Зимний мёд и дорогая модель холодильника

      Так и прошло уже больше года и уже пошёл второй, как парень пасёт Тамира Ильдаровича, пытаясь хоть глазком увидеть своё несбыточное счастье.       Несколько раз на почту заходил один из парней, которого тогда возле машины Женя заметил рядом с Тамиром. Парень пару раз забирал посылки и оплачивал квитанции, по ним и вычислил замначальника почтового отделения точный адрес места, где живёт его сердце и как его зовут. Интернет помог собрать побольше информации и выдал пару десятков скачанных фотографий господина Камаева. А один раз Женя ездил на открытие нового ледового дворца, где господин Камаев перерезал ленточку как почётный гость и один из инвесторов.       Женечка прятался в толпе за репортёрами, боялся, что уже примелькался и тут его заметят. А вообще, поехал он туда, рискуя нарваться на бывшего, который являлся капитаном городской сборной по хоккею. Встречались они почти полгода, за которые Женя нахлебался дерьма и унижений через край, потому и точку в токсичных отношениях он поставил сам. Помог самый первый, опять же бывший, который отучившись на психолога, взялся за вытаскивание Жени из отношений, которые его разрушали. С первым бывшим они остались друзьями, да и связывал их лишь случайный первый секс у обоих, пара месяцев хождения за ручку и еще три раза случившаяся близость. Потом они поняли, что каждый из них всё-таки пассив, и выжрав коробку конфет на двоих и литр домашнего вина, поклялись в вечной дружбе.       Толик после университета пошёл набираться опыта в службу поддержки по телефону, а потом в местную поликлинику штатным психологом. Там-то и познакомился с одним бывшим спортсменом, которого бросила после травмы жена. Толенька быстро приголубил и оголубил Илью, который через полгода перевез доктора в свою квартиру и с помощью Толи очень быстро пришёл в себя, пошёл учиться профессии, от которой вынужденно долго отказывался из-за спортивной карьеры и зарабатывания денег для бывшей.       Вот на одном спортивном празднике, куда Женю пригласил Толя понаблюдать вместе за работой Толиного любимого и познакомился Женечка со своим третьим бывшим (арбузером). Друг Беляеву сразу сказал, что этот тип ему не нравится вообще, и даже как хоккеист тоже - иначе как нахуист или похуист Толя его и не называл.       Вот говорят, клин клином вышибают. А нежный Женечка клин в виде того самого нахуиста умудрился выбить не клином даже, а здоровенной, жизнеопасной кувалдой, что так сильно ударила по его хорошенькой башке и сердцу. Тамир был недосягаем как звезда и сладок как эклеры.       Мистер Беляев забегался в лес. Старался чаще гулять по улице, где мог проехать предмет его самых высоких и самых низменных желаний, и был два раза вознаграждён! Пред его очи явился САМ! Правда, в окружении охраны. В первый раз стоял на дороге напротив дома, держа жирного кота на руках и ругая за что-то, а два бугая маячили недалеко. Второй раз столкнулся в супермаркете в их районе. Женя тогда выбирал торт с зарплаты, любимый "Киевский", а мистер Камаев, вместе с высоким плотным мужиком с усами, выбирал в соседнем отделе копчёную колбасу, обсуждая громко её достоинства и недостатки. Тамир был без официоза - в спортивном костюме и в кепке. Но Женечка его узнал и с трепетом проследил, как мужчины выбрали пару бутылок водки, полный пакет поверх колбасы набили разнообразным мороженым и заплатив налом, пошли в направлении частного сектора. Парень хотел за ними уже было немного пройтись и полюбоваться на мужчину, но вовремя заметил узнаваемого телохранителя, который неслышной тенью вместе с другим охранником отделились от стены универсама и в нескольких метрах от босса последовали за ним. Рисковать Женя не стал, прошёл сотню метров за ними и свернул к дому. *******       - Догулялся?! - ругался Толик, утирая пузырящиеся разноцветные шарики соплей другу, что только что пережил хулиганское нападение и ещё больший шок от того, что сокол его ясный вылетел ястребом Женю спасать, босой прямо в дождь.       Женя отослал бабе SMS, что заночует у Толи, у которого любимый уехал сдавать в Питер сессию, и они под зефир и кровавую Мэри нахерачились живительного и просветляющего коктейля. Женя пил с горя, Толя за компанию и тоже с горя - переживал за друга. *********       Приторговывать овощами Женя начал ещё в детстве, помогая бабушке и деду реализовывать излишки, как выражалась бабуля. Торговать нравилось, и хорошенькому ребёнку, затем подростку, а теперь уже молодому смазливому парню мало кто мог отказать на предложение о покупке, даже скидку редко просили. Парень копил на шубку и на море, не простое... Карибы манили его своими лагунами и белым песком...       - Тебя там поймают, продадут и выдадут замуж, если один поедешь. Тебе нельзя одному ехать, ты соблазнительный и наивный, - наставлял Толя, общипывая укроп и зелёный лук на подоконнике и кроша его в винегрет. - Я тоже буду копить, съездим вместе и моего возьмём. С его рожей и под его охраной на нас никто не посмотрит и не посмеет позариться. Отсчёт пошёл и в конце каждого месяца Женечка и Толик подсчитывали свои "золотые запасы".       В последнее время такая тоска напала, что бабушкины песни про душу, которая болит и сердце, которое плачет, и про вот такую любовь окаянную хотелось слушать на репите и реветь да вспухших глаз и раздражённой вокруг них кожи. Пришлось даже купить для таких случаев дезинфицирующие салфетки для глаз. Салфетки были размером с половину тетрадного листа, и Женя здраво решил, что не стоит зря добру пропадать, и каждый раз после использования их по прямому назначению протирал ими ещё всё, что можно и нужно было продезинфицировать помимо глаз.       Была вторая половина субботы. Женечка пришёл с любимой работы на почте и, погрузив на руль покоцанного злыднями велика вёдра с яблоками, а полмешка тыкв на багажник пострадавшего транспортного средства, покатил на свою любимую подработку на рыночек сбывать садово-огородную продукцию.       Дед помог у подъезда всё прикрепить, поправил ему шарф и помахав крупной рукой, отправил торговать. Бабушка обещала к вечеру пирогов с капустой и с ягодами. Настроение улучшалось от мыслей о пирогах и сегодняшней дополнительной выручки. Да и сам процесс торговли Женю возбуждал и радовал. Подошёл, выбрал место для своего "прилавка". "Дружелюбно" осмотрел своих прямых конкурентов. Все вежливо, сквозь зубы, поздоровались - повода собачиться сегодня пока не было. Да и Женечка при всей своей мягкости мог дать отпор вредным бабкам, которые торговали таким же товаром и иногда пытались уязвить. Самым обидным было, когда спрашивали, что он мало в начальниках на почте зарабатывает? Но ядовитостью Женя был во вторую бабку, что проработала полжизни начальником паспортного стола на другом конце города, и когда допекали, товарищ Беляев выпускал яд, и уж тогда отравлялись все и никого не обходила карающая планида. Так что со временем все позатыкались и колкости в адрес Жени теперь прилетали редко.       Когда белый, знакомый автомобиль вырулил из посёлка на главную дорогу к супермаркету, Женечка не заметил и только подняв глаза почти вплотную столкнулся с объектом своих самых сладострастных и затягивающих как зелёное море фантазий. Из джипа выпрыгнул каратист, который вместе с Тамиром Ильдаровичем спасал его, и ринулся к грузовику с картошкой, шутливо прося у хозяина картофеля оставить пару килограммов, пока он сюда какого-то Саныча не приведёт.       Женя испугался, что его узнают, но каратист не обратил на Женю совершенно никакого внимания и пришёл через 20 минут со здоровенным и высоким усатым мужиком, что сопровождал в прошлый раз в магазине Тамира и покупал вместе с ним колбасу. Тот купил мешок картошки и попросил завезти по адресу, где жил мистер Камаев, и тут уже Женечка "счастливо" обнаружил, что и каратист, и усы смотрят в аккурат на него и его оставшиеся яблоки и тыквы.       - А что, хороши яблочки, сладкие? - голос у усача был под стать росту, мощный и густой как и его усы.       - Пока не жаловался никто, - проблеял Женя, потея не только спиной, но и жопкой.       Покупатели из камаевской усадьбы забрали у него все яблоки и четыре оставшиеся тыквы, попросив на велике довезти товар до особняка и пообещав за это напоить чаем с тортом "Пьяная вишня". Женечку мелко затрясло от восторга и желания прикоснуться хоть чуть-чуть, хоть к краешку жизни Тамира и вполне официально попасть внутрь дома, пусть даже и на кухню. Усатого мужика звали Сан Саныч, был он поваром высшего класса и уже несколько лет работал в доме у господина Камаева. А каратист назвался Робертом и спросил Женю, где он его раньше видел.       - На почте, - выкрутился Женечка быстро, готовый уже сику налимонить пронырливому и наблюдательному парню. - Я на местной почте работаю, замначальника. И тебя видел несколько раз.       - Правда? Странно, что я тебя не запомнил, - задумчиво протянул Роберт.       Добротный дом и сад за забором поразили красотой и хорошим вкусом хозяина. Бледно-голубые и благородные серые оттенки мебели интерьера напомнили фото отеля, в котором хотел отдохнуть Женечка во время своей гипотетической поездки на Карибы. Он глубоко втягивал носом воздух дома, стараясь насытиться роскошным ароматом.       Торт оказался выше всяких похвал, ещё и с собой дали кусок домой для деда и бабы. Денег тоже заплатили больше, чем ожидал, и взяли обещание, что Женя им привезёт по банке огурцов, помидоров и грибов, рецептами которых похвалился (язык без костей). Парень клятвенно заверил, что завтра же к 11:00 всё завезёт, а повар пообещал опять заплатить по стоимости "Бондюэля" за каждую банку, чем притупил совершенно начавшее уже было просыпаться беспокойство и мандраж от мысли, что Женя может столкнуться носом к носу с хозяином дома.       Охрана ему подмигивала и спросив, нужна ли помощь, отпустили восвояси, ибо от помощи Женя отказался и гордо похвастался, что завтра в обед прибудет опять к Санычу на дегустацию утки по-пекински и привезет свои закрутки. Парни его вполне серьёзно похвалили и сказали что Саныч утку делает божественно.       Весь вечер Женя облагораживал своё и без того ухоженное тельце, придираясь к себе в зеркало. Толику решил пока не рассказывать, сначала сходит на утку, а уже потом добьёт друга кучей новостей.