in pursuit of lust

Спускаясь на лифте в душном закрытом помещении вместе, примерно, с десятью людьми, Феликс чуть не задохнулся. Он конечно не страдает клаустрофобией или социофобией, но такое количество потных тел — это уже слишком. Голова теперь немного кружится, а дышать стало тяжелее. Благо, Феликс уже вышел на улицу, чтобы направиться в свое агентство. Сентябрь. Свежий воздух. Слегка тепло, птички все еще поют и прочие прелести начала осени. Феликс воспринимает их скептически, но где-то глубоко в душе радуется, что пока еще не зима. Работать детективом зимой — сущая пытка. Честно! Вот как вы себе представляете бег за преступником в зимней куртке? Феликс примерно таким образом: мелкое чудо, ростом метр семьдесят четыре, в пухлой куртке, с шапкой и шарфиком, бежит за преступником с пистолетом. Нет, ну разве не смешно? Смешно. Так это только мелкие прелести. Снег белый, следовательно, все видно. Каждую мельчайшую деталь на чистом фоне. Муха пролетит, которых зимой априори не бывает, и ты заметишь. Подойдя наконец к своему автомобилю, Феликс замечает Минхо в компании... Хенджина?! На этом моменте шаг младшего заметно ускорился, дабы застать большую часть интересующего его разговора. А так же допросить с пристрастием об таком значимом союзе. Минхо — это зло. Хенджин — еще хуже, если верить рассказам. Какое комбо получиться из этих двоих представить страшно. На яву так вообще. — Не помешал? Обнаруживает себя светловолосый, невольно опуская руки в карманы брюк. Парни отвлекаются от душевного разговора между собой, глядя на Феликса в оба глаза. — Совсем немного, — издевается Хо, гаденько улыбаясь. Хенджин же заметно усмехается, не произнося и слова. Вот сучка этот Минхо. Метается от одного папика к другому. Честное слово. У Феликса даже адекватных ассоциаций нет. — А вот вы мне да, — показательно натягивает уголки губ Ли, доставая ключи от своего мерса, на котором как раз и сидит Минхо. — С машины слезь, хен. Старший поднимает руки вверх в примирительном жесте, спрыгивает с капота, пропуская Феликса к водительскому. Сам обходит автомобиль, чтобы приземлиться на переднее, но внезапно останавливается, закрывая дверь обратно. — Хенджин, — обращается он к темноволосому, которого Феликс как бы не замечает, спокойно приземляясь на свое место. — Может ты вперед? Сейчас просто мой Ханн-и присоединится. Феликс вскидывает брови, направляя взгляд сначала на Хвана, который на слова "мой Ханн-и" из уст Минхо состроил удивленное выражение лица. После на самого Минхо, что ведет себя как обычно, и вскоре уже на подошедшего Джисона. Нет, ну балаган... Что в этом мире происходит? Что происходит вокруг Феликса? — Так, — тормозит хозяин машины всех засуетившихся и атаковавших его авто коллег. — Вы решили использовать мою машину, как общественный транспорт, при этом не спросив меня? Или я что-то запамятовал? Минхо спокойно залезает на заднее, кидая что-то наподобие «сядь и закройся». А Джисон лишь сожалеюще качает головой, видимо догадываясь что произошло на собрании, куда самого эксперта не пригласили. Ну ничего. Феликсу велено все объяснить. — Моя машина просто в ремонте, — отвечает Хан. — Хенджин еще не успел приобрести автомобиль, а добраться до места обсуждения ему как-то нужно. Джисон поведал о проблеме Хвана с машиной, будто уже знает какие-то подробности. Но Феликс оставил в голове пометку, чтобы не забыть выведать у Хана все, что в один момент крайне заинтересовало. — Для этого разумные люди придумали такси, — перечит светловолосый. — Феликс, не будь занозой в заднице, выполняй свою работу. Отрезает Минхо, выскочивший из машины, потому что уже не может ждать окончания этого спектакля. Ли мирится со своей судьбой, поворачивая ключ и не собираясь перечить старшему. Ничем хорошим это не закончится. На соседнее опускается Хван, а Джисон последний захлопывает дверь. Все уселись. Наконец-то. — Сразу в агентство? — спрашивает Феликс. Каждый кивает, поэтому курс строится на здание, где в будущем будет происходить много интересного. И почему то Ли в этом уверен так, словно будущее успел сгонять посмотреть.

***

Приезжают ребята примерно через двадцать минут. Хван выходит первый, потому что не пристегнулся, чтоб его. Следом все остальные вываливаются так, будто только что вернулись с трехдневной пьянки. Ли сопровождает новенького недоверчивым взглядом, следуя по направлению ко входу. Хмурит брови и ровняет их чуть ли не с переносицей, настолько раздражает вся эта ситуация и ее катализатор. Остальные вроде более-менее спокойные, поэтому просто заходят следом, снимая верхнюю одежду. В воздухе витает запах утреннего кофе — про которое Феликс благополучно забыл — смешиваясь с кучей разных мужских духов. Минхо морщиться от такой резкой эйфории ароматов и сразу направляется в свой кабинет, попутно отвечая Хану на колкости. Хван, видимо, забыл, как снимать пальто, ибо его ступор посреди коридора логически больше никак не объяснить. — Кофе? — спрашивает Ли у присутствующих. — Я бы не отказался, — отвечает Хан, справившись наконец-то с шарфом. — Минхо, твои аргументы такие же ужасные, как труп на третьей стадии разложения!!! И Джисон тоже стремительно покидает главную комнату, направляясь в сторону скрывшегося за дверью Минхо. Этих двоих спасет только секс. С мазохистскими наклонностями и садомазо. Нет, ну а что. Они так друг друга любят, что такой вид соития им точно подойдет. Сразу весь словарный запас утратят. И будь счастье во всем мире! — Кофе будешь? — спрашивает Феликс у уже сидящего на диване Хенджина. Когда тот только успел отвиснуть? Не понятно. — И да, как я могу к тебе обращаться? Хван вопросительно поднимает бровь, не догадываясь о чем идет речь. — Американо, — отвечает он на первый вопрос, который ему более понятен. — А насчет обращения, прости, я не понимаю о чем ты. — Точно, ты же не отсюда. Объясняюсь, — начинает светловолосый, нажимая кнопочку на кофе машине. — В Корейском языке есть степени формальности, мне стоит называть тебя хён? Ты же старше? Могу ли я? Или мне обращаться более формально? Теперь Хенджин припоминает что-то такое. Раньше он жил в Корее, но всего три года, когда был малышом. Ему приходилось обращаться ко всем старшим формально, но из подобного он помнит только "нуна". Мальчик называл так мамину подругу, которая была очень добра и любезна. Хорошая женщина... Вспоминать ее с толикой мягкой улыбки на лице — святое дело. Пока воспоминания заполонили голову старшего, Феликс успел сделать кофе. Так же пришел к выводу, что, возможно, Хенджин не такой и страшный каким кажется. И каким его выставляют другие люди. Но это еще не окончательное мнение. Ли знает Хвана всего несколько часов. Мало ли. Вдруг он сейчас достанет пистолет и выстрелит в упор? Вот кто этих людей знает... Правильно — никто. Даже сами люди порой себя не могут понять, строя какие-то легенды о своем характере и принципах. На деле же, при этом, являясь совершенно отличными от собственного описания. — Зови просто по имени, мне не принципиально, — отвечает старший и присаживается на кожаный диван. — Мне, кстати, двадцать девять. Возможно, я старше. Просто ты не выглядишь на тридцать. — Сочту за комплимент, — хмыкает Феликс, присаживаясь рядом на диван и отпивая от свежезаваренного кофе совсем чуть чуть. Вот на хрена надо было делать эспрессо... В себя поверил что-ли? — Тогда и ты обращайся, как хочешь. Пару минут они сидят в тишине, потому что на последнее предложение Хван не ответил. Тишина слегка напрягает, давит на уши своим писком, но парни почти не шевелятся даже, лишь иногда прикладываясь губами к стаканчикам. Хван не отводит взгляда от разных сертификатов на стене. Рассматривает каждый и, кажется, улыбается(?) Феликс еще не понял, ведь пытается показать дичайшую незаинтересованность в присутствие старшего, несмотря в его сторону от слова совсем. А боковое зрение явно подводит. Да только долго этот спектакль продолжаться не может. Нужно что-то решать насчет дела, которое сегодня им торжественно вручили. Кстати вместе с видео записью первого убийства. — Думаю, стоит пересмотреть видео, — начинает Феликс, поворачивая голову к Хвану. — Что думаешь? — Полностью согласен, — отвечает Хенджин и поднимается с места следом. — Меня впечатлило твое замечание на собрании. Хотя я специально вынес ложную теорию. Признается детектив, что кажется Ли еще одним каким-то левым подвохом. Но парень лишь сдержанно кивает и благодарит улыбкой, присаживаясь за рабочий стол и доставая флешку. — Захотел проверить мои способности? — прыскает от смеха Ли. — Не волнуйся, я достаточно хороший напарник. — Я и не волнуюсь, — младший поднимает брови в удивлении, вытягивая губы слегка вперед. — Просто в том зале на тебя смотрели так, будто у них патологическая ненависть ко всем детективам страны. Вот я, скажем так, поднял твой социальный статус чуть выше. Феликса все больше эта ситуация забавит. Старший ведет себя слишком странно для "сурового детектива", каковым его каждый описывает. Но замечание по поводу взглядов в зале Ли все же мотает на несуществующий ус, признаваясь самому себе, что его напарник крайне наблюдателен. Хенджин встает рядом, одной рукой облокачиваясь на поверхность стола, а второй о спинку кресла. Эта близость вызывает в младшем желание сжаться или отодвинуться. Но детектив лишь находит файл с записью и включает нажатием на пробел, слегка отвлекаясь от действий своего компаньона. Мало ли, у них в Англии так нормально. Феликс в Австралии только жил, не знает. — Вот, тормози, — вдруг говорит Хван, когда запись достигает десятой секунды. — Смотри, можешь приблизить дверь? Феликс делает все, как говорит парень, совершая несколько махинаций. И понимает, что чувство чего-то упущенного застало его в конферец-зале не спроста. Он заметил краем глаза еще тогда эту мелкую деталь. — Вот оно, — констатирует Хенджин. — На двери номер, следовательно, это отель. Он не учел того, что пока выбирался, мог засветить нам улику. Только странно, что номер и с этой стороны тоже есть. Обычно же только с внешней.. — Мне кажется это явно не супер дорогой отель, но расположение номера правда странное, — признается Ли. — Так и знал, что подобное будет. Но... Продолжает он, глядя на Хвана перед собой. Старший тем временем складывает руки на груди, внимательно слушая Феликса. Поджимает свои пухлые губы и впивается взглядом прямо в парня напротив. Феликс, когда сосредоточен, выражает все прелести своих мужских качеств. Его глаза становятся более темными, линия челюсти острее. Белокурые локоны спадают на гладкий лоб, а губы неосознанно попадают в плен белых зубок, которые то и дело терзают нежную кожу. Хван признается, что парень напротив красивый, хотя и не до конца понимает, с чего это вдруг сознание оценило внешность другого человека. Да и еще так внезапно. Феликс же подбирает мысли пару секунд, рассматривая уже давно изученный пол в подробностях, и вдруг произносит: — Это вряд ли оплошность убийцы. Хенджин поднимает вверх бровь, пытаясь отыскать разумную мысль и доказательство в своей голове. Но у него это немного плохо получается. Поэтому вопросительный взгляд, адресованный младшему, единственное, что является разумным в данной ситуации. — Смотри, — начинает младший, тоже складывая руки на груди. — Если копнуть глубже, то можно вынести несколько вопросов. Зачем он убил? Почему совершил такую легкомысленную ошибку? И зачем отослал видео полиции с заметной, даже для самого себя, уликой, когда перед этим монтировал? Первый мы упустим, я задам его еще много раз. Из последнего мы можем вынести то, что он определенно заметил, как в кадр попала дверь и номер. Следовательно, преступник знал. А из второго вопроса мы можем выделить ответ на все предыдущие. Хенджину начинает нравится работа с младшим. Он гений. Видит в вещах то, чего не видят другие. Это поражает. Хван по своей природе может разгадать загадку, если его толкнуть. Он заметит в сложном простое и всегда найдет логическое завершение. А Феликс это тот человек, который в простом видит сложное, еще и с разных ракурсов. Он готов рыть глубже, только бы ему лопату побольше дали. И вот этим они прекрасно сочетаются. Феликс — это субъект, который направляет действие. Хенджин — средство для осуществления. Более, чем идеально. — Он дает нам подсказки для того, чтобы мы обнаружили место убийства, — продолжает мысль Феликса Хван. — Ведь без этого, мы не обнаружим следующие. — заканчивает Ли. Они победно улыбаются друг другу. И работать вместе уже кажется не такой плохой идеей. Команда? Определенно.