениального режиссера. От "Бутылочной ракеты" до "Французского вестника"», крутой фен, который накручивал локоны самостоятельно и без помощи рук, а также новый айпад и карандаш-стилус к нему.       «Ты рисуешь?» — все-таки интересуется он спустя какое-то время изучения данного гида в мир желаний девчули, которая, как оказалось, очень любила богатые вещички.       Мог ли он назвать ее меркантильной? Вполне. Мог бы предположить, что она тупо решила им воспользоваться? Возможно. Однако откуда она вообще имела представление о том, сколько юаней и долларов на его счетах? Нюх голд-диггерши? Или все это в целом было в своем роде проверкой на его платежеспособность?       Пока что у него не было хотя бы относительно вразумительного ответа на все эти вопросы. К его большому сожалению.       Экран телефона вспыхивает в темноте, когда Люмин наконец-таки отвечает ему спустя десять минут:       «нет, я контент-мейкер»       «пенсил очень удобная вещь»       На этом его мозг совершенно отказывается думать и Чайлд отключается, уронив телефон куда-то в подушки.       Как когда-то давно говорила его бабушка: «Будет день – будет пища».       Ворох старых воспоминаний снится ему этой ночью, но почему-то запоминает он только последнее бредовое комбо, где его бабуля сидит рядом с ним на диване и расспрашивает, насколько luminescent хорошая девочка, как будто бы в действительности они были знакомы лично. Чайлд отвечает ей, вспоминая свой американский акцент: «This pussy good».       Его бабулю, кажется, такой ответ не совсем устраивает.

☆ * :・ﾟ ★ ﾟ・: * ☆

      В любом случае их с Люмин первое свидание проходит уже на следующей неделе (и уже тогда она просит сфотографировать ее для своего блога напротив здания с песочного цвета стенами и вместе с букетом цветов в руках, что Чайлд дарит ей сразу же при их встрече). Светлые пионовидные розы ей очень к лицу. Впрочем, как и улыбка, с которой она смотрит на щенка корги, сидящего на руках у проходящего мимо подростка в наушниках.       И, кстати, говоря, будучи трезвой, Люмин оказывается гораздо менее болтливой, чем тогда, когда в ней бродило содержимое нескольких бутылок шампанского. Но, так или иначе, она все равно садится к нему на колени, когда они забредают в кофейню, где кофе можно заказать с шариками из тапиоки.       Уже хорошо знакомый запах ее парфюма ударяет Чайлду в нос и, чувствуя приливающий к щекам румянец, он поворачивает голову в сторону, рассматривая пестрое меню, а затем бросая взгляд на экран большого телевизора, на котором с пафосом про баббл ти вещал парень в светлой одежде. Распознать то, что он говорит, ему удается с большим трудом. И вовсе не потому, что с его китайским было что-то не так.       — А в баре ты был более решительным, — кажется, намеренно Люмин ерзает на его коленях, игнорируя факт того, что надета на ней, вообще-то, была короткая теннисная юбка.       Удивленно вскинув брови, Чайлд возвращает свой взгляд на ее светлую макушку и скользит им ниже, в конечном счете останавливаясь на оголенном участке поясницы.       — Неужели ты ждешь, что я начну тереться о тебя как извращенец из метро? Или мне нужно засунуть язык тебе в ухо?       Повернувшись к нему лицом, Люмин строго смотрит на него и неожиданно щипает за щеку.       — Ауч, больно, — Чайлд обиженно трет щеку и хмурится.       — Я не недотрога, Аякс. Мне всего лишь не нравится, когда люди бесцеремонно нарушают мои личные границы, — коснувшись подушечками пальцев его щеки, девушка слегка поглаживает его. — Хотя уже сейчас тебе доступно немного больше.       Не задумываясь, обхватив ее двумя руками за тонкую талию, Чайлд опускает голову на ее спину и прикрывает глаза, игнорируя то, что кончики светлых волос сразу же принялись щекотать его лицо. В общем и целом это было очень приятное занятие – обнимать кого-то.       Уровень «тебе доступно немного больше», впрочем, рос постепенно и параллельно их последующим встречам, на которые ему, к его огромному удивлению, все-таки удавалось найти время, хотя порой пребывание в бесконечных строительных магазинах сжирало огромное количество не только его времени, но и сил в том числе.       Утреннюю совместную пробежку они заканчивают в седьмом часу утра, когда на стадионе начинает накрапывать мелкий, но холодный дождь, и какое-то время после покрывают поцелуями щеки друг друга, стоя около кофейни рядом с его домом (жить относительно по соседству оказалось достаточно удобно, к слову). Вечерний же поход в кино в целом заканчивается тем, что Чайлд практически не обращает внимания на происходящее на экране, наблюдая по большей части за тем, как маленькая ладонь Люмин скользит по его паху через ткань на самом деле не совсем плотных спортивных штанов.       И… в самом деле, все это оказывается довольно весело. Ну, пробовать отношения с такой вот притирки друг к другу, а не со смачных шлепков тел друг о друга где-нибудь в душевой, к примеру.       Чайлд не ожидает, что его терпения хватит надолго, но, по крайней мере, уже целую неделю он не думает только о том, что хочет взять ее, пользуясь ее маленькими габаритами и подхватив ее на руки, а вполне себе с искренним интересом слушает ее рассказы о Женеве, об учебе в китайском университете, о сложностях, с которыми она сталкивается в процессе изучения языка, и о том, как скучает по брату, оставшемуся на европейском континенте.       Чайлд тоже скучает по своим. Именно поэтому, пользуясь подходящим случаем, показывает ей фотки всей своей большой семьи. Люмин такое большое количество рыжих детей, еще и похожих друг на друга, серьезно удивляет: после этого она долго всматривается в его лицо и, в частности, в слабо заметные веснушки.       luminescent, кстати, в это время берет для себя небольшой перерыв и постит на аккаунт только парочку фоток в новом нижнем белье (фиолетового и желтого цвета), а после комментирует это затишье следующим образом: «Месячные (ᵔ◡ᵔ)!». Впрочем, это не мешает какому-то придурку написать комментарий о том, что такие вещи уже не должны смущать ее в «таком-то возрасте». Чайлд надеется на то, что luminescent попросту заблокировала его и не стала портить себе настроение мыслями об этом упоротом. Даже в его не самой адекватной голове не возникла бы мысль высказать нечто подобное.       Впрочем, мысль о том, что им с luminescent вот-вот придется расстаться, Чайлда в действительности расстраивает: он слишком сильно, пожалуй, привык слушать ее болтовню о китайском во время эфиров и восхищаться красотой ее тела (дроча на него, конечно). Но, так или иначе, если бы он продолжил делать все это, то это можно было бы расценивать как настоящее предательство Люмин, а к ней он… привык еще больше, для чего понадобилось еще меньше времени.       Это тупо, наверное, да? Довольно тесно общались они всего лишь чуть больше недели, но было в этом что-то очень теплое и комфортное, что отгоняло напрочь все мысли о том, что ее главным интересом вполне могло быть желание жить за его счет.       «купишь бомбочки для ванной ?? (⌒▽⌒)☆»       «хочу розовую и оранжевую»       Чайлд впервые попадает к ней домой спустя еще неделю (на этот раз менее заполненной их свиданиями, но более пикантной по той причине, что теперь он стал получать ее фотки «на грани того, чтобы…»), держа в руках бумажный пакет, пахнущий всей этой девчачьей химией для ванн, и толкаясь с курьерами, пытавшимися пропихнуть новую кровать в дверь небольшой квартиры.       Смысл тех громких ругательств, которые они произносят, Чайлду объяснял Чжун Ли, намекая на то, что подобное не следовало бы оставлять без ответного комментария. Только после того, как Чайлд говорит им в ответ все то, чему его обучил благородный сяньшэн, они успокаиваются и неловко просят его помочь донести кровать до комнаты, которая служила спальней. В конечном счете он даже помогает им и в сборке, и в том, чтобы закинуть на кровать новый ортопедический матрас, на котором Люмин спала последние несколько дней.       Люмин вежливо благодарит курьеров и сборщиков мебели в одном лице, затем прощаясь с ними, а, возвращаясь к Чайлду, убирает свои волосы в небрежный пучок, приподнимается на носочки, чтобы оставить чмок на его щеке.       — Спасибо за помощь.       — Обращайся, — с усталым вздохом Чайлд падает на матрас и отрешенно смотрит в потолок, наблюдая на нем мелкие светящиеся в темноте звездочки. — Ты же услышала, как их заинтересовало, для чего тебе понадобилась такая большая кровать?       Люмин забирается на кровать и садится рядом с ним, подогнув ноги в коленях. В бежевых леггинсах и в светлом свитшоте оверсайз она выглядела особенно по-домашнему. Такой Чайлд ее еще не видел. В основном она всегда была сексуальной чикой.       — Пусть думают, что хотят, — со шлепком опустив ладонь на его оголенный живот (футболка естественным образом задралась выше), Люмин щекочет его острыми ноготками. На них в этот раз было невероятное комбо: блестящие камушки, стразы и золото. Внезапно опустив голову на его живот, Люмин кладет руку на его пах и… не делает ровным счетом ничего. — Кстати, первое время я ожидала, что ты скинешь мне дикпик и я тебя заблокирую.       — И в мыслях не было, — Чайлд усмехается. И он не врет, кстати. Какой в этом вообще был смысл?       — Но я до сих пор не представляю, как выглядит твой член.       Чайлд приподнимает голову, когда та поддевает пальцами резинку на его штанах. Шумно вздохнув, она выпрямляется, чтобы затем сесть на его ноги и резко стянуть штаны вместе с бельем вниз. Кажется, кому-то очень не хотелось возиться с одеждой долго.       — Эй, — Чайлд поднимается на локтях. Он же даже не успел нормально побриться. К такому и парням надо вообще-то готовиться тоже! Расплывшись в довольной улыбке, Люмин обхватывает член двумя пальцами и смотрит парню в глаза.       — То, что нужно. И длина. И толщина. Большой, но не тонкий. Он хорош.       — Я чувствую себя лабораторной мышью, если честно, – признается он, резко сглотнув.       — Почему? – с искренним интересом спрашивает она, как кошечка укладываясь перед ним на живот.       — Эти слова звучат как-то слишком по-деловому.       — Нужно ли мне напоминать о том, кто из нас мастер подбирать подходящие слова? – укоризненно взглянув на него, Люмин сжимает член в кольцо из своей ладони и проводит по нему пару раз насухую. Не супер удачная идея.       Чайлд прикусывает нижнюю губу изнутри.       — Может, мне стоило сказать что-нибудь в духе, разреши по горло заглотить твой спелый банан? — рассмеявшись, она щедро сплевывает на ладонь и размазывает слюну по всей его длине. — Хотя ты больше баклажан. Не банан.       — Честно говоря, сейчас мне становится абсолютно все равно, — чувствуя, как твердеет, Чайлд едва заметно подается бедрами вперед. — Называй как хочешь.       Довольно буркнув себе что-то под нос, Люмин вплотную прижимает пенис к своему лицу и с улыбкой прикрывает глаза на несколько секунд. Открыв глаза и установив с ним прямой зрительный контакт, она широко высовывает язык и принимается водить по нему головкой члена.       В таком случае он вообще не уверен, что его хватит надолго. А еще ему становится страшно моргнуть.       Вдруг этот минет ему снится?       Ловко заигрывая с чувствительной розовой головкой своим язычком, Люмин сосет ему, обхватив член сразу двумя ладонями, медленно водя ими по всей длине, размазывая и смешивая вместе слюну и предэякулят. Вылизывая пенис едва ли очень большим языком как конфету, она лишь иногда прикрывает глаза, позволяя полюбоваться ее длинными ресницами.       Когда она вовсе заглатывает его полностью, сделав довольно очевидное усилие над собой, Чайлд не сдерживает глухого стона, опуская руку на ее голову, чтобы надавить посильнее. Не толкаться бедрами вперед все-таки сложно.       Резко выпрямившись, Люмин стирает с губ слюну и смазку, заявляя, что в таком положении у нее устали локти.       — Я не порно-звезда, — капризно тянет она, снова заигрывая с его членом рукой и растекаясь в это время по кровати в горизонтальном положении. — Но ты можешь трахнуть меня в глотку. Я лягу на край.       — Проходила курсы глубокого горлового? — Чайлд посмеивается, послушно поднимаясь на ноги. Кто он такой, чтобы спорить со столь привлекательным предложением?       Люмин отрицательно качает головой:       — Соседка научила.       — У соседки был член?       — Тебе не все равно?       — Может, снимешь кофту?       — Привередливый, — ворчит девушка, все же стягивая сперва свитшот, а после – спортивный бра, обнажая пышную для ее небольшого телосложения грудь.       В таком случае Чайлда действительно хватает не больше, чем на пять минут: те хриплые звуки, какие издает ее гортань, когда он быстро и грубо толкается внутрь, и ее мягкая грудь с остро торчащими сосками, что он сминает до боли в своих же руках… все это было слишком для его продолжительного времени сексуального воздержания.       Чайлд выплескивает сперму прямо на ее лицо, не отводя завороженного взгляда от того, как семя растекалось по сильно покрасневшей светлой коже.       — Надеюсь, ты не испачкал мой новый матрас, — выпрямляясь, Люмин садится скраю и вытирает лицо руками. Ее голос достаточно сильно просел. Возможно, он слегка перестарался с интенсивностью толчков, так что в качестве извинения Чайлд быстро протягивает ей бутылку воды, которая стояла на рабочем столе рядом с большим экраном компьютера.       Едва не столкнувшись с кольцевой лампой в углу, Чайлд ставит бутылку на место, после того, как девушка выпивает почти что половину ее содержимого.       — Я в душ. Можешь накинуть постельное белье, если хочешь.       На его немой вопрос о том, а где же оно, Люмин отвечает:       — В шкафу.       Конечно, по большей части ему хотелось просто развалиться на матрасе и попялиться некоторое время в потолок, наслаждаясь состоянием пустой башки, однако сделать для нее что-нибудь еще ему хотелось не меньше, так что свой выбор Чайлд делает в пользу продуктивности.       Белое постельное белье, от которого все еще пахло стиральным порошком, парень достает из шкафа, какое-то время без стыда залипая на ее полочки с нижнем бельем, и бросает на кровать, рассчитывая заправить постель размеренно и неторопливо. Ее спальня, к слову, почему-то казалась ему дико знакомой. Впервые он подумал об этом еще тогда, когда зашел сюда вместе с грузчиками, но теперь это чувство усилилось в разы.       Кадку с растением, стоящую у окна, он точно где-то видел, гирлянду, висящую теперь над новой кроватью, – тоже. Даже цвет стен казался не просто обычным светлым, а именно тем светлым, сложный оттенок которого он видел в каком-то одном единственном и очень конкретном месте.       — Это все так странно, — на выдохе говорит он сам себе и падает на наконец-таки заправленную кровать.       Окончательно раздевшись (хотя будет смешно, если прямо сейчас Люмин решит его одурачить), Чайлд кидает одежду на пол и утыкается взглядом в пушистый розовый коврик в форме большого сердечка. Точно на таком же снимала распаковку одного из своих новых дилдо luminescent в прошлом месяце.       — Ты спишь? — когда Люмин возвращается в комнату в одном полотенце, обернутом вокруг тела, Чайлд лежит на кровати, уткнувшись лицом в подушки.       — Не-а, — ленясь, он даже не отрывает голову от подушки.       — В депрессии? — подойдя ближе, она звонко шлепает его по левой ягодице, после чего забирается на кровать прямо по его конечностям.       — Точно нет, — Чайлд фыркает и прижимается к ней ближе, окончательно стягивая полотенце, и без того слабо державшееся на ней.       Когда она взбирается на него, Чайлд обводит ее обнаженное тело восхищенным взглядом и замирает на мгновение, видя маленькие тату в виде звездочек, разбросанные по ее бедрам.       — Эй, все нормально? — Люмин выглядит обеспокоенной, приподнимая его лицо в ладонях. Кажется, он выпадает из реальности на слишком долго. — Если ты не хочешь сейчас, то можем повременить. Я не знала, что иногда парням тоже нужно восстановиться.       — Нет, все супер, — Чайлд оживает просто мгновенно и внезапно переворачивает девушку на спину, нависая над ней и коленом разводя ее ноги. — Как давно я хотел это сделать, — наклонившись, он закидывает девичьи ноги себе на плечи и принимается покрывать поцелуями каждый сантиметр нежной кожи, особое внимание уделяя выбитым чернилами звездочкам на ней.       — Рада видеть твой энтузиазм, — Люмин посмеивается, щипая себя за соски. — Ты так любишь киску?       Вообще-то, ему сложно говорить, когда его язык занят кое-чем другим. Но, оторвавшись от только начавшегося увлекательного занятия, Чайлд пальцами раскрывает ее растраханную этим огромным количеством игрушек, которые та показывала в видео, дырку и с безумной улыбкой наконец отвечает:       — Обожаю.       Несколько позже она принимает его член без какого-либо труда (хотя, возможно, свою пользу также внесли презервативы со смазкой) и туго сжимает его внутри, словно запрещая двигаться дальше внутрь.       То, как грубо Чайлд берет ее из раза в раз, в конечном счете начинают отмечать и комментаторы, подсчитавшие каждый новый синяк на ее теле. Ну, это было глупо, наверное, – надеяться на то, что контент luminescent, отныне состоявшей в отношениях, останется таким же, как и прежде. Основная масса подписчиков аккаунта меняется, к слову, вместе с ней и почему-то размер донатов этих людей гораздо больше, чем тех, других (хотя с ним все еще никто так и не сравнился).       — Мне не понравилось. Это было больно, а не приятно, — свою анальную девственность Люмин отдает ему на год их отношений, видео с чем, скорее всего, навсегда останется в их архиве.       — Жаль, мне казалось, твоим фанатам такое могло бы зайти, — зевнув, Чайлд устраивает голову на ее мягком животе и смотрит на окно номера в отеле. Здесь было достаточно уютно, несмотря на то, что внешне здание производило впечатление рая для зумеров.       — Мы больше не будем это повторять.       — Как скажешь, — Чайлд кивает, накрывая губами ее сосок и принимаясь посасывать его.       Удовлетворенно улыбнувшись, пальцами Люмин зарывается в его волосы. Если Чайлд постарается, то сможет уговорить ее еще на разок их любимого и классического догги стайла.       Откровенно говоря, ему с ней очень повезло.       И не важно, что туфли дизайнера Амины Муадди из ее очередного вишлиста, найти здесь было не слишком просто.