Два года спустя после последних событий.
На дворе стояла прекрасная погода, Уён наслаждался приятными лучами тёплого весеннего солнца, сидя на широкой лавочке во дворе университета. Эти два года пролетели для него так быстро, он и глазом не успел моргнуть, как стал выпускником, а его дорогой Нини поступил и стал первокурсником. Сейчас он терпеливо ждёт его после пар, чтобы вместе пойти выбирать подарки их братьям. Семьям очень непросто далось соединение, тяжелее всего было родителям. Все дети семьи Ким с радостью познакомились с Чонином и приняли факт того, что они с Уёном теперь вместе, всё-таки от истинности никуда не деться. Было неловко первое время, но все привыкли, потихоньку притирались и налаживали контакты, узнавали друг друга получше и жили дальше. Наверно тяжелее всего Чонину давалось общение с отцом Уёна, альфе до сих пор кажется, что Нини его немного побаивается, всё-таки от него веет агрессией и строгостью, но несмотря на это, у него сложились тёплые отношения с родным папой, они часто созванивались по телефону и виделись. — Прости, что заставил так долго ждать. Ким поднял голову на голос и увидел своего омегу, самого красивого на свете, в ярких лучах солнца. — Ты чего такой довольный? Не перегрелся? Сидишь прямо на солнце. — Чонин нежно кладёт руку на лоб альфы и чувствует его приятное тепло. — Просто любуюсь тобой, цветочек. Пойдем? — Уён широко, так по-лисьи улыбается, и быстро встаёт с места. Чонин на это только улыбается и кивает в ответ. Для других людей они остались обычной парой — истинными альфой и омегой, про их родство, как они надеются, никто никогда не узнает. — Зайдём сначала в торговый центр по пути в студию? У меня вообще нет идей, что можно подарить… — Нини быстро достаёт телефон и начинает что-то активно искать в интернете. — Наверно, будет лучше купить что-нибудь полезное, для их будущей семейной жизни. Всё-таки Ёсани с Мини женятся. — Альфа улыбается, обхватывает омегу за талию и ведёт дальше по дороге, в голове возникает мысль, что он тоже, однажды, сделает ему предложение стать его мужем, потому что быть таким счастливым, как с ним, он не сможет ни с кем другим.***
— Подождите, что значит, вы не сможете приехать?! — Сани, что случилось? — Сынмин быстро забежал на кухню, услышав повышенный голос своего омеги. Ёсан ходил вдоль окна, разговаривая по телефону и размахивая другой рукой. — У меня завтра свадьба, вы не можете просто взять и отменить заказ! Почему вы раньше не позвонили? Альфа облокачивается о дверной проём, скрещивая руки и внимательно прислушивается к разговору. Сынмин уже несколько раз пожалел о том, что разрешил ему самому организовывать их свадьбу, таким нервным и ранимым, как сейчас он его никогда ещё не видел. Ёсан по характеру всегда был собранным, строгим и рассудительным. Преподавание в университете научило его жёсткому планированию и организации не только своего личного времени, а ещё и распределению дел, которые могут быть связаны с другими людьми. И, надеясь на эти навыки и качества, он гордо заявил, что сделает самую лучшую свадьбу на свете сам, но кто же знал, что с каждым днём он будет становится всё более и более чувствительным. — Мне не нужна компенсация, я хочу, чтобы вы привезли все цветы для оформления зала вовремя! Что у вас за фирма такая? Может тогда, свадебный букет, вы тоже не сможете привезти? Альфа наблюдает за тем, как за одну секунду омега буквально побледнел на глазах, он больше не мельтешил по кухне в ярости, он остановился, тяжело вздохнул, медленно сел на стул около кухонного стола и замолчал, выслушивая то, что ему говорили на той стороне трубки. Это немного настораживало. Ёсан медленно опустил телефон на стол, завершая разговор, даже ничего не сказал, он смотрел в одну точку, даже не моргая, а потом по щеке покатилась первая одинокая холодная слеза. — Сани, тихо-тихо, ты чего, малыш. — Мини моментально бросился к омеге, сел на корточки около его ног, взял за руку, а другой рукой аккуратно вытер слезу с мягкой щёчки и погладил по колену. — Не надо так переживать, скажи мне что случилось? Ёсан в очередной раз тяжело вздыхает, вытирает ладонью глаза, пытается не давать волю чувствам, но больше так не может. — Я просто не понимаю, почему всё так… почему всё постоянно не так, почему именно в нашу свадьбу. — Всё хорошо, спокойно, давай я помогу, что они сказали? Хочешь я сейчас поеду к ним и во всём разберусь? Прямо сейчас поеду и разберусь с этим менеджером, который тебя так расстроил и заставил плакать. — Не надо, Мини… они просто… просто не успевают доставить украшение из цветов для зала вовремя… опоздают на три часа… ты понимаешь… и говорят, что если нас это не устраивает, они могут отменить заказ… как они себе это представляют? У нас полный зал гостей в неукрашенном помещении и тут они заходят в середине церемонии и начинают расставлять цветы, это безумие!!! Я просто бросил трубку… не могу так больше…– На последних словах, омега не сдержался и заплакал, он так устал от безответственных людей, почему люди в свадебном бизнесе такие, неужели они не понимают, насколько это важно и ничего нельзя отменить в последний момент. Альфа прижимает омегу к своему плечу, гладит по спине и шепчет приятные слова, чтобы тот успокоился. Его правда настораживало, что Ёсан последний месяц такой чувствительный и слишком восприимчивый, ведь до этого, не важно, что будет происходить, он всегда был собранным и не давал волю чувствам, только в самом конце мог позволить себе выдохнуть, когда всё закончится, но сейчас… может это правда синдром омеги-жениха, про который шутливо пишут в интернете? — Ангелочек, не плачь, прошу, не думай об этом, я всё сейчас решу сам. Завтра у нас важный день, не надо лить слезы, хорошо? — Нам сейчас нужно ехать на примерку костюмов для церемонии, ты не успеешь, почему они не могли сшить их раньше, переносили сроки до последнего момента… — Ты не один, мой ангел, у нас есть два прекрасных свидетеля, мои братья смогут помочь, у Джинни есть связи после их с Ликси свадьбы, и Нини со всем поможет, не нужно делать всё самому. — Сынмин целует омегу в лоб и только сильнее сжимает его руки. — Просто раньше… у меня никогда не было таких проблем, почему оказалось так сложно… — Ты просто слишком переживаешь, даже если что-то пойдёт не так, ты мой самый любимый омега на свете. — Альфа целует омегу в щёку, сцеловывая холодные слёзы, которые не прекращали течь. — Мой истинный. — поцелуй в другую щеку. — И завтра станешь моим мужем, даже если в зале не будет цветов, я всё равно скажу, что буду с тобой до конца своих дней. Ёсану было немного щекотно, он сжимал плечи и легко улыбнулся, в ответ поцеловал альфу в губы и громко шмыгнул носом. — Спасибо… я тоже буду с тобой до конца, но хотелось бы, чтобы в зале были цветы и всё было так как задумано. Сынмин улыбается сильнее и притягивает любимого к себе, увлекая того в лёгкий, нежный и мягкий поцелуй, который сейчас был так нужен. Внутри Ёсана что-то распустилось, с каждым касанием губ, его аромат становился слаще и более заметен, он был настолько измотан всеми этими организационными вопросами, что совсем не уделял время любимому, только и делал, что постоянно разговаривал по телефону и нервничал, и вот сейчас его внутренний омега просил хоть немного побыть с альфой. Ёсан обхватывает альфу за шею, запускает руки в волосы и углубляет поцелуй, проникая в ротик язычком. До носа доносится яркий хлебный аромат Сынмина, который просто начинает сводить с ума. Ким в этот момент уже обхватил парня за талию, забрался пальчиками под пижамную рубашку и аккуратно провёл ими верх, по рёбрам, добираясь до груди. Внутри него тоже разгорался огонь, разве можно было устоять перед таким великолепным омегой. — Мини, нам нужно собираться в ателье за костюмами… — Санни говорил на выдохе, не хотя, разрывая поцелуй. Внутренний серьёзный голос говорил ему, что надо остановиться, но тело тянулось к любимому альфе. — Надо было послушать тебя и взять всё в аренду… так бы… могли остаться дома… — Омега тяжело вздохнул, так разочарованно и тоскливо. — За то у тебя будет самый красивый на свете свадебный костюм, такого больше ни у кого не будет. — Ким снова целует любимого, блуждает руками по груди, оглаживает тонкую талию, опускает пальцы к бёдрам и замечает, набухшую твёрдую плоть, которая так сильно хочет внимания. — У нас ещё есть немного времени, я не хочу, чтобы ты ехал в таком настроении, позволишь мне помочь тебе? — Альфа раздвигает его ноги, садится между ними по удобнее и так жадно облизывается, поглаживая рукой ткани на мягких штанах. — Делай со мной, всё что угодно. — Омега издаёт тяжёлый томный вздох, его тело переполняется желанием, становится так жарко и горячо. — Я весь твой, принадлежу только тебе, мой альфа. Ким широко, по-хитрому улыбается, быстро встаёт на ноги и подхватывает омегу на руки, как принцессу, поднимая его прямо со стула. После таких слов не хочется ограничиваться только ласками, хочется вжать желанное тело в мягкую кровать, вкусить полностью это наслаждение, насытится им до предела, и пусть они немного опоздают на примерку костюма в ателье, за то его ангел будет доволен.***
— Там точно всё привезли? Вы видели столы? Их правильно расставили? — Не вертись. — Сонхва быстро разворачивает голову сына обратно и поправляет ему причёску. — Сейчас тебе нужно о другом думать. — О чем? — Ёсан тяжело вздыхает и краем глаза всё равно хочет посмотреть на дверь, которая ведёт в коридор. — О том, что сегодня вы с Сынмини станете мужьями. — Чонин весело подходит к туалетному столику, держа в руках полупрозрачный плащ с капюшоном расшитый кружевом и жемчугом. — Я так переживаю, не могу спокойно сидеть. — В голове омеги было столько мыслей, они как будто бились друг о друга и пытались вырваться наружу. Сонхва и Чонин не могли смотреть на это и раньше положенного времени увели его в отдельную комнату для омеги-жениха, чтобы начать все приготовления и отвлечь парня от переживаний. Пусть остальные сами доделывают всё в зале для церемонии и проведения банкета. — Дорогой, я понимаю, что сегодня такой важный день и ты хочешь, чтобы было идеально, но не нужно принимать так близко к сердцу, нервные клетки не восстанавливаются. — Сонхва мягко гладит сына по голове, пытаясь не задеть красиво уложенные светлые волосы. — Давай просто подумаем, даже если что-то пойдёт не так, ты думаешь это может сорвать вашу свадьбу? Думаешь Сынмин сбежит, если стул будет криво стоять, или на люстре не будет висеть гирлянда? — Нет… — Санни виновато опускает голову, понимая, что в словах папы есть истинна. Он так сильно зациклился на свадьбе, что совсем забыл о самом важном. — Я согласен с папой. Ты только посмотри на себя! Сегодня всё будет просто идеально и так волшебно. — Чонин звонко восклицает, мягко хватает старшего брата за руку и ведёт его к большому зеркалу, где хорошо было видно, насколько омега сегодня нарядный. Белый, прямой, идеально сидящий костюм двойка из плотной ткани, подчёркивал стройную фигуру Ёсана, делая его ещё более изящным и тонким. Пиджак был расшит камнями и жемчужинами, начиная от плеч, переходя на воротник с лацканами и заканчивая у талии, глубокий вырез пиджака открывал вид на его гладкую белоснежную, нежную кожу и накачанную грудь, которую он всегда прятал под рубашками. — Добавим последний штрих. — Чонин одним движением перекидывает через плечи старшего прозрачный плащ, подол которого расходился длинным шлейфом по полу, завязывает красивый бант на шее из шелковых лент, прям у яркого бриллиантового чокера, который ему подарили папа с отцом на свадьбу, накидывает на блондинистые волосы капюшон и сам восхищённо вздыхает. Ёсан был похож на сказочного принца: весь в белом, в красивом кружевном плаще с капюшоном, под лёгкой тканью чёлка немного спадала на красиво подведённые глаза, а на губах сияла нежная улыбка. Казалось, будто ещё чуть-чуть и он растворится в дымке, исчезнет как сказочная фея. (Для лучшего представления нам даже сделали арт на заказ — https://vk.com/photo-218178624_457250995) — Милый, ты у меня такой красивый. — Сонхва становится рядом с Нини и так же одаривает сына восхищенным взглядом. Немного поправляет чёлку, чтобы та не мешала и крепко обнимает Ёсана. — Никогда бы не подумал, что ты первый выйдешь замуж, я так люблю тебя, дорогой. — Я тоже люблю тебя, пап… очень-очень. — На глаза Санни наворачиваются слёзы, то ли от счастья, то ли от большого количества любви и поддержки, которую он получил за это время. Ёсан сам и не думал, что первый среди всех братьев выйдет замуж, не думал, что найдёт своего истинного среди стольких людей в таком большом городе и они будут вместе, пока смерть не разлучит их. — Ну всё, не надо плакать, а то макияж размажется. Тебе скоро выходить в зал. — Сонхва первый отстраняется, сам еле сдерживая слёзы. — Я пойду первым, мне нужно найти Джинни, вдруг ему нужна помощь, а потом приду за вами. — Спасибо, Нини. — Ёсан так же крепко обнимает своего брата и громко шмыгает носом, без него он бы точно не справился. Он даже не представляет, что они такого с Хёнджином сделали, что компания смогла привезти цветы вовремя.***
— Волнуешься? — Хёнджин подходит к брату и толкает локтем в бок, широко улыбаясь. — Совсем нет. — Сынмин отвечает тихо и спокойно, но голос его явно дрожит. Он сжимает губы и смотрит вперёд на двери, которые вот-вот откроются, пуская его в зал для проведения церемонии. Конечно, он очень переживает. Последние дни были правда выматывающие: Ёсан постоянно был на панике «вдруг что-то пойдёт не так». У всех организаций, с которыми они договорились, неожиданно возникали какие-то проблемы, из-за которых тоже пришлось понервничать, благо у них есть те, кто может помочь. Без своей семьи альфа бы не справился, речь идёт не только о родителях, Джинни и Нини, сейчас Сынмин думает так о двух семьях, которые за последние два года стали для него одной большой семьёй. — Я буду в зале со всеми. Ни пуха. — Джинни крепко обнимает брата, вспоминает как сам когда-то стоял точно так же, ожидая выход к гостям. Для них с Ликси это был очень волнительный день, он уверен, что для Мини с Санни сегодняшний день такой же. Сынмин отвечает на объятия и кивает, отпуская Джинни в зал. Стоило ему остаться одному, как сердце забилось сильнее. Утром они все были заняты приготовлениями и не было возможности остановиться и правда осознать происходящее. Даже во время того, как Ликси делал ему макияж он умудрялся разговаривать по телефону с ведущим свадьбы, чтобы точно объяснить ему нюансы. Альфа делает глубокий вдох, проводит рукой по уложенным назад волосам, поправляет чёрный пиджак, галстук и собирается с мыслями. Ему нужно быть твёрдым и уверенным, если он сам будет переживать и нервничать, какого тогда будет его очень чувствительному омеге? И тут церемония начинается. Перед Сынмином открываются двери в зал, который уже во всю заполнен гостями, все громко аплодируют, с разных сторон слышны вспышки фотоаппаратов, альфа делает несколько шагов вперед, кланяется гостям и скорее спешит к концу подиума, где его ожидает ведущий. Ближе к концу подиума он остановился сделать поклон родителям и братьям, за этим же столом сидел беременный вторым ребёнком Феликс, а на коленках у него сидел первый двухлетний сынок альфа, который очень мило хлопал в маленькие ладошки. Сынмин так же выразил поклон папе своего омеги, который сидел за другим столом с другой стороны подиума. Все братья Ёсана громко хлопали, Сан даже присвистнул от восторга, после чего Чонхо толкнул его в плечо, а Минги с Уёном еле сдерживали смех, Юнхо сидел рядом со своим омегой. Альфа останавливается около ведущего и смотрит обратно на двери, откуда сейчас под громкие аплодисменты должен выйти Ёсан. Сегодня Ким Ёсан официально станет его мужем, будет носить его фамилию и кольцо на пальце, он станет его до конца их дней, скорее бы его увидеть. Двери широко распахиваются, ведущий приглашает жениха, а у Сынмина сердце кажется остановилось. В свете софитов, как настоящий ангел, появился он, самый прекрасный омега на свете. Хонджун в чёрном строгом костюме вёл своего сына к алтарю, держа под руку. Санни шёл медленно, капюшон из вуали закрывал его глаза, создавая эффект загадочности и свадебной фаты, как на западе. Омега весь дрожал, так волновался, боялся споткнуться и свалиться с подиума к кому-нибудь на стол, но стоило ему поднять глаза и увидеть любимого, который протягивает ему руку, на душе становилось спокойнее. Сынмин поклонился Хонджуну, нежно взял жениха за руку и помог тому подняться по последним ступенькам. — Всё такое красивое, Мини, как в моих мечтах. — Ты — моя самая большая мечта. — Альфа останавливается на последней ступеньке около большой арки, которая была украшена белыми цветами и хрустальными подвесками. Интерьер всего зала напоминал сказочный сад эльфов, было очень много цветов и зелени, с потолка свисали хрустальные композиции, так же украшенные цветами, они бросали блики, освещённые софитами, заставляя всё в этом зале сиять, но самым главным украшением сегодняшнего вечера был Ёсан. — Давайте поприветствуем молодожёнов! — Ведущий громко говорит в микрофон, Ёсан вместе с Сынмином поворачиваются лицом к гостям и опускаются в неглубоком поклоне, а потом поворачиваются лицами друг к другу, слушая речь ведущего. — Спасибо всем, что пришли. Сегодня при всех вас мы заключим союз между двумя любящими альфой и омегой. Ли Сынмин и Ким Ёсан прошу ответить вас честно, готовы ли вы стать друг для друга мужьями, быть опорой и поддержкой. Жених-альфа? — Да. — Сынмин произносит это слишком громко. Он нервничал, в горле пересохло, и он боялся, что не сможет вообще ничего сказать. — Жених-омега? — Да. — Ёсан же наоборот звучал слишком нежно. Он смотрел на своего альфу сквозь кружевной капюшон и еле сдерживал слезы. О таком правда можно было только мечтать. — После вашего согласия, прошу вас обменяться кольцами и произнести свадебную клятву. — Ведущий продолжает вести церемонию, в этот момент помощник демонстративно выходит к молодожёнам с большим хрустальным подносом, где красовалась белая фарфоровая шкатулка с кольцами. Помощник встал между ними ближе к арке, чтобы не мешать. — Прошу жениха — альфу начать первым. Другой помощник в этот момент передают Сынмину микрофон и все в зале тут же замолкают, ожидая речь. Альфа крепко сжимает микрофон в руках и смотрит на любимого самыми счастливыми глазами. — Сегодня, я — Ли Сынмин, беру тебя, Ким Ёсан, в мужья и клянусь, перед всеми гостями, что буду тебе верным, заботливым мужем, буду поддержкой и опорой. — Альфа говорил уверенно и твердо, но голос так дрожал. Он протянул руку к шкатулке и аккуратно вытащил обручальное кольцо. Взял Ёсана за руку и надел его на безымянный палец.- Надеюсь в будущем нас будут ждать только самые светлые и счастливые дни, но даже если вдруг нас настигнут невзгоды, я всё равно останусь с тобой до конца своих дней, ведь ты, мой ангел — весь мой мир, мой смысл жизни и моё всё. Ёсан смотрит в глаза Сынмину и уже не может сдерживать слезы, широко улыбается на такие искренние слова и берет микрофон. Он долго думал, чтобы такого сказать, за всё время что они вместе, много чего случилось и их любовь была понятна и без слов, но сейчас хотелось выразить всё самыми важными словами, которые услышат все. — Прошу жених-омега, ваша клятва. — Ведущий передаёт слово Ёсану. — Я, Ким Ёсан, сегодня беру тебя, Ли Сынмин, в мужья, и клянусь тебе, перед всеми гостями, что буду любить и поддерживать тебя и в горе, и в радости, в богатстве, и в бедности до конца своих дней. — Голос омеги неожиданно дрогнул, он так же берет кольцо из шкатулки, нежно берет альфу за руку и надевает ему кольцо на безымянный палец. — Каждый день, проведённый с тобой, был самым счастливым в моей жизни, давай и дальше проживём вместе счастливую жизнь, не важно какие невзгоды нас настигнут, мы всё преодолеем вместе, и даже после смерти… — Говорить стало совсем тяжело, он громко всхлипнул и взял альфу за руку — Даже после смерти, я не оставлю тебя, мой истинный, если мы переродимся, я всё равно найду тебя и буду с тобой, и в следующей жизни, ведь мы предначертаны друг другу звёздами и судьбой, поэтому даже смерть не разлучит нас. Ёсан медленно опускает руку с микрофоном, смотрит в глаза мужу и не может остановить слёзы, он так счастлив, что встретил его, что последовал за зовом сердца и стал преподавателем в университете, что учил его вокалу и полюбил, он благодарен судьбе за эту встречу. Сынмин широко улыбается, сводит брови от досады, что его маленький ангел опять льёт слезы, но хорошо, что хоть от счастья. — Какие прекрасные слова! Я объявляю вас мужьями! — Ведущий громко говорит свою речь, начинает аплодировать и в зале начинает играть торжественная музыка. Сынмин делает шаг навстречу, аккуратно снимает с головы любимого капюшон, вытирает большими пальцами слёзы с мягких щёк и притягивает к себе в поцелуе. Весь зал громко аплодирует, Сонхва вытирает уже давно стекающие по щекам слёзы и сжимает руку Хонджуна, потом переводит взгляд на других сыновей, видит их широкие улыбки и чувствует, как его сердце заполняется теплом. Сейчас он осознает, что его средний сын омега правда стал взрослым и улетает из их уютного гнёздышка. Он теперь муж и в будущем станет прекрасным папой для своих детей, Ёсан правда вырос. Джисон так же не смог сдержать слёз, он расплакался на первых словах Сынмина и уже не обращал внимания, что глаза превратились в водопады, из которых не прекращают литься слёзы радости и счастья. Омега перевёл взгляд на Минхо, увидел его блестящие от слёз глаза и рассмеялся, вызывая у мужа бурю смущения. Их второй сынок тоже обрёл мужа и семью, теперь в их доме будет немного одиноко, но по праздникам очень весело, Джисон надеется в ближайшем будущем увидеть внуков и от второго сына. Ёсан так неохотно разрывает поцелуй и крепко-крепко обнимает Сынмина. Альфа в ответ тоже обнимает, целует в лоб и чувствует, как его тело заполняется ещё большим счастьем. Весь зал был наполнен их смешанным счастливым ароматом чёрного хлеба и цветов черники. Молодожёны делают глубокий поклон родителям, а после Сынмин берет любимого за руку, и они красиво проходят по подиуму к выходу отправляясь дальше, в другой зал для торжества. Где уже был накрыт богатый фуршет. В коридоре, по пути, в другой зал все гости крепко обнимали пару, желали здоровья и долгих лет жизни. Ёсан ещё никогда столько не обнимался, как сегодня. Приехали все дальние родственники, друзья, коллеги по работе, многие знали, что Сынмин был его студентом, но никто не возражал, потому что знали, что оба вели себя достойно и прилично, не демонстрируя свою любовь на публике, пока Мини не закончил университет. Джисон еле пробрался через толпу желающих к своим дорогим молодожёнам и сразу же набросился на них с крепкими объятиями. — Поздравляю, Мини! Будьте счастливы! — Спасибо, пап! — Сынмин в ответ так же обнимает папу и уступает место Ёсану, чтобы папа мог обнять и его. — Санни! Наряд просто шик! Твой плащ такой волшебный, а ты, как ангел! Поздравляю! Я так рад за вас! Будьте счастливы! — Спасибо… мистер Ли. — Можешь называть меня папой, мы теперь одна большая семья. — Хорошо. — Омега шмыгает носом, опять чуть не плачет от счастья и ещё раз обнимает Джисона. — Эй! — из толпы доносится голос Уёна, и они вместе с Чонином пробираются через гостей, чтобы тоже скорее обнять братьев. Нини сразу бежит к ним, обнимает обоих одновременно и издаёт странный звук похожий на радостный писк. — Поздравляю! Я так рад за вас! — Младший ещё раз обнимает братьев, только уже каждого по отдельности, настолько крепко насколько может. — У меня есть для вас подарок. — Омега достаёт из кармана чёрную бархатную коробочку и протягивает её Ёсану. — Что? Не надо было! — Старший омега очень удивлён, на свадьбу обычно все дарят деньги от семьи, а тут ещё какой-то сюрприз. — Что там? — Сынмин подходит ближе к любимому, и они вместе открывают крышку коробочки. На бархатной чёрной подложке лежало две серебряные броши в форме лебедей, повёрнутые друг к другу лицом. Каждый лебедь был украшен блестящими камнями разной формы, составляющие между собой очень красивые узоры. — Нини, они очень красивые! Правда не надо было! — Мини с восторгом смотрит на украшения и приобнимает брата. — Лебеди, как раз символ свадьбы, чистоты, любви и верности. Когда я их увидел, они сразу напомнили мне о вас, и я решил их купить. Мне хотелось поздравить вас отдельно и отблагодарить за всё, что вы для меня сделали! Для нас с Ёни. — Боже, иди сюда, цветочек! Спасибо большое! — Санни притягивает младшего к себе и ещё раз крепко обнимает. Чонин прижимается крепче, чувствуя тепло и спокойствие на душе. За два прошедших года его цикл нормализовался, и он в полной мере может ощущать запахи других, и сейчас он как никогда чувствует счастье в запахах братьев. Запах чёрного хлеба Сынмина сейчас наполнен теплотой и нежностью, будто пропитан ароматами свежеиспечённой выпечки, а Ёсан сейчас пах самыми свежими цветами черники, в них не чувствовалась кислинка от ягод, запах был самым сладким и таким нежным. Чонин прижимается к Ёсану сильнее, невольно утыкаясь носиком к основанию шеи и начинает ощущать ещё один лёгкий аромат, от которого он немного впадает в ступор. От омеги доносился ещё один настолько тонкий аромат, едва ощутимый, но Нини смог отделить его от других запахов и понять, что пахнет тёплым молоком. Очень похоже на запах Ликси, сейчас, когда он беремен вторым сыном его запах сгущёнки стал более молочным, больше похожим на топленное молоко. Неужели? — А где отец? — Сынмин громко спрашивает, оглядываясь по сторонам, отвлекая Чонина от мыслей. — Он повёл своего любимого внука в зал вместе с Джинни и Ликси. — Джисон указывает пальцем на большие распахнутые двери и машет рукой, чтобы они тоже скорее пошли. — Наши тоже уже там. Давайте скорее зайдём, я очень голодный. — Уён подхватывает весёлый настрой и легко толкает молодых дальше, чтобы они скорее заходили. Джисон громко смеётся от такой картины и идёт следом, но тут замечает обеспокоено лицо младшего сына. — Ты чего, малыш? — Сонни гладит Чонина по руке и внимательно смотрит. — Нет, ничего… просто… — Нини смотрит в след уходящим братьям и до сих пор чувствует молочный аромат. — Может мне показалось… но… только не говори никому, ладно? Я могу ошибаться, поэтому не уверен… — Хорошо, скажи, что случилось? — Ты не почувствовал другой запах от Санни? — Другой? — Джисон насторожился и свёл брови. — Может мне уже кажется, потому что я много времени провожу с Ликси, но мне на мгновение почувствовалось, что от него веет чем-то молочным… — Ты думаешь, что он… беремен? — Джисон произносит это тихо, отводя взгляд на двери, за которыми уже скрылась пара. — Я ничего такого не почувствовал. — Мне правда могло показаться. — Хм, я понаблюдаю на ними сегодня, может ты прав. Нини, но давай пока не будем им говорить, пусть наслаждаются праздником. — Угу. Сонни гладит младшего по голове, думая о том, как Чонин изменился за это время. Дело было не только в возрасте, его маленький сынок вырос ещё и внутри, стал более уверенным в себе и смелым, и осознание этого делало Джисона более счастливым. — Пойдем в зал, а то начтут праздновать без нас.***
— Всё хорошо? — Сынмин придерживает Ёсана под руку и закрывает дверь их квартиры. — Да, правда, последняя бутылка вина, наверно, была лишняя. — Омега обнимает своего мужа и виснет на его шее, издавая лёгкий стон. — Тебе плохо? — Сынмин обнимает в ответ и гладит любимого по спине. — Нет, с тобой мне очень хорошо. — Санни легко целует в губы и смотрит в немного пьяные глаза. — У меня есть для тебя свадебный сюрприз. — Мм, что же это? Умираю от любопытства. — Пойдем со мной. Омега снова нежно целует альфу в губы и ведёт через коридор в спальню. Наконец-то все их мучения с подготовкой к свадьбе закончились, наконец-то можно выдохнуть и спокойно наслаждаться друг другом. Ёсан толкает альфу на кровать, а сам забирается сверху, удобно усаживаясь на подтянутых бёдрах. Он продолжает страстно целовать его, выцеловывая каждый сантиметр любимых губ, нежно покусывая их, языком забирается в ротик и увлекает в такой чувственный поцелуй. — Расстегни мой пиджак, любимый. Я больше не могу ждать. Сынмин повинуется, проводит руками по бёдрам омеги, забирается выше к талии, крепко её сжимая и, наконец, цепляет пальцами блестящие пуговицы. Первая, вторая, третья и тут, когда пиджак распахивается, перед Кимом появляется белый кружевной корсет до груди, который легко стягивал изящную талию омеги. — Вау, это? — Это ещё не всё. Раздень меня, я весь твой и это всё для тебя. Сынмин не сдерживается, перекатывается на кровати, оказываясь сверху на Ёсане. Он примыкает губами к тонкой шее, целует страстно, оставляя отметины на коже, руками проводит по корсету, чувствует кончиками пальцев мягкие кружева и рычит. Губами спускается ниже к ключицам, целует грудь, задевает зубами твёрдые бусинки сосков, вызывая у Ёсана сладостный стон. Альфа опускается руками ниже, доходит до края корсета и находит пальцами тонкие шелковые ленты, которые уходят под брюки. Он облизывается, предвкушая уже наконец увидеть, что же для него приготовили, одним движением он расстёгивает молнию брюк, тянет за край, вырывая пуговицу, и жадно смотрит на едва показавшееся белье. Ёсан приподнимает бедра, помогая альфе стянуть с него одежду и хитро улыбается на удивленный взгляд. Сынмин потерял дар речи, омега лежал перед ним в кружевном корсете от которого спускались ленточки — подтяжки, державшие белые полупрозрачные чулки с кружевной лентой сверху, вместо обычного белья на нём были шелковые кружевные стринги, настолько узкие, что еле сдерживали его возбуждённый орган. — Ты… так прекрасен. — Альфа проводит рукой по кружеву на стрингах, переходит к ногам, оглаживает пальцами чулок. — Ты ходил в этом весь день? Ёсан коротко кивает, краснеет аж до кончиков ушей. — Мой мальчик, мне очень приятно. Ты ждал этого весь день, представлял, как мы наконец останемся вдвоём? — Сынмин опустился между его ног, шепча грязные словечки прям в пах, обжигая своим горячим дыханием кожу. — Я хотел, чтобы ты взял меня прямо там на столе, но сдерживался. Ты не представляешь, как тебе идёт этот костюм. — Ты у меня такой развратный, я так люблю тебя. Что ты хочешь, чтобы я сделал? — Делай со мной всё что хочешь, я принадлежу тебе, я — весь твой, до конца моих дней, мой альфа… и даже… — И даже смерть не разлучит нас. — Сынмин встаёт на ноги и нависает над лицом Ёсана, шепча прямо в губы. — Мне очень понравились твои слова. Я тоже твой, до самого конца, мои истинный. — Альфа снова целует его, так страстно и нежно одновременно. Омега обхватывает его талию ногами, прижимая ближе к себе, чтобы чувствовать его тепло каждым сантиметром тела, чтобы стать с ним единым целым, впитать кожей его аромат, пахнуть только им и больше никогда не скрывать запах, ни на работе, ни на улице, чтобы все знали, как пахнет альфа, которому он принадлежит. — Позволь сегодня мне начать. — Ёсан шепчет сквозь поцелуй, легко толкает рукой в плечо, намекая сменить позу. Мини знает эти жесты, перекатывается, снова позволяя омеге седлать его бедра и тяжело вздыхает от вида. Сидящий на его бёдрах омега в чулочках и корсете выглядел просто волшебно. Санни руками провёл по плечам, перешёл к груди, легко подцепил пальчиками маленькие пуговицы, ногтями немного царапал кожу на прессе, дразня и, наконец, опустился к ширинке. Ткань брюк натянулась слишком сильно, чувствовалось, что альфа уже на пределе. Он аккуратно слез с его бёдер и опустился на пол между его ног, рукой начал поглаживать возбуждение, облизывался, потянул за язычок молнии, стащил с альфы брюки вместе с бельём, выпуская орган наружу. Омега обхватил возбуждённый член рукой, провёл ей верх-вниз, стимулируя, языком провёл по пульсирующей головке, вызывая лёгкий томным вздох и обхватил его губами. — Ах, Санни… — Сынмин запустил руку в его волосы, пальцами массировал кожу головы и немного давил, призывая брать глубже. Ротик его омеги сводил с ума, такой горячий, мокрый, с ловким язычком, который приносил бурю эмоций, а звуки причмокивая, которые омега издавал в процессе, просто сносили крышу. Несмотря на свой сдержанный характер, Ёсан был очень страстным в постели, он любил произносить грязные словечки, о которых потом стыдно было вспоминать, любил, чтобы его крепко держали за талию или бедра до синяков, он любил чувствовать своего альфу до предела, без остатка. — Так хорошо, малыш. — Альфа направлял его голову, подмахивал бёдрами, помогал. Вся комната начала заполняться самым сладким ароматом, их смешанным ароматом. Перед глазами Кима начали бегать звёздочки, а в нос ударил терпкий, опьяняющий аромат цветов черники, он вспомнил, как тогда впервые коснулся своего любимого, тогда в концертном зале после пары их запахи тоже начали сливаться в единую сладкую композицию. Если бы в тот день он не решился, кто знает, как сложилась бы его жизнь. Тогда он даже и не мог представить такое, что человек из его мечтаний, любит его взаимно и через два года они поженятся. — Ах, Санни, иди сюда. — Сынмин останавливает его и тянет на себя, ещё немного и он бы кончил от такого горячего ротика, но не хотелось бы чтобы всё закончилось так быстро. Ёсан забирается сверху, опускаясь прямо на бедра рядом с возбуждённым членом, трётся о него кружевом и издаёт лёгкий манящий стон. Потом приподнимается, рукой сам отодвигает белье и направляет орган к своей дырочке, которая уже во всю сочилась сладкой смазкой, но не опускается, дразнится. — Твой ангелочек, очень хочет, чтобы его взяли. — Мой ангелочек, такой испорченный. — Альфа не сдерживается, хватает омегу за бедра и опускает на свой возбуждённый член, входя сразу до основания. По комнате разносится громкий стон, Ёсан закатывает глаза от удовольствия, и облизывается. — Такой горячий и большой… я весь горю… — Омега начинает медленно покачивать бёдрами, привыкает к размеру, упирается руками в грудь альфы и сам начинает двигаться быстрее. Сынмин крепко сжимает его бедра, немного впиваясь ногтями, иногда подхватывает его и сам быстрее входит в мягкую, податливую дырочку, которая принимает его всего без остатка. — Ах, мой альфа… да, так хорошо… — Омегу всего трясёт от такого быстрого темпа, руки почти не держат, он падает на грудь Кима, не в силах больше держаться, громко стонет ему прямо в ухо и покрывается мурашками от каждого нового толчка. Мини снова перекатывается, уже сам нависая над омегой, кладёт Ёсана на спину, задирает его ноги, закидывая на плечи и входит под другим углом, снова вызывая у омеги громкий стон. Он двигается быстро и резко, выходя почти полностью и вставляя до основания, крепко держит любимого мужа за талию, которую обхватывает жёсткий корсет. Картина неземной красоты — его любимый Ёсан лежит перед ним с закинутыми ногами в чулочках, громко стонет, принимает его член так хорошо и горячо, его руки закинуты к голове, а волосы разбросаны по подушке. Перед глазами всё плывёт, в голове всё кругом от их запаха, он видит только это тело и эти наполненные похотью глаза. — Сзади, я хочу ещё сзади. — Как скажешь, ангел. — Альфа выходит, помогает омеге развернуться и встать на четверенки. Сынмин стягивает с любимого стринги до колен, быстро входит в манящую дырочку, обхватывает рукой член Ёсана и прижимается к его спине, наращивая темп. — Боже, ты сводишь меня с ума, так глубоко, Мини… ещё… не останавливайся. — Санни кричал это сквозь стоны, крепко сжимая простынь. Это была его любимая поза, в таком положении он был более чувствительным, а член альфы доставал до простаты. Сынмин знал это и только быстрее стал двигаться, доводя своего любимого до пика, рукой он проводил по члену омеги, стимулируя его, принося удовольствие во всех местах. С каждым толчком сдерживаться было все труднее, альфа чувствовал, что долго так не протянет, было слишком хорошо. Он навалился сильнее, утыкаясь лицом в шею, громко зарычал, предвкушая сладкий оргазм и ещё больше увеличил темп, входя резче и глубже. Ёсан кричал, это уже не было похоже на стоны, это были крики удовольствия, он кричал звонко, наплевав на соседей и рамки приличия, сегодня — их первая брачная ночь, только их ночь. Голова кружилась от количества выпитого алкоголя, но ещё больше от запаха альфы, который уже смешался с воздухом и проник в его тело, как наркотик, вызывая зависимость, хотелось ещё. — Ещё, Мини, ещё… Ах, я сейчас, ты такой… Мини… ах… Сынмин чувствовал, как член в его руках набухает, становится более твёрдым, готовится к разрядке. Ещё пару резких толчков и он решается на действие, которое не хотел делать в порыве страсти, но сейчас так захотелось стать единым со своим истинным. Он не сдерживается, кончает прямо внутрь омеги, крепче сжимая его член и кусает у основания шеи, ставя метку. Кусает сильно, до крови, до звёздочек перед глазами обоих. Ёсана всего пробило током от такого неожиданного действия, его тело задрожало и он излился прямо в руку альфе под громкий крик. Дыхание сбилось, все мышцы свело и тело затекло, руки не держали и омега упал лицом в мягкую простынь. Сынмин навалился на него сверху, не выходя, пытаясь успокоить дыхание и сердце, всё равно им нужно будет подождать какое-то время, пока сцепка не закончится и он сможет выйти. Альфа лёг на бок, прижимая омегу к себе поближе, обхватывая его за талию. — Сегодня лучший день в моей жизни. Сынмин слышит хриплый голос, утыкается носиком в затылок омеги, легко целует его и отвечает: — Мой тоже. Прости, больно было? Я не хотел ставить её так резко, но говорят, что во время оргазма это не так сильно ощущается. — Надо было разрешить тебе поставить её раньше. Мне очень понравилось. Альфа не видит, но точно знает, что его маленький ангел сейчас улыбается. Кто бы знал, что внутри него столько развратных демонов, но ему это даже нравится, он любит его такого какой он есть, такой многогранный и необычный.***
Утро встретило Ёсана с ужасной головной болью, ломотой во всем теле и тошнотой. Омега долго ёрзал в кровати, не желая вставать, но странные ощущения во всем теле не давали покоя. Неужели это последствия вчерашнего вечера, они настолько хорошо погуляли, что пора расплачиваться? Он не знает, сколько времени терпел, в итоге не сдержался и побежал в туалет, в желании поскорее выпустить всё, что так просится наружу. Это не было похоже на похмелье или отравление после большого количества алкоголя, тело крутило и кололо в спазме, а до носа доносились странные запахи. Омега сел на полу около унитаза, вытирая рот, чувствуя, что ещё немного и ему наверно опять придётся наклониться перед белым другом. — Санни, тебе плохо? — Сынмин неожиданно заходит в туалет, как раз во время того, как Ёсана снова стошнило. Альфа быстро поспешил к мужу, придержал его волосы, гладил по спине, пока тот пытался справиться с испытаниями жизни. — Ужас, ты в порядке? Принести воды? Мы вроде вчера не так много выпили. — Нет, я просто посижу тут… ничего не надо… — Лицо омеги побледнело, дыхание сбилось, а в животе до сих пор крутило. — Я все же принесу воду и лекарство, посиди тут. Сынмин быстро выбегает из туалета на кухню. Набирает стакан тёплой воды, ищет в шкафчике таблетки от тошноты и краем глаза замечает, как начинает звонить телефон. «Папа» Альфа не берет трубку, решает перезвонить немного попозже. Сам быстро бежит обратно к Санни, отдавая ему воду и лекарства. Они вместе провели около туалета ещё какое-то время, пока Ёсана полностью не вывернуло наружу. Альфа аккуратно донёс его на руках до кровати, когда тот полностью обессилел, укрыл одеялом и мягко гладил по животу, пытаясь хоть немного облегчить его страдания. Телефон зазвонил на кухне еще раз и на этот раз Мини поспешил ответить. — Доброе утро, надеюсь я вас не разбудил? У вас все хорошо?— Доброе, нет. Ёсану плохо, перебрали вчера с вином.
— Плохо? Что случилось?— Резко начало тошнить утром,
он чувствует странные запахи и тело ломит.
— Мини, сынок, ты уверен, что это просто похмелье?— Ну да, а что это может быть?
— Принюхайся к нему. Не замечаешь у него ещё один запах? Мы с Нини ещё вчера заметили, но не стали вам говорить. Думали может сами почувствуете.— Что? То есть…
Сынмин быстро побежал с кухни в комнату, пугая своим топотом омегу. Альфа наклонился к шее мужа, принюхиваясь, правда ощущая новый лёгкий молочный запах. Как он сам не заметил этого. — Ты чего? — Ёсан недоумевающе смотрит, не понимая в чем дело. — Санни… ты… твой запах… у него появились новые молочные ноты, у нас… у нас будет малыш. Омега резко подскакивает на кровати, его снова начинает тошнить, но он сдерживается, касается рукой живота и часто моргает. Когда? На самом деле, они с Мини довольно часто грешили и последние месяцы не использовали презервативы, подолгу лежали в сцепке, наслаждаясь друг другом, но симптомов никогда не было, а тут… На глаза наворачиваются слёзы, Ёсан крепко обнимает мужа, чувствуя, как его тело переполняет счастье. Это была сама радостная и приятная новость в это тяжёлое утро. Альфа в ответ тоже крепко обнимает омегу, снова утыкается носом в основание шеи, туда, где вчера поставил свою метку. Новый аромат. От его омеги правда стало пахнуть по-другому, не только его запахом хлеба, но и новым детским молочным запахом, ошибки быть не может. «Алло? Сынмини, я ещё тут на звонке вообще-то. У вас всё нормально?» — С брошенного на кровать телефона доносился голос Джисона. Мини легко рассмеялся и быстро взял трубку обратно. — Да, папа, у нас будет ребёнок. Вы были правы.