Дед Мороз и Снегурочка

Доехав, наконец, до нового “московского” района Саларьево, Штольман собрался припарковаться у нужного дома, тем более, что и место, как ни странно, нашлось. Но пока он сдавал назад, чтобы удобнее заехать своим широким Брабусом на весьма узкое парковочное место, его вдруг нагло опередили. Какая-то старинная маленькая Toyota на приличной скорости объехала их, чуть не задев своей крышей большое дорогое зеркало, и также быстро без лишних маневров юркнула на их свободное место. Штольман застыл на месте, громко выдувая воздух из надутых щек. Такой бесцеремонности он сейчас, на пустынной улице, никак не ожидал, хотя переодически и сталкивался с подобным поведением на дорогах. А из той машины тем временем вышли, как ни странно, тоже Дед Мороз и Снегурочка. Правда Снегурочка была какая-то большая и крепко держалась за своего деда, медленно шагая прямо посередине проезда. Яков с Анной в недоумении посмотрели им вслед, переглянулись и тихонько поехали за ними в поисках другого свободного места. Но тут вдруг со Снегурочкой что-то случилось. Она упала на колени и начала громко кричать и корчиться от боли, хватаясь за живот. Дед Мороз пытался поднять ее обратно на ноги, но у него ничего не получалось. Штольман с Анной тут же разом выскочили из машины и побежали ему помогать. Увидев у Снегурочки огромное пузо, еле прикрываемое костюмом, Анна сразу все поняла. - Разве можно беременную так возить? - укоризненно посмотрела она на того Деда Мороза, который только что лихо подрезал их. - У нее же роды начались! От этих слов Дед Мороз вдруг резко побледнел и, закрыв глаза, рухнул без чувств прямо на заснеженную дорогу. - Яков Платонович, придется тогда вам помогать мне, - пожала плечами Анна. - Я готов! Что нужно делать? - бесстрашно засучил он рукава рубашки, совершенно не чувствуя холода, хотя выскочил из машины в чем был, без верхней одежды. - О, Господи! Я же не собираюсь сейчас принимать у нее тут роды, - вздохнула Анна. Хотя его решительность в данном вопросе ее, конечно, очень впечатлила. - Для начала пойдите оденьтесь и вызовите скорую, - дала она указания. - А потом помогите мне перенести этих двоих на лавочку, а то они тут оба замерзнут. И пока Штольман побежал к машине, она переключилась на перепуганную Снегурочку, показывая ей как нужно дышать, чтобы успокоиться и хоть немного уменьшить внезапную боль. Скорая приехала на удивление быстро, всего минут через пятнадцать-двадцать, хотя для всех это показалось какой-то вечностью. Медики осторожно погрузили в машину Снегурочку, продолжавшую громко стонать, и повезли ее в ближайший роддом, а Дед Мороз, давно пришедший в себя, пока Яков пытался дотащить его до лавочки, поехал на своем стареньком драндулете за ними. - Поздравьте за нас ребенка из 56-й квартиры! Вон тот подъезд… - успел выкрикнуть он в открытое окно, прежде чем скрылся за поворотом. Анна со Штольманом, вздыхая, снова переглянулись и, машинально взявшись за руки, медленно пошли обратно к машине. - Аня, а откуда вы знали, что нужно делать, как дышать? - удивлялся Штольман, сдавая назад, чтобы все-таки встать на то злополучное место. - Понятия не имею, просто знала и все. Может я в прошлой жизни врачом была? - усмехнулась она. - Врач и служитель правопорядка, - мечтательно произнес Яков. - В каком-нибудь старинном городке, типа Затонска… И где-нибудь веке так в девятнадцатом… - улыбнулся он. - Аня, а мы с вами точно не пересекались в прошлой жизни? - В прошлой? Ну, такое я бы запомнила, - смущенно тоже пошутила Анна в ответ, уже начав привыкать к его шуткам. - Но звучит интересно! - улыбнулась она. - Хотелось бы посмотреть на ваш этот город в три улицы. - Решено! - охотно согласился Штольман. - Вот после Нового года и съездим туда. Нужно будет только картами на всякий случай запастись, чтоб, если что, и правда по муравейникам не искать дорогу, - бросил он обиженный взгляд на навигатор. - И протеиновыми батончиками, - весело добавила Анна. - Ну, надеюсь, времени у нас с вами будет не в обрез, так что на обед я вас повезу в какое-нибудь приличное заведение, - пообещал Яков. - Я согласна, - Анна глубоко вздохнула, пряча между коленками ладони, немного задрожавшие от сладкого предвкушения и нетерпения. Дожить бы теперь только как-то до этого момента. А Штольман, тем временем, с сожалением заглушил двигатель. Ему не хотелось выходить из машины, в которой было так уютно и хорошо рядом с НЕЙ. Хотелось смотреть на нее, любоваться ее улыбкой, болтать ни о чем и строить планы на будущее. Отчего-то было страшно, но ему так хотелось надеяться, что будущее у них будет. Попав в крохотную однушку под номером 56, Анна со Штольманом почувствовали себя слонами в посудной лавке. - Я уж думала, что вы не приедете, - приглашая их пройти в комнату, пожурила хозяйка - симпатичная и очень миниатюрная молодая девушка. - Простите, обстоятельства задержали, - извинился Яков сдержанно. - А где подарок для ребенка? - спросил он, готовый положить его в мешок Деда Мороза. - Так вы и есть подарок, - смутилась та. - Он очень хотел Деда Мороза увидеть. А потом заболел и пропустил утренник в детском саду. Очень переживал. А мне только на это денег хватило, - опустила она глаза. - Мы с сыном совсем одни, понимаете? Штольман нахмурился. А в коридор выбежал мальчуган, лет пяти. Веселый, счастливый, аккуратно причёсанный, только футболочка у него была совсем заношенная и уже явно не подходила по размеру. А на спортивных штанишках были две заплатки, как раз по одной на коленку. - О-хо-хо! Кто у нас тут! Тебя как зовут? - басом обратился к нему Яков. - Артем, - поздоровался мальчик. - Ну что, Тема, какой подарок ты хотел? Напомни-ка мне, а то я совсем стар стал, все забываю, - спросил его Яков. - Велосипед, - виновато глядя на мать, тихо признался тот. - Точно! - почесав затылок, сделал вид, что вспомнил, Дедуля. - Прости, малыш, он был слишком большим, в мешок не поместился, я его на парковке оставил. Но завтра твоя мама сходит и привезет его сюда. Договорились? - Да! - восторженно смотрел тот то на Деда Мороза, то на мать. - Зачем вы так? - не выдержала она, вытирая слезы. - Он же опять расстроится, что велосипеда не будет, - прошептала она Якову. - Не расстроится, - отведя ее в сторонку, пока Анна взяла ребенка на себя, заверил Штольман. И вытащив из заднего кармана джинс портмоне, достал четыре пятитысячные купюры - всю наличность, которая у него была с собой. - Нет, что вы! Я не возьму, - испуганно отказалась девушка. - Возьмите! - настоял Яков. - У ребенка должен быть велосипед. - Но тут на три велосипеда хватит! - растерянно рассматривала она новенькие купюры, которые Штольман вложил ей в руки. - Уверен, вам есть на что потратить остальное, - вздохнул он и, подумав, вытащил из портмоне и визитку. - Если будет совсем туго, звоните. - Спасибо! Вы что…. настоящий Дед Мороз? - еле сдерживаясь, чтобы не разрыдаться, спросила она. - Необязательно быть Дедом Морозом, чтобы делать детей счастливыми, - усмехнулся Яков. - И вы все делаете правильно. Любите его, это дороже велосипеда. Выслушав стих и песню, а потом еще один стих и еще одну песню счастливого малыша, который не хотел отпускать своих долгожданных гостей, Дед Мороз и Снегурочка все-таки попрощались с Темой и его мамой. Когда они вышли из квартиры, Штольман расстроено снял бороду. Анна даже не знала, что такого ободрительного ему сказать. Она видела, как он протянул девушке деньги, и была очень благодарна ему за это. Но любые слова сейчас были бы, наверное, просто лишними. И приподнявшись на носочки, она дотянулась до его щеки и поцеловала. Смутившись, Яков быстро заморгал, ничего не понимая. А Анна, улыбаясь, стянула с него жаркую шапку и поправила примятые волосы своей нежной ручкой. - Вы теперь вдвойне мой герой, Яков Платонович, - гордо сказала она ему. Штольман глубоко вздохнул. Его детство пришлось на девяностые, и их семья в то время жила очень скромно. Мама - учитель, папа - инженер, они так старались ради своего единственного сына. И он всегда чувствовал, как сильно родители его любят, не смотря на то, что на дорогие подарки денег им всегда не хватало. И потому, подарить сейчас велосипед этому мальчугану, было для него настолько важно. Анна, конечно, имела слабое представление о тех временах. Она родилась, когда он уже учился на первом курсе института. Но Яков был ей сейчас тоже благодарен за то, что она смотрела на него именно так. - Пойдемте, Аня? Остался последний рывок, - уже очень устало улыбнулся он и, достав из кармана телефон, беспокойно взглянул на часы, которые показывали восемь часов сорок минут.