Мерцание шипов фиалки

От пронзительного взгляда силуэта напротив Юго вздрогнул. Вокруг стелилась угнетающая пустота, посреди которой находились лишь двое, одним из них элиатроп и являлся. Словно он оказался здесь случайно, что было не далеко от истины. " Снова я здесь..."  Белые пряди распущенных волос девушки, стоящей так далеко и близко одновременно, слегка покачивались от ветра, приятную прохладу которого Юго совсем не ощущал. Его сердце замирало скорее от холода бирюзовых глаз Эстер, чьи отростки на макушке были единственным освещением во тьме. Вот только Юго и так видел все отчетливо, как днём.  Сколько же осуждения элиатроп наблюдал в бескрайних волнах родной радужки глаз. И равно столько же там плясало силуэтов равнодушия, танцующих на его совести и чувстве вины. Взгляд впивался острыми лезвиями не в кожу, даже не в кости, а в душу элиатропа. Но он старался держаться против жёсткости чужих глаз, всматриваясь в размытые черты бледного лица.  Эстер выглядела...пустой, равнодушной, будто соответствовала опустошенному окружению. Только взгляд выражал какие-либо эмоции, но они меркли на фоне тишины, ведь Фиолка молчала.  " Как и всегда, когда я оказываюсь в этом кошмаре. "   Юго порой боялся засыпать и увидеть вместо пустого, лёгкого сновидения этот самый кошмар. Настоящие наказание - стоять посреди пустоты, созданной твоим сознанием, и наблюдать напротив себя дорого человека, который лишь молча и осуждающе смотрит на тебя. Сколько бы Юго не плакал, не просил прощения, стоя на коленях, не игнорировал, не кричал с ответной обидой - ничего не менялось. Перед ним стояла убедительная марионетка с живыми глазами. Настолько она была настоящей, что иногда элиатропа выворачивала от идентичных черт лица с его настоящей Эстер. — Я тоже зол на тебя. — в отчаянии говорит Юго, в глубине разума понимая, что ведёт диалог со своим сознанием. — Ты могла найти нас и поговорить. Мы бы смогли все исправить, но ты исчезла вместе с Ади...  Элиатроп собирается продолжить монолог, но слова встают поперёк горла. Дикая Фиолка не двигалась, но её черты стали более жёсткими, гораздо острее, и её силуэт словно вытянулся. Но не эти изменения заставили тело юноши забиться в крупной дрожи.   Темная жидкость с характерным звоном, не доходившего до слуха Юго, капала вниз, предварительно медленно стекая по подбородку. Тонкие губы, заметно побледневшие и посиневшие, чуть приоткрылись, от чего алая кровь побежала по подбородку и шее с новой силой, более быстро, обильно. Одежда, совсем смутно знакомая Королю элиатропов, в районе грудной клетки насквозь пропиталась той же кровью, так же стекающей вниз в тьму. Эстер привычно не двигалась, даже не пыталась прикрыть сквозную рану или откашляться от обилия красной жидкости во рту, металлический привкус которой Юго ощутил у себя на языке от увиденного.  И только элиатроп бросился к равнодушной Эстер, истекающей кровью, как окружение стало размываться перед глазами.  Медленно подняв веки, Юго проснулся, когда за окном на горизонте только показались яркие лучи рассвета. Уютного, теплого и родного, подстать деревне Емелька, в которой путешественники вернулись ненадолго для небольшого отдыха между поисками.  Солнце, назойливо прыгающие по обратно закрывающимся глазам и смахивающие неприятное послевкусие после пробуждения, заставило элиатропа окончательно проснуться и встать. Он неторопливо подошёл к окну, запуская пальцы в русые непослушные пряди на макушке, и стал наблюдать, как постепенно освещалась улица, которую утро заботливо запускало в свои трудолюбивые объятья. Юго был уверен, что совсем немного и скоро Емелька начнёт постепенно просыпаться, жители засуетятся, и их примеру последует его отец.  Ранняя пташка уже собирается вернуться к кровати, чтобы нацепить ушастую шапку, оставленную на тумбочке рядом, но взгляд цепляется на другое спальное место.  Вторая половина комнаты казалась совсем чужой, холодной и пустой, не смотря на нетронутую мебель. Всё находилось на своих местах, все же дракон был более склонен к порядку, чем его братец. Вот только самого близнеца-дракона не наблюдалось.  И даже совместные фотографии, расставленные или развешанные по комнате то тут, то там, не накладывали лёгкой и правдоподобной иллюзии. А Юго так хотелось верить, что Адамай ушел ненадолго. Например, отправился за утренним, свежим хлебом или решил проветрить голову, когда в воздухе ещё витали остатки ночной прохлады. Иногда он устраивал подобные прогулки, но в этот раз задержался. Очень задержался. — Возвращайтесь...  Юго не замечает как говорит вслух, словно надеясь, что нечто донесет его просьбу до пропавших, пока он так и стоял посреди уже не уютной комнаты. Множество детских, и не только, воспоминаний, связанных с этим местом, не могли заполнить образовавшую пустоту. " Кадмус как-то говорил, что место красит не интерьер, а окружающие. " — элиатроп с грустной полуулыбкой опускается на пол рядом с кроватью Адамая, запрокидывая голову на холодную постель. Он пытается сдержать слезы, ведь не хотелось перед самим собой казаться "плаксой", и так пролил слез достаточно. — Звезды сегодня прекрасны. — Да, такой вид стоит неожиданной ночной прогулки.  Юго восторженно вытягивает прохладный воздух из лёгких, пока всматривается в ночное небо над головой. Ненадолго сознание заполняется мыслями о его настоящей родине, которая была уничтожена где-то далеко за этими небесными телами. Но из размышлений вытаскивает ощущение неуверенного прикосновения к руке. — Эстер, ты чего? — Юго всматривается в выражение лица спутницы и замечает, неловко покрасневшие, щеки, что вызывает у него широкую улыбку.— Я вроде не кусаюсь. — Просто...это непривычно. Ну, это все...— девушка теперь более смело касается кончиками пальцев теплую ладонь. — Как мне стоит проявлять чувства? Я не знаю. — Ох, Эстер...— Юго не смог сдержать смех, и в итоге поляну оглушает звонкий хохот. — Это не смешно. — девушка обиженно хмуриться. — Конечно-конечно. Но ты такая забавная, когда растерянная и серьезная одновременно. — элиатроп быстро целует Фиолку в лоб, до этого ласково убрав белоснежные пряди челки.— Тебе стоит быть смелее. — Мы вроде пришли на звезды смотреть. — Эстер демонстративно переключает внимание на ночное небо, но и присаживается к возлюбленному ближе, пряча лёгкую улыбку. — Да, точно. Не просто так же я тебя внезапно вывел из дома.  Пока Эстер продолжает всматриваться в звёздные пейзажи, Юго не отводит от неё взгляд. Стойкое чувство дежавю грело слегка замерзшее тело, ведь он был уверен, что когда-то давно они так же сидели вдвоём, укрытые ночным одеялом. Пусть он и не помнил этого чётко, но сейчас ему казалось, что все правильно и кусочки души сошлись в единое целое. — Спасибо, Эстер. — За что? — Просто захотел поблагодарить. Как минимум, за то, что теперь рядом. — Юго замечает как в уголках глаз Фиолки застывают слезы. — А мне стоит тебя благодарить за ту боль в Королевстве Садида? — раздается звук выпада энергии вакфу, когда черты Эстер искажаются от изменения эмоций.  Юго дергается и машет головой в разные стороны, пытаясь прекратить искажения воспоминаний. Он хотел помнить ту Эстер, которая научилась смеяться и улыбаться, а не ту разбитую...им же. Его тело реагирует быстро, и он вскакивает, как ужаленный, стараясь быстрее переодеться и покинуть комнату. В висках стучало желание забыться от самокопания на кухне, помогая отцу в таверне, или в игре с Чиби и Гругалом. Они постоянно спрашивали куда делись Адамай и Фиолка, а Юго с тяжестью на сердце приходилось им отвечать ложью о срочных путешествиях.  " Пару дней - и возвращаемся к поискам. " — С тобой невозможно разговаривать, ящерица! — Эстер слышит едкий голос, который проносится по коридору, как стрела, и тяжело вздыхает. Головная боль усиливается с каждым новым грубым и громким словом из чужих уст. — А с тобой возможно? Никогда не знаешь когда ты искренен, а когда шпионишь. Хотя, видимо, от тебя можно ждать лишь второе, остроухий. — раздаётся раздраженное шипение, и элиатропка наконец сворачивает, чтобы увидеть виновников шума. — Стоит создать вам разные расписания передвижений по башне. — элиатропка толком не хмуриться, только раздраженно проводит ногтями по коже на кисти руке, словно из-за зуда.  Даже раньше Адамая и Аннаса нельзя было оставлять вдвоём дольше, чем на десять минут, не боясь при этом за сохранение таверны, теперь же они не могли хотя бы спокойно пересечься - обязательно начиналась перепалка. Первое время доходило до драки, но тогда Дикая Фиолка не спешила их разминать, в отличие от других членов Братства Забытых. Ведь, как говорила сама девушка, их отношения - их проблемы. Сама же она тоже не особо жаловала присутствие кра, точнее относилась равнодушно, могла лишь перекинуться парой фраз или устроить совместную тренировку. И дело было не в потухшем пламени обиды, а в обострившимся недоверии.  В конце концов, Эстер была привязана к тому наемнику, не к сыну Бога Кра. — И он, не смотря на это, на зло будет попадаться мне на глаза. — Адамай демонстративно отводит, ядовитый от злобы, взгляд и делает шаг навстречу элиатропке, взмахивая хвостом.  Эстер, до сих пор не привыкшая к столь быстро выросшему дракону, вздрагивает от нависшей тенью перед ней, но не подаёт виду. — Как жаль, что ты так быстро восстановился после битвы с Голтардом. Иначе в башне оставалось бы и дальше спокойно. — Ан скрещивает руки на груди. — Тогда тебе не стоило столь метко стрелять в того иопа. — Может хватит? — Эстер прерывает новый этап словесных перепалок, противоречив своим же словам о невмешательстве. — Либо замолкните, пока я не скроюсь за следующим поворотом. — Ты снова к Оропо?  Голос Адамая приобрёл более жёсткие нотки, на что Эстер нахмурилась. Дракон доверял лидеру, но ему не шибко нравились чересчур частые времяпровождения элиатропки с ним. Совсем она изменилась, затухла и истлела, как свеча после использования. Глубокие тени под пустыми глазами, напоминающие теперь болото, а не лазурное море. Постоянная хрипотца в голосе, несвойственная Фиолке до этого, будто она перед сном страдала ночными истериками. Исхудавшие тело, обтянутое белой кожей, практически прозрачной. Даже фасон одежды теперь напоминал скорее о прошлом воровки, а от уверенной наемницы остались мелкие крупицы, укромно запрятанные в деталях. — Он позвал меня обсудить важное дело. — Как и в прошлые разы до этого. — Нам надо всего лишь обсудить дальнейший план действий. — Госпожа Эхо уже напрягается.— Ан, на удивление самому себе, поддерживает в разговоре сторону "ящерицы". — Мы скоро начнём исполнение плана. Разумеется, нам приходится чаще общаться. — огрызается Фиолка, демонстрируя характер, как дикий зверь. В следующую секунду она морщится от неприятного давления в висках.  Через пару мгновений в коридоре раздаётся стук недовольный шагов.  Своеобразный "кабинет" лидера Братства Забытых встречает Эстер привычным запахом недавно заваренного чая и чернил. Здесь Оропо занимался своими делами, проводил свой досуг и отдыхал, иногда спал, игнорируя наличие совместных покоев с Леди Эхо. Также, именно здесь элиатропка пересекалась с Оропо чаще всего, и в последнее время их встречи и вправду участились, как и увеличилась длительность совместного времяпровождения. — Судя по горячему чаю, я не сильно задержалась. — Эстер, уже по привычке, садиться на диван, скучающе опираясь рукой на достаточно жесткий подлокотник. — Нет, просто я заварил его второй раз.— Оропо снимает совиную маску, и Фиолка отводит глаза, пытаясь развидеть черты Юго, по грубой сути, в нем же самом. — Видимо, ты не спешила. — У меня болела голова.  Через некоторое время Эстер наконец возвращает, но лениво, внимание к собеседнику, который уже протягивает чашку чая. До неё доходит выученный аромат какой-то терпкой травы, но вкус заварки при этом не отдаёт горечью, по крайней мере, обычно. Посуда слегка трясётся в её бледных пальцев, на что лидер не спешит убирать руки, но девушка отмахивается от его помощи. — Ты же звал меня не только чай пить? — Дикая Фиолка сужает глаза с укором, позже добавляя: — Надеюсь. — Пора обзавестись элиакубом.— в отличие от элиатропки, Оропо пьёт чай не спеша, будто ели прикладывая губы к краю чашки. — Давно пора. Когда выдвигаемся?  Эстер достаточно грубовато возвращает, быстро опустевшую, чашку на место, оборачиваясь возле стола к Оропо, уже сидевшему на диване. Головная боль постепенно уходит на второй план, исчезая и уступая место размышлениям, насчёт исполнения нового этапа приготовлений. Но они в голове текут в чересчур медленном течении реки, и Фиолка облокачивается на край стола, снова отводя взгляд.  В последнее время смотреть на Оропо становилось тяжело, ведь перед взором всплывал улыбчивый элиатроп, чьи глаза, направленные с бесконечной искренностью на Эстер, всегда согревали. Порой девушка забывалась и тянулась к ложному свету, не привычно солнечному, а лунному, что вызывало у лидера улыбку, лишь отдалённо похожую на Юго. Слишком ядовитой она была. — Я отправлюсь один, либо, в крайней случае, с Адамаем. — строгий голос Оропо вырывает собеседницу из размышлений, и её плечи слегка опускаются. — Мы договаривались не так. — раньше бы Эстер возмущено скрестила руки или уперла их в бока, но сейчас лишь недовольно сжала ладони в кулаки, повреждая кожу ногтями.  Она вымучено переводит взгляд обратно на лидера, мысленно заставляя себя анализировать чужие черты лица, чтобы находить отличия. У элиотропа напротив более бледная кожа, грубые черты, что выражалось достаточно острыми скулами. В его радужки глаз не наблюдалось той самой родной теплоты, но Эстер, словно нарочно, быстро сменила курсор внимания с этой неприятной мелочи на губы, сухие на вид. — Тебе придётся общаться с Бальтазаром в Эмбруме. Возможно, даже встретиться с детьми. — элиотроп не спеша подходит, собираясь остудить пыл соратницы, а она продолжала смотреть на его губы. — Именно поэтому тебе стоит взять меня с собой. Иначе все дойдёт до битвы. — Фиолка скользит глазами обратно выше, отрезвляясь. — Теперь я так не думаю. Неужели, ты хочешь, чтобы они обозлились на тебя и разочаровались? Я не хочу подобного дополнительного груза на твоих плечах. — Оропо проводит пальцами по тёмному капюшону, заглядывая в бирюзовые глаза.   Оропо догадывался, даже скорее знал, что Эстер каждый день мечется между двух огней, а ему приходится постоянно ходить по остриям. Один неверный шаг, одна ошибка или неправильно подобранная фраза - Дикая Фиолка убедит себя переступить через собственные чувства вины и стыда, чтобы вернуться обратно к тому Братству.  " Она может поддаться под их влияние, если этот дракон подберёт правильные слова. Слишком опасно и рискованно." — думает лидер, замечая, как Эстер тянет голову навстречу его ладони. И только уста поднимаются в лёгкой улыбке, как затуманенный взгляд проясняется и девушка отдергивается, как от обжигающего огня. Она видела в нем Юго и ослабла, о чем сразу пожалела. — Мне теперь у тебя зубами выгрызать разрешения участвовать в заданиях? Я еле уговорила тебя присутствовать в битве с Голтардом. — Оропо тяжело вздыхает и посылает проклятья в закромах своей души. — Смотря как именно ты будешь это делать.— он успевает сказать прежде, чем полноценно обдумывает фразу. — Значит, в посещении семьи Перседалей точно участвую я.— Эстер вцепляется в бирюзовую ткань одеяний, с вызовом смотря на лидера.  Она уже практически позабыла как проявлять свой характер, ведь в последнее время Фиолка скорее стала походить на домашний и декоративный цветок, пусть и капризный. Кажется, даже элиотроп удивился внезапной смене настроя девушки, но быстро приходит в себя и старается сгладить острые углы диалога.  Хотя ему так сильно хотелось приблизить столь наглую элиатропку к себе, как на его месте сделал бы настоящий Юго, чьи мысли вытесняли его собственные. Но все же, более податливая и сломленная Эстер нравилась ему гораздо больше. — Мы это уже обсуждали с тобой.— тяжёлые ладони опускаются на хрупкие плечи. — И обсуждения заканчиваются прямо сейчас. — внезапно девушка слегка пошатывается, чувствуя как тяжелеют веки. Внутри вспыхнуло странное ощущение, что скорее напоминало зуд, который чего-то требовал. — Кажется, ты перенапряглась. Стоит вернуться и отдохнуть.— Оропо возвращает свою заботливую маску и придерживает Эстер за спину. — Я провожу тебя до комнаты, а разговор мы отложим. — В последнее время я слишком сонная. — пробормотала, скорее самой себе, Эстер. Нечто было прямо перед её глазами, но она упускала это. — Ты плохо спишь, сама же рассказывала. Просто надо отдохнуть. — излишне ласково советует лидер, от чего Фиолку передергивает.  Она хочет погрузиться в размышления, но мысли словно уплывают от нее, а веки еще сильнее тяжелеют.  Фиолка слышит знакомый смех позади себя и рефлекторно оборачивается. Улыбка образуется на её губах мгновенно, когда она видит бегущего в её сторону Чиби. Только руки тянутся в его сторону, как он проходит сквозь неё и заканчивает свой бег в объятьях Альберта. Элиатропка смотрит на такую картину нечитаемым взглядом, который тускнеет, когда она замечает пейзажи Емельки вокруг. — И как ты только справляешься с этими активными малышами? — смеётся Руэль, и чёрный дракон в ответ угрожающе дышит ему в лицо.— Какой мы злобный... — Он просто с характером. — к беседующими присоединяется Юго, от чего тело Эстер покрывает крупная дрожь. — Пап, нам пора возвращаться к работе, сам же говорил.  Фиолка обнимает себя за плечи, наблюдая за бытовой сценой. Где-то неподалеку за столом возле таверны смеётся семья Евангелины, а ее лучшая подруга, скорее шуточно, осуждает этикет Гроуви. Эстер наклоняет голову и внимательно вглядывается в эмоции других, заразная улыбка снова возникает на губах, что совершенно не сочеталось с мутными глазами.  " Если бы я с ними не встретилась тогда в Бонта, то для них бы ничего не изменилось..." — Эстер как-то задумывалась над зависимостью от друзей в путешествиях, но ненадолго, ведь подобные мысли были болезненными. — " а вот что бы ждало меня? Смогла бы стать счастливой? Поменяться? Или продолжала бы заниматься воровством? Может, даже бы стала знаменитой преступницей Мира Двенадцати, но вряд ли счастливой..."  Силуэты и очертания деревни растворились в белой пустоте, где теперь слышались лишь чьи-то крики. Они доносились отовсюду, но Эстер шла уверенно в определённую сторону, будто знала кого и где найдет.  Но она не увидела ожидаемого - обезумевшего Килби, кричащего от одиночества. Перед ней сидела на коленях элиатропка, вцепившиеся в короткие и жёсткие белые волосы. Темная одежда с неяркими фиолетовыми элементами выглядело слишком невзрачно, как и скрытный капюшон. И он спал, когда неизвестная посмотрела на нарушителя её "покоя".   Дикая Фиолка смотрела на саму себя. Только эта Эстер была заплаканной, несчастной и её жесткое лицо покрывали шрамы. Она обезумила от одиночества к которому самостоятельно себя привела из-за недоверия, обжигающего всех вокруг. — Таков наш мой конец.  Взгляд, напоминающий хищный, наблюдал за тем, как хрупкая фигура воротилась от явно беспокойного сна. Глаза Оропо практически светились, когда он встал со стула, стоящего неподалеку от кровати, и подошёл к спящей соратнице. Он опасно оглядывал очертания силуэта под тонким покрывалом, постепенно продвигаясь к шее, которая маняще выглядывала.  Немного усилий и Оропо сможет сломать беззащитной жертве шею или задушить её. А раньше Фиолка засыпала в менее открытой позе, закрывая уязвимые места. — Иногда мне кажется, что проще было бы избавиться от тебя ещё на улицах Бракмара. — Оропо склоняется и проводит ладонью по волосам, захватывая одну прядь меж пальцев. Он был уверен, что девушка ещё не проснулась, ведь сам же ошибся при заварке чая, сделав его слишком крепким. — Оропо, у тебя проблемы со сном? Коклин рассказала, что ты в последнее время слишком часто просишь у неё специальные травы.  Она просила напомнить, что они вызывают сильное привыкание и зависимость при слишком частом и чрезмерном употреблении. — Леди Эхо заботливо проводит пальцами по плечу, заглядывая в глаза, скрытые за маской. — Я помню об этом, не переживай. — Поэтому ты стал реже засыпать в нашей комнате? — элиотроп вздрагивает, но старается отвечать и оправдываться мягко, осторожно, подстать самой Эхо, чтобы избежать лишних подозрений. — Кто же знал, что твоя психика может быть настолько уязвимой в подходящий момент. Особенно, если продолжать тебя держать в подобном состоянии.   Оропо нагло присаживается рядом с элиатропкой, продолжая играться с прядью ее волос и наблюдать за нахмуренным выражением сонного лица. Совсем скорого ему было необходимо отправиться за элиакубом, но он задерживался в чужих покоях, надеясь на нескорое появление желания у Адамая проверить подругу. Явно появилось бы много новых и лишних вопросов, которых и так возникало порой достаточно. — В последнее время ты часто вызываешь к себе Эстер, Оропо.— дракон подозрительно сужает глаза и взмахивает хвостом.— Не подумай, я тебе доверяю. Но ей не становится лучше, поэтому я хочу с ней поговорить о ее возвращении обратно домой.  У лидера пару секунд, чтобы взять эмоции пол контроль и быстро сообразить куда увести неудобный разговор. — Куда ты так торопишься, Ади...Адамай? — Оропо мгновенно исправляет оговорку, делая шаг навстречу его брату. — Эстер нужно время, только и всего. Тем более, она важная часть нашего плана, поэтому мне и приходится часто обращаться к ней. Но это похвально, что ты так беспокоишься о своей подруге. Наверное, дело ещё в чувстве ответственности перед братом, да? — Разумеется ты знаешь об этом. Не сочти грубым, но я держу в голове то, что именно ты дал указание остроухому следить за нами. — с укором напоминает дракон, а глаз элиотропа, скрытый под маской, нервно дергается. — Не скрываю, не самый красивый поступок, но я - лидер. Иногда мои решения далеко не самые правильные, но они принимаются лишь с благими намерениями. — как наставник, Оропо хлопает соратника по плечу с поддержкой и скрытым легким давлением. — Я все ещё зол. — Прям как настоящий дракон. У тебя пылкий характер, Адамай, поэтому не стоит принимать поспешных решений. Но, если я сочту, что Эстер все же ошибочно находится здесь, то отпущу её. Надеюсь, на такой ноте и закроем наш разговор.  Когда Оропо удалился, слух Адамая продолжала резать фраза "...если я сочту..."  Лидер чересчур резким движением дергает прядь чуть на себя, после замечая как веки спящей элиатропки дергается в опасности открыться. Но Оропо продолжает нависать тенью, исследуя взором черты бледного лица. Пальцы, ели касаясь, скользят по контуру плеча, скрытого под тканью, пока в груди рычит желание обладать.  Он знал, что возлюбленная его самого создателя никогда не сможет полноценно принадлежать ему, даже когда разум назойливо заполняли мысли Юго. Но они искажались, выворачивались наизнанку из-за чего жгучие желание становилось труднее сдерживать, а жажда лишь усиливалась. Оропо порой стал говорить сам собой, словно надеясь спастись от постепенного безумия.  " Проще её запереть...Станет красивой птицей в клетке или сломанной марионеткой в заброшенном театре. " — рука элиотропа резко отдергивается, когда он видит, что из под закрытый век проглядывают бирюзовые глаза. — Юг...Оропо...? Что ты здесь делаешь?— Эстер приподнимается на локтях, вопросительным взором оглядывая лидера, сидящего напротив на её постели. — Решил проведать тебя. Мне показалось, что у тебя температура. — элиотроп безуспешно старается скрыть хрипотцу в голове, напряженно сглатывая и впиваясь ногтями в ладонь. — Я не люблю, когда ко мне прикасаются без моего ведома. Особенно во сне. — Фиолка отодвигается, не вспоминая, как в принципе оказалась в комнате. — Извини, ты просто выглядела так, будто нуждаешься в помощи. Я никогда бы не нарушил твой комфорт с плохими намерениями. — Я не помню как уснула. — Просто устала и переутомилась, видимо, твоё здоровье слишком ослабло после того случая с Шушу.— лидер лишь снисходительно улыбается на подозрительный взгляд и борется с желанием погладить собеседницу по макушке или плечу, ведь это могло накалить ситуацию. — Может, мне заварить чай перед уходом? — Если не трудно.   Оропо победно ухмыляется, когда разворачивается к Эстер спиной. Мысленный триумф ненадолго выбивает его из колеи, но он мгновенно приходит в себя.  Холодный воздух обдувает, пока Дикая Фиолка поправляет капюшон, издалека замечая знакомый домик среди зимнего пейзажа. Рядом недовольно вздыхает Токсин и что-то бубнит себе под нос пандава Пу. — Тронете детей хоть пальцем - лично сломаю вам каждую кость. Они могут отбиваться и всё, скорее всего, сведется к драке, но трогать детей - последнее дело. — жёстким тоном предупреждает Эстер. — Но мы же ради них и устраиваем этот спектакль. Сомневаюсь, что получится убедить их и забрать детей без применения силы. — цокает Токсин, но встречает клинок у шеи. — Мне без разницы. Если увижу хоть один синяк или царапину на них, то сдерживаться не буду. Особенно, не вздумай применять свои яды к Евангелине.— под возмущения напарницы элиатропка заставляет оружие исчезнуть в руке. — В крайнем случае, нам поможет Адамай.  Эстер оглядывается, ощущая вакфу друга неподалеку, а после возвращает внимание к жилищу в дали.  " Чувствую, это будет не самая тёплая встреча. "