Я не чувствую...

Ди прекрасно знал, что засматриваться на брата — ненормально. Прекрасно знал, что дрочить втихаря по три раза на день, представляя толстый член родного брата — запредельно ненормально. Но остановиться он не мог. Он сжимал свой напряжённый член, одной рукой быстро двигая вдоль него, а другую с силой прижимая ко рту в попытке сдержать новый громкий стон. Который наверняка будет слышно всему дому. Ди считал отвратительным представлять член немалого размера у себя во рту и получать от этого колоссальное удовольствие. Сама мысль о владельце данного органа посылала новые мурашки по коже, хотя блондин был уверен, что та должна вызывать рвоту. Но не вызывала. Это не было просто похотью, хотя, видит Бог, в которого он не верит, Ди хотел, чтобы это было так. Но он уже признал, что хочет брата не только в своей постели — во всех смыслах. Он хочет прогуляться ночью в его компании, ведь Хэви оттого будет по-настоящему сиять. Он хочет, чтобы тот крепко его обнимал (или даже целовал) после полученной за контрольную хорошей оценки, которой они вместе добивались вечерами. Он хочет засыпать в тёплых объятиях брата вместо одеяла, в котором он всё равно замёрзнет. Это можно было назвать влюблённостью. Хоть Ди и не хотел вешать ярлыки, эти чувства были чарующие, странные и… Безнадёжные. Этого всего не будет. Может, Хэви и радуется любой хорошей оценке и безумно благодарен старшему, но это не настолько близко. Может, они иногда и гуляют вместе, но, по сравнению с ночной прогулкой, это просто ничто. А про сон в объятьях можно и не думать. Как и про секс. Потому что Хэви нормальный. Поэтому всё, что оставалось Ди — дрочить, стараясь делать это незаметно, и как можно меньше думать о брате во время обычной жизни. Не думать о золотой обезьянке… Невозможно.

***

Тот случай, когда Хэви впервые проснулся со стояком, был глобальным потрясением. Но чувствовать, как сильно напряжён член после эротического сна со старшим братом в главной роли, оказалось в разы большим шоком. Так нельзя. Может, он и был немного глуп и мал, но понимал, что такого быть не должно, что так хотеть нужно какую-нибудь девушку, в крайнем случае парня, но уж никак не родного брата. Даже если попробовать списать своё влечение на его схожесть с девушкой (хотя, несмотря на длинные вьющиеся светлые волосы и немалое количество косметики, спутать с девушкой было почти невозможно), Ди всё равно оставался близким родственником. Поэтому с таким желанием можно смело идти в дурку. Хэви как мог списывал всё на гормоны и переходный возраст, однако сны, в которых Ди был всё более чётким и оголённым, а в близости они заходили всё дальше, не прекращались. Даже участились. И Хэви это не нравилось. Проснуться утром со стояком — неожиданно, но не отвратительно. Проснуться с мокрыми трусами после сна с участием старшего брата — ненормально. Однако даже это «ненормально» стало чем-то привычным. Что угодно станет привычным, если повторяется чаще, чем раз в неделю… … И от этого не получается избавиться. А ведь Хэви пытался.

***

Ди в очередной раз задумывался о том, чтобы съехать. Он давно уже для себя решил, что при первой же возможности будет жить один. Изначально он наивно предполагал, что основным препятствием его самостоятельной жизни являлся его возраст. Однако ещё до наступления совершеннолетия Ди понял, что лучше пока наладить учёбу в университете и найти дополнительный заработок, ведь одно выполнение пары чужих курсовых было сложнее месячной подработки в любом заведении быстрого питания, а стоило дешевле. Хотя, только поступив, что не было слишком сложным, он думал иначе. Но не это стало основной причиной, чтобы пока что остаться жить с родителями. Попытки отдалиться от брата были жалкими. Очередной раз отказывать Хэви в помощи с учёбой, прогулке, совместном просмотре нового ужастика или игре оказалось отвратительной идеей, а чаще уходить из дома в надежде лишний раз не пересекаться с рыжим — ещё хуже. Новые попытки сбежать от себя брата приводили только ухудшению его и без того не очень хорошего состояния, а потому он был вынужден их прекратить. Нельзя же доводить себя настолько. Ему иногда казалось, что в его не самом лучшем состоянии виновато что-то кроме «чувств». По крайней мере, он пытался время от времени списать всё на магнитные бури или ещё какую-нибудь глупость, но уже давал себе обещание перестать себе же врать. Хоть и сомневался в возможности сдержать его.

***

Хэви резко переключил воду на самую холодную, пытаясь прогнать из головы новые образы брата. Изначальным его планом было «просто принять душ», что пришлось очень быстро сменить на «подрочить, представляя не брата», а после и на «мыться под ледяной водой, чтобы унять возбуждение». С чем она прекрасно справлялась… В отличие от него. Ему иногда казалось, что эта затея не выгорит, а он сам перегорит, но другого плана у него не было. Кроме как «принять своё желание и попробовать добиться взаимности». Однако об этом можно и не думать, ведь Ди нормальный. Даже не гей, не говоря уже о любви к брату, и встречался с девушкой. Поэтому от этого желания нужно срочно избавляться. Время от времени он подумывал поискать более радикальные меры. Например, когда замечал, как Ди его сторонится. Как лишний раз отговаривается от новых предложений совместного времяпровождения. В такие моменты Хэви всерьёз задумывался, а не догадался ли старший об этой его «проблеме». А ведь вполне мог, учитывая, что блондин всегда был не только умён, но и проницателен, а рыжий почти всю жизнь читался как открытая книга. И этого Хэви боялся чуть ли не больше, чем «остаться с разбитым сердцем».

Хотя оно в любом случае будет таковым.