Глава 2. Начало взросления
Я спешно закрыл двери за собой – плевать, что, наверное, сын Даймё так делать не должен. Я слишком спешил, слишком хотел увидеть то, что сейчас в моем распоряжении. Я с трудом скрывал торжествующе-хищную улыбку на своем лице, прикусывая почти до крови губы. Всё это великолепие – вымощенные дорожки, аккуратные деревца, скамеечки, цветочки – все в моем распоряжении! Огромная территория Дворца в комплекте с Дворцом – это не микро однушка на краю города! Солнце светило во все лучи, разваливаясь на полнеба. Я поднял взгляд в небеса, наслаждаясь глубокой синевой, что раскинулась над моей головою… «Вот оно: ощущение свободы! Когда не нужно никуда спешить, когда не нужно думать о куске хлеба, постоянных поборах в виде кварплаты и ипотеки», - пронеслось у меня в голове и я не обращая никакого внимания на тех людей, что сновали где-то рядом, направился к воротам, ведущим в остальной мир, мир шиноби. За территорию мне выйти не дали. Остановили сразу, как только приблизился к выходу из замка. И вот тут у меня неприятно засосало под ложечкой. Какой-то мутный осадок стал нестерпимо быстро оседать на мое безусловной счастье. Как выяснилось, моя свобода здесь не была абсолютной, и это досаждало. Явно шиноби, явно весьма матерый, аккуратно схватил меня под локоть железной хваткой и развернул в сторону дворца. - Господин, Ваш отец, на минуточку: Даймё этой страны, если Вы забыли (пояснил он мне на мой вопросительно-удивленный взгляд), хочет чтоб Вы прибыли к нему сейчас же! – произнес беловолосый мужчина, и потянул меня за собой. Я же не стал сопротивляться, и пошел за ним. Было желание поинтересоваться – кто он, но я вовремя решил, не трепать лишнего. Всё-таки я могу слишком отличаться от людей этого мира, и не факт, что все можно будет списать на потерю памяти от отравления. Поэтому надо слегка пообжиться, чтоб не выделяться слишком уж сильно. По дороге до замка нам встретились еще пару шиноби, а у самого замка – еще. «Хм, и как этот «сын даймё» умудрялся тут дичь творить? За ним же следят постоянно. И кто-то вечно рядом», - подумал я, когда шел по замку на встречу со своим новоиспеченным отцом.--- ---
В помещении было весьма светло и уютно. Он сидел за столом и неотрывно смотрел на меня, словно пытаясь что-то новое найти в тушке своего несуразного сына. Я машинально облизнул губы – день всё-таки был жарким, и они пересохли от волнения вдруг неожиданно нахлынувшего на меня. Нервно пригладил черные гладкие волосы, выпрямил спину посильнее и постарался «держать лицо». Мужчина нахмурил лоб и присмотрелся ко мне внимательнее. Я даже подумал, что сейчас он что-то поймет, но нет… - Я счастлив, что с тобой всё в порядке, - произнес он, и я еще раз удивился тому, как он одновременно похож и не похож на того мужчину, который был изображен в аниме. Здесь он безусловно моложе, выглядит лучше, да и говорит куда увереннее. - Но я смею заметить, что потерял память, мой многоуважаемый отец, - я стараюсь говорить как можно учтивее – не хотелось бы портить отношения с даймё целой страны в начале своего пути в этом мире. Да и дело было не только в этом. Почему-то мне действительно хотелось быть для этих людей сыном. Было в них что-то теплое что ли? Или, возможно, мне не хватило в свое время тепла? - Возможно это даже и к лучшему, - он замолчал и уставился в окно, а затем поднялся на ноги и закрыл его шторой, предварительно захлопнув створку. В помещении установился приятная темнота, и через мгновение на столе зажглась лампа. – Я давно хотел поговорить с тобой, Тору. Он назвал меня так, а я вспомнил, что в аниме его жена этим именем называла кошек, которых потом ловили мелкие шиноби. Стало жалко эту сейчас красивейшую женщину. Очевидно всего, её и дайме совместный сын не пережил заливания в себя яда, и в результате сыграл в ящик. Она же почему-то больше детей не родила, и в итоге немного «поехала» головой. - Ты мой наследник, - произнес он строго и одновременно как-то с надеждой на моё понимание в голосе. – Наследник всей страны Огня. И на тебе лежит ответственность за жизнь и благополучие её людей. И от твоих решений будет зависеть, как они будут жить, будут ли жить вообще, и будет ли существовать наша страна. Ты меня понимаешь? - Стране Огня что-то угрожает? – ну надо же соответствовать образу отшибленного на голову десятилетнего наследника, и я решил задать глупый в моем понимании вопрос. Но Даймё на это наоборот преисполнился гордостью. А я же задумался: насколько был тупым наследник, если такую тупость, что я сейчас спросил, тут восприняли, как «откровение»? - Нам всегда угрожает опасность, - он сказал это со всей возможной серьёзностью, посмотрев на меня снова внимательно, словно стараясь во мне что-то разглядеть. – Наша страна обладает большой территорией, которая максимально пригодна для жизни на нашей планете. А вот у других стран все печальнее в этом плане. Они не обладают теми же ресурсами, что и мы. И их территории не сильно пригодны для житья. По этой причине их взоры издревле обращены в сторону нашей страны, страны Огня. И наша задача, нашей семьи, сделать так, чтоб другие страны не смогли отгрызть у нас ни куска земли! - Я понимаю, - я кивнул ему, продолжая внимать. Так-то мужик дело говорит! - Наша задача – не проматывать свою жизнь и не тратить рьё, с таким трудом заработанные нашим народом! Мы здесь, на этой Земле, есть в наличии для того, чтоб позаботиться о своем народе, который великодушно доверил нам быть на месте Даймё, оказав тем самым небывалую честь. В этом наше предназначение на этой земле. И если ты умудрился родиться в моей семье и быть мои сыном, то будь добр: соответствуй своему статусу – сына Даймё, будущего правителя страны Огня. - Я буду стараться, - обещаю я, и сам удивляюсь как «ветер из моей головы» куда-то вылетает. - Ты каждый раз обещаешь и ни разу не сдерживаешь своих слов, - в его голосе столько стали, что, кажется, ей спокойно модно резать. – Ты даже за себя не хочешь нести ответственность! Давай посмотрим правде в глаза: ты даже обо мне и матери не задумываешься, не говоря уже об иных людях! - Я постараюсь стать лучше, - я понимаю, что его гнев оправдан – последняя выходка предыдущего владельца тела – это что-то с чем-то! – Я не помню, к сожалению, что было до этого дня, но я постараюсь. Он тяжело вздыхает, возводя очи к небу, но видит там лишь потолок. Пламя свечи мерцает между нами, освещая наши лица, очерчивая грани. За маленьким шаром света – темнота. И этот момент кажется мне каким-то символичным… Вот так, в темноте мироздания, родитель передает своему потомку истину об это мире, которая, подобна пламени свечи, должна помочь проложить верную дорогу в жизни. «Так жаль, что мой отец не утруждался этим», - вместе с воспоминанием об его безразличии ко мне по лицу скользят слезы. Жалко, очень жалко, что вот кому-то достается всё! И я не о рьё и замках. Они, разумеется, важны, но важнее другое. Тут Мать, что бежит ко мне со всех ног, забыв про неприбранные волосы, про свой статус Жены Даймё, забыв про необходимость выбирать слова и изящно выражаться, вообще обо всём забыв – потому что её сын пришел в себя. Тут Отец, что откладывает в сторону все свои дела государственной важности, и тратит на меня свое время. В который раз пытаясь посеять в «глину» моего разума семена здравомыслия. Ничего этого не было в моей предыдущей жизни. А тут у этого сопяляка – было, и он не ценил… - Всё будет хорошо, - слышу я его голос, и чувствую, как он подходит ко мне и обнимает меня за плечи. – Ты выжил, и это уже победа. Ты жив! - Не велика заслуга, если я сам себя пытаюсь отправить в небытиё, - произношу я, стараясь вытереть с лица сопли вышитыми рукавами шелкового одеяния. - Не говори так! – требует он, сжимая мои плечи сильнее, и боль приводит меня в чувства. – Ты единственный из моих детей, кто прожил больше, чем год, на этом свете. - Что? – я резко поворачиваюсь к нему, и смотрю в его такие спокойные и уверенные глаза, правда, усталые, наверное, от тупости его сына. – Были и другие дети? Я не единственный? - Нет, - он отрицательно качает головой. – Ты не первый, и не последний. - Сколько еще было… моих братьев и сестер? – спрашиваю я, понимая, что если уж я сюда попал, то надо бы знать хотя бы такие вопросы. - Четверо старших: трое братьев и одна сестра, - произносит он как можно более нейтрально, но я понимаю, что его это все равно корежит. - Из них только малышка Айяно пережила рубеж в год. Но через четыре месяца после этого ее не стало. После тебя было еще трое: две твоих сестры и брат, самый последний. Никто из них не пережил рубежа в год. - А почему? – я от шока забываю о жалости к себе окончательно. - Синдром внезапной смерти, - отвечает он, продолжая внимательно смотреть в мои глаза. – Такое иногда бывает. В некоторых родах случается такой недуг – какой-то шальной ген, как мне объяснили в Конохе. В итоге шанс породить жизнеспособное потомство стремится к нулю, правда, шанс все же есть (он осматривает меня внимательнее). И он передо мной. - А у кого этот шальной ген затесался? – интересуюсь вкрадчиво я, понимая, что вообще-то вопрос не корректный. - Да это не важно, - на его лице вдруг возникает намек на улыбку. – Когда люди любят друг друга – это не важно! Однажды ты поймешь, когда встретишь ту самую! И совершишь для нее невозможное! Вот и я сделал все, чтоб у неё родился ты от меня! Чтоб она смогла родить… - Так все эти дети рождены моей матерью? Не было никаких наложниц? – я удивляюсь такой стойкостью этой женщины. - Конечно, нет! – он даже слегка кривит губы в признаке недовольства. – Как можно? Я люблю только ее, не смотря ни на что! И мне никого не надо! И я добился результата – в итоге она родила тебя. Он поглаживает меня по голове, приглаживая мои и без того идеально гладкие черные волосы, а я думаю о шальных генах. Анализирую его слова, и все больше проникаюсь к нему уважением. Читая между строк, я понимаю, что шальной ген - это у моей матери. Но он не сдавался, и в итоге получится я. Неожиданная гордость наполняет меня за него. Отчего-то хочется быть похожим на этого человека: быть таким же уверенным в себе (в правильном смысле), таким же прочным, как скала, но между тем способным на понимание и сострадание, а еще на любовь. Чистую и искреннюю. - Я бы хотел хоть немного тренироваться, - произношу я, когда приходит моё время уходить – дела Страны Огня не терпят отлагательств – к отцу посетитель. - Только не надо скакать по деревьям! – строго произносит он. - Нет, нет! – я выставляю руки вперед в знак примирения. – Я просто хотел бы помогать порой по хозяйству. А то эти тонкие пальцы… Я даже не смогу постоять за себя в случае необходимости. Что уж говорить о том, чтоб защитить того, кого люблю? Даймё молчит какое-то время, обдумывая мои слова. Затем подходит к окну и отодвигает в сторону штору, смотря на висящее на небе Солнце. - Возможно, с этого и стоило начинать, - произносит он. - Да, я был не прав, - признаю я. Ведь что может быть глупее, чем прыгать по деревьям, когда у тебя нет чакры? - Нет, не прав был я, - пресекает он поток моих словоизлияний. – Я относился к тебе, как к цветку, а это недопустимо в адрес будущего мужчины. Не спорю, у меня была уважительная причина для этого, но я перегнул палку. Бережное отношение к ребенку – это неплохо, но не до такой степени. И ты прав: пора бы начинать в чем-то преуспевать, хотя бы в мытье полов для начала. Так ты лучше будешь понимать тяготы жизни простых людей и уважать их и их труд. - Хорошо, - я киваю головой и уже планирую направиться на выход – в дверь уже настойчиво стучат. - Я еще не закончил, - он одной приподнятой вверх бровью останавливает все мои поползновения к выходу. – Так ты будешь учиться. Да, и при том много. В дурной голове много пустого места, и оттого туда приходят неадекватные мысли, - он выдержал театральную паузу. - В голове у Даймё не может виться чуши! Ты меня понял? - Да, - я снова киваю. - Сейчас ты пойдешь к своей матери и успокоишь ее, - не велит, приказывает он. – И не смотри на меня так! Ты снова совершил побег, и она опять вся в слезах – мне доложили перед твоим приходом! Иди к ней, и посмотри на последствия своих действий! Учись нести ответственность за себя и свои решения! - Я не знал, что нельзя выйти на территорию замка без сопровождения, - оправдываюсь я, и удивляюсь: а куда шиноби тогда смотрели? И как я умудрился-то? - Теперь знаешь, - он еще раз внимательно посмотрел на меня. – И думай, прежде, чем делать. Теперь ты в курсе, что ты – единственный наследник, и других у меня уже не будет. И что из этого вытекает? Что ты обязан соответствовать. И больше поблажек не будет – я переосмыслил свое отношение к тебе. Ты был прав, тебе нужно было скорее взрослеть, а не сидеть в тепличных условиях возле мамкиной юбки. И ты по-своему пытался мне это объяснить – играя в шиноби. Глупо, но что еще ждать от ребенка? – он усмехнулся. – Но приходит время взрослеть, и сейчас самое время – ты забыл прошлое – я в этом сегодня убедился в полной мере, а, значит, тебе ничто не будет мешать на твоем жизненном пути. - Я буду стараться, - даю обещание своему новому отцу. – Я постараюсь не делать глупостей. - Помни, что от твоих решений зависит не только твоя судьба, но и жителей страны Огня! И вот если ты будешь это помнить, то не сделаешь больше ничего глупого! – он поворачивается к двери, в которую снова настойчиво стучат. - Господин! – сквозь дверь слышится голос того шиноби, который поймал меня у ворот. - Входи, Казума, - велит Даймё. - Господин? Всё в порядке? – шиноби появляется в помещении и стремительно осматривается по сторонам. - Да, все в порядке, - правитель степенно кивает, и я больше не узнаю того человека, который всего пол минуты назад говорил со мной. Теперь он другой – немного замкнутый и с виду даже недалекий. «Какая метаморфоза! И по аниме я его помню таким – слегка глуповатым», - думаю я, вслух же ничего не отмечая. - Казума, - выводит меня из раздумий голос отца. – Я хочу поручить тебе одно задание. - Я выполню, что бы Вы не велели! – и в глазах этого человека почти что непрекрытое обожание. Я удивляюсь – как Даймё смог добиться такого расположения от своих защитников? Удивительно! - О, оно не особо сложное, - правитель раскрывает веер и слегка обмахивается им. – Я бы хотел, чтоб именно ты проследил за успехами моего сына. Подробности твоей миссии я оглашу позже, - Казума на это кивает. – А ты, Тору, должен будешь выполнять то, что пообещал мне. - Я сдержу обещание, - отвечаю я. – Я могу идти к матери? - Да, пожалуй иди, - велит мне он, и я спешу покинуть покои правителя.--- ---
Что именно здесь происходит мне все еще не особо понятно. Да и во что могли посвящать 10-ти летнего мальчишку? Который, кстати, сам себя дискредитирует в глазах окружающих. Интересно, меня здесь воспринимают как-то типа того, как воспринимали Наруто Узумаки в каноне в Конохе в начале его пути? Мать обнаружилась у себя в покоях. Она, теперь в окружении служанок, сидела напротив зеркала. Они уже уложили её черные волосы, и теперь активно запудривали лицо. Сейчас мне в глаза бросились залегающие тени на её лице. Это явные следы недосыпа, да и вообще общая бледность говорила о изрядно истрепанных нервах. Рядом у её ног покоилось две кошки. Ручные и абсолютно спокойные. Одна из них лениво повела ухом при моем появлении, другая – подняла голову и уставилась на меня. В моей прошлой жизни (как я решил ее окрестить) кошек у меня не было. Сначала – мать была против, прикрываясь мнимой аллергией, а потом, когда я стал жить отдельно, у меня просто не было времени даже поспать лишний час, да и все деньги уходили на оплату кредита. Так что о кошке я решил забыть до лучших времен. Здесь же эта роскошь была в размере двух штук, и я поспешил к ним. Мои пальцы перебирали мягкую шерсть. Кошки млели от счастья, а вместе с ними и я. Мать наблюдала за мной в отражение зеркала и периодически утирала слезы умиления. - Я говорил с отцом, - произнес я, чтоб хоть как-то начать разговор. - Пошли все вон, - распоряжается жена Даймё, и служанки испаряются из комнаты секунд за 15. Я удивляюсь такой скорости, а мать, отворачиваясь от зеркала, поворачивается ко мне. – Тору! Торочка! – шепчет она и подзывает меня к себе. Тут недалеко – пару шагов, но я не вижу смысла вставать, и подползаю к ней на коленях. Она обхватывает моё лицо руками и гладит меня по голове, щекам. - Я говорил с отцом, - продолжаю я негромко – вдруг и у стен есть уши. – И я решил, что пора взрослеть. - Ох! Тору! – на её лице отражается беспокойство. Слишком очевидно, слишком ярко для того положения, что она занимает в обществе мира шиноби. - Отец одобрил мое решение, - я думаю, как лучше ей сообщить обо всем. – И теперь я буду учиться быть наследником Даймё, его сыном. И в скором времени я буду помогать по хозяйству. Отец одобрил. - Я тоже одобряю, - она с гордостью смотрит на меня. – Любой правитель обязан разбираться во всем, что касается его страны. Не получится правильно руководить, не зная основ большинства ремесел и производств. Поэтому постарайся освоить все, что сможешь. Это твой задел на будущее – будь то правильное выращивание риса, или закупка стали. Всё это пригодится. - Я... мне ведь придется однажды вести переговоры с Даймё других стран…Я беспокоюсь за это, - я потихоньку начинаю понимать, о чем говорил мне отец этой тушки. - Всегда помни, что они – такие же люди, как и все. Со своими слабостями и желаниями. И если ты научишься понимать людей, ты сможешь понять и даймё других стран – что в малом, то в великом, что внутри, то и снаружи, - произносит она это, словно напутствие на мой небыстрый путь. - Я постараюсь, - я встаю на ноги и держу её ладони своими, такими мелкими по сравнению с её. - С чего планируешь начать? - Наверное, сам помоюсь, - предполагаю я. Всё-таки на самом деле не мешало бы – я пролежал не один день в отключке. - Правильно, начни с малого, - она одобряет. – А у меня сегодня встреча с женами чиновников. - Удачи на ней, - я стараюсь улыбнуться поестественнее. Но не просто это делать, когда видишь, как она на самом деле устала. - Всё будет хорошо, ведь ты пришел в себя, - она снова смахивает неожиданно выступившие слезы счастья. - Я не стану впредь так делать, - даю я ей обещание. – Я понял, что пора бы думать о чем-то, кроме своих глупых хотелок. - Я вижу: ты станешь хорошим Даймё, достойной заменой своего отца, - она встает на ноги и склоняет голову в поклоне. – Иди же, сын мой, учись быть достойным правителей нашей страны. И знай одну тайную истину: мы лишь слуги народа, не более того! И если ты будешь помнить об этом, то твое правление запомнят и воспоют в веках, сравнивая с Солнцем на небе!