среди этой смертной нелюбви.

мальчик вдали держит коробку сока, потягивая трубочкой из нее напиток, пританцовывает ступнями вытянутых ног под песню, тихо играющую фоном. другой смотрит на него, подбородок кулаком подперев, вздыхает. все решается подойти, стесняется, боится. потом была - не была! и на полпути остановится снова. потом опять: один раз живем! и ноги не слушаются, не хотят вести к нему.        – ссыкуна кусок, – насмехается хен.        – хисын-хен, не мешай, и без тебя тошно. и ушел же. ушел и опять оставил чонсона наедине с человеком, к которому, как говорит его хен, так неровно дышит, что всех вокруг дыханием сносит. всех, кроме самого виновника, по всей видимости, промывающего глаза своим соком любимым. других причин, почему он не замечает такие явные чувства к своей персоне, хисын не обнаруживает. ,, дурак, поужинать его пригласи. всему учить тебя... ,, – тут же приходит сообщение от старшего. ему легко говорить, у него не горят щеки как у джея, когда он находится в радиусе пятидесяти метров в присутствии санвона. он даже не посмеет нарушить покой этого чуда в огромной толстовке, которого зацеловать до смерти хочется. или, смиренно выдохнув, посмеет.        – санвон, – младший поднимает свои большие тёмные глаза на чонсона. – ты голодный? сходим поесть? я угощаю. санвон улыбается в ответ, а лица краснеют почему-то у обоих. он уплетает свой рамен так быстро, что чонсон понимает - позвать на ужин было замечательной идеей. такой милый, щеки едой набил, как хомяк и сидит, жует.       – хен, почему не кушаешь? тонсен вырвал его из мыслей о нем самом.        – я ел, санвон-и, кушай, – вздыхает пак и снова улетает в свой мирок любования ли санвоном. а тот, видно, недоволен таким раскладом. через стол он тянется к хену с лапшой. старший все-таки послушно рот открывает и туда отправляется рамен под радостные звуки санвона. с лапши капает бульон и приземляется прямо на белую футболку чонсона. вон расстроенно ахает, пытается вытереть пятно влажной салфеткой.        – прости, хен, я тебе химчистку оплачу...        – успокойся, ничего страшного. и всю обратную дорогу до работы санвон извинялся за испорченную футболку, на что чонсон пытался заверить его, что ничего плохого он не сделал и вообще, пак давно хотел выкинуть вещь. и каждую секунду пытается прикоснуться к нему, продлить это подольше. запечатлеть каждую его черту лица, каждую эмоцию. даже ту, как санвон расстраивается, когда связка между движениями не выходит.        – да ладно, сейчас нормально вышло.        – надо отлично, а я не настолько хорош, – выдыхает ли. он падает на пол, облокачиваясь спиной в стену. чонсон садится рядом с ним, кладет ладонь ему на колено.        – не настолько хорош? по-моему, ты замечателен. никогда еще вон не смотрел на него так долго, чтобы и джей взгляда не отводил. его глаза такие темные, но блестят как звезды, даже ярче. и в голове пустота. ничего нет, никого не слышно, не видно, кроме как неоново-красной фразы, побуждающей к действию. заходя чуть вперед, санвон убежал. испугался, словно увидел большого страшного зверя, только лишь почувствовав прикосновение к своим губам чужих. у оставшегося в той тренировочной комнате чонсона неоновая фраза заменилась на кучу острых, давящих на мозг. "зря, зря, зря." – гундели они в голове, пытаясь друг друга перекричать. никому не скажет, даже хисын-хену. ничего не было, ничего не случилось. пусть будет так. они просто порепетировали и по домам разошлись, однако санвон вещи свои оставил. старший сложит толстовку аккуратно, положит на стул и сам уйдёт оттуда подальше. ближе к дому санвон перейдет с бега на шаг, вдыхая весенний воздух. если заметят по неровному дыханию, что бежал, точно расспросят, все ли в порядке. и ведь не отстанут просто так. поздоровался с мамой, папой, нуной. отказался от еды и ушел в комнату. лежал в кромешной тьме, закутавшись с головой в одеяло. от переживаний тело продрогло и охладело. зачем-то подушечками пальцев губы трогает, будто в них что-то изменилось. мальчик слышит, как все друг другу желают доброй ночи и отправляются спать. его проигнорировали, подумали, что уже спит. но дверь тихо скрипит и в комнату просочился лучик света из коридора. краем глаза санвон пытается рассмотреть, кто стоит в дверном проеме и наблюдает за ним. в госте узнает старшую сестру. у нее полотенце на плече и волосы мокрые. санвону бы тоже не мешало душ принять, но сил совсем нет.        – нуна, что такое?        – ты идешь в ванную?        – с утра схожу, – буркнет он и снова отвернется, уставившись в пол. она заходит и дверь за собой закрывает. присаживается рядом с братом, откапывая его из одеяла, дабы видеть лицо.        – что случилось? чернее тучи, задумчивее кота ученого.        – ничего, просто настроения нет, – сестре нельзя врать, она все чувствует. и это почувствовала.        – не может мое маленькое солнышко быть без настроения. даже когда все у всех плохо - ты улыбаешься. рассказывай, говорю.        – нуна, мне, наверно, в чувствах признались, а я взял и убежал. проигнорировал просто. сердце колит, что я больно сделал... девушка по волосам поглаживает, пряди сквозь пальцы пропускает, назад зачесывая, лоб открывая.        – а ты что чувствуешь? если ничего, то и не стоит так переживать. просто скажи ей об этом и она...        – она? – переспрашивает юноша, на что сестра усмехается. – я, честно говоря, даже боюсь об этом думать.        – ты же помнишь, что я тебе в детстве постоянно говорила? когда нуна с тобой, тебе нечего бояться. даже своих мыслей. ну так что?        – нуна, а он меня поцеловал. а ведь я еще хочу. получив поцелуй в лоб от нуны на ночь, санвон уснул. и так сладко и спокойно, как никогда не спал. точно зная, что он будет там, санвон заходит в комнату практик. жестом приказывает хену встать и за запястье берет, за собой тянет. а в спину вонзаются взгляды нескольких пар глаз, пристально провожающих.        – разреши поинтересоваться, мы куда?        – да хоть сюда, – он заводит джея в какую-то подсобку, в которую они даже еле помещаются. негласно они выбрали игру в молчанку, а хен даже глаз не поднимает.        – ты вчера мой первый поцелуй украл.       – больше не буду.       – будешь. ли даже не знает, куда руки свои деть. хен уголок губ целует, на середину переходит, сминает.        – я целоваться не умею...        – я знаю, – в ответ улыбается старший, оставляет чмок. чонсон снова на него любуется, держа его лицо в ладонях. и санвон дольше вчерашнего в ответ смотрит. насмотрелся, кажется. в глазах у пака сердечки пляшут, чертей выгнали.        – больше не убегай от меня, – ласково просит джей.        – это было неожиданно. стоило предупредить, что ты собираешься сделать. на самом деле, поцеловаться и я хотел, – хен еще раз его целует. – и я не мою глаза соком! вообще-то изначально все знал. просто было интересно, что ты будешь делать дальше. чонсон смеется с возмущений юноши, за талию к себе прижимая.