***
муз. U-Topia — Behind The Scene
Тонкие пальцы перебирали жухлые листья, засушенные ягоды и твердые кусочки корений. Девушка нанизывала их на металлическую ниточку, мыча себе под нос мелодию. Яркое Солнце скользило по темному дереву столешницы и белым рукам. На губах заснула улыбка. В светлых глазах играли и переливались ясные блики.
За спиной темноволосой девушки разрасталась скрипучая старая черная бездна. Она поглощала лучи полуденного солнца. Она тянула к девушке когтистые лапы. Деревянным гнилым крюком она удерживала тонкую лодыжку. Мутные глаза вглядывались в ловкие движения пальчиков, изредка бросая взгляд в окно, на жаркое Солнце.
Чем ярче озаряли пространство лучи, тем глубже в тень уползало темное существо. Солнце наблюдало за монстром грустными изумрудными глазами. Разгоралось, полыхало и краснело.
Девушка сплела два конца металлической нити и аккуратно положила переливающийся обруч из ягод и трав на темные волосы. Ресницы поднялись. Улыбающиеся сугилитовые глаза встретили грустные изумрудные. Девушка встала, выпрямилась в полный рост и протянула ладошку к Солнцу, навстречу алым лучам.
По небу пронесся белый сокол, описал круг, разгоняя облака, и мягко приземлился на подоконник.
Девушка распахнула окно.
Древесный крюк утоп во тьме, роняя хрупкое тело на пол. Он потащил ее по полу, поглощая тьмой с носочков до кончиков волос.
Белый сокол окунается во тьму следом за ней.
***
Веки резко разомкнулись. Хитоми вскрикнула. Недавно наложенные бинты на лбу снова пропитались потом. Снова липли к воспаленной коже. Грудная клетка быстро двигалась, качая в легкие воздух. Тело скованно и неподвижно. Поймано. Глаза ищут причину. Апноэ? Нет… все проще и безопаснее. Сквозь полуночную тьму проглядывается едва различимый мужской силуэт. Он привычно сидит на татами, прижимаясь спиной в стене. Разумеется, возле входа, дабы не пропустить незваного гостя. Свет уличных фонарей обрамляет сонную фигуру. Его черные волосы собраны в высокий хвост. Пальцы правой руки обхватывают вытянутые указательный и средний левой. Один глаз юноши приоткрыт, в полудреме глядит на Хитоми. Дыхание выравнивается. Сердце успокаивается. Губы вновь смыкаются. Шикамару расслабляет и складывает руки на груди. Он снова закрывает глаз и погружается в поверхностный сон. Уже шестую ночь он вот так сторожит особую пациентку. Разумеется, за щедрую плату из кармана Хокаге. Молодой человек после событий с Гаарой действительно, как и говорил прежде, переместился в больничную палату. Ночью он сидел на стуле у кровати или на полу возле входа. Днем проводил время за стенкой у друга, либо шатался по комнате, изредка выпуская горькие дымные облака в открытое окно. Но чаще дремал на стуле. Кстати, никаких кактусов в помещении он так и не поселил. С помощью техники теневого захвата он снова и снова ловил тело девушки, не позволяя ей лишний раз двигаться. Хитоми привыкла к этому ощущению и больше не пугалась, когда Шикамару удерживал ее. Ведь двигаться она пыталась всегда, когда просыпалась после увиденного кошмара. Шикамару засыпал только тогда, когда понимал, что угрозу удалось миновать. Тогда шиноби распускал когтистые тени, точно плетеные косы. Днем подобные махинации не требовались. В сознании Хитоми прекрасно контролировала свои телодвижения. Глазами изучала палату и соседа по палате… Девушка заметила одну любопытную деталь, о которой прежде не слышала. Чтобы поймать тело человека и заставить его окаменеть, необходимо сложить определенную комбинацию фигур руками. Позже Шикамару назвал эти фигуры печатями. Три молниеносных отточенных движения его руками, и тело Хитоми застывало. Еще она заметила, что приходящие люди не использовали печати в работе. Вероятно, этому обучены особенные люди. Например, ниндзя. Девушка делала все, чтобы держать мозг в тонусе. Наблюдение за Шикамару помогало ей не сойти с ума и не начать деградировать. Она запоминала его привычки, манеры, движения. А еще этот человек казался очень умным, мозговитым, как сказала бы Акико. Шикамару тоже изучал свою соседку. Хитро прощупывал, задавал осторожные вопросы. Такие же осторожные, как его тихие и незаметные теневые лапки. Он быстро понял, что девушка не знает ничего о мире шиноби, потому проявлял ответный интерес к ее миру, делился краткой информацией о своем. Случались и мелкие конфликты. Не всегда Хитоми была согласна с его тенями. Не всегда Шикамару желал подавать стакан с водой. Но это мелочи, притирки. В любом случае, это полезное паразитирование для обоих. И одно для них оставалось загадкой — с какой стати Хокаге так щедро платит? За последнюю неделю пребывания в лазарете состояние Хитоми значительно улучшилось. Легкий плед больше не царапал тонкую кожу. Не оставляли раны и прикосновения сотрудников во время перевязок. И солнечного света в помещении становилось больше и больше с каждым днем. Это единственное, что пугало Хитоми. Шикамару не был единственным наблюдателем. Значительно более активная и болтливая куноичи с короткими черными волосами, пронзительным взглядом и суетливой свиньей раз в сутки проводила тщательное обследование пациентки. — Ребра встали на место, — ладонь Шизуне пролетела над грудной клеткой, источая блеклое голубое свечение. — Внутренние органы практически восстановлены. Необходимо немного подлечить почку, — рука двинулась ниже, от живота к бедрам, до кончиков пальцев. — Сухожилия в порядке. Ты пробуешь шевелить пальцами, как я тебе говорила? Хитоми кивнула и подвигала пальцами обеих ног. Ступни все еще ощущались холодными, но тело подчинялось командам. — Отлично. Ты хорошо справляешься. Токсические вещества покидают тело довольно быстро. Большее потребление воды ускорит процесс восстановления эпителия. Я направлю к тебе медика-практиканта. Надеюсь, ты не будешь против? Она ускорит очищение твоей крови и подлатает оставшиеся повреждения внутренних органов. Твои ранения и травмы уже не представляют угрозы для жизни, потому мы направим рабочий персонал к другим пациентам, более нуждающимся. Шизуне скользнула к раковине, шумно начала ополаскивать руки. Снова появилась в поле зрения, мельком взглянула в сторону Шикамару. — После этих процедур ты, вероятно, сможешь пробовать вставать на ноги. И протестируем влияние солнечного света на твоей коже. Думаю, он больше не будет оставлять ожоги. Женщина лучезарно улыбнулась. Одним кивком головы она попрощалась с сонным Шикамару, восседающем на стуле, и удалилась под цоканье маленьких копыт и довольное похрюкивание ее питомца.муз. HOYO-MiX, Yu-Peng Chen — A Storm, A Spire, and A Sanctum (Dvalin's Nest)
Вечером того же дня палату посетила незнакомка. Ее острый взгляд несопоставим с хрупким телосложением и нежно-розовыми волосами. Она молча приблизилась к койке, уставилась на пациентку. Дыхание ее участилось. Ладони сжимались в кулаках так, что ногти плотно давили на кожу изнутри. Узкие плечи подрагивали, а тонкая длинная шея напряглась, будто внутри застрял колючий ком. Хитоми дремала. Увидев перед собой девушку, дрогнула. Эта незнакомка явно не желала здесь находиться. Пространство заискрилось и затрещало от возникшего между ними напряжения. Неспешно, гостья подошла к пациентке, придвинула стул и села напротив. Долго она глядела на белую ширму, за которой обычно скрывалось солнце. Хитоми поглядывала то на зеленые глаза вошедшей, то на полотно, пыталась разгадать чужие мысли. Казалось даже, словно она здесь лишняя, мешает безмолвному диалогу гостьи и куска ткани. Из этих мыслей ее выдернул уже знакомый голос. — Аааа… Сакура, ты уже здесь… — тягуче пропел Шикамару. — Шизуне сказала, ничего серьезного. Хитоми повернулась в сторону входной двери. Расплылась в благодарной улыбке. Шикамару сейчас подобен щиту, спасению. Названная же Сакурой девочка никак не откликнулась на свое имя, точно находилась в небытии. Шиноби потянулся и шагнул к койке. Он растягивал мышцы скручивающими движениями, громко и заразительно зевал. — Хэй, Сакура, — позвал он гостью, опустив ладонь на ее плечо. Та встрепенулась и, не сдерживая внезапные слезы, испуганно уставилась на молодого человека. Шиноби нахмурился в ответ и указал темными глазами в сторону Хитоми, подталкивая медика к работе. Его сухие пальцы едва заметно сжали плечо Сакуры. Не угрожал, подбадривал. Хитоми от этого действа передернуло. В голову закрались вопросы, но развеялись, когда Шикамару отошел в темный угол комнаты и легко приземлился на пол. Сакура еще долго смотрела в точку, где только что стоял Шикамару. Будто информация в мозг поступала с большой задержкой. Юноша кашлянул. Сакура пришла в себя и утерла слезы тыльной стороной ладони. Она резко повернулась к потерянной Хитоми. Лицо окаменело. Губы сжались, больше напоминая ниточку. Зеленые глаза глядели на пациентку, будто та сделана из прозрачного стекла. Тонкие кисти взметнулись в воздух, зависли над грудной клеткой девушки. Кончики пальцев испускали бледный изумрудный свет. Сначала от него расползалось тепло в сердце, а легкие будто опустили в парное молоко. Ладони лекаря дрожали. Ощущения ответно завибрировали. — Как Чоджи, Шикамару? — поинтересовалась Сакура монотонно. Затылок Хитоми похолодел. — Много спит и все еще слаб, — тихо ответил юноша из темного угла, — но он хорошо справляется, уже идет на контакт. Ест все больше и больше с каждым днем, ха-ха! В груди Хитоми что-то скрутилось и зазвенело, неприятно задрожало, солнечное сплетение стало сжиматься. — Учитывая то, какие препараты он принял во время своего боя, удивительно, что он вообще остался жив, — не меняясь ни в лице, ни в интонации, заметила лекарь. — Эй! Он не такой слабак, как кажется! Сильнее всех нас вместе взятых. Но… да. После красной таблетки он потерял более шестидесяти процентов жира. Это могло убить его. Думаю, он держался исключительно на вере в нас, — воодушевленно делился Шикамару, сплетая пальцы на затылке.муз. Rezz — Edge
Грудная клетка горела изнутри. Боль отзывалась в горле. Во рту явно ощущался привкус кислоты. В животе стало холодно и тяжело. Казалось, на Хитоми водрузили кувшин с ледяной водой. Свет, покрывающий ладони Сакуры, окрасился в темно-зеленый. Он редко искрился синим. Хитоми хватала воздух ртом, не в силах раскрыть легкие. Как тогда, когда огромный демон сжал ее тело. — Чоджи сильный. Справится. Как минимум, ради своего лучшего друга, — с натянутой улыбкой прошептала Сакура. Пальцы Хитоми на ногах и руках немели, замерзали. Кровь отлила от лица. Губы побелели, как пустынное солнце. Рот, покрытый сухой тонкой коркой, раскрылся в безмолвном отчаянии. В голове трещало и гудело. Пальцы Сакуры скрючились, напоминая когти хищной птицы, готовой вот-вот схватить и разорвать чужое сердце. — Почему бы тебе не проведать его сейчас? Шепот Сакуры становился все более угрожающим и опасным. Хитоми пыталась двинуться с места, позвать шиноби на помощь. Не выходило. Она издавала жалкое тихое поскуливание, скользящее мимо Сакуры. Чего уж там говорить о Шикамару, сидящем в другом конце палаты? — Неужели тебе хочется нянчиться с ней, когда прямо за стеной есть человек, нуждающийся в тебе больше, чем кто-либо… — голос девушки казался разрушительно животрепещущим. Шикамару удивленно поднял глаза на подругу. Все произошло быстро. Смешанно. Сумбурно. Блеклая ладошка Сакуры сжалась над грудью, застыла. Нога Хитоми согнулась в колене, перевернула столик. С громким лязгом посыпались вниз инструменты. Стеклянные склянки разлетелись вдребезги. Тень змеей метнулась к девушкам, поймав обеих в свои сети. — Какого хрена, Сакура! Что ты творишь?! Шикамару вновь сложил пальцы, собрав их в печать. Он плотно стиснул зубы. Лицо осталось темным… Еще более темным, чем обычно в такое время суток. Точно на глаза, нос, рот и щеки легла мрачная вуаль. Карие глаза широко распахнуты, направлены четко на Сакуру. Пусть корпусом подруги сейчас владел юный шиноби, чужие эмоции ему неподвластны. Ее тонкое тело содрогалось, обливаясь холодным потом. Из больших зеленых глаз катились горькие слезы. Ее ладонь практически сжалась в кулак над грудной клеткой Хитоми. — Пусти, чертов псих… — хрипло зашипела Сакура. Глаза ее сделались непроницаемыми. Она старалась упорно сопротивляться мастеру теней, но безрезультатно. Хитоми быстро оклемалась, стоило теневым языкам отпустить ее. Болезненные ощущения стремительно покидали тело через кончики пальцев. Она всматривалась в лицо практикантки. Искала что-то. Вероятно, ответ на вопрос? За что? Не обнаружив его, сиреневые глаза столкнулись с черными. — Сейчас я отпущу тебя, Сакура, но постарайся объяснить произошедшее, чтобы мне не пришлось применять силу снова, — помедлив, он добавил, — но мне придется доложить об этом инциденте Цунаде. — Да плевать… — Шикамару непонимающе уставился на девушку, все еще удерживая ее. — Я не останусь в деревне.