По тонкому льду

Уютно расположив голову на плече беса, Мейбл слушала, как друзья весело переговаривались, смеялись и шутили. В окружении близких людей часы становились минутами и сгорали до неприличия быстро, но взамен оставляли тепло воспоминаний. Время близилось к четырём утра, а на кофейном столике громоздилось несколько пустых бутылок от вина, Венди разомлев у камина, уснула прямо на диване, подложив под щеку ладонь, и мило причмокивала сквозь сон, заставляя Диппера сдавленно фыркать от смеха, когда он не зевал в кулак. — Как бы мне ни не хотелось это говорить, но пора закругляться, — Форд блаженно потянулся и поднялся из кресла, придерживаясь за подлокотники. От изрядного количества выпитого его определённо пошатывало. — Это было лучшее Рождество, что мне доводилось праздновать, — сказал Форд, помогая Дипперу, тоже нетвёрдо стоящему на ногах, подхватить рыжеволосую на руки. — Сами-то справитесь? — поинтересовался Глифул чуть заплетающимся языком. — А то если уроните, визгу будет на всю округу. — Разберёмся без чертей, — пыхтя отозвался Диппер, перехватывая обмякшее тельце девушки поудобнее. — Форд… Страхуй… Мужчины, обременённые тяжкой в их состоянии ношей, двинулись к лестнице наверх. — Со стопроцентной долей вероятности заявляю, что мой презент сегодня ей не понадобится, — хихикая, Гидеон, точно кот, потёрся щекой о затылок Пайнс. — Пойдём, тоже провожу тебя. — Я ещё не настроена спать, — прикрыв глаза и обманывая не только его, но и саму себя, отозвалась Мейбл. Ей не хотелось, чтобы эти посиделки заполночь заканчивались, и всеми силами старалась бодриться. — Ну тогда просто поболтаем, пока не уснёшь, — Гидеон попытался встать, но тут же уселся обратно. — Нет, лучше вот так… Перемещения она не любила, но сейчас бес явно не смог бы даже ровно пройти по коридору, а уж ступеньки на второй этаж стали бы для него непреодолимым препятствием. Очутившись в своей комнате, Мейбл сразу же забралась под одеяло — после жара камина в спальне казалось гораздо прохладнее. Гидеон вслед за ней грузно опустился на постель, но не в состоянии держать спину, раскинул руки в стороны и звездой растянулся поперёк кровати. — Ну и зачем ты так напился? — строго спросила его девушка, разместившись в изголовьи и подложив декоративную подушку под поясницу. С недавних пор спина начала побаливать. — Пра-а-аздник же… Вот я и решил душу отвести-и-и, — растягивая гласные, промямлил бес, елозя на простыне и устраиваясь поудобнее. — Душу отвести, говоришь… — она нахмурилась. Не пытался ли Глифул таким способом залить свои тревоги? И было ли возможно сейчас хоть что-то из него выудить? Переживания вновь вернулись, вытесняя кроткую радость от вечера. — Гидеон, скажи, у тебя всё в порядке? — начала осторожный расспрос Мейбл. — Может, ты что-то выяснил насчёт нашей ситуации? — Сделай мне ещё один подарок, пожалуйста, — через силу он приподнялся на локтях и посмотрел на неё неожиданно проницательно и почти что трезво. — Давай не будем говорить о том, что находится за пределами твоей комнаты. Сейчас мне нет до этого никакого дела. Я просто хочу быть здесь. И не думать ни о чём постороннем. Смутившись от его слов, она умолкла, взявшись взбивать подушку и обдумывать другую тему для беседы. Но мужчина нашел её быстрее. — Знаешь, это было лучшее Рождество не только для Форда, но и для меня, — признался он. — Вот бывало у тебя такое, что ты создавала в своей голове сценарии событий, которые никогда не произойдут? Знала об их нереальности, невозможности, но всё равно продолжала выдумывать, потому что это хотя бы чуточку, но делало тебя счастливой? Мейбл молча кивнула, с трепетом вслушиваясь в каждое его слово, не до конца понимая, алкоголь ли вызвал в нём такую прямоту, или же это было просто его желание поделиться с ней чем-то потаённым. —Значит, ты меня поймёшь, — мужчина вновь уронил голову на постель и уставился в потолок. — Я никогда и ни с кем ничего не праздновал… Нет, не так – праздновал, конечно… Но очень-очень давно. И мне иногда кажется, что то была вовсе не моя жизнь, что эти воспоминания ложные. Я даже боялся, что разучусь различать правду и вымысел, но всё равно продолжал возводить в своём мозгу фальшивые проекции. А сегодня одна из них вдруг взяла и обернулась осязаемой реальностью. Как тебе такое?...        — Обычно на Сочельник я всегда в кругу родни, — подала наконец голос Пайнс, заметив, что пауза затянулась. — Диппер обожает устраивать пижамную вечеринку в этот день, а мама печёт свои фирменные ореховые пирожные… Мысль о том, что я проведу праздник не дома, очень меня огорчала. Но не сейчас. Потому что теперь у меня есть ещё одна семья… И я могу сказать, что для меня это тоже было лучшее Рождество…        — Приятно слышать… Потому что я чувствую нечто подобное, — Гидеон с усилием перевалился на бок, подобрался ближе к девушке и, протянув руку, погладил её по щеке тыльной стороной ладони. Осторожно очерчивая костяшками пальцев изгибы скулы, спустился к подбородку. Поймав его руку в каком-то стихийном порыве, девушка уткнулась в неё и, крепко зажмурившись, прошептала:        — Но я не могу не думать о будущем, понимаешь? Страх неизвестности перечёркивает во мне всё хорошее…       — Поддавшись страху мы умираем чаще, чем того хотим, — она почувствовала его губы у виска. — Гони его прочь… Хотя бы сегодня. Хотя бы пока я рядом.       Лоб, щека, скула, шея — бес принялся покрывать поцелуями каждую часть её лица, до которой сейчас мог дотянуться. Наконец, его губы добрались до её, уже распахнутых, а ладони заскользили по напрягшимся плечам.        — Гидеон.. Ты что делаешь? — еле вырвавшись из хмельного поцелуя, Мейбл упёрлась взглядом в сверкающие глаза тёмного.        — Я не могу к тебе прикасаться?       — Можешь… Но не так же… И мы оба знаем, какие у этого бывают последствия…        — А что плохого может произойти? Или я тебе просто не нравлюсь? — хмыкнул он, чуть отстранившись, но рук не убрал.       — Дурак! — отпихивая от себя его неугомонные ладони, Мейбл пыталась прогнать шальные мысли из сознания. Нет, не сейчас, не так. Это… странно… В её-то положении…       — Успокойся, звёздочка … — прочитав с её лица опасения, медленно произнёс Глифул. — Ты же мне доверяешь?       Ответа не требовалось.Мейбл уже давно приняла тот факт, что он имел над ней необъяснимую силу, при этом никогда не демонстрируя её в открытую. Бес дотронулся кончиком указательного пальца до её лба, и она провалилась куда-то в темноту.       Падение было быстрым, но внутри всё успело перевернуться вверх тормашками. А когда под ногами скрипнул паркет, девушка поняла, что оказалась посреди библиотеки Хижины.Опасливо посмотрела по сторонам. Инстинктивно потянулась к животу и вскрикнула, потому что его не было. То есть, конечно был, но вновь плоский.       — Что происходит? Где? Где он?… — испуганно спросила она, не зная, к кому обращается.        — Ничего криминального, — Гидеон появившись за её спиной, положил руки ей на плечи и начал аккуратно их разминать, безошибочно угадывая, что она об этом и мечтала. — Мы просто в твоей голове. И тут ты можешь быть совершенно свободна от всего…       — Как это – в моей голове?       — Мейбл, не представляешь, как мне лень это объяснять… Не хочу тратить время…       И вот уже там, где секунду назад были его руки, она ощущала касания губ. Только сейчас девушка поняла, что одета в лёгкое полупрозрачное платье телесного цвета с открытой спиной, и почувствовала вереницу поцелуев вдоль позвоночника, спускающихся всё ниже. Голова шла кругом, а кожа предательски возгоралась от ласк мужчины.       — Скажи, как такое возможно? И почему мы в библиотеке? — истомно закрыв глаза, она растворялась, таяла, плыла по течению уже не так и уверенная – нужен ли был ей ответ. Её тело больше ей не принадлежало. Как и голова. Как и сердце.       — Я могу не только такое… А библиотека… Это уже ты о ней подумала… — слова Глифула щекотнули обнаженную вырезом платья поясницу.       Поддаваясь клокотанию внутри Мейбл повернулась и увидела его, стоящего перед ней на коленях. Насмешливо глядящего на неё снизу вверх. Прижимающегося раскрытыми губами к её колену.       — Гидеон..        — Нет…, — его выдох уже на бедре, мужские пальцы скользнули вверх, задирая подол. — Остановлюсь, только если убьешь меня… Но что-то подсказывает мне, что ты не станешь этого делать, так что терпи…       Впившись ногтями в его плечи, Мейбл закусила губу от наслаждения. Либидо, которое в последнее время лежало почти что на дне бензобака, сейчас обернулось разбуженным вулканом. Бес же, тем временем добравшись до её нижнего белья, уцепился за кружевную кромку зубами и медленно потянул его вниз. А она уже готова была умереть от сотрясающего тело желания.       — Это же не по-настоящему, — прошептала Пайнс, теряясь в ощущениях… — Этого не может быть…       — Отчего же, — он поднялся и подвёл её к креслу, появившемуся из ниоткуда. — Как раз тут всё так, как должно быть. Так, как захочешь ты…       Опустившись в кресло, Глифул потянул девушку на себя. И оказавшись у него на коленях, прижавшись к мужчине всем телом, она почувствовала его напряжение, а пальцы сами собой забрались под кипельно-белую рубашку, порхая по его груди, рёбрам, животу, подбираясь к ширинке брюк.       — Как я захочу?       — Именно.       Сколько они были знакомы? Недостаточно. Сколько ещё невысказанного было между ними? Чересчур много. Но сейчас они понимали друг друга без слов, на уровне тел. Примитивно и абсолютно. Желание сблизиться, заблудиться и пропасть друг в друге кричало в тишину эфемерной комнаты, находящейся где-то в переплетении её извилин.       — Я хочу тебя… — и ей не было стыдно за сказанное. Её больше ничего не сковывало…       Граница – это про мозг. Всё, что нас ограничивает, рождается в голове. Но эту преграду так же можно разрушить усилием мысли. И Мейбл самовольно теряла власть над собой, потому что так решила. Потому что так хотела.