love me 'til it's all over

Чистка пистолета всегда оказывала на Арми успокаивающее действие. Он вставил магазин на место и положил теперь уже отполированное оружие на бетон, затем собрал инструменты для чистки и отправил их обратно в футляр, причем для щеток и масла было специально выделенное место. Делая это, он посмотрел на вертолетную площадку. Тимми сидел как можно дальше от Арми. Его голова была опущена, и он самозабвенно строчил в своем блокноте, как и все утро — почти не произнося ни слова и избегая зрительного контакта. Это более чем устраивало Арми, потому что ему было трудно не думать о предыдущей ночи — моменте, когда мозг Арми, очевидно, решил, что ему нравится член. Вообще-то, даже больше, чем нравится. Если быть совсем точным, он до безумия его хотел. И Арми не имел представления, как к этому относиться. При обычных обстоятельствах он бы просто взял то, что хотел. Потому что… почему бы и нет? Проживать каждый день так, будто он последний, действительно имеет свои преимущества. Ведь именно к этому всё и идет – другого пути нет ни для кого. Ты просто пытаешься выжить, пока не умираешь. Так что он вполне мог бы жить на полную катушку до самого последнего дня. Вот почему он был идеальным солдатом. Если тебе плевать – ты свободен делать то, что хочешь, и жить так, как хочешь. И Арми не был готов себе в чем-то отказать. А смысл? Делай, что хочешь, бери то, что нужно. Почему бы и нет? Все равно всё скоро кончится. Но что-то остановило его прошлой ночью. И он не был уверен, что именно. Он закрыл оружейный набор и вернул пистолет в кобуру на поясе, его взгляд вернулся к другой стороне башни. Растрепанные ветром волосы Тимми падали ему на глаза, когда он, скрестив ноги, склонился над своими записями. Рукава его куртки были закатаны до локтей, и он грыз кончик ручки, не обращая внимания на пристальный взгляд Арми. Может, Арми просто хотел именно этот член. В этом было бы гораздо больше смысла. В Тимми было что-то такое, что притягивало - нет смысла это отрицать. Отчасти это могло быть связано с обстоятельствами, но Арми знал, что это еще не всё. И вот так просто его мысли вернулись ко вкусу, ощущениям... и звукам. Желание, охватившее его, было интуитивным и острым. Чтобы отвлечься, Арми отвел взгляд к затянутому дымкой горизонту. Он уставился на облака, формирующиеся вдалеке. В конце концов, что бы это ни было, что бы он внезапно ни почувствовал, это не имело значения. Если повезет, к вечеру они уберутся отсюда и никогда больше не увидят друг друга. Арми схватил большую сумку, которая лежала на земле рядом с ним, и поднялся со своего места. Он прошел прямо через круглую крышу на ту сторону, где сидел Тимми. Затем он полез в сумку, достал банку спагетти и предложил ее Тимми. - Голоден? Тимми поднял голову и прищурился от солнечного света. - Да. Спасибо, - он взял банку, снова уткнувшись взглядом в свой блокнот. Когда Арми опустился на землю и начал выгружать из сумки остальную еду, Тимми немного удивленно снова поднял глаза. - Хочешь, чтобы я ушел? - Арми наугад выбрал банку, вытащил из ботинка самый короткий нож и уверенными движениями начал вскрывать крышку. - Нет! Нет. Конечно нет. Я— эм, да. Давай поедим, - Тимми отложил свой блокнот и ручку в сторону и последовал его примеру. Вскоре они делили ланч из консервированных помидоров, спагетти и груш под теплым октябрьским солнцем. Все утро было ветрено, не настолько, чтобы остановить возможные полеты, но достаточно, чтобы частично снизить солнечную энергию. Тем не менее, небо оставалось пустым. Арми это не беспокоило – но только пока. Могло быть много причин, по которым требовалось больше времени, чтобы прийти на помощь - не хватало свободных вертолетов или появилось что-то более срочное. Радиосигнал в диспетчерской постоянно пищал, он дважды проверял его в течение утра. Беспокойство Тимми волнами исходило от него. Он ковырялся в еде пластиковой вилкой, когда между ними воцарилось молчание. Арми стало немного жаль этого парня. - Я могу пойти и сесть вон там, если тебе рядом со мной некомфортно. - Нет! Нет— извини. Черт. Все в порядке, - он вздохнул и впервые за это утро посмотрел на Арми как следует. Его зелено-карие глаза сверкали на солнце. Он теребил языком болячку на губе. - Прости. Мне просто неловко. - Не волнуйся так. Ничего не было. Тимми поднял брови. - Ты знаешь, о чем я, - Арми пренебрежительно махнул рукой. – Мы оба немного забылись. Нечего смущаться. Тимми не выглядел убежденным. Он взял еще размокшей пасты, прожевал и проглотил. Молчание было недолгим, пока Тимми рассматривал Арми, нахмурив брови. - Я не знаю почему, но… Я думал, ты натурал. Арми пожал плечами. - Я тоже. На этот раз брови Тимми взлетели так высоко к линии роста волос, что его глаза казались в два раза больше. - Ты— ты шутишь. Арми почесал подбородок. Надо бы сходить поискать бритву. - Нет. - Оу. Больше Тимми ничего не сказал, продолжая пялиться на Арми со слегка приоткрытым ртом. Если раньше было неловко, то сейчас это не шло ни в какие сравнения. Арми хотел вынудить Тимми первым отвести взгляд. Тот этого не сделал, просто продолжал смотреть, но его щеки порозовели. Замешательство и жар в его глазах были пьянящей смесью. Есть у него парень или нет, но Тимми прошлой ночью хотел большего, он бы сказал «да». Это было предельно ясно. Вообще-то он и сейчас выглядел так, будто чего-то хотел. - Эмм, - Тимми опустил глаза на банку спагетти в своей руке. Арми очень хотелось протянуть руку и снова поднять его подбородок. Просто чтобы посмотреть, что произойдет. Но даже если Арми не был хорошим человеком и без колебаний брал бы то, что хотел, в глубине души он знал, что не должен этого делать. Это в самом деле было неправильно. Было бы неправильно. Он глубоко вздохнул и провел рукой по своим коротко остриженным волосам. - Что ты пишешь? - Он кивнул на потрепанную записную книжку. Страницы колыхались на ветру, и он мог видеть, что они заполнены мелким и корявым почерком Тимми. Вероятно, это был длинный список провалов Зоны Б и людей, которые были в этом виноваты. Тимми поставил свою банку, склонил голову, и его рот изогнулся в лукавой улыбке. - Это личное. Арми фыркнул. - А вот и нет. Это будет на первой полосе через пару недель. Или я ошибаюсь? Тимми дернул головой, отклоняясь назад. - Знаешь — когда ты вообще в последний раз читал газету? Истории, что мы пишем? - Мне и не нужно, - Арми вытер руки о колени, грубая ткань цеплялась за его сухие ладони. - Я прекрасно вижу, что происходит, своими собственными глазами. -Ты же шутишь, да? - когда Арми не стал отрицать или подтверждать, Тимми рассмеялся. - О, черт возьми, ты серьезно! - он недоверчиво посмотрел на Арми. - Знаешь, ты мне вроде как больше нравился, когда молчал. Арми грубо хохотнул. - Ну, ты ведь лицемеришь. Сам настроен к нам так критично. Но получается, что бороться будешь против себя самого. Тимми фыркнул. - Это даже не... Я не буду таким, как вы. - Ну, не знаю. Ты сказал, что хочешь быть полевым репортером. Ты бы остался на одной из подобных баз. И прошел бы через всё это, - Арми указал большим пальцем себе за спину. – Так же как мы. - Я буду наблюдать… рассказывать людям, что происходит, потому что никто, черт возьми, не знает реального положения вещей. А не пытаться вести какую-то воображаемую войну, которую невозможно выиграть. У Тимми был тот же напряженный взгляд, как и тогда, когда он говорил о деньгах. - Окей, ты считаешь, что все мы тут всё делаем неправильно. Ну так, а ты бы что сделал? Ммм? - Ну уж точно не это! - Тимми в отчаянии поднял руки, указывая на всё вокруг сразу. Свидание за ланчем определенно было окончено. Арми собрал пустые банки в большую сумку и встал. - Я буду внизу. Тимми снова схватил свой блокнот, явно разозленный. - Да пожалуйста. Но когда Арми пролезал через люк, он услышал, как Тимми крикнул: «Эй, спасибо за еду!» Арми не ответил, просто спустился по лестнице обратно на наблюдательную вышку. Он обошел круглую комнату, собрал пустые бутылки из-под воды в сумку и решил спуститься вниз, чтобы наполнить их. Он мог бы взять еще несколько одеял на случай, если им придется остаться еще на одну ночь. Внутри было прохладно, что-то около пятнадцати градусов. Он старался не думать о такой вероятности — всю ночь лежать рядом с Тимми. Гребаной команде спасателей лучше быть здесь в ближайшие два часа. Он обошел вокруг пульта управления и проверил сигнал бедствия. Индикатор по-прежнему мигал каждые десять секунд. Не останавливаясь. Наверняка там знали, что сигнал подал один из четырех человек, потерпевших крушение вертолета. И кого-то отправят на помощь – они должны были это сделать. Другой возможности действительно не было, учитывая расстояние от места крушения и время. Он знал, кто работал в командном центре — он знал, что они не стали бы откладывать спасательную миссию, если бы не случилось что-то еще. База находилась примерно в пятисот километрах от периметра города. Нет причин, по которым они не пришли бы на помощь в ближайшее время. Нет причин— Он уставился вниз на оставшуюся рудиментарную систему. Нехорошее предчувствие пробралось сквозь его кости. Возможно, он что-то упустил из виду. Что-то, что не бросалось в глаза. Он снова внимательно осмотрел систему. Что, если… Сумка и бутылки выпали у него из рук. Они покатились в разные стороны, но Арми не удостоил их даже взглядом. Он быстро добежал до лестницы и начал спускаться, каждый раз преодолевая сразу две ступеньки. Ему потребовалось десять минут, чтобы добраться до заброшенной диспетчерской, расположенной на самом нижнем уровне. Воздух был густым и пыльным, и единственный работающий фонарь слабо мерцал над головой, когда он ворвался внутрь. Его пульс теперь участился, дыхание стало неровным, он рывком открыл один из шкафов для хранения документов, схватил два верхних журнала и засунул их в карман куртки. Обратный подъем занял у него тринадцать минут – слишком долго. Делая глубокие, ровные вдохи, он взобрался обратно в башню. Ему потребовалась всего минута, чтобы подтвердить то, что он уже подозревал. Он допустил одну гребаную ошибку в суждениях. Он упустил из виду одну деталь. - БЛЯДЬ! - он швырнул бортовой журнал на землю, страницы выпали из папки, и ударил кулаком по твердому металлу. – БЛЯДЬ! - Какого черта? - голос Тимми эхом донесся из люка в потолке. - Ёбаный в рот, блядь! - Арми продолжал бить по панели снова и снова. Внезапно Тимми оказался рядом и схватил за руку, пытаясь остановить. - Какого черта ты делаешь?! Арми увернулся от прикосновения и повернулся к Тимми. Он тяжело дышал и не чувствовал кулаков, когда схватил Тимми за лацканы куртки. На костяшках его пальцев сочилась кровь. Тимми попытался отступить, но замер и потрясенно замолчал. Арми пристально посмотрел ему в глаза. Такой чертовски невинный. Он не заслужил оказаться здесь. Это Арми привел его сюда. Еще одна жизнь на его совести. Он отпустил Тимми и отвернулся, уставившись в окно на небо, на самом деле ничего не видя. - Никто не придет за нами. Прошла пауза, прежде чем Тимми заговорил. - Что? Что ты х— - Никто не знает, что мы здесь. Передатчик забрали, когда покидали базу. Они... мы называем это мертвой зоной, - теперь его голос был ровным. Тимми подошел на шаг ближе. - Они — что? - Нет никакого сигнала бедствия. Мы сами по себе. Ты понимаешь, что это значит? - он не сводил глаз с облаков, собирающихся на горизонте. Сначала ответа не последовало. В голове Тимми явно крутились шестеренки, его мысли следовали по тому же пути, что и у Арми минутой ранее. - Мы могли бы вернуться тем же путем, которым пришли? - Могли бы, - глаза Арми все еще были устремлены наружу, теперь на стену по периметру, где бродила нежить. Вечно ждущая. - Мы также могли бы остаться здесь, дождаться того малейшего шанса, что кто-нибудь придет, - Арми отвернулся от окон. Тимми сжимал в руке свой блокнот, его глаза были полны вопросов. Арми правда надеялся, что он достаточно умен, чтобы самостоятельно понять, насколько плохи оба этих варианта – Арми не был заинтересован в том, чтобы ему объяснять. - Как это может быть—? - Это моя вина. Я не подумал о такой вероятности — я привел нас сюда, - Арми оттолкнулся от панели управления и прошел мимо Тимми. - Мне жаль. Ему нужно было побыть одному. - Но—! Арми уже спускался по лестнице, надеясь, что Тимми также достаточно умен, чтобы не последовать за ним.

***

Четыре часа спустя Арми проснулся на койке глубоко под землей. Он застонал и перевернулся, потянулся за полупустой бутылкой прозрачной жидкости, что лежала рядом с ним на полу, и сделал глоток. Это было все равно что выпить смесь жидкости для полоскания рта и бензина, но свою основную функцию она выполняла. Когда Арми сжал бутылку, у него заболели костяшки пальцев. Даже в тусклом свете спальной капсулы он мог видеть образующиеся синяки и запекшуюся кровь в тех местах, где он порвал кожу, пока наносил удары по панели управления. Он поставил бутылку обратно и поднес руку к лицу. Он несколько раз сжал и разжал пальцы для проверки, не обращая внимания на тупую боль. Ничего не было сломано. Тишина в спальных помещениях была жуткой. Обычно можно было ощущать присутствие других людей повсюду, даже если ты не мог видеть их или слышать. Но теперь было пусто. Неподвижно и тихо. Как в могиле. Потребовалось недюжинное усилие, чтобы подняться и сесть. Он месяцами не пил ни капли. Все, что он хотел сейчас делать, это продолжать, пока содержимое бутылки не закончится, и отключиться. Но он знал, что тот, кто ждет его наверху, вероятно, уже свихнулся от страха. И в принципе Арми должно быть наплевать. Так почему его это волновало? Недолго думая, он начал собирать разбросанные бутылки с пола в мешок для белья. Так или иначе ему бы пришлось вернуться наверх. Так почему не сейчас. Чтобы подняться по лестнице, ему потребовалось гораздо больше времени, чем обычно. Но Тимми не был напуган, когда Арми появился через люк в полу — парень продолжал удивлять Арми на каждом шагу. Он сидел на их импровизированной кровати на полу, завернувшись в одеяло и прислонившись к стене. Он выглядел таким чертовски юным в тусклом свете маленького походного фонаря рядом с ним. Он молча наблюдал, как Арми сначала бросил мешок для белья на пол, а затем с трудом поднялся. Как полез в тот же мешок, чтобы достать недопитую бутылку. Не говоря ни слова, Арми пересек комнату и встал перед окнами. Он сделал глоток крепкого алкоголя, и услышал, как Тимми встал и подошел к нему. Он посмотрел вниз на раненую руку Арми. - Как твоя рука? - Нормально. Они долго стояли бок о бок, ничего не говоря. Небо было усеяно звездами. Это было действительно прекрасное зрелище, но только в том случае, если не позволять себе то и дело бросать взгляд вниз на блуждающие тени. Тимми пошевелился. Когда он заговорил, его голос был едва слышен. - Мы не можем просто остаться здесь. Нет, они не могут. Да и не станут. Он не очень хорошо знал Тимми, но уверенно мог сказать, что ни один из них не относился к тому типу людей, которые просто сидят в ожидании спасения, которое так никогда и не придет. - Мы можем составить план завтра. Мне нужно... - приятное онемение, распространившееся по конечностям Арми, было желанным. — Подумать. Он оперся на панель управления здоровой рукой и протянул бутылку с ликером к руке Тимми. Бледное лицо Тимми было освещено лунным светом. Теперь он смотрел вниз, на границу базы, на разбросанные бессознательные тела. Болезнь на сухой земле, их повсюду окружают черные пятна. - Мы ни за что не пройдем через них, - голос Тимми был хриплым, когда он повторил мысли Арми. Нет смысла подтверждать очевидное. Тимми подавил всхлип. - Блядь—блядь. Арми снова подтолкнул бутылку к руке Тимми. На этот раз он принял ее, дрожащей рукой поднес к губам и сделал три больших глотка, проглотив как лекарство. Он закашлялся и содрогнулся. Теперь молчание было более долгим, более отчетливым. - А тебе ведь вообще плевать, - голос Тимми звучал почти обвинительно. Он действительно был чертовски наблюдателен. Это был не вопрос, поэтому Арми не стал отвечать. Хотя это было не совсем правдой. Ему было не плевать. Может, не на себя, но каким-то образом он позволил Тимми пробраться к нему под кожу. Совсем немного. Как раз достаточно. Тимми сделал еще один большой глоток. Похоже, это не помогло, потому что его дыхание все еще было поверхностным, короткие вдохи громко отдавались в тихой комнате. Он очень старался держать себя в руках. Часы, которые ему пришлось просидеть здесь в одиночестве, вероятно, не пошли на пользу. - Я не хочу— я не, - Тимми начал хрипло дышать, бутылка звякнула о панель управления, когда он наклонился вперед. - Эй... - Арми забрал бутылку обратно, отставил ее в сторону. Затем он потянулся к Тимми и сделал то, чего ему, вероятно, делать не следовало. Он притянул его в объятия, крепко обхватив руками стройное тело. Тимми вцепился в него, как в спасательный плот, уткнувшись лицом в куртку Арми. А после он тихо зарыдал, его приглушенный плач был единственным звуком в пустой комнате. Арми не хотел чувствовать то, что чувствовал, алкоголя внезапно оказалось недостаточно, чтобы заглушить чувство вины, но он не знал, что еще делать, кроме как продолжать держаться. Затем Тимми поднял лицо, слезы прилипли к его ресницам. Его лицо было полно недоверия и страха, но такие вопросы, вроде «как это случилось», остались без ответа. Когда он прижался лицом к шее Арми и горячее дыхание коснулось его кожи, не оставалось ничего другого, кроме как прижать его к себе сильнее. Он не знал, что еще можно было сделать. Когда Тимми в конце концов попытался отстраниться, Арми не позволил ему, он не хотел этого. Тимми вздохнул и расслабился, обнял Арми за талию и тоже прижал его к себе. Они стояли так долгое время, тишина и пустота этого места внезапно стали более давящими, более смертоносными, чем раньше. Никто не знал, что они здесь. Никто не знал, что они живы. Казалось, время остановилось, и когда Тимми снова поднял взгляд, в его глазах был совершенно другой вопрос. Тогда Арми поцеловал его, и это показалось ему самой естественной вещью в мире. На вкус он был как слезы, как печаль, его губы были невероятно мягкими, и это было слишком хорошо для простого поцелуя. Первое прикосновение было почти нежным, но, когда Тимми открыл рот, и тихий стон вырвался из его горла, Арми схватил его за шею и поцеловал глубже, и Тимми просто сдался ему. Его руки переместились с шеи мужчины на лацканы его куртки, и он притянул Арми ближе. Внезапно этого оказалось недостаточно, даже близко, поэтому Арми прижал его спиной к панели управления. Тимми задохнулся в поцелуе, и когда Арми приподнял его и посадил сверху, Тимми раздвинул бедра и притянул Арми к себе, сближая их тела. Лучше, намного лучше. Арми просунул руку под рубашку Тимми и нащупал теплую кожу. - О да, - выдохнул Тимми, прежде чем начать новый поцелуй. Это было чертовски потрясающе, у Арми даже кружилась голова. Он отстранился, слегка покачиваясь. Тимми попытался подтянуть его обратно, но Арми, по какой-то одному Богу известной причине сопротивлялся. - Это— черт, думаешь, это хорошая идея? Может, он недостаточно выпил. Почему он пытался остановить это, когда его мозг буквально кричал бери, бери, бери? - Да какая разница? - Тимми выдохнул, с силой подтянул его обратно и снова атаковал губы Арми, вылизывая его рот и снова прижимая их тела друг к другу. Ботинок Тимми теперь был на задней стороне бедер Арми, удерживая его на месте. А потом его руки оказались между ними, на поясе Арми, и жар, разлившийся в паху Арми, заставил его громко простонать. Он прервал поцелуй, их глаза на секунду встретились, и он увидел отчаянные и огромные глаза Тимми, пока тот расстегивал ремень и пуговицы дрожащими пальцами. - Блядь, - Арми застонал, когда прохладные и длинные пальцы обхватили его член. - Да, давай же, - прошептал Тимми ему в шею, сжимая его член с восхитительным давлением, и двигая рукой в неустойчивом ритме. Арми снова запустил руку под рубашку Тимми, желая снова почувствовать кожу, которую наблюдал последние три дня. Она была мягкой и горячей на ощупь, он провел ладонью по талии Тимми, надавил на низ спины и затем ниже, чтобы притянуть его еще ближе к себе. - Аа—я хочу отсосать тебе, - заполошно прошептал Тимми ему в ухо. Этого образа было достаточно, чтобы Арми кончил со стоном, его пальцы сильно впились в бедра Тимми, чтобы удержаться на ногах. Тимми продолжал дрочить ему все время оргазма, пока это не стало чересчур, и Арми пришлось схватить его за запястье, чтобы остановить движения его руки. - Извини, - Тимми проскулил, но Арми просто притянул его обратно в глубокий поцелуй. Он хотел, чтобы Тимми знал, как ему было хорошо. Просто гребаная дрочка, и он кончил через минуту. Боже. В это время Тимми уже лихорадочно пытался расстегнуть свой ремень. - Нет, дай я, - Арми оттолкнул руки Тимми. Он мог видеть очертания его члена, напряженного под тканью штанов. Он ничего так не хотел, как увидеть его, почувствовать, и если вздох Тимми был каким-то показателем, не он один этого хотел. Он повозился с пряжкой, но в конце концов расстегнул ее, вжикнул молнией на ширинке, и когда он наконец запустил руку в боксеры Тимми, то чуть не застонал от этого ощущения. Член Тимми был длинным и горячим, на головке уже выступили капли смазки. - О, черт... ах... - Тимми приподнял бедра, прижимаясь к Арми, и кончил на третьем движении его ладони. Просто от ощущения, как теплая, густая сперма Тимми покрывает его кулак, член Арми дернулся. Он поцеловал Тимми, их смешанное дыхание медленно выровнялось - единственные звуки в холодной комнате. Арми вытер руку о собственную футболку. - Это было— - Ты—? - Черт, - Тимми уткнулся лбом в грудь Арми, сделал глубокий прерывистый вдох. И не сделал ни малейшего усилия отстраниться. - Ты в порядке? - прошептал Арми. Он не знал, почему говорит шепотом. - Мм. И только тогда Тимми пошевелился. Отстранился. Его щеки были красными, а глаза опухшими. Он соскользнул с панели, снова натянул боксеры и застегнул молнию на брюках, оставив ремень расстегнутым. Затем он схватил выпивку, поднял бутылку, чтобы рассмотреть прозрачную жидкость. - Что это вообще такое? Арми тоже подтянул штаны, застегнул молнию. - Нечто самодельное. Ты бы удивился, узнав, что могут придумать измученные жаждой солдаты, будучи в отчаянии. Он наблюдал, как Тимми сделал большой глоток и съежился. - Это какой-то пиздец, - Тимми скорчил гримасу, но сделал еще глоток, а затем еще один, обнажив свою длинную шею, когда глотал. Я хочу отсосать тебе. Мозг Арми полностью отключился, потому что это было все, о чем он внезапно смог думать. Эти розовые губы вокруг его члена, заглатывающие его в это длинное горло. Ему пришлось на секунду зажмурить глаза. Тимми собирался глотнуть еще раз, прислонившись спиной к пульту управления, но Арми выхватил бутылку у него из рук прежде, чем он смог это сделать. - Эй, эй. Оставь и мне немного, - эта хрень была крепкой, а парень, вероятно, был легковесом. Арми сделал большой глоток. - Какого хрена нам теперь делать? - Тимми откинул волосы с глаз и выпрямился, немного пошатываясь на ногах. Повинуясь инстинкту, Арми схватил его за руку. - Хочешь прилечь? Тимми просто пожал плечами, как будто ему на самом деле было все равно, но позволил Арми провести его через комнату к их импровизированной кровати у противоположной стены. Он наклонился и вырвал бутылку из рук Арми. - Мы можем ее поделить. *** - Теперь мы можем — тьфу блядь — нормально потрахаться? Тимми перевернулся и оседлал Арми, его движения были нескоординированными, когда он медленно, но уверенно покачивал бедрами, прижимаясь к паху Арми. В какой-то момент он снял куртку, и его огромная футболка свисала с одного плеча. Пустая бутылка из-под ликера лежала рядом с головой Арми. Вся ночь была похожа на лихорадочный сон. Он не знал, как долго они пили, Тимми всё передавал и передавал ему бутылку, почти не произнося ни слова. Все было размыто. Было жарко, хотя они должны были мерзнуть. - Я хорошо трахаюсь, - Тимми икнул над ним и задрал футболку Арми. - Мне говорили. Спроси... кого угодно, - он провел ладонями по груди Арми. От его прикосновений по коже Арми побежали мурашки. - Ты такой охуенный. Такой охуенный, - Тимми наклонился и поцеловал грудь Арми, а затем открыл рот и лизнул кожу. Что бы ни происходило, вероятно, этого не должно было быть, но ничто не мешало Арми схватить Тимми за бедра и наслаждаться ощущением того, как тот прижимается к его почти твердому члену. - Да, - он притянул Тимми к себе за армейские жетоны, которые свисали с его шеи, и вовлек его в небрежный поцелуй. - Да? - Тимми пробормотал ему в рот. – Да? Что «да»? Арми перевернул их, не так изящно, как если бы был трезв. Тимми ворча приземлился спиной на одеяла. Арми тут же оказался на нем сверху. - Мы можем потрахаться, - он прижался носом к нежной и влажной коже за ухом Тимми. - Если хочешь. Арми никогда раньше не был с мужчиной, но это, казалось, не имело значения, поскольку они уже стаскивали друг с друга одежду, швыряли ботинки на пол. И да, он видел Тимми голым, но сейчас, лежа на спине на изодранных и старых одеялах, с невероятно твердым стояком, и скользкими от слюны пальцами, проникающими между ног, это был совершенно другой опыт. Он не знал, алкоголь это был или что-то еще, но желание, которое он испытывал, казалось очень взаимным. Когда он навис над Тимми и обмазал свой член еще большим количеством слюны, он не мог поверить, насколько быстро возбудился, даже несмотря на весь алкоголь в организме. Когда он толкнул головку своего члена в Тимми, давление было таким сильным, что Арми заставил себя сделать паузу, хотя все, чего он хотел, это погрузиться в тугой жар и взять все, что тот предлагал. Колено Тимми давило на его ушибленное ребро, но острая боль была почти желанной. Это отвлекло его достаточно, чтобы прошептать в волосы Тимми: - Всё окей? - Да, - Тимми подтянул ногу выше, и Арми вошел еще сантиметра на три. Вздох Тимми эхом разнесся по комнате, и Арми продолжал, подстегиваемый звуками, которые вырывались изо рта Тимми, тот одуряюще низко постанывал, пока Арми не погрузился по самые яйца. Это было грязно, грубо и небезопасно, но Арми жестко втрахивал Тимми в одеяла и дивился, какого хрена он не попробовал этого раньше. Но, может, просто это был Тимми. Ощущения от него, внутри него, да везде, не шли ни в какое сравнение со словами, торопливыми и умоляющими в ухо Арми. - Сильнее, жестче – Возьми меня за волосы, грубо, пожалуйста, да. Блядь. Ах— Когда Арми запустил пальцы в растрепанные кудри и крепко схватил, Тимми вскрикнул. Его руки были плотно сжаты вокруг Арми, держа его как в тисках. Арми почувствовал, как его мышцы сокращаются, пока он трахал Тимми во время его оргазма, почувствовал его горячую сперму между ними. Все это подтолкнуло Арми к краю, и он застонал, уткнувшись в одеяла, испытав освобождение более сильное, чем что-либо, что он испытывал раньше. Это было, блядь, все. - О блядь, блядь— Арми не мог сказать, смеялся Тимми или плакал. Может быть, и то, и другое. Он с трудом приподнялся на локтях, пытаясь отдышаться. Глаза Тимми все еще были зажмурены, но, когда Арми убрал волосы с его лица, он открыл их. Его щеки выделялись красными пятнами на фоне белой кожи, губы были алыми как розы. Арми погладил щеку дрожащей рукой, все еще держась на локтях. - Всё нормально? Тимми вздохнул. Один раз. Второй. - О-оу—о-оу, кажется, меня сейчас стошнит, - он сильно толкнул Арми и перекатился, отползая от него, кашляя, а затем его вырвало на бетонный пол. - Эй... - Арми просто наблюдал, не в силах помочь, а Тимми опустился на четвереньки. Самое отвратительное было то, что ему нравилось видеть, как его собственная сперма стекает по правому бедру Тимми, когда его тело сотрясается при каждом спазме. Арми пришлось отвернуться. Он воспользовался одним из одеял, чтобы вытереться получше. Тимми перестало рвать, но он все еще стоял на четвереньках, слегка покачиваясь, низко опустив голову. Арми подошел к нему и потянул его за руку. Он накинул испачканное одеяло поверх грязного пола и потащил парня обратно на кровать. - Иди сюда. Выпей это, - он потянулся за бутылкой воды, стоявшей на полу, и отвинтил крышку. Тимми вытер глаза и молча принял воду. Он сделал глоток, прополоскал горло и сплюнул. Затем сделал еще глоток. Он посмотрел на Арми налитыми кровью глазами и издал глухой смешок, как будто не мог поверить, что все это происходит на самом деле. - Ложись. Завтра тебе будет лучше. Тимми опустил глаза на свои колени. - Завтра. Арми ничего не сказал, просто дал Тимми выпить еще воды, прежде чем заставить его лечь. Тот вообще не сопротивлялся, позволил Арми вытереть его своей футболкой. Когда Арми лег рядом с ним, он сразу же повернулся на бок и прижался к нему, ища тепла, ища защиты. Он положил руку на грудь Арми, вжался в него. Арми положил ладонь поверх руки Тимми и сжал его пальцы. Ни один из них не произнес ни слова, на самом деле и сказать было нечего. Как раз перед тем, как Арми провалился в сон, он услышал тихое бормотание, почувствовал слова на своей коже. - Я рад, что я не один.