***
Шум мягкой листвы деревьев остался позади – наши герои миновали редкий лес. Их взору представилась небольшая белокаменная деревенька с оранжевыми и блекло-коричневыми крышами; она стояла на спуске холма, касаясь своими строениями песчаного берега. У длинной деревянной пристани плескались парусные лодки. Широкие виноградники винодельни Туфо́ огибали деревню с севера. Спускаясь по некрутой тропе, Геральт окинул взглядом обжитую местность: — Приехали. Деревня Фловив. — Я почему-то думала, что она дальше. — Дальше на восток виноградники Кастельдаччия. Лет пять назад те земли были заброшены, а в усадьбе жил призрак. — У тебя был на него заказ? — Нет, мимо проезжал. Заказ ждал меня в этой деревне: на тех виноградниках — ведьмак указал на север Фловива — завелась старая самка шарле́я. — Ого — чёрные бровки Цириллы немного приподнялись. — Да. Она разрушала тамошнюю винодельню Туфо. К слову, в пещерных туннелях я нашёл чертежи гроссмейстерского снаряжения школы Медведя. — Повезло. Медведь погиб, сражаясь с шарлеем? — Нет, ведьмак лишь шёл по её следам. Он спустился в пещеры плохо подготовленным. Это и сыграло с ним плохую шутку. Я и сам не ожидал встретить там сколопендроморфов. — Опять многоножки…— слегка нахмурилась Цири. — И, как ты убил шарлея? — С трудом. Пришлось брать её хитростью – провоцировал громким звуком и уворачивался в последний момент. Шарлей врезался в камень и переворачивался на спину. Пришлось несколько раз прорубать её живот, чтобы покончить с чудищем. — Высшие вампиры, шарлеи, призраки… Да тут полно работы. — И платят хорошо. Скоро сама в этом убедишься. Деревенский шум. Запах конюшен, сена. Крестьяне снуют туда-сюда то в работе, то в делах: носят стиранную одежду, постригают пышные кусты с белыми цветами, подметают собственные пороги дома. Улочки были узковаты для двух лошадей, Цири встала за Геральтом. Ведьмак неспешно проезжался по деревне, направляясь к самому большому зданию из белого камня; над входом красовалась вывеска “Корчма «Под Бочкой и Шпунтом»”. Народ был занят делом, поэтому любопытные взгляды сводились к минимуму. Только какие-то зеваки, да престарелые люди, сидящие на лавочках, глядели на прибывших гостей. Всадники спустились с коней, подвязали за деревянную коновязь и зашли в корчму. Глаза быстро привыкли к полумраку, освещённого свечами. Аромат жаренного мяса. Тихое жужжание разговоров слегка поутихло – народа было не так уж и много. Высокий потолок, каменная плитка, уютные столики в углах, барды играют мелодичную песню. Два помещения разделены деревянной аркой. Геральт пошёл вперёд, бряцая металлом снаряжения. Цири последовала за ним. — Чё, ведьмаки? — за столиком прохрипел старец, оглянувшись на новоприбывших. Они уверенно зашли в следующее помещение, где находилась барная стойка, большой длинный стол, и деревянная лестница на балкон, смотрящий на трактир сверху. — Какими судьбами в наших краях, мастер Геральт? — обмолвилась красивая девица, лет двадцати семи, с рыжими волосами в фиолетовом платье – трактирщица протирала кружки за стойкой. — Вновь явились за картами колоды Ске́ллиге? Или за партией в гвинт? — сверкнула она улыбающимися глазами цвета огня. — По работе — Белый Волк подошёл к стойке. — Не знаешь ли ты некоего Сантьеро Бертолли, владельца винодельни Кастельдаччия? — Он на балконе, сидит за дальним столиком в углу. — Спасибо. — Ведьмак обернулся к Цири, та направилась к лестнице. Геральт последовал за ней. Проскрипев ступеньками на балкон, они увидали заказчика: круглые тёмные очки, чёрная ухоженная эспаньолка, большой махровый красный берет, оливковый кардиган, белый воротник-фреза. Сантьеро что-то уныло ковырял вилкой в жаренном мясе, подперев рукой подбородок. Подойдя к нему, Цири спокойно спросила: — Сантьеро Бертолли? Только завидев две фигуры с мечами, владелец винодельни сразу оживился, бросил вилку в тарелку: — Да, это я. — Мы прибыли по вашему заказу — её пальцы в перчатках ловко вытащили листовку из кармана. — О, пресвятой пророк Лебеда́! Наконец-то!.. А, — Бертолли удивлённо посмотрел на безмолвного ведьмака, стоящего позади Цири, скрестившего руки на груди — почему вас двое? — Сложность заказа. Вы указывали, что чудищ несколько. — О, да, да! Мелкие, зубастые. Словно из-под земли вылезли, твари окаянные. Разворотили мои виноградники, распугали всех крестьян, а скотину, что была, утащили к себе в гнездо. Я сам чудом успел уехать! Прошу, господа ведьмаки, избавьте от напасти. — Поговорим о награде. — Плачу четыреста крон за головы этих чудищ. — Шестьсот — твёрдо настояла Цири. — Давайте пятьсот. По двести пятьдесят на каждого из вас. — Пятьсот пятьдесят. — …Пророк Лебеда с вами, по рукам. Только возвращайтесь поскорее. Живыми и с головами этих поганцев. — Договорились — Цирилла пожала руку Сантьеро. Развернувшись, наши охотники на монстров зашагали в сторону лестницы. Радостный солнечный свет слегка ослепил – Белый Волк и Ласточка вышли на улицу, закрыв дверь трактира за собой. С залива доносился освежающий бриз и запах рыбы. — Пятьсот пятьдесят золотых за накеров – вот это да — улыбнулась Цири, глянув в желтые кошачьи глаза Геральта. — Видишь, я же говорил. Девушка отвязала своего коня и оседлала его: — Поехали, у нас осталось мало времени. Геральт ухмыльнулся и запрыгнул на Плотву, предварительно развязав узел на коновязи. — Сейчас же только два — спокойно отозвался он и поехал вперёд. — А ужин во сколько? — последовала за ним Цири. — В шесть — ведьмак глянул на жёлтую просёлочную дорогу, убегающую вперёд из деревни, за небольшой зелёный пригорок. — Четыре часа… Два часа на заказ, час на дорогу в Корво Бьянко. Остаётся один свободный. — Может, обратно поедем через Боклер? — Звучит заманчиво. — Если встретим Йен, то заберём с собой. — Договорились…— дорога позволила и Цири вновь выстроилась рядом с ведьмаком. — Как у тебя с ней? Геральт кратко усмехнулся: — Сказать по-честному, то лучше, чем когда-либо было. — О-у, даже так? — Местные пейзажи и умиротворённость сделали её характер мягче. Теперь она ценит собственное спокойствие. Кони начали медленно подниматься на зелёный холм. Пышные деревья росли по левую руку, а речной прибой ласково плескался справа. — Иногда, бывает, дурачимся, как дети — ведьмак искренне потянул уголок рта. — Я рада, что у вас всё хорошо. — Но, что насчёт тебя? — Пока что даже мыслей нет, чтобы думать об этом. Не то, чтобы мне не интересно – просто я вся в работе. — Ну, глядишь, подвернётся на твоём пути очаровательный странствующий рыцарь. По Туссенту много таких доблестных воинов. — Да ты шутишь! — рассмеялась она. Геральт улыбчиво промолчал.***
Стая чёрных ворон, гаркая, взмыла с громадного зелёного дерева, растущего на окраине белокаменного забора, окружающего винодельню Кастельдаччия. Оранжевая черепица небольших башен и домов сменялась синими и белыми стенами домов. Две входные арки пробивали брешь в заборе с восточной и южной стороны. Плотва остановилась, немного волнительно фыркала. Геральт и Цири спрыгнули с коней, оставив их на обочине дороги. В нос разила вонь разлагающегося мяса и гнили. Бывалый ведьмак стоял не шелохнувшись, внимательно осматривал глазами округу: следы колёс, копыт и ботинок, ведущие из винодельни прочь – люди бежали и уезжали в спешке, южная арка и двери домов оцарапаны – накеры неуклюже скребли когтями, во дворе лежала растерзанная и распотрошённая туша снаряженного седлом коня, его окровавленные кишки и разорванный желудок раскиданы на метра три – новая жертва чудищ, вокруг туши раскопанная багряная земля – подземные ходы накеров. Сквозь раздумья послышался голос Цири: — Что скажешь? — девушка нахмурено оглядывала округу. — Намажем мечи – они могут ждать в засаде — Геральт вынул из нагрудного кармана бутылёк с маслом и протянул ей. Цирилла скользнула мечом из ножен; наточенное лезвие Зираэ́ль сверкало на Солнце, выгравированный ведьмачий девиз на клинке переливался оранжевой магией. Она взяла протянутую склянку с маслом, вынула чистую серую тряпочку из кармана брони. Белый Волк откупорил баночку Пурги, глубоко вздохнул и за один мах выпил всю синюю жидкость. Бледноватое лицо ведьмака покорёжилось, чёрные брови нахмурились, а глаза сильно зажмурились – он пытался перебороть боль, остроту и жжение, распространяющееся по всему телу от пищевода. Сердце застучало бешено. Электрическая колкость пробирала до кончиков пальцев. Убрав опустевшую Пургу обратно, Геральт, не разжимая век, достал оранжевую Ласточку из соседнего подсумка. Наставнический глас Весемира раздался в его голове: — «К чудовищам нельзя относиться легкомысленно…» — Он опрокинул ведьмачий эликсир – лечебное зелье заструилась вниз, к желудку; действие Ласточки было не таким ударным и мощным, скорее наоборот, более сглаживающим. — Геральт — послышался голос Цири. Ведьмак открыл светящиеся кошачьи глаза, сверкнувшие жёлтым в тени собственных бровей. Он увидел протянутую тряпку и склянку с маслом. Цирилла понимающе смотрела на лицо ведьмака, видя, как его вены на шее, в глазницах, у висков начали темнеть, постепенно набирая и набирая чёрной краски, расползаясь тьмой всё дальше. Геральт, ощущая бурю внутри, спокойно взял предложенное, повторно смочил тряпку, закупорил и убрал масло в подсумок. Шаркнув серебряным мечом из ножен, Белый Волк трепетно и аккуратно начал протирать блестящее на Солнце лезвие. Блекло-алые следы масла оставались после тряпки на белом клинке. — Будем двигаться порознь, — спокойно сказал Геральт — дистанция пять шагов – если они решат атаковать, то им придётся… — Сфокусироваться на одной цели — подхватила Цири. — Да. Осмотрим двор, а после выдвинемся к виноградникам. У лошади должен быть всадник. Может, накеры утащили его в гнездо. Цирилла обернула взор во двор винодельни: — От коня идёт кровавый след в сторону восточной арки. — Гнездо в виноградниках, за винодельней…— Ведьмак перевернул меч, начав промазывать обратную сторону лезвия. — Я больше думаю о их разновидности: воины, стукачи, королевские. Вряд ли обычная свора накеров смогла захватить целую винодельню – у них должен быть главный. — Я возьму его на себя. — Хорошо, как только увидишь – бей. — Бей, да. Остальные поползут в страхе, лишившись вождя. — Вижу, не впервые охотишься на них. — Не единожды закрепляла теорию практикой — улыбнулась она. — В этом вся ты…— Геральт бросил тряпку на землю, взглянул в зелёные глаза напарницы — Готова? — Веди — Цирилла посильнее ухватилась за рукоять Зираэль. Аккуратно ступая, внимательно озираясь глазами, Геральт зашёл во двор винодельни. Медальон Волка на шее “молчал”. Здесь было мертвецки тихо, словно специально и ветер, и птицы умолкли. Слышен лишь стук собственного сердца и тихих шагов Цири, что шла позади в метрах пяти. Кровавый след тащился к восточной арке и сворачивал за забор налево, к виноградникам. Ведьмак подошёл к туше коня. Обошёл, сел на корточки. Невероятная вонь, обилие жужжащей мошкары, тучи мелких белых личинок пожирают остатки мяса. Накеры выжрали тело коня полностью, оставив лишь условную оболочку из тонкого слоя кожи и мяса, которую доедали копны личинок. Геральт невозмутимо прошептал под нос: — Лежит день-два…— острое зрение скользнуло по окраине плоти к костям животного: грубо обглоданные, разодранные, словно скребли мелкими и острыми зубами. Геральт осмотрел след, тянущийся запечённой кровью к арке. — Кровь человеческая… Следы копыт идут от восточной арки – значит накеры сумели загнать всадника во двор, — ведьмак оглядел вырытые ямки возле туши — и напасть всем вместе… У бедолаги не было шанса спастись…— Геральт встал с корточек и безмолвно, практически без звука, зашагал по кровавому следу. Ласточка со сдвинутыми бровями оглядела тушу, и, подождав немного, пока ведьмак не будет на нужной дистанции, двинулась за ним… Она следила за каждым его шагом, попутно внимательно осматривая местность. В груди слышался и чувствовался стук волнующегося сердца… Напряжение и смерть витала в воздухе. Ведьмак остановился. Цири замерла, как статуя. Мурашки пробежались по спине, стук в груди подпрыгнул. Всё внимание на Геральта, на его движение, его реакцию. Он резко обернулся и крикнул: — Цири!.. В ту же секунду из-под земли на ведьмачку выпрыгнула группа накеров. Геральт успел увидеть лишь улыбающийся взгляд Цириллы и вдруг… она исчезла, растворилась зелёным светом в воздухе, испарилась. Фыркающие и хрюкающие чудища недовольно растерялись, потеряв цель из виду. — Я здесь, уродцы! — крикнула Ласточка и блеснула взмахом меча. Отрубленная голова накера, обременённая складками на шее и растопыренными острыми ушами полетела прочь, оставив упасть жилистое тельце с обрубком шеи, позвоночника и струящихся артерий. Чудища зарычали, сверкнули злобой угольками глаз. Медальон на шее задрожал пуще – слух ведьмака уловил колебания под собственными ногами. Геральт молниеносно отскочил на метра два. В том месте, где он недавно стоял, вырылась ещё одна группа монстров, на считывающая около десятка злобных тварей. Пасти без губ с маленькими острыми зубами, по четыре когтистых пальца, голова со складками больше, чем грушевидное тело и пузо. Ведьмак опрокинул руку вниз, к земле – фиалковая магия знака И́рден окружила охотника на метра два по земле. Накеры прыгнули на ведьмака своей гурьбой растопырив когти, зашипев, зарычав. Взмах серебряного меча. Половинчатые тела чудищ упали к его ногам. Цири ловко двигалась с клинком, умело уворачивалась от атак – телепортировалась за спины накеров, оставляя за собой зелёный след. Кровавые головы, хиленькие ручонки, разрезанные животы с выпущенными кишками – всё это летело вверх дном, окрашивая весь двор в багряно-чёрный. Геральт скрестил пальцами знак Квен, сверкнувший жёлтой искрой. Покрепче ухватившись двумя руками за меч, он сделал рывок вперёд, к оставшимся монстрам, и закружился в смертельном танце серебряного клинка. Молниеносные кружевные удары беспощадно рубили округу, его ноги лихо переступали, а бешенная ведьмачья реакция, разогнанная эликсиром, не давала шанса на атаку противника – он предотвращал её в зародыше, рассекая лезвием. Из-под земли вылез силуэт ростом с Цири: желтоватая кожа, злые светящиеся глаза, зубастая морда и конечности вымазаны в красной глине, гениталии прикрыты цветными оборванками от штанов-пуфиков. — Вот он! — крикнул Геральт, кружась в смертоносных пируэтах. Ласточка обернулась, увидев накера-воина, руководящего всеми чудищами. За её спиной раздался рык – кровожадная тварь прыгнула, желая вонзить когти в плоть. Цирилла лишь смотрела твёрдым взглядом на воина. Мгновение и она очутилась за спиной вожака. Тот отпрыгнул от неожиданности, но от лезвия Зираэль не было спасения – жёлтое тело, украсившееся бордовым рассечённым разрезом от плеча до паха, шипя, упало на землю, испуская последний дух. Битва остановилась словно на мгновение: оставшиеся накеры непонятливо смотрели на беловласую девушку и ведьмака, хлопая глазёнками-искорками. Кто-то очухался и пополз обратно в норы, но ловкий выпад Геральта оставил лишь половину туши в норе, перерубив накера пополам. Чудища, хрипло визжа, в страхе побежали к виноградникам, раскидывая руками. Цири злобно ухмыльнулась, вознесла меч над головой и телепортировалась к отступающим. Белый Волк ловко подскакивал к бегущим чудовищам и отсекал головы окровавленным клинком. Оглядывая кровавое месиво во дворе, Геральт достал из отсека на ноге потрёпанную тряпку, окрашенную во все оттенки красного. Он протёр кровь и остатки масла с лезвия, после скользнув мечом в ножны. Подошедшая Цири взяла предложенную тряпку из его рук. — Неплохо, неплохо…— спокойно сказал Геральт. — Но ещё есть над чем поработать. Ласточка аккуратно прошлась тряпкой по лезвию Зираэль, ответив: — Человек всю жизнь учиться. Волк серьёзно взглянул в её зелёные глаза: — Только не ведьмак. Иначе жизнь его очень коротка. Взгляд девушки стал слегка задумчивым. Она медитативно вытирала клинок, пока тот не стал абсолютно чистым. Её меч скользнул в ножны. — Идём, — сказал ведьмак — проверим гнёзда. Цири кивнула и отдала Волку тряпку. Тот убрал её обратно в отсек штанов. Они вместе зашагали к восточной арке, переступая изрубленные трупы накеров. Выйдя за арку и свернув налево, героям предстали разорённые виноградники: зелёные рядочки раскурочены, земля, перекопанная вдоль и поперёк, в центре виноградников виднелись две горки, утыканные костями, черепами, помётом, разломанными горшками, сломанными граблями и прочими предметами быта. Геральт протянул напарнице бомбу. Картечь была небольшой, укладывалась в ладони, тяжеловатой, чёрная твёрдая субстанция, окованная круглыми латунными обручами, не короткий фитиль смотрел наверх. Цири взяла Картечь. Приблизившись к гнездам, вонь перекосила нос: гниль, падаль, помёт. Охотники на монстров были невозмутимы… правда Цири слегка морщилась. Они увидели, как из глубины гнезда торчит мужская рука с золотым перстнем на пальце. Переступив испражнения чудищ, Геральт подошёл ближе, взглянул туда, вниз, и сказал: — От него осталась лишь рука…— Ведьмак внимательно оглядывал эту яму-клоаку, но ничего не найдя, кроме как различных останков, спустился с вонючего гнезда. — Давай свою бомбу, подожгу. Цири поднесла фитиль. Геральт достал свою Картечь и поджог фитиль знаком И́гни. Поднеся горящую ниточку, ведьмак зажег бомбу Цири. Они в раз кинули горящие Картечи в соседствующие гнезда. Сделав шага два назад, охотники на чудищ спокойно ждали взрыва. Бомбы глухо разорвались в глубине, выплеснув ошмётки земли, костей и прочего, как вулкан извергает пепел… Но твердь под ногами задрожала, потянула вниз, начала осыпаться, падать в глубь. Герои повалились вниз, Цири успела лишь выкрикнуть: — Геральт! — и коснуться ведьмака.