***
Пик Надежды был поразительным. Одна из сильнейших гильдий, собравшая под своей крышей лучших из лучших. С ними считались. Им доверяли. Их боялись. Хинате семнадцать, и он не совсем уверен, что он здесь делает. Перед ним на столе в широком общем зале стоит кружка сока, рядом никто не сидит, большая часть людей собралась в центре, чтобы посмотреть на очередную драку двух самых физически сильных магов: Акане и Нидая. Даже сидя у стенки Хаджиме чувствовал, как содрагается воздух после каждого удара, и не мог сдержать страха, поднимающегося волной где-то в груди. Большие двойные двери открываются, и входит девушка, одной рукой несущая над головой рог чудовища, переливающийся в свете ламп белым и размером превышающий средненькую телегу. Пеко вернулась с задания не с пустыми руками, такое случается редко. С оглушительным грохотом поставив трофей в угол зала, она, игнорируя драку, следует к барной стойке, вежливо здоровается с Сонией и просит уведомить мастера, что задание выполнено. В ответ ей мило улыбаються и, с помощью магического шара на стойке, отправляют быстрое сообщение. После Невермайнд, по старой привычке, распрашивает о всех волнующих подробностях, кидая восхищённые взгляды в сторону рога, который даже руками обхватить не сможет. Нидай бросает Акане через весь зал, и она почти налетает со спины на Пеко, но в метре от столкновения ей в голову прилетает светящаяся пуля, взрываясь и откидывая её совершенно в другом направлении. Мечница не ведёт и ухом - привыкла. Овари поднимается из обломков стола, на который приземлилась, и рассерженно идёт к Фуюхико. Волшебный револьвер испаряется из его руки во вспышке света, а Кузурю, не поворачиваясь в её сторону, продолжает цедить пиво за своим дальним столиком. Стрелял он, похоже, тоже не глядя. Акане покрывает свою руку непробиваемым слоем камня и одним ударом разносит стол Фуюхико в щепки. Тот даже не дергается, держа свой стакан на весу и показывая ей средний палец. Все понимают, что в драке может появиться третье лицо, поэтому Сония отлучается со своего рабочего места, подходит к взвинченным согильдийцам и кладет руки им на плечи. Некомару уже давно спокойно общается с трехглавым цербером Гандама, так что его успокаивать не нужно. Хината никогда не видел магии Сонии, но по рассказам она схожа со способностями Нидая обращаться в разных чудовищ. Только вот, учитывая, что Танака всегда зовёт её "Адской принцессой", а при малейшем её взгляде даже самые свирепые волшебники покорно опускают руки - прямо как сейчас - Невермайнд определенно могущественнее многих здесь. Хаджиме хмыкает и опускает взгляд на свою руку - с тыльной стороны ладони на него смотрит рисунок черного кристалла, по обе стороны от которого распахнуты контуры простеньких крыльев. Это знак принадлежности к Пику надежды, магическая татуировка, наносимая при вступлении в гильдию. В крыльях на его руке по семь перьев. Всё из-за того, что Пик надежды одна из немногих гильдий, что имеет несколько зданий в разных городах. Их здание кодируется как 77-ое. Не так давно на задании Хината встречал Макото из 78-ого отделения. У него на внутренней стороне ладони был темно-зеленый символ с восемью перьями. Та встреча почему-то сильно засела в голове. Наэги был почти таким же обычным, как и Хината, но даже так... Даже так, ему было далеко до Макото. Даже во время обычного разговора чувствовалось, как сознание подвергается воздействию магии убеждения. Макото было невозможно не верить. Как хорошо, что его совесть не позволяла этим пользоваться вне поля боя. Хината вздохнул. Детская мечта оказалась не такой, какой он ожидал её увидеть. Сбежал из дома в четырнадцать, найдя свой первый серебряный ключ. Ох, сколько же в нем было надежды и стремлений к светлому будущему, когда он смог призвать звёздного духа, используя этот артефакт. Он искренне верил, что вот оно, доказательство, он не обычный, он не такой, как все, его жизнь действительно может быть удивительной! За несколько лет странствий и быстрых подработок он накопил ещё три ключа. Серебряные были не столь редкими, даже в магических лавках продавались, но и не обладали стоящей силой. Были так же золотые ключи, их всего в мире было двенадцать - ключи знаков зодиака. Могущественные, редкие, значимые. Они попадали в руки только сильнейшим заклинателям звездных духов, и лишь волей случая, когда Хаджиме наткнулся на заброшенную проклятую деревню и смог разгадать загадку гибели жителей, их призраки, запертые там многие годы, перед своим исчезновением преподнесли ему в качестве благодарности ключ Скорпиона. Заключив контракт с его духом, которым оказался рыжеволосый парень с пирсингом под губой, Хината в одночасье стал волшебником более уважаемым. Настолько, что смог пробиться в Пик надежды и стать полноправным членом гильдии. Но даже так. В окружении столь великих волшебников он чувствовал себя лишним. Разве он достоин? Разве ему стоит быть здесь? Даже с силой, даже с магией, он так и остался ничем, окружённый звёздами, до которых всё ещё никак не мог дотянуться.***
Был в их гильдии одни странный парень. Он тоже колдовал с помощью магических артефактов, использовал странные цепи с черепами и редко ввязывался в драки. Вообще, этот Нагито Комаэда выглядел довольно болезненно. Бледный, худоватый для своего телосложения, с выцветшими волосами и лихорадочно блестящими глазами. Он говорил странные вещи, восхищался всеми вокруг и совершенно точно сторонился Хинаты. Иногда доходило до крайности - после вежливого приветствия Комаэда тут же уходил. Буквально сбегал, и не то, чтобы Хаджиме это беспокоило, но... Но пару раз, когда их гильдии приходилось разбираться с магами террористами или когда они сражались против напавшей на них другой гильдии, Нагито как-то незаметно оказывался рядом и помогал. Он отвлёк противников, чтобы дать Хинате время призвать духа, он вернул ему ключи, которые оказались потеряны, когда та самая гильдия взяла Хаджиме в заложники, он помог ему с разбойниками, что напали на Хинату по дороге с задания, когда он был истощен и практически беспомощен, и Нагито же украдкой подсказал как можно достать ещё один золотой ключ. По его наводке Хината отправился на тяжёлое задание вместе с Чиаки - очаровательной девушкой, чьей магией является "Архив" - волшебный девайс, позволяющий быстро найти любую информацию из известных книг и телепатически передать её другим, Фуюхико с его парными магическими пушками и навыком к быстрым маневрам, и Казуичи - волшебником, повеливающим металлом и способным загрузить часть своего разума в нескольких механических существ, которых он любил создавать на досуге. Спустя несколько недель все они вернулись назад, потрёпанные, но счастливые и поделившие между собой нехилую награду. С тех пор на руках у Хаджиме оказался второй золотой ключ. То был Телец, накаченный и несколько пошлый, с нечеловеческой внешностью и большим двуручным боевым топором за спиной. Вот только сколько бы раз Хината ни пытался подловить Нагито, чтобы отблагодарить за помощь, тот всегда ускользал от него под самыми невинными предлогами. Сония, как и все остальные, объясняла это тем, что Комаэда с самого начала избегал заклинателей звездных духов, вроде до вступления в гильдию связался с одним таким и всё плохо кончилось, но никто не знает деталей. Все уже смирились, в конце концов, у каждого есть свои заскоки и свои проблемы. Они понимают и принимают. Хината тоже почти смирился. А потом встретил Комаэду у реки, когда шел в свою съёмную квартиру. Был поздний вечер, темнота сгущались медленно, но верно. Он стоял, облокотившись на перила моста, и смотрел на отражающиеся в воде звезды. Заметив Хаджиме, он неожиданно устало улыбнулся и поздоровался: "Добрый вечер." "Добрый," - настороженно ответили ему, и Комаэда почему-то усмехнулся. "Ты не будешь против, если я провожу тебя до дома?" Он произнес это всё с той же усталой вежливостью. Словно он сорвался и делает то, чего не стоит делать, но сил уже нет. Хината молчал чуть дольше положенного, пытаясь высмотреть в глазах собеседника его намерения, но то ли света звёзд не хватило и тьма скрыла всё, то ли сам Нагито был слишком сложным и скрытным. В итоге Хаджиме только кивнул слабо и продолжил свой путь. Нагито шел наравне с ним, но сохраняя дистанцию. Несколько минут царило напряжённое молчание. "Знаешь, я всё же хотел бы сказать тебе спасибо," - заговорил Хината, смотря только перед собой. Он искренне не представлял, что в голове у человека рядом с ним, а потому не мог даже примерно угадать его мотивы и дальнейшие действия. Это...напрягало. "Не стоит, я был рад пригодиться," - улыбнулся Комаэда. Фраза звучала и искренне, и нет одновременно. "Почему ты всегда говоришь о себе, как о какой-то вещи, Комаэда?" - со вздохом спрашивает Хината. Его дом не так далеко, и он не знает, хорошо это или плохо. "Я бы сказал, такова моя природа," - беззаботно пожал плечами он и через пару шагов остановился. Хаджиме встал следом и вопросительно посмотрел на Нагито. Тот же смотрел только на небо. "Как ты думаешь, Хината-кун, что становится с падающими звёздами?" Вечерний ветер всколыхнул неровные полы зелёного плаща. Комаэда выглядел на удивление серьезным и, возможно... Печальным? "Я не знаю," - ответил Хината, так и не найдя в себе ответа. "Понятно." - Нагито почти незаметно вздохнул и вновь перевел взгляд на собеседника. - "Думаю, мне пора. Удачи тебе, Хината-кун." Тогда они расстались, и Хината, сам не зная почему, поднял голову, чтобы увидеть мрачное небо, покрытое тучами.***
Уже дома Хината вызвал одного из духов серебряных ключей. Его звали Южный Крест, и он знал обо всём, что связанно с миром звездных духов и их заклинателями. "Южный Крест, скажи мне, пожалуйста, с каким заклинателем был связан Комаэда?" Дух прикрыл глаза. На минуту показалось, что он уснул, но, резко встрепенувшись, он сказал: "Я не имею права разглашать личную информацию, но могу назвать её имя - Селестия Люденберг." Хината не смог сдержать удивления. Та самая..? Селестия была известна как одна из сильнейших заклинателей звездных духов. Она была определенно сильна, но... Ох. О х . . . В голове у Хаджиме всплыли отрывки газет и новостных сводок. Это оказалась ещё одна загадка, которую он слишком поздно решил. В окно ввалился Казуичи и панически выкрикнул: "Комаэда неожиданно покинул гильдию и пропал!"***
Члены Пика надежды искали своего товарища по всему городу. Кто-то прочесывал территорию с воздуха, кто-то обшаривал подворотни. Хината целенаправленно шел к водопаду, что находился на границе двух городов. Прямо перед водопадом располагалась отвесная скала. На ней могила. Перед могилой стоял Нагито. Услышав шаги, он обернулся, и на бледном лице проскользнуло удивление, пусть только на секунду. И вот он снова улыбается. С трудом, из последних сил. "Хината-кун... Ох, неужели я так сильно себя подставил? Из-за чего именно ты догадался?" "Падающая звезда," - коротко ответил Хаджиме. От нервов ладони разжать кажется невозможным. - "И то, как ты всегда говорил о себе как о неодушевлённом предмете." Комаэда хмыкнул. "Зря я затеял тот разговор. Но ты оказался таким хорошим человеком, что..." - он не сильно ударил себя по голове. - "Не сдержался. Захотел на последок..." "Сколько ты здесь?" - резко спросил Хината. В голос просачивался страх. "А?" - не понятно, он действительно не расслышал, погрузившись в своё бормотание, или всё ещё надеется, что Хаджиме понял не всё? "Сколько ты уже в этом мире?" Нагито не ответил. Хината напрягся ещё больше и громким голосом проговорил: "Ты - один из двенадцати духов зодиака, Царь зверей - Лев. И ты знаешь как никто, что вам не место здесь. Люди не способны выжить в мире звездных духов, духи не могут долго находиться в человеческом мире. Так скажи мне. Сколько ты уже здесь? Насколько всё плохо?" Комаэда картинно задумался. "Хм, кажется, года четыре уже." "Чт-..." - задохнулся на мгновение заклинатель. - "Быть не может, даже для золотого ключа год здесь - верная смерть!" "Ты же сам сказал, Хината-кун, я - Царь. После Повелителя нашего мира, я - сильнейший дух." - Неожиданное высокомерие на его лице быстро померкло. - "Но и я не вечен. Моё время истекло. Так что не мог бы ты покинуть это место? Неприятно умирать на твоих глазах." "Да черта с два я уйду! Мы же все в гильдии друзья! И я не могу бросить своего друга умирать!" - воскликнул человек, сделав несколько шагов вперёд. "Друзья?" - неприязненно отозвался дух. - "С чего ты вообще это взял?" "С того, что в свой последний день ты пришел поговорить именно ко мне," - невозмутимо ответил Хината. Гордый Лев смотрел на него свысока несколько секунд, в итоге всё же опустив взгляд и болезненно усмехнувшись. "Ох, всё же не стоило этого делать." "Комаэда, у нас ещё есть шанс. Если ты сейчас вернёшься в свой мир, то сможешь восстановить силы и всё будет хорошо. Я могу открыть врата, и-" Дух резко перебил его: "Я не желаю спасения. Я не вернусь туда. Не имею права." "Почему?" - загнанно смотрит на него заклинатель, и этот взгляд пробуждает в груди злое ехидство. "Потому что я грешник!" - перекрикивает шум водопада Комаэда, в безумной манере разводя руки в стороны. - "Я нарушил самый главный закон звёзд!" Его пробирает совсем ненормальный смех, и дух обхватывает свои плечи, словно пытаясь удержать самого себя от чего-то. Внезапная, такая странная перемена в настроении выбивает Хинату из колеи, и он может лишь смотреть непонимающе. "Селестия была моей повелительницей. Ну же, Хината-кун~," - его голос насмешливо переливается. - "Ты должен знать, что с ней произошло." "О-она погибла на задании." - Выдавить из себя слова получается особенно тяжело, когда холодная каменная могила смотрит прямо на тебя. Так осуждающе. Комаэда вновь смеётся, и теперь это действительно пугает Хаджиме до чёртиков. Над чем здесь можно смеяться? "Они все так говорили. Но правда... Правда в том, что я убил её. Я дух, убивший своего повелителя! Мне нет дороги на небо!" - Под конец его смех обращается злостью и Хината наконец-то видит, как сильно ломается душа перед ним, как разум расскалывается и теряется в водовороте боли. Хината ждёт немного, видит, что дух молчит, смотря себе под ноги. Кажется, он хочет обернуться на каменную плитку с именем на нем, но так и не решается. Когда плечи Комаэды перестают трястись столь дико, Хаджиме вновь подаёт голос. "Как это произошло? Пожалуйста, объясни мне." - Мягко и заботливо, Хината почти никогда так не звучал, но он очень пытается быть искренним. Его пугает то, что может произойти здесь, если он не справится. Дух молчит. Шум водопада кажется оглушительным. "У неё нас было двое. Два золотых ключа: Лев и Овен."***
"Вернулась, черт бы её побрал," - шипела одна из девушек, смотря на заклинательницу, стоящую у дверей гильдии и окружённую мужчинами. Красавица с длинными завитыми волосами цвета воронова крыла прикрывала рукой улыбку на алых губах и отмахивалась от настойчивых ухаживаний. "Ох, у меня нет настроения сегодня," - сказала она, взмахивая золотым ключом и открывая врата в иной мир. - "Я призываю тебя, Овен!" Во всполохах звёздного света появляется очаровательная девушка, прижимающая руки к пышной груди. Загнанный взгляд её блуждал по комнате, заполненной людьми, и никак не мог остановиться на чем-то конкретном. "Составь им компанию на сегодня," - элегантно сложив руки на юбке черного изящного платья, приказала Селестия. "Н-но как же я..." - проблеяла испуганно Овен. - "Я не т-тот дух, чтобы мужчин развлекать." Алые глаза заклинательницы сверкнули сталью. Её голос словно опустился на пару тонов. "Значит отказываешься выполнять приказ?" "П-простите!" - затряслась ещё пуще дух. Двое мужчин положили ей руки на плечи, весело улыбаясь в предчувствие развлечения. Раскрасневшаяся девушка не смела более возражать. "Если духи начнут перечить хозяевам, то наступит конец света." - Подмяв пышную юбку своего готического платья, Люденберг присела за барную стойку. "Селестия, нельзя же так обижать духов,"- мягко проговорил мастер, протирающий бокал. Синий Пегас - хорошая гильдия, и глава у неё добрый и нежный. Вероятно только такой и мог стерпеть многих их своенравных волшебников. Люденберг была своенравна тоже, но по своему. Каждое сражение для неё - карточная игра, каждое задание - партия в покер, каждый союздник - пешка на шахматном столе. Она могла казаться прекрасной молодой леди с превосходными манерами, но использовать других она умела как никто другой. "Что? Я могу пользоваться своей собственностью как захочу," - невозмутимо бросила она, принимая бокал вина из пухленьких рук мужчины. В Синем Пегасе все поклонялись красному полусладкому. "Бедная овечка очень мучается. Я слышал, что на последнем задании ты использовала её как живой щит, чтобы избежать атаки противника." "Мучается? Духи же и чувствовать не умеют, они просто орудия," - помахала она ладонью. Серебрянный коготь, обвивающий её указательный палец, сверкнул в свете люстры. "Селестия," - необычайно резко сказал глава гильдии, наклоняясь ближе к лицу вздрогнувшей собеседницы. Его глаза потемнели и вся мягкость исчезла из его облика. - "Духи тоже живые. Если продолжишь издеваться над ними, то однажды они уничтожат тебя собственными руками."***
"Да как ты посмела?!" - черный хлыст щелкает в воздухе, смешиваясь с девичьим криком и звуком удара о тело. - "Жаловаться мастеру решила?! Ты хоть представляешь, что будет со мной, если он разозлиться?!" "Я-... Я ник-кому н-ничего не говорила-а-а..." - хныкала Овен, лёжа на полу и прикрывая голову тонкими белыми ручками. Длинные, неровно подстриженные темные волосы разметались по ковру, а в глазах плясал дикий ужас и блестели слезы. "Я покажу тебе, как не повиноваться своей хозяйке," - прошипела Селестия, с горящими алыми глазами откладывая хлыст на стоящую рядом софу и доставая ошейник с цепью. - "Проведешь неделю с мире людей в качестве наказания." "Н-недел-лю?!" - отчаянно воскликнула дух, и зашлась рыданиями с новой силой. - "Н-нет, п-п-прошу-у в-ва-а-ас... Прос-стите, простите меня п-пожа-а-алуйста-а-а!" Взьяренная Люденберг лишь хмыкнула. Эта тряпка всегда выводила её из себя. Постоянно плачет, постоянно извиняется. Бесит. Неожиданно, девушка в белом платье и с небольшими рожками на голове испарилась во всполохах звёздной пыли. Селестия вскипела ещё пуще. "Ах ты, бесполезная мерзкая свинья! Думаешь можешь спрятаться в мире духов?!" - Она выхватила из-за пояса с черным ажуром золотой ключ и взмахнула им в воздухе. - "Я просто призову тебя снова! Откройтесь, врата, я вызываю тебя, Овен!" Золотой ключ оставил после себя в воздухе шлейф сияющих искр, но те, мгновение спустя, рассеялись и ничего не произошло. "Что?" - пробормотала девушка, и повторила заклинание. Вновь ничего не произошло. "Да как же..?" - начала было Люденберг, но мужской жестокий голос оборвал её: "Она не придёт более." Селестия круто развернулась на каблуках сапог. За её спиной стоял Лев в своем привычном темном плаще с меховым подолом. "Какого черта ты здесь делаешь?" - поразилась она. - "Я не вызывала тебя!" "Я знаю. Я поменялся с Цумики местами, и прошел через врата вместо неё," - спокойно ответил он, держа руки в карманах. Серо-зеленые глаза смотрели на неё хладнокровно, не мигая. Взгляд был подавляющим и хищным. Девушку пробрал мороз. "И что же тебе нужно?" - спросила она, сохраняя высокомерную невозмутимость на лице. Уж что-что, а блефовать она умела. Комаэда приподнял голову ещё выше, из-за чего, учитывая его рост, он смотрел на девушку унижающе свысока. "Мы долго терпели, Селестия. Мне всё равно как меня используют," - он сощурил глаза и понизил голос, - "но я не позволю тебе и дальше истязать Овна. Цумики прекрасный инструмент, и она не заслужила такого отношения." Селестия хмыкнула. Для неё в этом не было никакого смысла. Инструмент есть инструмент. Они её, и она может вытворять всё, что ей угодно. "И что же ты, дух, собрался делать?" - гордо вскинулась она. "Пора бы сказать тебе прямо," - продолжал Нагито невозмутимо, - "вот мои условия: до тех пор, пока ты не разорвешь наши с Овном контракты, я не покину этого мира." "Чт-!" - задохнулась от возмущения заклинательница. "Духи боятся, что их ключи достанутся тебе." - Серо-зеленые глаза смотрели с отвращением. "Заткнись," - прошипела она, но никто здесь больше не повиновался ей. "Плохой из тебя заклинатель звездных духов." "Хватит!" - воскликнула Люденберг и выхватила второй золотой ключ. На его головке виднелся витиеватый оскалившийся Лев. - "Возвращайся! Царя зверей закройтесь врата!" Звёздные искры прочертили дугу. И вновь ничего не произошло. "Закройтесь! Закройтесь! Возвращайся, Лев!" - в безумной злости повторяла она вновь и вновь. Комаэда всё так же холодно смотрел на неё свысока. "Ты с ума сошел?! Хочешь, чтобы я потеряла сразу два золотых ключа?! Я ни за что не пойду на это!" "Твоих сил не хватит на то, чтобы открыть двое врат одновременно, так что пока я здесь, другого духа вызвать ты не сможешь. Сражаться за тебя я больше не буду, так что либо ты отпускаешь только нас, либо остаёшься без всех духов." Селестия посмотрела на него волком. Вдохнула глубоко, выпрямилась, и вновь усмехнулась бесстрашно. "Ты действительно думаешь, что можешь обыграть меня? Как только мои силы иссякнут, врата закроются и ты обязан будешь вернуться в свой мир. Так что я просто подожду и снова вызову Ов..." "Я не использую твою силу." Девушка застыла на мгновение. "Что ты имеешь ввиду..?" "Я здесь за счёт своей собственной магии. И я могу оставаться здесь сколько угодно, потому что я самый сильный из знаков зодиака." Комаэда, не меняясь в лице, развернулся и направился к выходу из личных покоев Люденберг. "Я буду ждать в руинах Арнского собора. Приходи, когда будешь готова разорвать контракты."***
Селестия пришла уже через неделю. Лев сидел на ступенях, ведущих к алтарю, за его спиной возвышалась величественная крылатая статуя святой девы. Сквозь разрушенную белокаменную крышу когда-то прекрасного собора падал яркий солнечный свет. День был ясный и безветренный. "Возвращайся, Лев," - говорила заклинательница, - "Ты уже на пределе." - её голос был ласков, хотя на лице царила насмешливость. "Я первый из двенадцати знаков зодиака. Чего не могут другие духи - могу я," - ответил он спокойно и собранно. Сцепленные руки, локтями упирающиеся в колени. Ему было тяжело, тело болело, человеческий мир отвергал его, но собственный комфорт никогда его не беспокоил. "Да как ты не поймёшь, я не могу расстаться со столь могущественными артефактами. С вами я заработаю намного больше!" "Тогда уходи. Ты ещё не готова."***
"Уже месяц прошел, пожалуйста, я не могу так работать," - взмолилась Люденберг. - "Я обещаю, что больше не трону Овна, только прошу, вернись в свой мир." Её голос переливался раскаянием, но Нагито ждал не тех слов, а потому оставался недвижим. Сцепленные руки, локтями упирающиеся в колени. Он не верил ни единому слову. "Мне претит твоя отчаянная ложь. Уходи, ты ещё не готова." Услышав отказ, Люденберг сбросила с лица всю невинность и достала верный хлыст. Первый удар прошёлся по левому плечу и чиркнул Нагито по щеке. Второй угодил по голове и ногам. Девушка кричала не своим голосом и проклинала безумца на чем свет стоял. "Ну так сдохни, сдохни, сдохни, наконец!" - кричала она иступленно. Лев гордо терпел пытки, не проронив ни слова.***
Через полтора месяца Селестия уговаривала его подумать о своём состоянии. Комаэда действительно был бледен, серо-зеленые глаза мутнели, дышать получалось через раз, а когда-то русая непослушная грива начала выцветать. Сцепленные руки, локтями упирающиеся в колени. Он не сдвинулся с места ни на миллиметр. Он и сам не знал, как долго сможет продержаться. Потерпев неудачу и в этот раз, Люденберг не по-светски выругалась и, бросив на непокорного духа последний ненавидящий взгляд, удалилась. Её силуэт потонул в водопаде из солнечного света.***
"Я уже привык к миру людей," - прошептал сам себе Лев, прокрутив между пальцев пожухлый коричневый листочек. Лето кончилось незаметно. "Я не могу остановить растрату жизненных сил, зато теперь не так больно." И пусть теперь серо-зеленые глаза стали просто серыми, и пусть русая грива побелела как снег, и пусть кожа плотнее начала прилегать к костям, зато дышать получалось легче. И свежее. И свободнее. "Прошло три месяца. Пора заканчивать спектакль." - Его голос, слабый и хриплый, отражался от белых колон. Святая дева за спиной смотрела почему-то осуждающе. Сухие руки оперлись о колени. Дух встал на ноги. На ступеньках остался пыльный след. "Если она снова будет обижать Цумики, я её выручу." Лев впервые за столь долгое время вновь увидел далёкие холмы, стоило только выйти за пределы руин. Прохладный ветер прошёлся по коже, но он не вздрогнул. Духи, в конце концов, ничего не чувствуют. Ничего из человеческого мира. Ничего, кроме людей. Вдали показался силуэт. Он не принадлежал Селестии. Глава гильдии Синий Пегас шел с опущенной голов и сложенными руками. "Она взялась за работу без моего разрешения," - говорил он тогда. "Она переживала, что уже три месяца не ходила на задания," - говорил он тогда. "Но она не могла вызвать духов. Так зачем..." "Она решила попробовать вызвать двоих одновременно," - говорил он тогда. "Но, в итоге, её тело не выдержало," - говорил он тогда, проливая слезы. "Я не этого хотел." "Я лишь хотел всё исправить." "Я хотел, чтобы она увидела душу, если не во мне, то хотя бы в Овне." "Мы ведь живые." "Мы ведь существуем." "У нас есть чувства." "Мне не важно, что сделают со мной, но другие не были достойны таких страданий." "Я лишь хотел..." "Я лишь..."***
"Таков мой грех." Шум водопада звучал как шторм. Могила на скале вызывала трепет. "Невозможно вернуть утраченную жизнь. Мертвые никогда не оживут. Всё, что я могу сделать, это оплатить её смерть своей." - Комаэда пожимает плечами и улыбается уголками губ. Он держит руки в карманах. Но Хината догадывается, что они уже начали пропадать. Ещё немного, и время иссякнет окончательно. Очередной порыв ветра. Холодного и бьющего ледяными каплями словно иглами. Дух пошатнулся и упал на одно колено. "Комаэда!" - взволнованно подбежал к нему заклинатель и присел рядом. "И всё же, как неудобно будет умирать у кого-то на глазах," - шепчет Нагито, усмехаясь болезненно. Усталый взгляд серых глаз просит Хинату уйти. "Я не оставлю тебя здесь одного," - упрямо сказал тот, мышенально положив руку на чужое плечо. Под ладонью Хаджиме почувствовал рассыпающееся на осколки тело. "Я ждал этого момента," - Нагито спокойно посмеивался. - "Но я рад, что смог встретить такого заклинателя как ты, Хината-кун. Твое отношение к духам. То, как ты называешь их друзьями, это... это вселяет в меня надежду на лучшее." "Заткнись и просто вернись домой! Это бессмысленная жертва!" "Моя жизнь давно бессмысленна, Хината. И даже если я пожелаю вернуться, врата закрылись слишком давно. У меня больше нет сил открыть их." Теплые ладони обхватывают бледное лицо, заставляя смотреть на него и никуда более. "Тогда я их открою!" Серые глаза удивлённо распахиваются. Нагито почти смеётся, но дух почему-то перехватывает от горящего взгляда напротив. "Какая глупость, Хината. Ты не можешь сделать этого без ключа." "Тогда отдай мне его и заключим контракт!" - упрямо, очень упрямо, просто и без сомнений отвечает этот человек. Да что ж такое. Какая это всё глупость. Бессмыслица. Он просто должен умереть наконец. "Я не могу..." - получается очень тихо, почти не слышно на фоне падающей за спиной воды. Ох. Кажется начинает накрапывать дождь. Не зря небо сегодня скрыто тучами. Ему не стоит видеть, как умирает одна из его самых ярких звёзд. "Ты лжешь." "Я лгу." Хината тяжко вздыхает, закрывая свои яркие зелёные глаза. О небо, до чего же они в действительно яркие. Смотреть почти невозможно. Почти стыдно становится. "Откройтесь," - шепчет он спустя пару долгих мгновений, и у Комаэды, кажется, сердце обрывается. "Прекрати," - с нотками ужаса шепчет в ответ дух. Открыть златые врата без их ключа, всё равно что призвать все знаки зодиака одновременно. Это сумасшествие чистой воды. Наверное поэтому Комаэда чувствует гнилостное отчаяние, стоит магии отозваться на зов и несмелым позолоченным кругом закружиться вокруг них. Хината всё ещё держит ладони на его щеках, и Нагито чувствует, как они холодеют вслед за чужим дыханием. Заклинатель не открывает своих ярких глаз, лишь прижимается лбом ко лбу духа и шепчет вновь: "Я повеливаю, врата короля зверей..." "Нет, нет, НЕТ!" - мотает головой из стороны в сторону Лев, в тщетных попытках выбраться, но его тело уже почти не слушается его, и человеческий шёпот в ушах заглушает шум и дождя, и водопада. "...откройтесь предо мной." И тогда весь мир, казалось, залил этот искрящийся звездный свет.***
Сам не понимая когда, Нагито заметил, что шума воды более было не слышно. Капли дождя не падали на голову. Холодный ветер не толкал в обрыв. Привычная за четыре года боль покинула тело. О небо, он забыл, какого это - не умирать. Он, зажмурив глаза, крепко обнимал сидящего рядом человека и не мог осознать того, что произошло. Происходит? Не важно. Важно то, что прямо сейчас его мягко поглаживают по бесцветной гриве и это кажется самым лучшим успокоением для истерзанной души. Как же? Как же так? Руки дрожат, цепляясь за рубашку у него на спине. Глаза почему-то слезятся, и хочется одновременно и остановить все это, и остаться здесь навечно. Хлыст кажется пытком менее болезненной, чем чувства, что вызывает в нем этот человек. Живой человек. Живой? Поборов себя, Комаэда медленно отстраняется, не расцепляя объятий. Яркие зелёные глаза смотрят на него немного насмешливо, на губах играет непривычная улыбка, чужие руки лежат у духа на плечах, каштановые волосы колышатся от потоков магии, а их обоих окружает золотое марево. Это совсем не выглядит как реальность. Может они оба уже мертвы? "Возвращайся-ка домой, суицидник несчастный," - Хината беззлобно хмыкает и снова проводит теплой ладонью по спутанным белым волосам. Дух запоздало осознает, что врата действительно открыты. А человек перед ним жив и относительно здоров. Это ещё более не походит на реальность. И Нагито почти не возражает. "Ты смотришь на меня как на призрака," - недовольно замечает Хината, и Лев словно оживает. Неужто он не понимает? Не осознает, что сделал? Ему никто не объяснял, что будет с человеком, решившим открыть врата зодиака без ключа? Неужели он... Комаэда тихо рассмеялся. "Ты невероятный идиот," - говорит он, утыкаясь в чужое плечо. Одна лишь гордость не позволяет ему сейчас мурлыкать от светлого чувства в груди. Он никогда такого ещё не испытывал. Смеяться хочется ещё больше. Уже без причины. Просто так. Потому что внутри необычайно легко и радостно. "Не тебе мне это говорить, чудик," - ворчит в ответ Хината, и крепче обнимает духа за плечи. Всё это не кажется реальным. И если Нагито должен был умереть, чтобы испытать это, то он готов сделать это ещё раз. "Ты сам был тем, кто закрыл за собой врата," - шепчет на ухо Хината. Его рука всё так же путается в выцветших волосах. - "Никто не запрещал тебе вернуться на небо, и это доказательство, что её смерть - случайность. Ты не был виновен. И тебя сейчас все ждут дома. Так что возвращайся назад. А потом, когда накопишь сил, приходи повидаться с ребятами из Пика Надежды." Он мягко проводит второй рукой по спине, и шепчет так искренне, что даже у Нагито не остаётся выбора, кроме как поверить. "Они все очень беспокоятся за тебя." Пара слезинок всё же впитывается в белую рубашку, и Комаэде почти стыдно за это. Поразительно новые, сильные, захлестывающие чувства оглушают его, и он смиренно отвечает: "Всё, что скажешь." Льву не нужен контракт. Он отдает этому человеку себя без страха и сомнений. Он... "Хей, Комаэда." Медленно расспыющийся на звёздную пыль, Нагито поворачивает голову, чтобы заглянуть в зелёные смеющиеся глаза. Лёжа на его плече, Лев позволяет себе смотреть снизу вверх. Он думает, что готов преклонить колени перед этим поразительным человеком. "Я думаю," - весело и очень тепло говорит Хината, - "что падающие звёзды всегда кто-то ловит." Серые глаза раскрываются шире, в них блестит отражение ярчайшего солнца, которого Нагито никогда не видел на своем ночном небосводе. Улыбка у его солнца самая теплая и прекрасная, руки самые нежные и утешающие, объятия самые нужные и излечивающие. Комаэда улыбается в ответ и исчезает, оставляя после себя золотой ключ, уютно лежащий в человеческих ладонях. Хината смотрит на него со слезами радости на глазах, и дождь больше не кажется ледяным. А могила перед ним молчаливо смотрит без укора. Лишь она и проглядывающая сквозь облака луна свидетельствуют произошедшему. Только они знают, что в эту ночь одна падающая звезда полюбила солнце.