Этот район заберёт тебя.

Тэхён долго ворочался в постели и никак не мог уснуть. Мысли вихрем кружились в голове: «Как теперь выпутаться из этой истории? Целый год в доме этого психа он не выдержит! Только избавился от одного, как появился другой!» Поток его мыслей прервал внезапный крик. Кто-то кричал так громко и отчаянно, что Тэ стало не по себе. Он вышел в коридор. Хриплый крик повторился, звук шёл с первого этажа. Ему было страшно, но любопытство взяло верх. Он спустился. Крик снова повторился, он эхом отдавался по пустым тёмным коридорам. На удивление, никто не вышел на отчаянные крики о помощи. Тэ остановился перед дверью, откуда доносились мольбы. Крик повторился, только теперь больше похожий на скулеж от нестерпимой боли. «Неужели этот псих решил замучить очередную жертву прямо в доме? И где все? Похоже, они все тут психи, раз могут спокойно спать при этом!» — с ужасом думал Тэ, чувствуя как страх холодом пробегает по позвоночнику. Коленки подрагивают и он с трудом удерживается на ногах. Он осторожно приоткрыл дверь трясущимися руками и заглянул внутрь, пригнув голову, как будто это сделает его менее заметным. Это была спальня. Кровать была смята. На ней в агонии билось тело, корчась, будто от невыносимой боли, и издавая жуткие крики. Тэхён подошёл поближе. Это был Чонгук. Его глаза были закрыты. Тело было мокрым от испарины, а лицо от слёз. Он тяжело дышал, с шумом вдыхая и выдыхая воздух. Грудь вздымалась и опадала в такт порывистому, неровному дыханию, смешанного со стонами. Он спал, и ему явно снился кошмар. — Эй! Чонгук! Проснись! — тихо позвал Тэ дрожащим голосом. Но это не возымело никого эффекта. Тогда он сел на край кровати и слегка встряхнул бьющееся в судорогах тело. Его лицо всё так же кривилось от боли и страданий. — Проснись! Тебе снится кошмар! — но и это не возымело никакого действия. Тэ размахнулся и влепил звонкую пощечину. От удара голова Чонгука откинулась и он моментально открыл глаза. Они были затуманены, видно, что сон до конца не отпустил его. Он уставился на Тэхёна невидящим взглядом. Каким-то невероятным образом в его руке очутился армейский нож, который тут же был приставлен к подбородку Тэ. — Эй! Охуел совсем! Убери игрушку! Тебе снился кошмар, я просто тебя разбудил! — Тэхён покрылся холодным потом, он уже сожалел, что не смог обуздать своё глупое любопытство и оно когда-нибудь доведёт его до беды. Хотя он уже и так в хреновом положении. Но может быть ещё хуже. Наверное. Чонгук услышал взволнованный голос и полностью пришёл в себя. Он медленно убрал нож под подушку, сознание прояснилось и он успокоился, узнавая того, кто сидит перед ним. — Какого хрена ты тут делаешь? — он откинулся на подушку, прикрыв глаза. Дыхание выравнивалось, но сердце всё ещё тревожно стучалось. Тэхён рассматривал голый накачанный торс Чонгука, и ему явно нравилось, что он видел. — Ты же орал как пострадавший, на весь дом! Разве можно спать при таком шуме? Ты что, спишь с ножом под подушкой? Настоящий псих! — Тэ набрался немного смелости или такой расслабленный Чонгук прибавил её. — Я же мог тебя зарезать. — криво усмехнулся Гук, покачав головой, как будто подтверждая сам себе, что ещё немного и это произошло. — Ну, не зарезал же? — равнодушно пожал плечами Тэ. — Вот интересно! А психам, оказывается, тоже кошмары снятся! Небось, души невинных замученных тобой людей преследуют тебя! — мнимая смелость ведёт его не в том направлении. Не пожалеть бы об этом позже. Даже в сумраке комнаты было видно, как его брови нахмурились, глаза потемнели от злости, а на лице заиграли желвалки. — А это не твоего ума дело, мажор! Иди спать и больше не приходи сюда, а то, не ровен час, и мой нож окажется в твоей шее! — его низкий хриплый голос прозвучал резко в тишине комнаты, в нём чувствовался гнев и Тэхёну показалось, что он услышал глубокую обиду. — Очевидно, я попал по больному! — выходя из комнаты, напоследок бросил Тэ. Сучья натура, несмотря на опасность, требует, чтобы последнее слово осталось за ним. — Убирайся, мажор! — Тэ услышал, как с обратной стороны что-то глухо воткнулось в дверь. Похоже, это был нож. ***** До самого обеда Тэхён маялся от безделья. В доме, кроме охраны и Мины, никого не было. Воспользовавшись моментом, он решил выяснить у неё некоторые мучающие его моменты. Они расположились на кухне. Мина готовила обед. — Скажи, почему такая милая девушка живёт с кучей бандитов? Ты что, их заложница? — осторожно, немного с опаской начал разговор Тэ. Мина рассмеялась. — Нет, конечно! Они все мне как братья! Меня привезли из Китая в одиннадцать и почти сразу продали в местный бордель. Гук выкупил меня и поселил у себя. Сказал, что я напоминаю ему сестру. Вот уже семь лет живу здесь. Помогаю, чем могу. Ты не думай! Они хоть и бандиты, но, по сути, неплохие люди! — она ловко нарезала овощи, Тэхён с подозрением смотрел, как она профессионально орудовала длинным кухонным ножом. — Странное определение для бандитов, — Тэ с трудом оторвал взгляд от быстро мельтешащего лезвия. — Но ведь Чонгук, он же настоящий псих? Разве ты его не боишься? — до сих пор мурашки пробегают при воспоминании холодного клинка, прижатого к его подбородку. — Что ты! Он мне как старший брат! Может, слегка неуравновешенный, но я думаю это из-за его семьи, — вздохнула она и на лицо набежала тень тихой печали от тяжёлых воспоминаний. — А что с его семьёй? — заинтересованно встрепенулся Тэ, может ему повезёт узнать что-то важное и интересное. Она замялась, закусив губу. — Знаешь, я и так много чего тебе разболтала. Если Гук захочет, сам тебе расскажет. В этом доме это запрещённая тема! — она отвернулась, давая понять, что этот разговор ей неприятен. — Ладно! Можно последний вопрос? Сегодня ночью я разбудил Чонгука. Он кричал во сне. Почему больше никто не пришел? — Ты что сделал? — она резко обернулась, удивлённо округлив глаза. — Разбудил? — повторил он неуверенно, затаившись. — Ты вошёл к нему в комнату, когда он спал, и до сих пор цел? Все знают, что его постоянно мучают кошмары, но он не позволяет заходить к нему. Это чревато для здоровья! — она медленно выговаривала слова, рвано выдохнув, в глазах было непонимание, тревога, страх. — Почему? — недоумевал Тэ, мысленно соображая, что, очевидно, ему ночью очень даже повезло, что он остался жив. — Я не могу тебе рассказать! Просто совет! Больше не заходи, если хочешь остаться цел! — она с силой воткнула нож в доску для нарезки, он так и остался стоять, покачиваясь и вибрируя. Тэ торопливо часто закивал. «Как много тайн оказывается в этом доме!» *** Вечером собрались все, кроме Гука. Тэхён даже смог немного расслабиться в отсутствии хозяина. Чимин и Хосок оказались вполне себе весёлыми ребятами. Они всё время шутили, рассказывая весёлые истории из своей жизни. Они ели вкуснейшую китайскую еду, приготовленную заботливыми руками Мины, и пили пиво. Чувствовалось, что они все были очень дороги друг другу. Ночью он наконец-то смог нормально уснуть, пока его не разбудила какая-то возня. Взъерошенный Тэхён в замешательстве приподнялся на локтях, разглядывая Чонгука, сидящего на его кровати и пытающегося снять ботинки. Он был упившийся в стельку. Трезвый Чонгук — опасен, а хмельной — наверняка втройне опаснее? Ведь никто не знает, что творится в его пьяных мозгах. — Что тебе нужно? — раздражённо выдохнул Тэ. — Ты пьян! Иди к себе! — сон пропал, зато проснулось чувство тревоги, стало не по себе. — Я и так у себя! Забыл? — икнул Гук, покачиваясь и с трудом удерживая своё расслабленное тело в вертикальном положении. — Сегодня я хочу спать здесь! — он хлопнул ладонью по матрасу, показывая, что его место именно тут. — Ладно! — Тэ поднялся с кровати. — Тогда уйду я! — куда-нибудь, лишь бы подальше от него, он и в кресле поспит или на диванчике в гостиной. Чонгук схватил Кима за руку. Его ладони были почему-то холодными. — Нет! Не уходи! Поговори со мной! Он потянул его, заставив сесть на кровать. Тэхён невольно сморщился от запаха алкоголя, которым с ним щедро поделился Чон, дыша перегаром ему прямо в лицо. Его взгляд был умоляющим. Такого Чонгука Тэ не знал. Просящего, а не приказывающего. Сердце ёкнуло. — Хорошо! О чём будем разговаривать? — вздохнул Тэ. — Например, о том, почему ты такой псих? — Ты не понимаешь, да? Ты ведь ни черта не понимаешь, мажор! Такие, как ты, никогда ни черта не понимают! Живёте на всём готовом и не цените того, что у вас есть. Заключаете дебильные пьяные пари! — у Чоннука язык заплетается, он с трудом выговаривал слова, поплывшие глаза расфокусированны. — Это кто бы говорил! Такие, как я, по крайней мере, не спят с ножом под подушкой, боясь любого шороха! И не убивают людей, потому что им так хочется! — от злости у Тэ пересохло в горле. В чём сейчас пытаются его обвинить? Но нехотя мог и признать самому себе, что именно это и привело к его нынешнему положению. Может жизнь и наказывает его за это, столкнув с Чонгуком, неуравновешенным психом? — Я никого не… — Гук снова икнул, губы болезненно скривились. — Хотя, нет! Ты прав! Это я виноват, что они все умерли! — из его полуприкрытых глаз вдруг потекли слёзы. — Они мертвы, а я жив! Понимаешь? Это я виноват в их смерти! Это я заслуживаю смерти, а не они! — его окончательно разбила пьяная истерика и вместе с ней наружу рвались отчаяние, горечь и боль. Тэхён опешил. Перед ним был не холодный психопат Чонгук, а Чонгук человек, хоть и пьяный, но человек. — Эй, а ну прекращай! — Он машинально прижал его к себе. Гук, не переставая, рыдал. — Я убийца. Я убил их всех! — он хрипло кричал, нелепо махал руками, задыхаясь, безысходность выливалась адской болью, рвя лёгкие. Тэхён чувствовал себя очень странно. Его пронзала жалость вперемешку с презрением и чем-то ещё доселе неизведанным. Наконец, рыдания стихли. Чонгук заснул, уткнувшись в мокрую футболку. Тэ осторожно переложил его на кровать. Он долго смотрел на безмятежное лицо спящего Чона, понимая только одно! Что ни черта не знает о человеке, спящем на его кровати!