Mind The Gap

В следующий раз, когда Рэн видит своего младшего брата, он удивляется. Он удивляется широко раскрытым глазам, диким крыльям и тихим словам. – Я тут кое-что прочитал, – неловко начинает он. – Всякое научное дерьмо, которое просто продолжает появляться в наших библиотеках. И я видел записи о… э-э… наших крыльях. Таких крыльях, как у тебя. Ангел молча наклоняет голову. – Ты… – Рэн замолкает. – … ты же не мой брат, верно? Лицо Ангела искажается от обиды. – Черт, черт, я не это имел в виду… – Рэн хлопает себя по лбу. – Ты не… ты не Филза. Все те разы, когда Фил вел себя странно, это был ты. Я правильно понял? Ангел поджимает губы и разводит руками. – У тебя есть имя? – Осмеливается спросить Рэн. – Я прочитал, что некоторые из вас выбирают себе имена. – Бенихиме, – тихо говорит Ангел. Рэн фыркает. – «Принцесса всего сущего»? Значит, кое-что ты помнишь, – Тень усмехается. – Ты… ты знаешь, кто я? Насколько я понимаю, в реальном мире прошло очень много времени с тех пор, как мы виделись в последний раз. Ангел внимательно смотрит на него долгое мгновение. – Конечно, я знаю, кто ты, – наконец говорит Бенихиме. – Ты мой брат. – Хреновый из меня брат. – Рэн влажно смеется. – Учитывая, что ты был рядом все это время, а я даже не знал о тебе. – Все в порядке, приятель, - тихо утверждает Бенихиме. – Я должен быть незаметен, это правильно. – Его усталая улыбка смягчается. – Приятно снова тебя видеть. Рэн печально улыбается, раскрывая объятия и издавая удивленный звук, когда неожиданно сильные руки и массивные черные крылья поглощают его целиком. – Я все время забываю, что ты больше меня, – хрипит Рэн. – Это несправедливо вообще-то. Бенихиме отзывается только довольной трелью, хвост обвивается вокруг их ног. Рэн усмехается, тоже раскрывая крылья. – Да. Я тоже скучал по тебе, маленький ублюдок. – О, я вижу, – Бенихиме издевательски морщится. – Ты ждал меня несколько тысяч лет? Какой стыд. Слезы застилали твои глаза? – Это ты превратился в дипломированную шлюху, пока меня не было, – огрызается Рэн в ответ, при это прижимая их ближе друг к другу. – Ты выглядишь как проститутка, которую выгнали на мороз. Бенихиме смеется. – На мне буквально четыре слоя одежды. – Куртизанка, – невозмутимо продолжает Рэн. – Первоклассная шлюха. – Я думал, ты любишь меня. – Чирикает Бенихиме, пытаясь ударить его крылом. – За какие преступления ты вываливаешь на меня столько ненависти? – Я пропустил несколько тысячелетий потенциальных братских оскорблений на почве ненависти, - хихикает Рэн. – И теперь наверстываю упущенное. – Его руки начинают дрожать. – Так что тебе лучше, блять, привыкнуть к этому. Я буду твоей болью в жопе до конца твоей жизни. Или до конца времен. В зависимости от того, что случится раньше. – Я могу с этим жить.

-<>♥<>-

Итак, вот в чем план. … Черт, какой там план? Не ломаться, напоминает ему Чат. – О, да! – Громко восклицает Филза, его голос разносится по пустому подвалу. – Точно! План… план заключается в том… … что Филза не хочет умирать. Он не хочет умирать здесь, в этом крошечном доме. Он хочет выбраться. Он хочет прожить достаточно долго, чтобы выбраться, и ему хотелось бы не сойти с ума при этом. Он будет жить, даже если сломается, конечно. Нет, мир не будет настолько добрым, чтобы позволить ему просто умереть, даже если разум начнет его подводить. Но это не касается всех людей, живущих в городе, где он заперт. Фанди, Фанди, маленький умненький Фанди… о, его маленькая клетка убьет всех на многие киллоблоки вокруг, если Филза сорвется хотя бы на микротик. Фил совершил ошибку, не рассказав своему внуку мрачные басни, которых Уилбур в детстве наслушался вдоволь. О глупости тех, кто пытался посадить ангелов в клетку. Каждый раз, когда Филза краснеет, привязь Фанди снова сжимает его, возвращая в обычное состояние. Но это не избавляет от красного, только подавляет его. Уплотняет. Гневная песня Смерти нарастает в теле Ангела уже 2 дня, и однажды у него не останется другого выбора, кроме как спеть ее. И он не может прикинуть даже примерно сколько жертв это повлечет за собой. Поэтому он не может сломаться. У него нет выбора. И вот он. Сортирует кораллы, камни и гальку в своем подвале. Подними их, опусти, снова подними. Пропусти текстуру сквозь пальцы и слушай с каким приятным стуком они падают на пол. Не думай о клетке. Просто думай о камнях. Камень. Камень. Камень? – Дедушка? Ты внизу? Филза резко вздрагивает, вырванный из своего транса. Черт, он забыл о Фанди. Ему все равно придется жить рядом с Фанди, пока все это не закончится. И теперь этот ребенок, вероятно, будет еще более прилипчивым и навязчивым из-за собственного беспокойства. Это… может стать проблемой. Крылья нервно пушатся, и ход мыслей Бенихиме проникает в его разум. А что если…? – Нет, – тихо шепчет Филза. – Я не могу просить тебя об этом. Мы оба здесь застряли, ворчит Бенихиме. И я всегда лучше справлялся с тем, чтобы вести себя хорошо. – И мы действительно обязаны проходить через это снова? Это не даст нам сломаться. Путь наименьшего сопротивления и все такое. – А если мы не сможем вернуться? – Давит Филза. Мы все равно будем жить. Так было всегда. – Хорошо. – Фил делает глубокий, дрожащий вдох. – Хорошо. – Он нервно смеется. – Это старый трюк, верно? У нас все получится. Все в порядке. Это просто. До ужаса просто вот так запереть собственный разум. Он научился этому еще до того, как узнал, какого это – держать в руках меч. Он всегда умел быть хорошим, а Бенихиме справлялся с этим еще лучше. (Это всегда был вопрос выживания.) Это даст им прожить еще один день. И еще, и еще, и каждое завтра после этого. Терпи и не ломайся. Будь хорошим. Филза берет свою трость и начинает подниматься по лестнице. Он открывает дверь, улыбается настолько добродушно, насколько может, и перестает думать.