Твои глаза рождают свет, мои – хранят твое тепло

      Едва дверь закрылась, она припустила вниз по винтовой лестнице и пулей вылетела из банкетного зала. Она не замечала никого и ничего, а ноги сами несли ее в 411 номер. Отчего-то собственная комната казалась сейчас самым безопасным местом в отеле.       Ворвавшись к себе, Макото захлопнула дверь и прижалась к ней спиной. Комната была погружена во тьму, но так было даже лучше. Как будто темнота каким-то образом могла приглушить собственные чувства. Однако это, естественно, было невозможно.       «Поверить не могу… Первый поцелуй… И с кем!». Девушка поднесла дрожащие пальцы к губам, наивно полагая, что они могли как-то измениться. Ей показалось, что она все еще чувствует горький вкус виски.       Макото уже исполнилось 18 лет и, конечно, за это время, начиная с невинного детского возраста и до старших классов, ей много кто нравился. Но она никогда и ни с кем не вступала в серьезные отношения. Все было не до этого, да и симпатии как быстро приходили, так и уходили. В этом они были схожи с Азуми. Обе никуда не торопились и ограничивались лишь милыми и безобидными разговорами о мальчишках и фантазиями о будущем.       Но сейчас… Сейчас все было по-другому. Теперь Макото не могла обманывать себя и утверждать, что у нее нет абсолютно никаких чувств к Нираги. Ее определенно тянуло к нему. И все было бы ничего, она бы смогла с этим справиться, перетерпеть, если бы он не усложнил все своим поцелуем. Это меняет дело. Нираги сам проявил инициативу и поцеловал ее, она о таком даже не помышляла и не планировала. Получается, он тоже что-то… чувствовал к ней?       Макото вошла в ванную и зажгла свет. Она посмотрела в зеркало: растрепанные волосы, покрасневшие щеки, испуганные глаза. Эта девушка боялась то ли человека, от которого только что убежала, то ли саму себя.       Ее взгляд затуманился. «Я и не предполагала, что он может быть таким… нежным?? Кто бы вообще мог подумать! Он же ходячая агрессия и злость». Она снова вспомнила ощущение его губ на своих, иррациональное чувство покоя, которое ее накрыло. И как потом все разрушилось.       Девушка тряхнула головой, включила кран и умылась холодной водой. Она терла лицо так яростно, как будто старалась стереть все воспоминания сегодняшнего дня. Скинув толстовку, провела влажными руками по плечам и шее, дабы унять внутренний жар.       Макото вернулась в комнату и в темноте легла на кровать. Вечер только наступил, но она решила больше не выходить сегодня. Да и куда? Видеть никого не хотелось, даже Арису. Их ссора настолько ее подкосила, что она умудрилась на какое-то время полностью забыть о страшной находке на улице. А потом самая неожиданная… и приятная?.. часть этого дня обернулась кошмаром, и все вернулось на круги своя.       «Почему… почему он меня вдруг поцеловал? Потому что я сказала, что не жалею о его спасении? Может быть, это был просто жест благодарности? Лучше бы так… Тогда на этом можно и закончить».       Девушка снова спросила себя: жалеет ли она? Макото удивили его глаза, когда он задал этот вопрос. Нираги выглядел так, будто от ее ответа зависит все. Для него это настолько важно?..       А затем ей вспомнилось то, что они пережили с Акайо. Вспомнилась гора человеческих тел, отчего опять прошла дрожь. Если бы не она, Нираги бы погиб. И все. Как десятки, сотни других игроков. Зато ничего этого не случилось бы. Она не знала (да и не хотела знать), расстрелял ли этих людей именно он, но парень совершенно точно имел к этому отношение, потому что в любом случае оставался боевиком.       Но, вопреки разумным доводам, она все-таки пришла к тому же. «Нет, я не жалею, — думала она. — И дело тут не в чувствах. Ну, вернее… не столько в них, — неохотно уточнила для самой себя. — Просто я спасла… человека. Именно: человека, игрока. Не его личность. Господи, да тогда я понятия не имела, кто он и что он! Это мог быть вообще кто угодно: мужчина, девушка… Я бы все равно поступила так же».       Макото перевернулась на бок, завернулась в одеяло и уставилась в окно. Свет луны не проникал в комнату, видимо, сегодня ночь будет облачная. И бессонная.       Она вдруг осознала, что и сейчас толком не знает Нираги. Не считая рода его деятельности здесь, в Пограничье… И он ее совершенно не знает. По сути, на крыше поцеловались два незнакомца. «Да, не так я воображала… — она запнулась про себя. — Что? Первую любовь?».       При этой мысли девушка накрылась с головой и свернулась. Стало стыдно. Все жители Пляжа знают, что представляют собой боевики, и разумно держатся как можно дальше. Окружающие предупреждали ее и не раз. А она что? Пускала его к себе в комнату, самолично ходила к нему, постоянно дерзила, привлекая лишнее внимание, мирно беседовала у реки и на крыше, в то время как надо было бежать. «С другой стороны… не все в этих ситуациях зависело от меня». И это тоже было правдой.       — Как все сложно, — тихо проскулила она под одеялом.       Макото с тоской поняла, что ей не с кем посоветоваться по этому вопросу. Потому что уж теперь об этом точно никто не должен узнать. Она попыталась представить, что могла бы сказать Азуми. Но ей, непонятно почему, вспомнился один из их последних диалогов, перед игрой.       [— Ты права. Но что тогда подойдет мне?       — Драконы, — уверенно ответила Азуми. — На крайний случай — зайчики.]       «О да. Только на поверку здесь оказалась совсем не чудесная страна. А зайчики — это вообще смешно. Если только один… Мм... Как там было? Сумасшедший Мартовский Заяц?».       Однако Нираги не всегда представал таким. Взять хотя бы их встречу на берегу. «Если не считать той непонятной вспышки, то он казался… ну, нормальным? Относительно. И на крыше…». Макото снова мысленно вернулась туда, но до злосчастного поцелуя.       Сегодня парень был мирным и спокойным. Обычным. И он с готовностью выслушал ее. Нираги не сказал ей ничего нового, чего бы она сама не знала или не понимала. Но ценным стал сам факт того, что она наконец выговорилась кому-то и ее поддержали. И девушка не могла не чувствовать благодарности.       — Человек — это клубок противоречий, — пробормотала она, высунув нос из-под одеяла.       Сон не шел, голова никак не хотела успокаиваться. Она думала о том, что было и о том, что будет. Как теперь вести себя с ним?       Макото пришла к выводу, что самое разумное — это избегать его и больше не передвигаться по отелю без острой необходимости. И постоянно оглядываться. А если они все-таки столкнутся, то не заводить разговор о произошедшем. Как будто ничего не случилось. Ну, подумаешь — поцелуй. Даже если и первый…       Но будет замечательно, если Нираги и сам не придаст этому значения. Тут она закусила губу и прищурилась. «Конечно, тогда мое женское самолюбие может быть уязвлено… Но это вообще не проблема в нынешних реалиях. Уж что-что, а это пережить можно».       А потом станет совсем легко. Макото до сих пор злилась на Арису за то, что он так и не посвятил ее в план. Но теперь она хотя бы точно знала, что они покидают Пляж. «Утопия? Как бы не так. Мы убежим из этого ужасного места, они нас не найдут. Токио — огромный город. Он пустой и полностью в нашем распоряжении, есть где спрятаться. И я его больше никогда не увижу».       Ночь действительно оказалась для девушки бессонной. Она заснула только под утро с банальной мыслью «с глаз долой — из сердца вон». Но даже если и не сработает… Макото решила, что в таком случае приложит все силы, чтобы вытравить эти чувства из своего сердца.