Мерцание шипов фиалки

— Я слишком стар для этого дерьм… Руэль резко замолкает, натыкаясь на строгий взгляд Принцессы Садида. Та явно была недовольно не только грубым выражением энутрофа, но и его жалобами. Он же в ответ тяжело вздохнул и ненадолго облокотился на стены этажа экафлипа, осматривая просторы предстоящего поля боя. — Нужно снова показать мешочек кам, чтобы уважаемый Струд продолжил путь? — практически проурчал Кадмус и хитро переглянулся с Амалией. — Не понимаю зачем нам устроили этот аттракцион по этажам. Не просто так же. — задумчиво ответил на провокации Руэль. — У нас нет выбора, нам придётся следовать их плану. — пожал плечами Юго. — И поэтому стоит поторопиться. Энутроф кивнул, без охоты, и пошёл вслед за друзьями. Перед глазами слишком ярко стоял образ Дикой Фиолки, от которой, по правде говоря, не осталось ничего общего с той, кого он встретил в Бонта и по-своему воспитывал на протяжении всех их совместных путешествий. И Струд одновременно хотел и нет искать виноватых в столь кардинальных изменениях. Если бы кто-то лет двадцать назад сказал ему, что он будет переживать за девчушку, которая украла у него камы и ещё сумела на них заработать с помощью ставок в буффболе, причём на победе его команды, то Руэль бы прокрутил пальцем у виска и послал умалишённого на все четыре стороны. А если бы, к тому же, добавили о том, что они с этой воровкой будут путешествовать, и он будет готов вписать её в свое наследство Струдов, то он бы с криками выпросил денежную компенсацию за моральных ущерб от услышанного бреда. Но по иронии судьбы…это оказался бы не бред сумасшедшего. Он привязался, был готов многое отдать девчонке в фиолетовом капюшоне с наглым взглядом. Для энутрофов слово «отдать» уже считалось ругательством, а тут с добавкой «многое». Но он бы точно не применял данное словосочетание к той бледной тени Эстер, которую недавно видел. За размышлениями Руэль не заметил, как они прошли дальше по этажу. Вид обители Аша ему не приглянулся, слишком много где надо скакать для передвижения, а в его возрасте такое не приветствовалось. Спина точно спасибо не скажет, если он начнёт прыгать по всем «тренажёрам» зала, созданного для суетливых ловкачей с пушистым хвостом и ушами. — На удивление, мой брат имеет вкус. Я бы так же расставил свой дом, по возможности. — озвучил совершенно противоположные мысли Кад, осматривая окружение с блеском в глазах. — Видимо, у нас разные предпочтения в интерьере. — неловко улыбается Юго. — Я бы хотел много уютной мебели и большую кухню. И пару горшков с цветами, то там, то в другом месте. — И это были бы фиалки. — саркастично комментирует Амалия, и Кадмус замечает нотки яда в этих словах, если не целые литры. Но элиатроп не отвечает на это. Либо не услышал, либо просто решил проигнорировать, а возможно его и вовсе отвлекло появление хозяина этажа. — Какие гости…сама Принцесса Садида. Незаслуженная честь для моей скромной обители. На одном из высоких деревянных столбов, стремившихся к потолку, вальяжно стоял экафлип, чьи желтые глаза будто освещали пространство вокруг азартным блеском. Он с насмешкой осмотрел гостей и ловко перепрыгнул на палку поближе к ним. — Аш…— чуть ли не прорычал сквозь зубы Юго от воспоминаний их прошлой стычки. — Великий путешественник Юго меня помнит! Прям приятная неожиданность. — экафлип переводит взгляд с элиатропа на наёмника, стоящего совсем рядом.— Давно не виделись, брат. — По твоему голосу так и не скажешь, что ты мне рад. Какое неуважение к близким родственникам. Неужели не соскучился? — Кадмус хватается за сердце со смехом, а Аш закатывает глаза, словно наблюдал эту сцену уже тысячу раз. — Может пропустишь нас без всякой лишней мороки? — Нам нужно спасти наших друзей! — вмешивается Юго. — Ты так ничего и не понял, Король. Семье Перседалей нечего бояться здесь, ведь «хорошие» именно мы. — с лукавством отвечает Аш и снова перепрыгивает на соседнюю опору. — Тогда, какие правила, игрок? — Не хватало нам ещё с ним здесь в игры играть. — недовольно оборачивается на наёмника Амалия. — Мой прошлый проигрыш до сих пор меня душит. Поэтому я намерен отыграться. — Аш демонстративно разрезает когтями карты с изображением гостей, а после указывает на значок, расположенный на его свободном и светлом комбинезоне с открытым плечом. — Вам всего лишь нужен ключ для прохода на следующий этаж. Мелочи, не правда ли, Кад? Только… Какая жалость, в догонялках ты всегда был плох. Если сравнивать со мной, разумеется. — Так, молодняк, это задача для вас. — Струд поднимает руки, демонстрируя, что он не намерен участвовать в столь активных испытаниях, на что Амалия с Юго только вздыхают со смирением. — Аш усложнил им задачу с помощью Шушу-подавителя. — Эстер скрещивает руки, с высока наблюдая вместе с Аннасом за происходящим со специального углубления в неоднородной стене экафлипского храма. — Точнее, конкретно для Юго. Для элиатропов порталы — это практически всё. — Как же я могла забыть, что вы давно пришли к таким выводам и мерам предосторожности. Почему же сразу на входе не нацепили на него наручники? Фантазия подводит или память? — Эстер вспоминает заключение на Фригосте, где на ней тоже использовали похожие подавители. — Не начинай, Эстер. Оропо поставил тебя наблюдать со мной, а не спорить по новому кругу. Тем более, тогда Граф принимал решения за себя, не от имени Братства Забытых и поплатился за данную ошибку. Кра устало поднимает взор на подругу, по крайней мере, она когда-то таковой являлась, и замечает как она хмуриться, но молчит. Но он отчётливо видел в её глазах поиск предметов поблизости, которыми она могла бы его прибить на месте, а потом скинуть на нелепую случайность. — И лишили меня такой прекрасной возможности — отыграться на нем. — фыркает девушка, не обращая внимание на удивление собеседника. — Не помню такую жажду крови с твоей стороны. Фиолка задумалась о своем и на данное заявление ничего не отвечает, решая полностью сконцентрироваться на наблюдение за Братством Тофу. Лучник же следует её примеру и так же меняет курсор внимания на происходящие внизу. — Давно хотел спросить, зачем тебе всё это, Ашик? Жажда власти? Кадмус совершает ловкий прыжок в сторону брата, до этого передав свое оружие Амалии. Ожидаемо, экафлип с азартом уворачивается и перемещается на другую платформу, но наёмник не отстаёт и прыгает следом. — В отличие от тебя, меня не устраивает то что я имею, как и позиция…"божков». — Аш снова избегает поимки и прокруткой направляет на Кадмуса огромный комок пряжи, прикреплённый на одну из палок. Юго собирается выручать компаньона с помощью порталов, но они не появляются. — Нет, в этот раз у тебя не будет преимущества. — Подавитель…— вздыхает с разочарованием Юго, а Када тем временем клубок сбивает с ног. Он сам рассчитывал на «портал помощи» элиатропа, и что тот переместит его за спину хозяина этажа, но реальность оказалась другой. — Точно, у нас же постоянно возникали споры на эту тему. — голубоглазый экафлип ловко приземляется на небольшую платформу чуть ниже, и Юго спрыгивает к нему, пока Струд и Принцесса наблюдают за происходящим, не зная как помочь. — В каждой жизни тебя не устраивало то, что мы имели. Даже догонялки за камами не могли надолго тебя развеселить, хотя я пытался воспитать из тебя примерного гражданина. Наёмник мотает головой на свои же слова и вздыхает, морда же Аша приобретает гневные очертания. Он взирает с высока и, как показалось Юго, коротко зашипел с возмущением. — Твои игры — времяпровождение для детей. А мы — полубоги, и явно достойны большего! Как ты не понимаешь?! — азартный игрок не поднимал голос, но тон был настолько стальным, что даже Руэля передернуло. — Ты всегда говорил мне смириться с божественным равнодушием. — Именно. Элиатроп и Кадмус устремляются к противнику с двух сторон, и тот в очередной раз уворачивается с присущей ему грацией и вальяжностью. Его гнев сменяется скукой, когда гости применяют новые попытки приблизиться к нему. Во время одной из таких Аш приостанавливает стремление Юго точным ударом локтем в туловище, от которого тот болезненно сгибается пополам и падает. Эстер машинально дергается и устремляется вперёд, брови её поднимаются, а в потухших глазах отразилась боль. От последнего шага девушку останавливает крепкая хватка кра, который молча помотал головой, от чего светлые кудри слегка растрепались. Он держит аккуратно, но настойчиво, пока в мыслях элиатропки крутилось лишь одно: " Защитить. " — Эстер, мы наблюдаем и не вмешиваемся. — Я…Но…— бывшая воровка теряется в пустоте мыслей, которые одновременно были забиты бесконечными размышлениями. Её тело само устремилось на выручку, она хотела помочь и поддержать. Противоречия злят, от чего Эстер фыркает. — Отпусти меня, Ан! — Я понимаю, Эстер. Аннас ничего не говорит более, даже не смотря на красноречивый взор девушки, обращенный к его луку за спиной. Он спокойно отпускает соратницу, и та садиться обратно рядом, так же молча. Как домашняя птица в клетке с открытой дверцей под пристальным взором хозяина или скорее более крупного хищника. Дикая Фиолка давно смирилась с тем фактом, что Аннаса она никогда толком и не знала. Первое время он казался ей задорным наёмником, хоть и более молчаливым чем друг экафлип. Позже она стала замечать его странный взгляд, обращенный то к их заказчикам, то к простым прохожим. Порой он вовсе предлагал странные решения проблем, но из-за скептичных взглядов друзей переводил сказанное в шутку. Пазл сложился, только когда Эстер увидела его среди Забытых — она поняла, что взор тот был наполнен высокомерием, а способы решения проблем показателем безразличия к менее значительным, по его мнению, жизням. " Неудивительно, он же — полубог, который вскоре сменит Бога Кра. " — подумала тогда Эстер. Но под вопросом стояла смена божества, ведь с лёгкой руки Оропо на шахматной доске появилась новая важная фигура — Флопин. Но роль наблюдателя Аннасу идеально подходила, ведь созерцать и делать вывод — удел Божеств. Тот же спектакль экафлип был для него интересен, как зрелище, а не, как он заверил лидера, «анализ способностей». Но недавняя фраза: " Я понимаю, Эстер.» Слишком смущает, будто он и вправду мог понять, что именно творится в её душе, какие противоречия гложет. " Что бы он не говорил, он — шпион, который всё наше путешествие собирал о нас информацию, и его слова об искренности в то время не имеют смысла. " — Фиолка отвлекается от размышлений, когда диалог между братьями снова продолжается. — Даже когда я добился какого-то успеха и продвинулся ввысь, связался с тобой после долгого молчания между нами… Ты просто отказался от такого же положения в обществе. Даже тогда мы могли хоть что-то изменить… — Каким способом? Проклинать воров, которых сам заманиваешь, и их братьев? Что изменить? — Кадмус продолжал пытаться забрать ключ, пока Юго приходил в себя внизу, но его скорость и ловкость уступала брату. — Меня тогда устраивало моё положение в жизни, как и сейчас. — Глупость! Ты просто бездельник! — Юго! Ты как? — Амалия подбегает к другу, приземлившегося на кучу цветных клубков пряжи, которыми был полностью засыпан низ этажа. — Нормально. — отмахивается юноша и поднимается, наблюдая за перепалками между экафлипами. Не смотря на колкие слова, Аш не атаковал в ответ, только уворачивался от попыток Кадмуса забрать ключ или ловко перепрыгивал с одного места на другое. Настолько естественный танец для этих двоих, будто они отыгрывали данную партию множество раз, что довели её до автоматизма и поэтому могли спокойно переговариваться параллельно. — У тебя есть возможность повлиять на ход вещей, и ты ей не пользуешься. Или веселиться с детьми в деревеньке гораздо полезнее? Делать им игрушки из дерева, играть с ними в глупейшие прятки и догонялки… Наверное, жить в качестве няньки и наёмника, который порой сводит концы с концами — самое то для полубога. — Кад отскакивает на небольшое расстояние, чтобы прикинуть примерный план дальнейших действий. " Надо действовать, пока Аш сконцентрирован на Кадмусе. " — Юго ищет глазами Шушу-подавитель и начинает размышлять как избавиться от него. — Я никому не обязан, меня устраивает нынешнее положение вещей, не считая двух моих «заточенных» здесь друзей. И один из них давно должен был вам передать мою позицию по поводу поведения двенадцати Богов. Я могу повторить — мне плевать на них. " Юго, избавься уже от этого гребанного подавителя! Я ещё с той Коклин задолбался скакать, как горный гоббал!" — хмуриться экафлип. — Ты всегда был таким…"правильным и простым». А как же твои нравоучения: бездействие — часто хуже действий? — Тогда, я больше Бог, чем вы все здесь. Во мне определённо есть то самое божественное равнодушие.— саркастично замечает наёмник, на что Аш одновременно закатывает глаза вместе с Эстер, Аннасом и Руэлем, давно знакомыми с такой его чертой. Но неожиданно Фиолка задумалась над подобным сравнением и находит в нем свой смысл, наталкивающий на определённые выводы. Снова в голове всплывает образ пазла и некоторые кусочки встают на места. Она мельком оглядывает кра, который находился одновременно так близко и так далеко… От дальнейших мыслей сбивает продолжение концерта внизу. " Такой же подавитель нам встретился у Рыцаря Справедливости, тогда мы просто закрыли его плащом Гроуви. Как же поступить сейчас? Что бы придумала Эстер? " — только сейчас Юго замечает черных котов с яркими, даже чересчур, желтыми глазами. Они важно разгуливали по низу этажа, словно сверху ничего и не происходило. Один из них игрался с шерстяным клубком, висевшим на одной из палок, когда котенок задевал игрушку ногтями — она подпрыгивала, как пружинка. — Помню, Эстер иногда ребячилась с уличными котами. Она привязывала каму на веревочку, и они за ней бегали. Такое неуважение к камам! — вспоминает Руэль, подходя к друзьям и замечая задумчивый взгляд Юго. — Амалия, мне понадобится твоя помощь. И секиру лучше отложить на время. — с ухмылкой протягивает элиатроп, отыскивая определённый клуб шерсти. — Без проблем, но если с ней что-то случится, то истерику беспардонного наёмника будешь выслушивать ты. — Снова ты не на моей стороне, Кад. — упомянутый атакует в очередной раз, на что получает ожидаемый результат — догонялки, как в старые добрые времена. — Аш! А ну вернись, мелкий негодник! Осуждающие фразы не сочетались с ребяческой ухмылкой на устах совсем юного экафлипа, который стремительно бежал за похожим мальчишкой. Тот отвечал более задорным смехом, он ловко миновал любые препятствия — прохожих, случайные ящики с продуктами для магазина рядом, опять прохожих и уличных торговцев. — Извините! — бегло просит прощения Кадмус за себя и брата у горожан, продолжая путь. — Вот же… Аш неудачно заворачивает в тупик, перепутав повороты, и оборачивается. Брат догоняет быстро, хоть и с тяжёлой отдышкой, от чего он ненадолго облокачивается на кирпичную стену. — Побегали и хватит, Ашик. Конечно весело было, но тебе лучше вернуть это хозяину. — будущий наёмник указывает на мешочек кам в чужих лапах. — Да ладно тебе, он ведь не заметил пропажу. Нам деньги нужнее, а тот богач даже внимание не обратит, слишком кам много, чтобы обращать внимание на такие мелочи. — Эй, прекращай. Это не наши деньги, и не важно нужнее нам они или нет. Заработаем по-другому. — Кад устало вздыхает, чувствуя дежавю от данного разговора. — Сирот же так охотно берут на работу. — с явным сарказмом, набранным от брата, парирует Аш, припоминая как их недавно гнали далеко и на долго с криками «шпана всякая». — Не будь наивным! С этими деньгами мы можем заработать ещё больше на азартных играх, ты ведь знаешь мой талант в картах, а после и вложить куда-нибудь. Потом, гляди, продвинемся и, возможно, в верхушку Бонта попадём. — Слишком грандиозные планы. И маловаты мы для таких игр, Аш. — А для того, чтобы быть брошенными собственным отцом мы значит не «маловаты»? — от недавнего ребячества не остаётся ни следа. — Он — божество, нет смысла злиться, лучше — смириться. Поэтому, давай, мы возвращаем украденное и идём искать подработку. — Нет. — Кадмус в удивлении округляет глаза. — Ты можешь сколько угодно довольствоваться малым, но я хочу большего — того, что заслуживает ребёнок Бога Экафлипа. — Ладно, показывай свой характер сколько хочешь, но завтра я тебя буду ждать на главной торговой площади. — Кад разворачивается к брату спиной, надеясь совсем скоро с ним встретиться. Аш тогда так и не пришёл… Драка между братьями перешла на голову, слегка потрепанной временем, статуи экафлипа. Они перестали говорить с друг другом, лишь погрузились в воспоминания и бой одновременно. Кадмус уже не стеснялся использовать порой подлые трюки, Аш отвечал тем же и ловко уходил от цепких лап, направленных к ключу на груди. — Отдай ты мне этот проклятый ключ! Хватит ломать драму! — кричит Кадмус. — Почему же сразу «проклятый»? — выдаёт смешок Аш, получая удовольствия от злого и уставшего братца. — Потому что он твой! Аннас с любопытством наблюдал за происходящим, в отличие от Эстер, внимание которой было устремлено к другой части компании. Струд отвлекал котов с помощью драгоценной камы, ведь они тоже заинтересовались задумкой Юго и пытались ему помешать маленькими, острыми коготками. " Что они делают? " Элиатроп обматывал талию Амалии одним концом пряжи, пока та, кажется, совсем не дышала от смущения. А сам же крепко взял клубок в свои руки и стал быстро оглядываться, будто что-то рассчитывал в уме. " Прям как кот перед прыжком. " — сравнивает Фиолка и оказывается абсолютно права. Юго быстро пробегает по деревянному шесту, со всей силы отскакивает от него и уверенно перепрыгивает через палку, расположенной горизонтально на основе другом столбе. Амалия видимо не знала об идее юного Короля, поэтому сильно удивилась, когда устремилась прямо вверх из-за натяжении нити. Но она быстро ориентируется и цепляется за подавитель, к которому её направили, и прикрывает его с собой. " Как только окажусь на земле — придушу растениями. И Кадмуса тоже, за компанию. " — довольно представляет себе картину расправы Принцесса. И увидев подобное лицо садида, Эстер задумалась над благополучным будущем для ребят после победы над Ашем, насчёт которой она не сомневалась. Ощутив прилив сил, Юго мгновенно перемещается к ничему не подозревающему Ашу, слишком он был занят игрой «кошки-мыши» с братом. И когда Эстер видит как Кад выхватывает со светлой ткани ключ, благодаря неожиданному удару товарища, её уголки губ радостно поднимаются. Аннас же разочаровано вздыхает и проговаривает одно: — Возвращаемся. После посещения следующего этажа они попадают к тебе, так что надо подготовиться. Я ожидал нечто более захватывающие. Эстер напрягается от равнодушного взгляда бывшего друга, так и не возмутившись внезапной смене курса. Перед ней снова стоял полубог Кра, точно не тот самый наёмник. Последнее время такая перемена настроений случалась слишком часто, словно Аннаса временами разрывало на две части. — Ладно, возвращаемся. Никто не обращает внимание на секундное бирюзовое свечение, ведь Братство Тофу было занято поражением Аша, когда они к нему спустились. Тот явно не был доволен неприятным паданием от удара Юго. — Вы сжульничали! — Не больше твоего, Аш. — победно ухмыляется Юго, попутно перемещая Амалию обратно вниз. Из хозяина обители вырывается громкий смех, эхом отражающейся от стен. Этому удивляются практически все присутствующие, кроме Кадмуса, который лишь спокойно забрал секиру — её заботливо тащили котики, такие же жители этого этажа. — Было уморительно! Хоть я и снова проиграл, но это определённо того стоило. — Аш оглядывает гостей, даря особенно выразительный взгляд брату. — Я понимал, что если тебя не переубедил этот хитрый-лис-Аннас, то я точно не смогу. Но зато мне удалось вспомнить те наши забавы. — Мои же игры — это детские развлечения. — замечает наёмник, не прекращая ухмыляться. — Какая разница? И не помню, чтобы говорил такое. — быстро отмахивается Аш. — Удачи на следующем этаже. Ты — отличный игрок, Юго. Экафлип бросает перед ногами Короля карту, и тот бегло осматривает рисунок на ней. А позже окидывает Аша дружелюбным взглядом, обещая, что они однажды смогут нормально поговорить, и, возможно, окажутся на одной стороне. Путешественники по башне разворачиваются, чтобы отправиться дальше, но Кадмус напоследок оборачивается. Он секунду смотрит на брата, а на вторую уже крепко обнимает его. Азартный экафлип не знает как реагировать, поэтому не обнимает в ответ, но отчётливо слышит то, что Кад шепчет ему на ухо. — Я так гордился тобой, когда узнал чего ты добился в Бонта, хоть и давно уехал оттуда к тому времени. — Ой, иди уже отсюда! — Аш отталкивает братца, но в самый последний момент все же предупреждает. — Со следующим противником не церемоньтесь. — Замётано. — с лёгкостью отвечает Кадмус, будто пару минут назад он вовсе не дрался со своим братом за какой-то там ключ. А Юго наблюдает за этим вместе с остальными и отмечает кое-что важное для себя. Амалия видит как в чужих глазах в начале отражается замешательство, но оно быстро сменяется уверенностью. Внезапно садида сама улыбнулась, увидев в двух экафлипах хорошо знакомых дракона и элиатропа. — Я бы не советовала этого делать. Спокойный голос Эстер эхом разноситься по гостевой комнате на этаже Эхо. Семья Перседалей реагирует моментально и тут же оборачивается на элиатропа. Как истинная дочь своего отца Элили бросается в атаку без раздумий, лишних вопросов. Она готова была защищать маму и брата от любых «чудиков» Башни Грёз, даже если это была когда-то близкая тётя Фиолка. — Стоит быть аккуратнее. — Эстер без проблем уворачивается и перемещает дочь Евангелины ближе к ней. Также она пробегает внимательным взглядом по огромной щели, растянувшийся по всему полу, и самодельному канату из постельного белья, который спускался куда-то в темноту. — Видимо, разрушения с этажа Иопа отразились даже здесь. — «Этажа Иопа»? — неуверенно повторяет лучница, и вопрос зелёным пламенем загорается в её глазах. — Гроуви в порядке…скорее всего.— бегло отвечает элиатропка, вздыхая. — Вы должны остаться здесь. На остальных этажах вам могут навредить, ведь не все в Братстве Забытых готовы считаться с вашей семьёй. А мы с Леди Эхо не всегда сможем вовремя прийти на помощь. — Так помогите нам. — с надеждой предлагает Флопин, но встречает отрицательное покачивание головой. — Эстер, ты же знаешь, что… Братство Забытых не те, кому стоит помогать? Евангелина пытается достучаться до подруги, как старшая сестра. И от данного сравнения у Эстер нервно дернулась губа. Она одновременно вспомнила совместное путешествие на корабле и тот диалог с кра в Королевстве Садида. — Он бы ни на секунду не задумывался ради вас! Тогда, при битве против Нокса, он тебе жизнь спас! Как минимум, ты ему должна! — Не знала, что дружба измеряется в долгах. Буду иметь ввиду в следующий раз. — Эстер, я не это хотела сказать. — Но ты сказала это. Во рту чувствуется горечь от воспоминаний, словно Дикая Фиолка проглотила кожуру лимона, вместо кислой мякоти. Это было ей порой свойственно — не углубляться, а довольствоваться шершавой и грубоватой поверхностью вопроса. Злость и обида постепенно закипала внутри неё. Ей будто было не знать, что тогда подруга сказала это на эмоциях. Все тогда руководствовались переживаниями и эмоциями от нервов из-за всего тогда происходящего. Но сейчас Эстер сомневалась в каждой мелочи, фразе, в чувствах и воспоминаниях. Многое казалось сном или вовсе ложным представлении о печальной действительности. Слишком много противоречий заполняли её, что элиатроп переставала чётко видеть, от чего раздражалась, злилась, горевала ещё сильнее… На саму себя. И как бывшей воровке хотелось вернуться в то время, когда окружение чётко было разделено на чёрное и белое. Правильность действий определялась без лишних раздумий, даже в те времена, когда она являлась преступницей. Тогда всё было таким простым… — Они пытаются хотя бы что-то изменить, Евангелина! Мы считали себя героями, когда победили Нокса или спасли мир от Килби…от Огреста. Но не вредили ли мы чьему-то счастью в той же степени?! Не подвергали ли окружение такой же опасности? Ева вылавливает из высказываний Фиолки пару важных моментов, которые, кажется, не заметила сама она. Наёмница перед ней до сих пор относила себя к их Братству, а не к Забытым. — Они используют ужасные методы, Эстер. И мы всегда защищали то, что дорого нам и тем самым спасали множество жизней. Неужели ты сама забыла, что Аннас всегда шпионил за нами? Как на Фригосте издевались над тобой? И неужели ты сама жалеешь о той победе над Килби или Ноксом? Дети молча переглядываются, готовясь броситься для спасения беременной матери, ведь выражения лица элиатропки приобрело совсем мрачные оттенки. Последние два аргумента явно вывели её из равновесия. А последний вопрос и вовсе отразился гневом в бирюзовой радужки глаз. — Поступайте как хотите, я не имею права вас запереть здесь. Но я предупреждала. — элиатроп произносит это настолько резко, как хруст от острого металла по спелому фрукту. — Эстер, стой! Я хотела…— кра не успевает договорить, ведь девушка исчезает в свечении портала. — сказать, что мы дорожим тобой… Не понимая зачем, но Евангелина заканчивает свою мысль, скорее надеясь, что это чудом донесется до уха Фиолки. Не так она хотела поговорить при следующей встречи с подругой. Но между бывшей дружбой и семьёй она всегда будет выбирать второе, и возможно поэтому выбрала путь вразумления и нотаций, как мать или старшая сестра, позабыв, что подобное никогда не работала с Эстер. Она готова была тысячу раз падать, обжигаться, пробовать почву или грань дозволенного и в итоге самой приходить к выводам. Чужой опыт и советы были ей не важны, ведь всегда она ориентировалась только на личное. " Надеюсь, Руэль сможет вразумить её. Раньше он единственный был способен на это. Все же, именно благодаря ему тогда тронулся лёд на пути к Гругалораграну. " — просит у неизвестных сил Ева, готовясь с детьми спускаться в неизвестность. " Они на твоём этаже. Торопись " Голос Оропо заглушает любые мысли в голове, от чего Эстер болезненно морщится и останавливается на пару секунд. Она не знала, как именно лидер научился связываться с ней, но подобный способ общения ей никогда не нравился. Слишком сильно болела черепная коробка, словно в ней за секунду проносятся тысячи молний. — Слушаюсь. С хрипом спешить ответить Фиолка, чтобы не получить новую волну боли от ещё пары чужих слов в собственном разуме. И по той же причине она смешит окончательно удалиться с этажа Леди Эхо. — Теперь у меня психологическая травма. — смеётся Кадмус, пока Руэль пропадает в зеленоватом свечении магического «лифта», который должен был первым перенести его на следующий этаж.— Я конечно поведал многое, но коллекционер нижнего белья нечто новенькое… Все барды таверн умрут от зависти из-за такой истории! — Фу, я бы лучше такое забыла как вечный кошмар. — скривилась от отвращения Амалия и в последний раз оглядела этаж сына Богини Феки. — Согласен, поэтому давайте поскорее отправимся дальше. — Юго улыбается и делает несколько шагов в сторону лифта, но его останавливают. — Стой! — сама Принцесса ненадолго пугается громкости и резкости своего голоса. — Юго, давай поговорим. — Что-то случилось? Ты себя все-таки плохо чувствуешь после битвы? — с волнением спрашивает юноша. Кадмус замечает как загораются от такого тона глаза садида, поэтому спешит предотвратить неловкую ситуацию. — Нет, Юго, иди. Я сейчас сам поговорю с Амалией, поэтому подождите с Руэлем нас там немного. — названная уже спешит возразить, но натыкается на серьёзные голубые глаза. — Хорошо. Но не задерживаетесь! — Ты чего творишь, кошак?! — тут же возмущенно восклицает Амалия, когда Юго перемещается. — Принцесса, надежды и ожидания порой губят не хуже яда. Кадмус аккуратно опускает ладони на открытые плечи собеседницы, пока взгляд её постепенно тухнет и опускается. Она сразу понимает, что он имеет ввиду. Прикусывает губу, чтобы не сорваться на гнев или слезы. Амалия — Принцесса Садида и не может позволить себе слабость перед наглым наёмником. — Но…он переживал обо мне, когда я пострадала и… — Как о подруге. — перебивает Кадмус и садиться на одно колено, чтобы иметь возможность наблюдать за эмоциями садида. — Может он и злится на Эстер, может они тогда и разошлись на ужасной ноте, может и были вместе они как возлюбленные не так долго, как вы друзьями, но… Ты сама же видишь его взгляд при её упоминании. Любовь далеко не всегда взаимная, даже если она такая сильная как твоя, и я понимаю насколько осознавать это больно. Но ты справишься, потом и вовсе научишься радоваться за них, найдёшь свою судьбу. — Говоришь так будто… — Сам сталкивался с подобным? Принцесса, я всё-таки полубог и прожил многовато для обычного экафлипа. — Кадмус в привычной манере отсмеивается, после поднимается.— Просто выговорись. — Во время нашего путешествия за Дофусом Килби я думала, что у него начала расти ко мне симпатия, и его лишь останавливает его возраст или рост… И как же я тогда не заметила постоянные разговоры об Эстер? Я отказывалась замечать подобное, часто писала ему после окончания путешествия и сильнее подпитывала надежду после каждого ответа. Ещё и та история союза с Фригостом… Я была уверена, что он так меня защищает и отговаривает, потому что я ему не безразлична, он тогда так вырос и я думала, что… Но…пока мы ехали туда…и...— Амалия останавливается из-за скомканности мыслей и вздыхает, на что собеседник просто кивает с пониманием. Он демонстративно закрывает глаза, показывая, что если ей нужно, то она может заплакать и он не увидит этого, но продолжает в поддержке аккуратно придерживать за руку. Они стоят неизвестное время в тишине, и Принцесса Садида чувствует, как ей постепенно становится чуть легче. Да, боль продолжает бушевать ураганом внутри, но теперь это не казалось настолько губительным. Амалия смотрит на Кадмуса и не может понять, как наёмнику удавалось находить к каждому подход. Раньше она думала, что на подобное был способен только Юго, но видимо ошибалась. Сейчас перед ней стоял самый душевный спутник из всех, с кем ей доводилось раньше встречаться. — Думаю, Цветочная Принцесса, нам пора отправляться вслед за товарищами! Иначе они влипнуть в неприятности без нашей помощи. Руэль осматривает вход на этаж и ловит легкое чувство дежавю. Обстановка была настолько знакомой, что ответ на вопрос о Бога-покровителя этой обители напрашивался сам собой. Особенно после того, как он взглянул на головоломку перед деревянными дверями. — Такая же у твоя дома, Руэль, так ведь? — вспоминает Юго, пока Амалия и Кад решили стоять чуть в стороне. — Ты знаешь, что с ней делать? — Разумеется! Дайте мне немного времени! Энутроф с энтузиазмом принимается за осмотр устройства и цветных плит. Он перестал замечать окружение вокруг, поэтому не обратил внимание, когда элиатроп отлучился к остальным товарищам. — Ничего не произошло во время вашего разговора? — спрашивает Юго, подметив изменения в настроениях двоих. — Мы просто устали, Малой. — Юго наигранно хмуриться на прозвище, но верит ответу, хоть и не полностью, и также отходит в сторону. Длиться недолгое молчание, пока энутроф не оглашает результат своих трудов. — Я знаю, кого мы можем встретить на этом этаже… Руэль оглядывает следы на ярких плитах, которые показались благодаря специальному энутрофскому порошку. Он сразу узнает их расположение, потому что множество раз сам наступал именно на них в определённом порядке. Уверенность в том, что даже последовательность окажется та же возникла в голове моментально, и не собиралась покидать. — Мне отвернуться, чтобы не видеть пароль? — на удивление вежливо спрашивает Эстер и внимательнее оглядывает дом Струдов, потрепанный временем, как и сам заброшенный городок, где он располагался. Они собирались в нем ненадолго остановиться, а после разойтись по разным заказам. — Не-не, наоборот, смотри внимательнее и запоминай. У тебя всего одна попытка! Раздаётся хрипловатый смех пожилого энутрофа, который совершенно не сочетался с бодрыми танцевальными движениями. Дикая Фиолка концентрируется не только на подсветке плит при касание ног, но и на создаваемой мелодии. Ей иногда приходилось запоминать коды или похожие системы паролей от хранилищ, на которые они с Ремингтоном нацеливались. Кто же знал, что эти умения пригодятся для такого случая. — И как успехи? — Вроде примерно запомнила. Но для чего? — во время вопроса девушки входная дверь постепенно открывается. — Если не будет места, где ты сможешь остановиться, то двери дома Струдов смогут для тебя открыться. В последний раз такое шокированное лицо Руэль видел, когда Фиолке подарили ту самую накидку, с ушастым капюшоном которой она теперь не расставалась. Рот то открывался, то закрывался от потери всех возможных слов. — Но убираться в нем будешь сама, а если не вспомнишь пароль, то это будет не моя вина. На улице спать только останется. — тут же добавляет ложку дёгтя в бочку мёда Руэль, но Эстер искренне благодарит, понимая какой это подвиг для энутрофа. — Спасибо. Струд периодически заглядывал в свой дом после исчезновения Адамая и Фиолки, чтобы найти там может и не её, но хотя бы следы чужого присутствия… Безуспешно. — Ну? У тебя есть знакомый полубог энутроф? — спрашивает Кадмус, ловля себя на мысли, что полубогов развелось в последнее время слишком много. Вместо ответа Руэль с первого раза открывает дверь после танца на головоломке. — Нет. За этим этажом смотрит Фиолка. Не слыша больше ничего, Юго ослепительным свечением вакфу перемещается за дверь. Он слишком много задолжал сказать при той встрече перед самым входом в Башню Грез, и элиатроп собирался это исправить.