Любить - не запрещено

      За что я так не люблю свой город так это за многочисленные пробки, которые мешают проехать в отдел вовремя. Правда сегодня я должна отдать должное, сегодняшняя пробка рассосалась и через пару минут я смогла поравняться с машиной Леонидова. Я, конечно, понимаю там обиды и все дела, но чёрт его побери — подождать-то меня можно или мы так и продолжим вести себя как индюки некормленые? Видимо второе ему куда больше подходит. Обычно наше перемирие происходит за чашечкой хорошо приготовленного кофе или по мнению его жены «вредного» для организма пищи. Я же не изверг какой-нибудь чтобы не любить жирные продукты питания. Диета — чтоб вы понимали в моей жизни происходит если стрелка весов перевешивает мою нормальную массу тела или после долгой погони чувствуешь себя как обкуренный подросток. Такое бывает редко, но я всё равно не люблю диету. Поэтому Леонидова можно понять. Может он с утра голодный и такой злой с утра был? Надо будет проверить мою теорию. Однозначно брокколей переел.       Максимов приехал первее всех и недожавшись остальных вместе с Псом отправился в отдел на получение экспертизы и зацепок на наше новое дело. Когда я говорила, что день пройдёт на ура, я не подразумевала что в этот день будут входить два недовольных мужчин и изуродованный до невозможности труп. Поставив машину подальше от тачки Гнездилова, который обычно умудрялся во что-то врезаться или случайно задеть капот, я убедилась, что с машиной всё хорошо и заблокировав дверцы поторопилась к отделу. Сегодня мне просто стоит окунуться в работу, чтобы Лена не додумалась записать меня к психологу или неврологу. Я уже молчу о том, что мне предстоит работать в обществе недовольных и самовлюблённых хвастунов. Разве что Вахтанг никак не относится к этой компашке. Он позитивный и вполне понимающий человек. Хоть и вестник смерти. Закрыв за собой двери, я внимательно осмотрелась в поисках своих обиженных коллег. Их мне удалось найти возле архива и судя по лицам кого-то искали.       — Вы чего тут топчитесь?       — Он Пса из виду потерял. — ответил за друга Леонидов, не забыв нашу недавнюю перепалку с Максимовым.       — Может он сейчас в лаборатории или в кабинете может быть?       — В кабинет он не заходил. — отчеканил Максимов и на удивление в его голосе не было месту сарказму и обиды. — Он сегодня самца из себя решил выгородить.       — Типичные мужчины. — усмехнулась я, заметив, как из-за цветочного горшка выглядывала пара симпатичных ушек и задорно виляющий хвост. — Может он просто в прятки с тобой играет?       — Ага, конечно, типичный мужчина в прятки. — а тут уже чувствуется сарказм вместе с раздражением. — Если он продолжит прятаться в том же духе, то я ему урежу корм. Будет книгами питаться.       — Не поможет твоя профилактика. — вздохнула я, стараясь не выдавать тайник товарища. — Он тогда начнёт еду из магазинов таскать, у людей отбирать и не выгодно вообще будет. — такая ситуация была в августе месяце, правда всё было свалено на совесть Гнездилова. — Просто смотри и учись. — порывшись в сумке и выудив оттуда контейнер с котлетами, которые были приготовлены по рецепту моей матери. — У меня для него вкусняшка припасена и если он прямо сейчас появиться, то угоститься ею.       Максимов насмешливо скрестил руки на груди и усмехнулся. Значит не верит. Что ж, его право, но посмотрим, как он запоёт, когда его же питомец прибежит на запах моей выпечки. Правда открывать контейнер не входило в мои планы, и я просто потрясла им тем самым вызвав недоумение у проходивших мимо охранников, которые по времени должны были быть на своих постах в общественном месте. Сейчас правда не об этом речь. Пёс аккуратно выглянул из-за цветка и увидев в руках то что всегда видел на столе Леонидова или Вахтанга во время обеденного перерыва, задумчиво вильнул хвостом словно взвешивая все свои «за» и «против», наконец-таки потрусил в мою сторону требовательно гавкая и иногда порыкивая. Леонидов рассмеялся, а Максимов недовольно вздохнул и оттащил собаку от меня как можно дальше, точнее от зловещего контейнера в моих руках.       — Нет, дядь, сначала работа, а потом может быть и еда. Не хватало мне ещё чтобы ты повторил трюк Гнездилова сегодня утром. — процитировал он. — Стареешь старик, продался на дешёвые котлетки.       — Они не дешёвые! — возмутилась я, едва сдерживаясь от упоминания родной матери. — Вам мужчинам лишь бы оскорбить.       — Извини. — а вот это уже неожиданно с его стороны.       — Без обид. — ага, конечно, не дождётся.       — Марин, я искренне не понимаю почему он тебя слушает больше, чем меня. Неужели дело в обычных котлетах или то, что ты девушка?       — Наверное, потому что в своё время ты оставлял его у меня. — продолжать говорить о том времени я не стала так как Максимов и так понял о чём речь и ещё, потому что Леонидов стоял почти вплотную к моему плечу и не переставал глупо улыбаться над случившейся недавней ситуацией. — Лёх, тебя заклинило? Хорош, улыбаться.       — Самое забавное что он всегда ведётся на твои ловушки, и я не понимаю почему именно.       — Макс, ты же знаешь меня не первый день в этом отделе. — кстати да, с момента, когда я появилась в отделе прошло примерно столько же лет, сколько и со дня смерти Жарова, только гораздо больше, так как я устроилась на эту работу ещё тогда, когда шёл процесс развода Лены и Макса. — Должен уже привыкнуть.       — Не первый день знаю тебя, но удивляюсь как в первый раз. — он пожал плечами.       — Это всё конечно очень увлекательно, но может быть мы уже поработаем? — тут даже я удивилась такому настрою. — Думаю, что Лена уже может нас оповестить новостями вскрытия.       — Полностью согласен. — не обращая внимание на заскучавшего Леонидова, Максимов направился к запасному входу в ещё одну своего рода лабораторию, правда, где сейчас находится труп. — Чего замерли? Отдельное приглашение нужно?       Стоило ему отвернуться как Леонидов, который поправлял галстук весело мне подмигнул и последовал вслед за другом. Мысленно поблагодарив бога за спасение от извинений перед ними и также мысленно выругавшись за то, что несчастный контейнер не хотел лезть обратно в сумку, признала, что день только начался, а я уже устала. Внимательно проследив за тем, как Максимов и Леонидов зашли в тёмный коридор лаборатории приметила новое изменение в одежде одного из них. Чтобы Макс пришёл в отдел с разорванными джинсами? Это что-то новенькое. Видимо Пёс решил ему отомстить или сам где-то зацепился и не заметил этого. Улыбнувшись, я поспешила за ними, успев проскользнуть в уже почти закрывающуюся дверь. Не хватало ещё пропустить начало разговора, а потом ломать голову, почему в течения дня они все втроём так странно переглядываются и говорят загадочно-насмешливым голосом. Просто была одна такая ситуация, касающаяся меня и Вахтанга. Правда они даже в ней толком не разобрались и выставили себя полными дураками с дурой на пару.       Максимов открыл вторую ведущую в саму лабораторию дверь и Пёс, не церемонясь с расторопностью своего хозяина предпринял попытку вырваться вперёд, но Максимов хоть и запнулся, но ухватив собаку за ошейник, отодвинул чуть назад и пройдя внутрь только потом отпустил своего подопечного.       — Что у вас там происходит? — на создавшийся шум из-за ширмы, где обычно хранились медикаменты вышла Елена Николаевна, держа в руках чёрную папку для крепления бумаги или иначе планшет.       — Пёс у нас считает, что он вожак стаи. — убедившись, что все зашли, Максимов прошёл чуть подальше от выхода, рассматривая оборудование вокруг себя.       — Эффектно одеваешься. — эксперт кивнула на джинсы Макса, как бы указывая на разорванный шов.       — А он девушку себе завёл. — вмешался довольный как чёрт Алексей. — Просто не признаётся в этом.       Лучше бы я этого не слышала. Сегодняшний день словно насмехался надо мной, давил на больные места, ссорил с коллегами и мирил самыми странными способами в странных ситуациях, а ещё и новость о неизвестной девушке Максимова, вообще выбил меня из прекрасного расположения духа, а день только начался. Интересно, какие ещё сюрпризы приготовил мне этот день?       — Девушку? — судя по голосу, Лена даже не скрывала своего нездорового интереса к этой внезапной новости.       Максимов пересёкся взглядом со мной и как бы невзначай посмотрел на верхнюю световую лампу. Как бы интересно мне не было, но разговаривать о его личной жизни прямо на рабочем месте рядом с трупом, не горела особым желанием. Мне хотелось перевести тему, тем самым спасти себя и Максимова от ненужной информации, но тут же одёрнула себя. Не хватало мне ещё под подозрение попасти и Максу проблем добавить.       — А-ай, глазки забегали. Видишь? — желание треснуть коллегу возросло на «нет» и поэтому пришлось отвлечься на труп накрытой простынью. — Нервничает. Явный признак.       — Может мы поработаем для разнообразия? — будто она только что не интересовалась наличием той самой девушки.       — Можем и поработать для разнообразия.– согласился Максимов, стараясь скрыть радость от смены неудобной темы.       — Полностью поддерживаю. — подав голос в сторону эксперта и получив от неё одобрительный кивок, я подняла голову, рассматривая обновлённое оборудование и примечая что настроение у меня окончательно испорчено.       — Ладно, давайте поработаем. — вздохнул расстроенный Леонидов, понимая, что эта тема сейчас не к месту.       — Что по трупу? — пустая болтовня начала меня раздражать что не ускользнуло от внимания присутствующих, но никто не стал зацикливаться на моём настроении, чему я очень рада.       — Предполагаемая причина смерти: сильная кровопотеря в результате многочисленных ран от укусов. Лицо обезображено. Хотите посмотреть?       — Нет-нет, что ты.       — Нет, мы уже видели.       Вместо ответа я лишь поморщилась и на всякий случай отошла от трупа, тем самым поравнявшись с коллегами. Его лицо я уже видела и сомневаюсь, что хочу освежить память. Лучше я за подозреваемым лишний раз побегаю, чем потом ночами не спать и представлять его уродливое лицо.       — Личность установили? — как я не посмотрю Максимов всегда задаёт верные и нужные вопросы.       — Да, приезжала Жанна Лопатина и опознала мужа. Одежда его, татуировка такая же, как и у её мужа. — эксперт внимательно смотрела на Максимова и словно опомнившись опустила глаза на планшет. — Лопатин Константин Сергеевич, пятьдесят лет, бизнесмен.       — Почему все в бизнесмены заделались? — прошипела я, сминая рукав одежды и обнаружив что все притихли, мысленно шлёпнула себя по лбу. — Я сказала это вслух?       — Более чем. — эксперт одарила меня суровым взглядом, от которого стало неудобно не только мне одной.       — Извини что перебила. Продолжай, а мы продолжим впитывать информацию. — не посмотрев на неё, я переключила внимание на лампу и только сейчас приметила что висит она кривовато.       — В общем с ним более-менее всё понятно, а вот с собаками гораздо интереснее. — посверлив меня немного взглядом, она переключилась на чёрную папку. — В крови животных обнаружили сиднофен, вещество повышает агрессию. Либо в корм добавляли, либо инъекцию сделали.       — Значит у нас умышленное убийство. — предположил Леонидов.       Я задумчиво кивнула как бы соглашаясь с возможным мотивом. Мне хотелось тоже привести что-то за что потом можно будет зацепиться, но мысль словно ускользала от меня. Это раздражало ещё сильнее. С утра была заинтригована делом, а сейчас стоя напротив трупа понимала, что потеряла желание расследовать это дело вообще. Когда чья-то рука неожиданно легла на моё плечо мне пришлось вынырнуть из своих мыслей и вопросительно посмотреть на встревоженного Леонидова.       — Что?       — У тебя телефон звонит.       — У меня? — недоверчиво мотнув головой и наконец поняв, что из моего кармана звенит телефон с мелодией Dark Horse, которую установила моя подруга перед отъездом в другую страну. По её мнению, в полицейском участке нету вкуса в музыки и если я не выделюсь в этом плане, то никто не захочет пересмотреть свой интерес в музыкальном предпочтении. Я так не считаю, но сменить мелодию рука не поднимается.       Вытащив телефон и обнаружив незнакомый номер, я мысленно выдохнула. Сто процентов мне звонят предложить взять кредит или предложат какие-нибудь негожие товары. Сколько раз я сталкивалась с подобными мошенниками. Заметив странный взгляд Лены, который не сулил мне ничего хорошего, я извинилась и вышла из помещения в тусклый из-за лампочки коридор. Поколебавшись с выбором поднять трубку, выслушать и послать их всех к чертям, мне пришлось сделать пару успокоительных вдохов и выдохов и наконец-то взять трубку.       — Алло, здравствуйте.       — Слава богу, смог до тебя дозвониться! — из трубки донёсся до боли знакомый голос. — Тебе стоило почаще заглядывать на электронную почту чтобы я лишний раз тебе не звонил. Удобно говорить?       — Неудобно, я на работе. — стараясь скрыть переживание в голосе и придать себе немного уверенности в этом разговоре, я мысленно отругала себя за то, что забыла проверить электронную почту и что вообще приняла звонок от него именно в этот день. — Я была бы рада если бы кое-кто перешёл сразу к делу, а не рассыпался словами о своём плотном графике и о том, как рад меня слышать.       — Родная, ты, как всегда, права. — судя по голосу, он сейчас улыбается как довольный кот, увидевший банку ещё свежей сметаны. — У меня через десять минут совещание, а я не привык опаздывать. — вот теперь узнаю голос своего бывшего мужа. — Я несколько раз просил тебя прислать мне копии медицинских карточек твоего отца.       — Погоди-погоди, разве я тебе не присылала их в прошлом месяце? — совсем ничего не понимая я прошла вглубь коридора и время от времени осматривалась чтобы не споткнуться или не стать подслушанной кем-то из любопытных коллег. — Да, они у тебя должны быть.       — Ты присылала их мне в прошлом году, а потом перестала вести мне отчёт дальнейших ваших с ним действий. — вздохнул мужчина, на фоне что-то грохнулось, но он не придал этому значения. — День только начался, а ты уже заработалась?       — Что-то вроде того. — мне пришлось улыбнуться от неожиданной заботы с его стороны, но тут же одёрнув себя за такую глупость вспомнила чем обычно заканчивались эти необъяснимые знаки внимания. — Только я больше не буду вводить тебя в курс отцовской реабилитации.       — Почему?       — Потому что мы с тобой давно в разводе, а ты до сих пор помогаешь мне хотя не обязан.       — Я делаю это не ради тебя, Марина, — деловой голос, который был минутам ранее изменился и стал более резким. — Твой отец святой человек и он не виноват, что его дочь — эгоистка.       — В чём я эгоистка?       — Да во всём Марин! Если бы не твой отец, то я бы давно оборвал с тобой все возможные связи, но никак не получается. — он нервно выдохнул. — Ты всегда думала только о себе, перекрывала мне кислород, не одобряла мои начинания в строительном бизнесе, шага не давала ступить, если дело касалось твоих интересов. Всегда делала всё назло. Я изначально советовал тебе бросить свою затею с ментовской профессией. Если бы не твоё упрямство, то сейчас бы переехала со мной в Италию, открыла свою сеть ресторанов и была бы рядом со мной и дочкой, которая на данный момент ненавидит тебя.       Повисло молчание. Ни он и не я не собирались переводить тему разговора. Лично я уже привыкла слышать от него слова, граничащие с реальностью. Правда фраза о том, что меня ненавидит собственная дочь… Только настоящие матери могут понять эту душевно-моральную боль. Находясь в тишине, мне удалось услышать, как из лаборатории раздался возмущённый голос Лены. Наверное, Максимов всё-таки потянулся к той лампе, иначе я не могу объяснить причину её недовольства. Дверь резко открылась и в коридор чуть ли не ввалился Гнездилов. Бросив на меня насмешливый взгляд, но увидев, что я держу телефон, помотал головой словно не решаясь сказать желаемые слова. Вместо этого он указал в сторону лаборатории.       — Там?       Я молча кивнула, желая избавиться от назойливого коллеги и Гнездилов чуть ли не бегом поспешил туда. Сейчас я хотела сбросить вызов и пойти следом за ним и посмотреть, что может случиться с Гнездом который боится трупов.       — Как бы ты не строил из себя сурового бизнесвумена, как бы не отталкивал меня, как бы не разбрасывался словами… Я всё равно буду знать, что ты помнишь все моменты проведённые вместе. — я наивно улыбнулась. — Иначе, зачем тебе хранить наши совместные фотографии в социальных сетях и в чехле обычного телефона? — на том конце провода повисла тишина, которою я постаралась прервать обычными фактами. — Ты прекрасно знаешь, как я ненавижу твою мать, которая чуть ли не силком пыталась отправить меня на курсы повара во Францию. Работая в полиции, я чувствую себя свободной, живой и нужной отделу для раскрытия опасных дел. Никто меня не осуждает за то, что я в полиции. Никто. А переезд в твою Италию мне к чертям не сдался. Мой дедушка, моя мама, мой папа — они родились в Москве и работали, работают в этом городе. Значит мне принято быть тут.       — Какая чушь — это твоя родословная. — совершенно спокойный, но недовольный тон меня однозначно позабавил. — То, что моя бывшая жена является продажным мусором, только её проблема и забота. Ты всё время не понимаешь почему дочка с тобой не общается, но ты представь если все узнают, что её мать мент.       — В этом нет ничего плохого. — возмутилась я, понизив голос так, чтобы никто толком не подслушал. — Спасать город от преступников, предотвращать непорядок и восстанавливать справедливость — вот наш единственный долг.       — Прекращай истерить! У тебя кстати меньше пяти минут осталось. Если обойдёшься без шуток и истерик, то расскажу на любой твой вопрос.       — Обойдусь без шуток, но я бы хотела задать тебе пока что только один вопрос. — стоило мне вспомнить о самом главном, как шутки и голоса коллег из лаборатории ушли на второй или даже на третий план.       — Слушаю?       — Как там Вика?       Сейчас мне просто хотелось услышать, что она хорошо себя чувствует и…спрашивает ли обо мне вообще? Думает ли она, хочет ли поговорить. Я помотала головой. Хотела бы поговорить, то не блокировала бы меня в соцсетях и отвечала на видеозвонки на отцовском телефоне хотя бы в её день рождение. Признаюсь, мне её не хватает. Лучше бы она высказала в лицо мне что накопилась в ней после переезда к отцу, но я бы вытерпела бы унижение ради неё. Она видимо стыдится что её мать работает в ментовке и не только по этой причине видимо.       — В школу ходит, на четвёрки учиться, правда тройки есть и по математике, и по физике. — он задумался. — После школы с друзьями время проводит. Это всё что я могу тебе рассказать.       — Да, я понимаю. — если он попытается рассказать чуть больше положенного, то он ухудшит отношение с дочерью. — Кстати, а почему ты с чужого номера звонишь? — поменять тему разговора будет правильным решением для всех.       — Этот номер теперь постоянный будет. У меня сейчас будет совещание, так что жду обновлённые копии медицинских карточек. Надеюсь, номер больницы тот же?       — Не изменился.       — Хорошо. Ещё это…не звони мне. Если понадобишься, сам наберу.       — Я помню. Каждый раз одно и…       Тимур меня просто недослушал и бросил трубку. Это очень похоже на него. Он говорил, что не держит мой номер в записной книжке, но тогда выходит он знает его наизусть. Интересная картина вырисовывается. Стерев выступившие слёзы и убрав телефон в карман брюк, я нехотя поплелась к остальным. Когда из лаборатории выскочил бледный как смерть Гнездилов, я отскочила в сторону едва сохранив равновесие. Не обращая на меня внимание, он выплеснул на пол то, что скорее всего можно назвать ужином или завтраком. Реакция на труп? Скорее всего Леонидов или Максимов как-то подшутили и ему стало плохо.       — Гнездилов, сука, сейчас всё убирать будешь!       — Это ты им спамсибо скажи. Унизили меня.       Громко, ругаясь он обошёл меня и быстро скрылся из коридора. Посмотрев на оставленную после Гнездилова жижу, я поняла, что мне стоило от сюда выбираться иначе меня могут обнаружить без сознания в этой блевотине. Всем телом передёрнувшись, я опёрлась о стену стараясь прийти в себя от недавнего разговора. Так было всегда. Он всегда сеял в мне неуверенность и страх допустить ошибку во время работы. Видимо из-за этого я стала всё больше отвлекаться от работы и трястись от каждого трупа и случайной смерти, в которой нет нашей вины. Даже сейчас стоя спиной к холодной стене, нервно сжимая кулаки и слушая своё сбитое дыхание с совершенно неправильным сердцебиением я ощущала себя слабой и глупой. Либо мне нужен был отдых, либо моральная поддержка. Когда рядом раздались знакомые голоса я неохотно открыла глаза стараясь не сильно шмыгать носом и не смотреть в глаза ребят до тех пор, пока не приду в себя. Не хочу лишних вопросов.       — Нужно будет допросить её…       — Лена сказала, что это мой профиль, так что тебе не стоит вмешиваться. — Максимов кротко улыбнулся. — Если понадобиться помощь, то Марина мне поможет. Кстати, а вот и она сама.       Пёс подбежал ко мне тихо поскуливая и заглядывая в глаза, совсем не собирался двигаться дальше.       — Дядь, ты её не узнал, что ли? Когда Максимов оттаскивал собаку от меня, то поймал мой взгляд и даже как-то изменился в лице. В глазах мелькнуло что-то, что заставило меня удивлённо моргнуть.       — Всё хорошо? — он медленно выпрямился, не разрывая зрительного контакта.       — Более чем. Я так понимаю жена Лопатина тут, и мы можем её допросить? — отвернувшись чтобы вытереть защипавший глаз, поинтересовалась я.       — Да, но скажи только: ты из-за трупа так распереживалась?       — Ещё чего. — возмутилась я. — Пойдёмте уже отсюда, а то мне тут душновато уже.       Я понимала, что сейчас последует ещё один вопрос и мне пришлось поторопиться к выходу, чтобы оборвать этот диалог. Ругань руганью, но от работы меня никто не должен отвлекать. Шмыгнув носом и потерев глаза, я вышла из помещение слегка зажмурившись от освещения. Чашечка кофе должно исправить моё состояние и вернуть в нужное расположение духа. Вахтанг уж точно поделиться, уж его-то я знаю. Максимов и Леонидов шли где-то позади и на моё удивление, никто не собирался меня догонять и допрашивать. Только их настрой сменился и каждый из них притих по своему. Пробежав взглядом по помещению, я заметила черноволосую девушку, которая оглядывалась в поисках кого-то. Убедившись что с голосом всё в порядке, обратилась:       — Жанна Лопатина? Пройдёмте в кабинет на пару вопросов. — дождавшись когда Максимов откроет дверь и девушка пройдёт внутрь, я нервно выдохнула.       День ведь только начинается и значит мне нужно взять себя в руки. По возможности не удариться лицом в грязь перед коллегами, начальством…перед собой в конце-концов.