***
Ей было над чем задуматься. Три капитана, один из которых некоторое время назад сменил род деятельности, скрывшись в Хуэко-Мундо, а несколько позже и вовсе погиб, столь же трагически, сколь и закономерно. Оставались двое. Оба, вероятно, знали кто принёс в Сейрейтей больного ребенка из Руконгая, и, возможно даже, этим кем-то был один из них. С точки зрения логики проще всего было бы подойти к брату, но нии-сан вряд ли будет в восторге даже от того, что она вообще влезла в это дело. Таким образом один из трёх мёртв, второй – её брат, и остаётся третий. Не то чтобы она была уверена, что Кёраку-тайчо решится открыть ей это, но вдруг? Вот только удобный случай подвернулся далеко не сразу.***
Пьянки в Тринадцатом отряде не приветствовались, что, впрочем, не значило, что алкоголь был здесь под строгим запретом. Иногда и сам капитан мог пропустить пару порций сакэ и чаще всего в компании своего закадычного друга. – Джу, за столько лет ты так и не научился пить, – сокрушенно говорил Кёраку-тайчо, качая головой и глядя как его товарищ домучивает всего лишь третью порцию. – За тобой в этом деле мне никогда не угнаться, – кивнул Укитаке и отставил в сторону сакадзуки. – Яре-яре! Кажется, нам пора заканчивать, – усмехнулся Кёраку. – Это точно, не хотелось бы завтра схватить головную боль на весь день. Подожди, я тебя провожу. Капитан восьмого отряда легкомысленно махнул рукой: – С этим прекрасно справиться твоя маленькая фукутайчо, так ведь Кучики? Рукия вскочила на ноги, готовая тут же помочь капитану и сопроводить его друга как того требует банальное уважение к гостю. – Вот видишь? И не о чём беспокоиться! – кивнул Кёраку. Даже сам Укитаке-тайчо и то затруднился бы сказать сколько лет они дружны с Кёраку Шунсуем. Эта дружба зародилась ещё тогда, когда оба только-только обучались искусству шинигами под руководством Ямамото Генрюсая, и с тех пор не угасала ни на день. Талантливейшие и сильнейшие выпускники, оба пополнили ряды капитанов, и оба с честью несли свою ношу, оставаясь примером для других. Хотя смотря в чём. В плане дурных привычек, пожалуй, Кёраку Шунсуй был не самым лучшим образцом для подражания. Вообще-то обычно его сопровождала Исе Нанао, готовая в равной степени и отчитать своего тайчо, и прикрыть ему спину если это понадобиться. Но сегодня Нанао-тян была занята, а потому её тайчо пришёл один. – Кёраку-тайчо... Мужчина повернулся, демонстрируя внимание. – Что? Ему нравилось наблюдать за этой молодой девушкой. Не смотря на принадлежность к клану Кучики, впрочем, весьма неоднозначную, Рукия не отличалась тем же ледяным спокойствием, что и Кучики Бьякуя, а вернее она напоминала юного Бьякую, когда тот чудил как все дети и вспыхивал в гневе легче чем спичка от трения. – Я хотела вас кое о чём спросить... Кёраку вздохнул. Иногда он и сам себя о многом хотел спросить. Но были вещи, обсуждать которые нельзя даже мысленно самому с собой. – Я постараюсь ответить настолько, насколько это вообще возможно. Рукия согласно закивала. – Конечно, я понимаю. Много лет назад вы, нии-сан и Ичтимару-тайчо... Тогда ещё тайчо... Подписали своё согласие на лечение ребёнка из Руконгая. Кажется, этого ребёнка принёс кто-то из шинигами, пожалевший и решивший помочь. Нахмурившись, Кёраку кивнул. – Было такое. Причин, отказывать вроде как мы не видели. Да и этот ребёнок, девочка, обладала неплохим запасом реяцу и в будущем вполне могла бы стать шинигами. – Кто принёс того ребёнка? – Укитаке-тайчо, он же и попросил меня, твоего брата и Ичимару дать своё согласие. Почему тебя это интересует? Только не говори, что это... Девушка кивнула: – Да, это была я. Покачав головой, Кёраку не сразу и нашёлся, что сказать. Да, все они тогда были правы и из того ребёнка и впрямь выросла шинигами. Но кто бы мог подумать... Впрочем, может быть в этом и была некая предопределённость. Кто бы знал, кто бы знал.