Твои глаза рождают свет, мои – хранят твое тепло

Откуда у меня вдруг появилось сердце? И когда оно ушло к тебе? Даже когда я с закрытыми глазами, Не могу перестать думать о тебе...

      Будучи в Пограничье, Нираги напивался всего три раза.       Первый — сразу после прибытия и игры, когда забрел в пустующий магазин. Как и все, он испытал шок и непонимание происходящего, но это довольно быстро прошло, сменившись на головокружительное ощущение, что вот теперь-то все точно изменится.       Второй — когда Пляж только появился, постепенно собирая игроков, а Нираги получил в руки оружие и почти безграничную власть.       Третий — по результатам сегодняшнего дня. Хотя изначально он не собирался так напиваться, но ведь не всегда в этой жизни все идет по плану?..       Кажется, Шляпник настолько уверовал в собственный бред, что начал полностью съезжать с катушек. Тем лучше, он уже все равно не жилец.       Скоро. Скоро здесь все изменится. И весь Пляж окажется в руках боевиков. Все прекрасно складывалось.       Решив немного расслабиться и отпраздновать сей факт, боевики спустилась вниз, к бассейну. Но близость к веселящимся безмозглым крысам быстро надоела. Нираги захватил в баре бутылку виски и поднялся на крышу, не думая, что встретит кого-то, сюда редко забирались. И уж точно не ожидал увидеть Маки, чье заплаканное лицо удалось заметить, лишь когда сел рядом.       Ему было плевать на чужие слезы, обычно он даже не против побыть их причиной. Но Маки рыдала при нем уже второй раз. И что тогда, что сейчас чувства были иными. Нираги определенно не нравилось видеть ее слезы, внутри появлялось чувство какой-то беспомощности.       Она отказалась объяснять причину, но потом все же созналась, что дело в Пограничье. «Пфф… И это все?», подумал он в тот момент и не смог разделить ее чувств. Потому что для него это место не было тем, из-за чего стоило бы реветь.       На какое-то время девчонка притихла, и Нираги решил, что это неплохо, что он встретился с ней. Солнце уходило на запад, и, если не считать вечеринки внизу, они сидели в относительной тишине. Ее компания не напрягала. А в сочетании с виски все было вообще идеальным. Он снова словил то ощущение спокойствия, которое посетило тогда, у реки.       Маки спросила, кем он был до Пограничья и интересно ли заниматься разработкой игр. Если в первом вопросе не было ничего такого, то второй слегка удивил. Здесь его никто никогда не спрашивал, нравится ли ему это дело. Потому что всем на всех было плевать. Главное — собственная шкура.       Нираги хотел задать встречный вопрос, но не стал. Что, если она начнет вспоминать прошлую жизнь и опять расплачется? Лучше без этого. Он попытался представить сам, кем она могла бы быть.       «Ну, если не считать того, что она как ненормальная готова кидаться на защиту всех и каждого, то в целом… Вечно правильная, невинная овечка. Где могут работать такие люди? Медицина? Образование? Охрана пресловутого общественного порядка? Нет. Она бы в такое не полезла. Хотя… А сколько ей вообще лет? Выглядит младше. Или ровесница?».       Боевик решил уточнить хотя бы это, но не успел: девчонка прервала молчание и внезапно выразила тоску по дому. Что до Нираги, он совершенно не скучал по прошлой жизни. То, что было у него, можно только ненавидеть. Поэтому вопрос о возвращении… Он скорее склонялся к ответу «нет». Там абсолютно не к чему возвращаться.       Но Маки…       «Видимо, сегодня ей совсем плохо».       И действительно, через пару минут прорвало. Нираги в растерянности смотрел на нее; в истерике та схватилась за голову. Что делают в таких ситуациях нормальные люди? Смутные воспоминания... Обнимают? Прижимают к себе, чтобы человек успокоился?       Он бывал в передрягах. Когда-то. И рядом никогда никого не было. Откуда ему точно знать? Да и он научился закапывать это дерьмо в себе.       Нираги решил лучше выждать, когда она более-менее успокоится. Может… ей кто-то не дает проходу здесь? Почему она вообще пришла сюда? Прячется? Тут много народу, парней в том числе. Если так, то эту проблему вообще легко решить. Это даже не проблема.       Но все оказалось менее прозаично: Маки беспокоилась из-за убийства. Сначала боевик не понял, о каком мужчине она говорит. Убила кого-то на последней игре?.. А потом дошло, что речь шла о том охотнике, от которого она его же и спасла.       «Серьезно? Все это время ее мучил этот случай? До сих пор?».       Нираги вспомнил, как ее трясло тогда, после отбитого мяча, и как она убежала с поляны. Он моментально понял, что девчонка убила впервые. И оказался прав.       Ему было трудно подобрать слова. Потому что как с Пограничьем в целом, так и с убийствами он не мог до конца понять ее переживаний. Все это прекрасно вписывалось в его картину мира. Убивать — одна из предрасположенностей человека. А когда над ним не висит закон или порицание, то тем более. Это естественная часть природы людей. И очевидно, что девушка напротив эту философию не разделит. Он снова столкнулся с тем, что они на противоположных полюсах жизни.       Поэтому вещи, которыми боевик пытался успокоить, ему самому казались банальными: «произошло случайно», «ничего не изменить», «здесь все убийцы». Бла-бла-бла… Но, судя по всему, ей важно было именно выговориться. Маки призналась, что ей не с кем поговорить об этом.       «Что, даже со своим дружком?». Это порадовало его. Однако…       «Если она так и продолжит впадать в истерики из-за подобного, то потеряет остатки воли. Тогда с играми все потеряно, и она труп».       Нираги пришла чудная мысль, что ей не стоит носить вину в одиночку. Раз она спасла его, то он совсем не против разделить эту вину. Тем более для него это ничто, уже не привыкать. Похоже, такой подход сработал: та немного пришла в себя и успокоилась.       Зато теперь не был спокоен сам Нираги. Что-то в ее словах неприятно зацепило.       [— Я не хотела, чтобы так вышло.]       Он понял, что Маки говорит о непреднамеренном убийстве, но все же в голове родилась навязчивая мысль.       «Жалеет? После всего, что случилось потом… Это было бы неудивительно».       Впервые с того момента, как Нираги попал в Пограничье, в его сердце прокрался страх. Она подвергла свою жизнь опасности ради него, и теперь было страшно услышать, что девушка жалеет об этом. Жалеет, что спасла такого человека, как он.       Здесь его никогда не смущали подобные вещи. Наоборот, было нечто возбуждающее в том, как люди боялись и шарахались, а потом и вовсе проклинали все на свете после встречи с ним.       Но сейчас… В целом он догадывался, почему с ней все по-другому.       Скрепя сердце, все-таки задал волнующий вопрос. Боевик жадно всматривался в удивленные светлые глаза; она же в свою очередь как будто что-то искала в его. Потом ее лицо смягчилось.       [— Нет. Я не жалею, что спасла тебя.]       И улыбка. Слабая, но искренняя и… понимающая? Разве такое возможно? В одно мгновение Нираги испытал невероятное облегчение.       А в следующее ему резко захотелось стать как можно ближе. Почувствовать ее, ощутить. Он не стал задумываться и просто поддался порыву, припав к ее губам. Маки замерла, явно не ожидая такого выпада. Но не отклонилась и не оттолкнула.       У Нираги было много девушек. По крайней мере, здесь. И не девушек в официальном статусе, такая чушь его не интересовала, а именно девчонок на одну, максимум две ночи. Потому что на Пляже такое было в порядке вещей. Случайных связей искали все, никто не был в обиде. Боевик никогда с ними не церемонился, лишь чистое удовлетворение собственной потребности. Внимание? Ухаживания? Телячьи нежности? Оставьте это больным на голову романтикам и моралистам.       Но он уже успел понять, что с Маки все выходило не так. По всем фронтам.       Целовать, касаться ее было все равно, что иметь дело с… облаком. Именно эта необычная ассоциация пришла к нему. Такое невесомое и хрупкое, что чуть не рассчитай силу, и оно тут же исчезнет, растворится без следа. Нираги не хотел давить на нее. И это тоже что-то новое.       Ее кожа была нежная и прохладная, а лицо чуть влажное от еще невысохших слез. В какой-то момент он с удивлением понял, что девушка отвечает ему, и оттого сердце ударилось как-то совсем не так. Неровно.       Давление нарастало. И дело было не в алкоголе, хотя выпил он уже немало, но все еще сохранял ясную голову. Ему хотелось прижать ее к себе и не отпускать. А может, и перейти к чему-то большему…       Но тут он почувствовал ее руку на своей груди и легкий толчок. Маки оторвалась от него и с удивлением посмотрела. Даже с испугом. Она выглядела какой-то растерянной, пока отодвигалась от края крыши и вставала на ноги.       «Закружилась голова? Так внезапно?». Нираги смотрел и не мог понять, говорит та правду или нет. Но с ней точно произошло что-то странное.       Она спешно ушла, оставив его наедине со своими чувствами. Они столько раз виделись и расставались, но именно сейчас, когда дверь за ней закрылась, боевик ощутил пустоту.       Он допил бутылку и гадал, что могло спровоцировать такой резкий уход.       «Может… она все-таки поняла, что ответила на мой вопрос неправильно и теперь действительно жалеет?». Эта мысль не понравилась ему.       Посидев еще немного, Нираги поднялся и решил спуститься обратно к бассейну. Голова слегка кружилась то ли от выпивки, то ли от отголосков поцелуя.       Внизу все было как обычно. Только музыка слишком громко долбила по мозгам. Парень скривился и прошел к бару, где взял себе новую бутылку.       «И все же, почему она так внезапно ушла? — спросил он себя, усаживаясь и наливая виски в стакан. — Мне показалось, что между нами начало все налаживаться… Не хотела заходить далеко? Испугалась? Я и не был напористым. Она еще и не знает, каким я мог бы быть».       Нираги провел языком по внутренней стороны щеки, ощущая холодок металла. Вторая бутылка подходила к концу, его уже начало накрывать, а он все думал о девушке с лунными глазами.       «Как она там сказала? Скучает по дому? — он осушил очередной стакан и погонял жидкость во рту. — Теоретически… Это можно устроить. Когда Шляпник даст дуба, босс займет его место. Все будет в наших руках, я стану номером два. А если эта идея реально сработает и карты дадут возможность вернуться, то и первое место не за горами, и тогда… Выше меня уже никого не будет. И я могу пропихнуть кого угодно, в том числе ее, никто и не пикнет. В таком случае она сможет вернуться. Но это теоретически. А практически…».       А практически, даже будучи пьяным, Нираги уже сейчас понимал, что вряд ли сможет ее отпустить.       Да, они были слишком разные. Маки определенно принадлежала тому миру и естественно стремилась туда, а он предпочитал Пограничье. Но все же… Было чувство, что, уйди она вперед, он останется совсем один в окружении кучки бесячих крыс. Такая себе перспектива.       Нираги дернул головой, отгоняя ненужную мысль. Если такое и случится, то в будущем, которое еще не наступило. Так какой смысл об этом думать? К тому же не факт, что фокус с картами удастся.       Тут его шею обвили загорелые руки. Чья-то голова прижалась к плечу.       — Я скучала, — раздался у самого уха медовый голосок.       Джун. Какого черта ей надо? Хотя вопрос риторический.       Она обошла его и положила руки на плечи. Длинные каштановые волосы ниспадали до талии, у бедра покачивался пистолет. Девушка лучезарно улыбалась. Даже слишком. Нираги сразу уловил, что она почти так же навеселе.       — Ну? Где ты был?       — Прохлаждался, — ответил парень, лениво покачивая стакан в руке.       — Без меня? — она обиженно надула губы. Как наигранно… И ведь есть идиоты, которые ведутся. Впрочем, немногие, ведь Джун тоже из их банды.       — Без тебя, — он согласно кивнул.       — Тогда давай исправлять! — ее глаза засияли.       Вообще-то Нираги уже спал с ней. Как и каждый из боевиков, начиная с Агуни. Все об этом знали, но подобное здесь никого не смущало. Потому что секс был свободным и без обязательств.       «На днях она была с Орочи. Что, пошла по второму кругу?».       — И как мы это исправим? — спросил он, глядя на окружающую обстановку через жидкость в стакане.       Девушка довольно пропищала и наклонилась вперед, клюнув его куда-то в уголок рта. Она начала перемещаться вдоль челюсти, приближаясь к чувствительным местам за ухом. Нираги прикрыл глаза. В постели с Джун было неплохо, но не настолько, чтобы хотелось повторить.       Однако в данный момент он попытался представить, что сейчас рядом с ним Маки, которая никуда не ушла. И все это делает она: целует за ухом, параллельно расстегивая рубашку, спускается ниже, к шее, прокладывая дорожку из поцелуев… Вот другая рука касается ремня…       «Черт… Невозможно».       Парень резко выдохнул. Джун была слишком пьяной. И слишком слюнявой. И вообще она не может быть ей. Он ничего не чувствовал. Нираги схватил ее за плечо и слегка оттолкнул от себя.       — Эй, ну ты чего? — возмутилась она. — Я же хочу сделать приятное.       — Я не в настроении, — буркнул он и допил остатки в стакане.       — Так в этом и суть, — Джун снова улыбнулась и подошла. — Я его создам.       — Не думаю.       Она смотрела непонимающим пьяным взглядом и постепенно улыбка сползла с ее лица.       — Сомневаешься в моих навыках? — девушка сузила глаза.       — Сомневаюсь.       Она скрестила руки на груди и скривила рот. Ее слегка шатало.       — Так бы и сказал, что просто не хочешь.       «Не тебя точно». Он закатил глаза.       — По-моему, я и так обозначил, что не в настроении.       «Господи… Кругом одни идиоты». Джун немного постояла в надежде, что парень передумает.       — Ладно, — наконец сказала она. — Сам не знаешь, от чего отказываешься.       Он промолчал. Джун развернулась и нетвердой походкой пошла в сторону бассейна. По пути ей попался какой-то худосочный парнишка, которого она со злости столкнула в воду. Нираги лишь усмехнулся.       Боевик посидел еще некоторое время, затем схватил автомат, недопитую бутылку и отправился в отель. Проходя через холл, он услышал какие-то звуки. Выглянув из-за угла, на глаза попалась целующаяся парочка. Нираги хищно улыбнулся, поднял оружие вверх и выстрелил в потолок. Девушка взвизгнула, оба в страхе убежали.       — Мерзкие маленькие крыски, — пробормотал он и пошел к лифту.       Ввалившись к себе в комнату, прикончил вторую бутылку и упал на кровать. Но сон не шел. Глаза уставились в потолок. Нираги снова видел и чувствовал ее перед собой.       «А ведь она… Если подумать, то целовалась она не слишком уверенно. Может ли это значить, что я украл первый поцелуй луноглазки?». Губы растянулись в пьяной самодовольной улыбке.       «Даже если для нее это было впервые, все равно получилось круто. А наловчиться всегда можно, — он усмехнулся. — Могла она из-за этого убежать? Могла… Ну и зря».       Но он почему-то чувствовал, что дело тут не в этом. Она выглядела именно испуганной, а не смущенной. Ему стало интересно, что будет дальше и как теперь поведет себя Маки. Все же она ответила на поцелуй… Но ее уход так и не давал покоя.       Он тяжело вздохнул и внезапно почувствовал раздражение. Схватив лежащую рядом подушку, скинул ее с кровати. Если уж ушла, то пусть тогда и делает следующий шаг. Захочет продолжения — он, естественно, не откажется.       Боевик отдавал себе отчет и был честен с собой: эта девушка нравилась ему. Сильно. Возможно, даже слишком сильно… Что это? Обыкновенная симпатия? Влечение? Любовь? Последнего явления не было в мире такого человека, как Нираги. Но даже если и так, значит ли это, что его нет и в сердце?..       Он еще долго лежал и думал о лунных глазах. Вспомнил, как вчера перед игрой неожиданно столкнулся с ними на парковке. Маки хотела увидеть его? Она помахала… А до этого пожелала удачи. Парень снова улыбнулся в темноте.       С этой девчонкой тяжело быть уверенным в чем-либо. Но за сегодняшний день он точно понял одно.       Нираги никогда и никого так не целовал. И никто и никогда не целовал так его самого.