^_^
Чон Чонгук. Чонгук вальяжно сидит на черном кожаном диване, широко расставив ноги. Его задумчивый взгляд прикован к прозрачным кубикам льда на дне стакана, наполовину наполненного жидкостью глубокого золотого цвета с отблесками красного дерева. Отдаленно доносится мелодия Шопена. Ноктюрн номер 7 как нельзя кстати успокаивает и погружает в глубокие размышления. Помещение окутано приглушённым жёлтым светом. На стеклянном столе перед диваном стоит бутылка Louis XIII от коньячного дома Remy Martin. Рядом с ней черная квадратная пепельница из эбенового дерева и карбона, на которой лежит сигара конической формы. Она медленно тлеет, а густой белый дым, исходящий от нее, тоненькой струйкой устремляется вверх, создавая замысловатые витки, и магически растворяется в воздухе. — О чем таком задумался? — раздаётся приглушённый голос сидящего в кресле напротив мужчины. — Да так, — Чонгук, не отрывая взгляда от стакана, бурчит под нос. — Что такое лю…бовь? — последнее слово он проговаривает с трудом, так, как будто ему больно от одного его произнесения. — Хм… — задумчиво произносит его оппонент. — Ты знаешь, мне кажется, что чувство любви очень сильно переоценивают, тем более для таких, как мы. Последние слова заставляют Чонгука поднять сосредоточенный взгляд. — Да, Гук, для нас это скорее роскошь, как бы это двусмысленно не звучало. Люди нашего статуса могут себе позволить купить и иметь всё, что только смогут пожелать, но любовь…– мужчина на мгновение замолкает и делает большой глоток из своего стакана. Потом морщится и гулко выдыхает. — Купить любовь тоже можно, но вот испытать — это совершенно другое дело. — Когда был ребенком, я думал, что проклят, — Чонгук хмыкает и мимолетно улыбается уголком губ. — Но с возрастом понял, что проклят не я, а весь этот мир. Люди…– он ставит стакан на костер и берет сигару, делает глубокую затяжку и, запрокидывая голову, выдыхает дым в потолок, от наслаждения закатывая глаза. — Большая часть людей недостойна существовать. Они слишком глупы, жалки и безнадежны. — Ты никогда не был проклят, Чон Чонгук. С самого своего рождения ты был одарен как Всевышним, так и своими родителями. Твой отец позаботился обо всём заранее, поэтому ты сейчас делаешь всё, что твоя душа пожелает, не так ли? — мужчина поднимает свой серьезный взгляд и буквально буравит им Чонгука. — Дядя, мой отец постарался не только для меня, но и для тебя! Не забывай об этом, — на его лице появляется зловещая улыбка, а пристальный взгляд черных глаз с вызовом в ответ пронзает собеседника. — Нахальства тебе не занимать, в этом ты с маленьких лет профи. Но я действительно старался обеспечить тебе хоть какое-то детство, — голос оппонента становится значительно мягче. Чонгук делает очередную глубокую затяжку и кладет сигару обратно на пепельницу. — Хах, считаешь, что заточение в доме с тупыми няньками можно назвать детством? — его голос наливается злостью. — Не начинай, ты уже не маленький. Многие мечтали бы о таком. Ты жил в достатке, ни в чем не нуждался. У тебя было всё, исполнялись все прихоти и желания. И таков был завет твоего отца, — мужчина наклоняется корпусом в сторону сидящего напротив парня и добавляет: — Тебя не существует, а я единственный человека, который знает, кто ты на самом деле, помни об этом, Джей, — он специально тянет голосом последнее слово, пристально следя за эмоциями Чона. Чонгук не отводит взгляд, ни один мускул на его лице не дёргается, если не брать во внимание сжимающийся до побелевших костяшек кулак. Мельком улыбаясь, он демонстративно потягивается и хрустит шеей, а потом расслабленно вдавливается в спинку дивана. — Знаешь, почему я люблю именно эти сигары? — задаёт вопрос Чон и тут же сам на него отвечает. — Их отличительная особенность — в конической форме. А вкус стремительно меняется во время курения, раскрывая все оттенки. Как правило, он мягкий в начале, затем становится более крепким, интенсивным и даже острым в самом конце. Поскольку сигара достаточно длинная, то ею можно наслаждаться более полутора часов. До сих пор не понимаешь, к чему я?! — Чонгук самодовольно улыбается, видя непонимания в чужих глазах. — К тому, что я как эта сигара, только в обратном порядке. Я могу быть мягким, могу быть нежным, но чтобы кто-то смог это ощутить на себе, ему придется проделать долгий путь. Пока что никому не удавалось этого сделать. После смерти матери мне некому было дарить это тепло. И я никогда и ни от кого не чувствовал того, чего мог бы дать взамен. — Я даже не хочу в это вникать, — недовольно обрывает старший и отмахивается. — И почему я не удивлен? Ты ведь до сих пор веришь в тот факт, что, набив мою комнату всевозможными игрушками и приставив ко мне безмозглых прислужников, готовых за деньги выполнять все приказы, словно бездушные машины, холодные, тупо выполняющие свою работу, обеспечил мне детство счастливого ребенка? — Ты утрируешь, — мужчина устало закатывает глаза и делает очередной глоток. — Я вырос и играю в другие игрушки, — взгляд Чонгука чернеет. — Мне плевать, какие у тебя игры и игрушки, мальчик мой. Главное правило ты знаешь: никто не должен знать, кто ты на самом деле, — мужчина ставит стакан на стол и встаёт с кресла, поправляя дорогой пиджак. — Уходишь? — даже не смотря в его сторону, задаёт вопрос Чонгук. — Да, мне пора, — он направляется к выходу и, останавливаясь у самых дверей, не оборачиваясь, дополняет: — Я в курсе, что ты нашел все жучки, установленные моими ребятами. — Решение их установить было изначально провальным, дя-дя. — Пусть так! Ты думаешь, что умнее всех на свете? Ошибаешься, Чонгук. На каждого умного найдется более умный. Громкий смех Чона заполняет комнату. — Если такой человек появится в поле моего зрения — он будет принадлежать мне. — Посмотрим, — кидает мужчина и выходит из комнаты, прикрыв за собой дверь. Минут через пять входит молодая девушка. По униформе можно понять, что она тут работает официанткой. Девушка, показательно виляя бедрами, медленно подходит к Чонгуку и останавливается рядом, непозволительно близко для незнакомого человека, нарушая все границы, наклоняется в приветственном поклоне. Слишком низком, видимо, желая продемонстрировать свой тощий зад, который уже, пренебрежительно кидая секундный взгляд, успевает оценить Чон. — Господин что-нибудь ещё желает? — ее приторно-сладкий голос режет уши. — Я не звал тебя! — раздражённо бросает Чонгук, даже не смотря в ее сторону. — Может быть, Господин хочет расслабиться, — озаряет свое лицо миловидной улыбкой. Чонгука бесит и раздражает всё, что сейчас происходит. — Как же я ненавижу таких, как ты! — сквозь зубы выдавливает он. — Готова лечь под меня? Причина? Больная мать? Отец при смерти? Или младшему брату нужно оплачивать учебу? — он поднимает злой взгляд на оторопевшую официантку. — Нет, Господин, — она стыдливо опускает глаза. — Ничего из этого. — Тогда? — он вопросительно приподнимает одну бровь. — Хочешь богатого спонсора заиметь, не так ли? Лицо девушки краснеет. Она не осмеливается поднять взгляд. — Неправда, Господин, просто Вы… Вы мне очень понравились, — она нервно теребит край своей униформы. — Да что ты? — Чонгук усмехается. — Какая неожиданность. А понравился бы я тебе в рваных джинсах и без денег в кармане? — он буквально испепеляет её взглядом. Считывает легко и непринужденно. Она не первая и далеко не последняя, которая таким нелепым способом пытается привлечь к себе его внимание. — Деньги не имеют значения, — неуверенно, практически шепотом. Чонгук из всех сил пытается сдержать надменный смешок. И ещё с большим отвращением смотрит на девушку перед собой. — Пошла вон, — сквозь зубы цедит он и, беря сигару, делает глубокую затяжку. Официантка поспешно ретируется, наконец-то оставляя Чонгука в такой привычной для него атмосфере одиночества.^_^
Девушка неспеша выходит из здания. Стук от ее каблучков разносится эхом в ночной тишине. Парень в черных спортивках и такого же цвета толстовке стоит, облокотившись спиной об угол строения. Девушка съеживается от налетевшего потока холодного ветра и прибавляет шаг. Парень следует за ней. — Привет! — он нагоняет ее, практически ровняясь, но остаётся немного позади. Девушка, оборачиваясь, через плечо, кидает быстрый оценивающий взгляд на юношу. — Что нужно? Я спешу, — пренебрежительно выдает она. Лица парня практически не видно, его наполовину скрывает глубокий капюшон, полностью натянутый на голову. — Ты же говорила, что я тебе нравлюсь, — усмехается он. Девушка резко останавливается, вынуждая парня последовать ее примеру, и разворачивается к нему. — Что ты несёшь? Я тебя первый раз вижу! — высказывает свое фи и искажает лицо в пренебрежительной улыбке. — Это элитный район, что ты здесь вообще забыл! — Ух, ты! — прыскает парень. — А ты, видать, сама из этих богатеньких? Из какого ты района, малышка? Что-то мне подсказывает, что вовсе не из этого, — он подходит практически вплотную и томным голосом выдыхает последнюю фразу ей в самое лицо. Отчего девушка делает невольный шаг назад. — Я… — она мнется. — Отвали! Кто ты вообще такой?! И что тебе от меня нужно? Парень медленно снимает капюшон с головы, и глаза девушки в этот момент расширяются, она прикрывает рукой открывающийся от удивления рот. Ее взгляд бегает, и она в смятении опускает глаза. — Господин… — звучит робко и неуверенно. — Это вы, я вас не узнала. Парень стоит, расставив ноги на ширину плеч, на его лице широкая улыбка. — Ну что ты! Зачем сразу «Господин», — с усмешкой. — Сейчас ты готова уделить мне свое время? — задаёт вопрос, приподнимая брови. — Конечно, извините меня, что я вас сразу не узнала, просто вы… — она замолкает, подбирая слова. — Одет как обычный парень, который явно не удостоился бы твоего внимания? Я прав? — опережает, не даёт ей хорошо обдумать ответ. — Нет, конечно, нет. Она поднимает глаза и, встречаясь с надменным взглядом, тут же опускает их. — Потому что только Вы мне нравитесь, Господин, остальные мене неинтересны, — пытается казаться уверенной. — Знаешь…– собеседник поднимает голову вверх. — Мне не составило большого труда узнать, что каждый «Господин» побывавший в стенах этого замечательного заведения, тебе очень нравится. И каждому из них ты пыталась ненавязчиво предложить свои услуги. Девушка пугается, мнётся с ноги на ногу. — Господин, я… — Да плевать! — он раздражённо выдыхает и опускает пристальный взгляд. — Я привык, ничего нового, знаешь ли…– после секундной паузы. — И личного тоже. — Перейдем к сути дела, — хищный оскал и блеск в глазах не предвещают ничего хорошего.— Всё ещё хочешь доставить мне удовольствие? На что девушка воодушевлено произносит: — Конечно, Господин, всё, что захотите. — Всё, что захочу, — его смех эхом разнёсся по пустой улице. — Отлично! Я хочу сделать это на природе, например, в лесу у дерева, ночью, в тишине. — Господин, вы такой романтик, — хихикает девушка. — Но вам не кажется, что скоро пойдет дождь? На небе сгущаются тучи. — Дождь сделает наше свидание ещё романтичнее, ты не находишь? — он подмигивает и идёт вперёд. Девушка тут же следует за ним, пытаясь поспеть за его быстрым шагом.🌑
🌲🌧️
Тебе страшно. Ночной лес окрашен чёрно-синими красками. Мрачный фон неба с темными облаками, из-за которых практически не пробивается лунный свет, нагоняет страх. Этот лес ни раз видел сцены страдания и предательства, безумия и смерти, именно поэтому он так любим Чонгуком, именно поэтому он сейчас привел сюда свою очередную жертву. Он резко останавливается, вдыхает свежий воздух полной грудью и медленно выдыхает, закатывая глаза от удовольствия. Девушка пугливо оглядывается, ёжится от прохладного ночного воздуха и потирает свои плечи руками, пытаясь согреться. — Господин, вы часто тут бываете? Вы хорошо знаете дорогу. Мы так долго сюда добирались. Я знаю, что у людей вашего статуса довольно странные предпочтения и… — Заткнись! — звучит раздраженно, он медленно разворачивается и идёт к девушке. — На что ты готова, чтобы получить мой член и мои деньги? — грубо хватает за подбородок, заставляя смотреть на себя. — На всё, — произносит не особо уверенно, но четко. Парень довольно улыбается. — Как на счёт отдать мне свою жизнь? — скалясь, перемещает руку на горло, но сильно не давит, видит страх в глазах, выжидает ответ. — Что? — девушка тушуется, бегает глазами по сторонам. — Что вы имеете в виду, Господин? Я обслужу вас по высшему уровню, выполню любой ваш кинк. Я могу, я много раз…– она резко замолкает, понимая, что сболтнула лишнего. — Как кстати ты заговорила о кинках и про много раз, — он бережно убирает свободной рукой упавшую прядь волос с ее лица. — Кровь. Мой главный кинк — это кровь, — показательно облизывает губы. — Кровь… что мне нужно сделать? — Порежь руки. Есть чем? — он отпускает ее шею и вопросительно рассматривает. Девушка суетливо начинает рыться в своей сумочке. — Вот это подойдёт? — она достает маленький канцелярский нож и демонстрирует его парню. — Начинай, — приказывает, отходя от нее на несколько шагов. Девушка открывает нож и выдвигает на несколько щелчков. Медленно подносит к руке в районе сгиба и вжимает лезвие в кожу до тех пор, пока из этого места не начинает стекать капля алой крови. — Ещё! — командует парень. Девушка покорно ведёт нож вниз по руке, оставляя красный след, неглубоко раня лишь верхний слой кожи. Из раны начинает струйками стекать кровь. — Ниже. — Но… — она теряется. — Ниже я могу задеть вены. Парень словно хищник подкрадывается ближе, его глаза горят нездоровым блеском, он в нетерпении облизывает губы. — Ещё, — его голос искажается. Девушка пугается, ведёт нож ниже и от боли зажмуривает глаза. В момент, когда она их снова открывает, парень уже стоит позади нее и выдыхает: — Тебе страшно? — дыхание обжигает ушную раковину, а шепот пускает волну мурашек. Девушка сглатывает и зажимается, боясь пошевелиться. Чон перехватывает ее руку, держащую нож, и, пользуясь моментом оцепенения девушки от страха, давит ею на порез, из которого тут же начинает течь бурая густая жидкость. Она громко вскрикивает и пытается дернуться, чтобы убежать, но Чонгук сзади обхватывает рукой шею девушки таким образом, что локтевой сгиб его руки находится под ее подбородком. Другой рукой он давит на голову вперед к локтевому сгибу изогнутой руки. Девушка замирает, в панике выпускает нож, который падает на землю, и цепляется тонкими пальцами за удушающую руку, пытаясь освободиться, но ее жалкие потуги тщетны. Ещё одно правильное надавливание и тело девушки слабеет в его сильных руках, ее ноги подгибаются, и она тряпичной куклой повисает в этом захвате. Чонгук выпускает тело, которое тут же падает на землю, и брезгливо морщится. Он укладывает его в естественное положение, нажимает на рану, из которой начинает сильнее сочиться кровь, измазывает в ней свои руки и, поднося к носу, вдыхает аромат. Недовольно морщась: — Пахнет так же дёшево, как и ты, — говорит, обращаясь к лежащей без сознания девушке. Он бросает на нее мимолётный взгляд и наблюдает, как ее худощавое тело лишается крови. Чонгук ощущает, как первые крупные капли дождя падают ему на спину. Он прикладывает два пальца к шее девушки и чувствует, как удары от редкого пульса становится практически неощутимы. Дождь идёт сильнее. Чон встаёт на ноги, выпрямляясь в полный рост, и накидывает на голову капюшон от толстовки. — Дождь как нельзя кстати, — произносит вслух сам для себя. И удаляется от бездыханного тела своей жертвы.^_^
Сейчас. Чонгук ощущает на себе разгорячённое, расслабленное тело Коби, нос которого утыкается ему в шею. Дыхание еле ощутимое и такое размеренное. — Коби, — произносит хриплым голосом Чон. Но парень никак не реагирует. «Похоже он отключился от переизбытка адреналина или уснул. Такой забавный.» Чон, сам того не замечая, начинает завороженно любоваться прекрасными и утонченными чертами парня, длинные ресницы которого трепетно подрагивают во сне, а пухлые губы чуть приоткрыты. Чонгук осторожно отодвигает с себя на матрас тело Коби, выползая из-под него. Он встаёт в полный рост и тут же замирает, рассматривая сверху лежащего перед ним на животе парня. Чон ведет взглядом сначала по спине, на боку которой видна часть надписи «Nevermind», обращает внимание на подкаченные руки и татуировки чуть выше локтей, на одной — «Young», на другой — «Forever». Потом спускается ниже, на тонкую талию и останавливает свой взгляд на накачанной, гладкой, такой сладкой и аппетитной заднице парня. Уже полностью вставший член от открывающегося вида самопроизвольно дёргается. Чонгук облизывает губы в предвкушении. Он присаживается на корточки и начинает неспеша взбираться поверх парня. Как только он удобно размещается на его спине, то чувствует, что Коби начинает постепенно просыпаться, видимо из-за ощущения тяжести на своем теле. Понимая в чем дело, парень под ним в панике начинает брыкаться, пытаясь скинуть Чона с себя, на что тот тут же с силой прикусывает его загривок. — Теперь моя очередь, Коби, –произносит Чон и начинает выцеловывать плечо парня. — Блять, я понимаю, что ты решил сравнять сейчас счёт. У меня одна просьба — не кончай в меня, — голос Коби хрипит и немного подрагивает. — Не припомню, чтобы ты спрашивал меня о таком, когда кончал мне в зад, — усмехается Чонгук и продолжает оставлять поцелуи на желанном теле. — Да, я знаю, но я хочу, чтобы ты кончил мне на задницу, а не внутрь неё, — озвучивает свое желание парень. — Как пойдет, — Чонгук с силой кусает ранее выцелованное плечо и тут же принимается усердно зализывать. Парня под ним выгибает, и он слышит, как тот шипит. Чон опускает свои большие ладони на ягодицы Коби, жадно сминая их. Он наслаждается ощущениями от такой мягкой и нежной плоти в своих руках и издает сладкий стон удовольствия, а потом утыкается лбом в спину парня. — Коби, — на выдохе. — Как давно ты последней раз трахал кого-нибудь не считая меня? Парень под ним резко замирает, и Чон чувствует, как тот напряжён. Кажется, что он даже затаил дыхание на несколько секунд. — Значит, не так давно, — произносит Чонгук с нотками ощутимой досады в голосе. — А я-то подумал, что у нас всё серьезно, — пытается произнести с наигранной обидой. — Послушай, — голос Коби отдает лёгкой хрипотцой. — Черт, я даже имени твоего не знаю, но готов сейчас тебе отдаться. И это всё ненормально… — его голос замолкает. Чонгук тем временем обводит своим горячим языком позвонок за позвонком на спине Коби, пальцами прощупывая каждое ребро на его боках. — Что есть норма? — останавливается в районе поясницы и, лизнув копчик, добавляет: — Это всего лишь среднее значение, под которое пытаются подвести всех людей, но мы с тобой, Коби, с рождения выбивались из этой нормы, так что не стоит об этом даже думать. Чонгук усаживается на ноги парня и отвешивает смачный шлепок на его правой ягодице. Он с удовольствием наблюдает, как след от его большой ладони начинает краснеть на гладкой белой коже. Потом по другой. Снова и снова. Чонгук слышит, как парень всячески пытается заглушить свои вырывающиеся наружу стоны. Чон оценивающе осматривает красный, горящий от его сильных шлепков зад Коби и удовлетворённо облизывает губы. Он кладет руки на обе половинки и с силой сжимает, наслаждаясь сахарным стоном, которым его награждает парень. — Боже, да! Коби, я готов кончить только от одного твоего такого сладкого звука. — Ты мой личный инструмент, и я буду играть на тебе. Хочу услышать все мелодии, на которые ты только способен. Чон продолжает свое занятие и раздвигает ягодицы Чимина в стороны. — Да, блять! — раздается восторженный свист. — Ты, сука, идеален везде. Мой ходячий фетиш, — он буквально присасывается к сжимающемуся колечку мышц. Коби с силой сжимает ткань матраса в своих кулаках. — Черт, черт! — слышится сдавленно. На что Чон тут же отвешивает парню новый увесистый шлепок и строгое: —Расслабься. Через несколько секунд Чонгук чувствует, как тело под ним понемногу начинает расслабляться. Он обхватывает руками талию Коби и приподнимает его: — Привстань на колени, так я смогу доставить тебе больше удовольствия, твой член тоже нуждается в ласке, — голос Чонгука звучит как-то неестественно для него ласково, из-за чего он сам от себя офигевает. На удивление, парень не язвит, а покорно приподнимается и встаёт на колени, утыкаясь лицом в матрас. — Только никаких «малышей» и прочей хуйни, договоримся на берегу. На это Чонгук ничего не отвечает, так как уже вовсю занят процессом римминга. Чон языком проникает в расслабленное колечко мышц, всасывает его, лижет и рычит от удовольствия. Он неспеша вводит один палец и начинает им медленно двигать. Другой рукой Чон обхватывает член Коби и принимается надрачивает его в одном ритме. Дождавшись момента, когда палец начинает свободно проникать, Чонгук аккуратно добавляет второй, умело проворачивая внутри, и нащупывает нужный орган. Чон впервые хочет доставить кому-то максимум удовольствия. Хочет, чтобы парень под ним чувствовал себя спичкой, которая безжалостно сгорает в его руках. Естественно, в этой метафоре Чонгук берет на себя роль огня. Похоже, что Коби больше не в силах себя сдерживать, потому что помещение начинает заполняться его сладкими стонами. И Чонгуку это очень льстит. Он старается сделать всё возможное, чтобы их сегодняшний секс запомнился этому парню как самый лучший в его жизни. Ведь сегодня они отдались друг другу, не смотря на то, что ранее оба занимали только активную позицию. И Чона сейчас разрывает от этого, он чувствует обжигающее тепло внутри груди. Стоны Коби перерастают в крик, и Чонгук ощущает, как горячая густая сперма пачкает его руку. Не теряя времени, он приставляет головку своего члена к разработанному входу и медленно проникает внутрь ослабшего тела парня, одновременно наслаждаясь его хриплым сдавленным стоном, напоминающим скулеж. — Да-а-а, — Чонгук запрокидывает голову и закатывает глаза от удовольствия. Сейчас его член полностью находится внутри Коби, и он замирает, переводя дыхание. Немного погодя Чон начинает медленно двигаться, то практически полностью выходя из горячего нутра, то снова погружаясь до самого основания обратно. При этом он ни на секунду не отводит своего взгляда от растягивающейся покрасневшей дырочки. Мгновенье, и не в силах больше себя сдерживать, он срывается на быстрый темп. С силой сжимая руками мягкие половинки, он то раздвигает их в стороны, обеспечивая себе лучшее проникновение, то наоборот, сильно сжимает, сдавливая ими свой член. Чон снова хватает рукой уже заново вставший член Коби и начинает надрачивать. Ему хочется выбить из этого парня все возможные звуки, которые так сильно возбуждают и одновременно ласкают слух. Чонгук в последний раз совершает несколько глубоких проникновений и выходит, кончив на задницу парня. Да, он не забыл просьбу Коби, и почему-то ему захотелось её выполнить. Странно, но факт: этот парень заставил его подчиниться и подчинился сам. Заставил совсем по-новому посмотреть на всё происходящее. Теперь он понимал, что при первой их встрече в том самом сквере, тогда испытал странное чувство, которое опрометчиво спутал с желанием убить. Как оказалось, это было совершенно другое чувство, более глубокое: не просто получить, овладеть, подчинить. Не просто присвоить и заставить стать своим. Это нечто иное. Но что именно… Чонгук падает рядом с Коби, который в полусонном и разнеженном состоянии сразу же поворачивается к нему боком и притягивает к себе, обняв. Чонгук в непонимании и неожиданности от таких нежностей со стороны Коби приподнимает голову, чтобы посмотреть на парня. Тот лежит на его плече с закрытыми глазами. — Как ты? — зачем-то спрашивает Чон. — М-м-м, — сладко тянет парень и поднимает свой расфокусированный взгляд, после чего тут же бессильно бухается обратно. — Вставай, нужно одеться, уже раннее утро, очень похолодало, — говорит Чон и поднимается, оглядываясь по сторонам в поиске вещей. Он собирает по полу разбросанные по разным углам спортивные штаны и их толстовки. Одевшись, Чонгук ещё раз осматривает мирно спящего Коби и ловит себя на очередной несвойственной ему мысли, которую он не так давно озвучил своему дяде. «Я тоже могу быть нежным и могу быть ласковым». И Чонгук, правда, когда-то очень давно, настолько очень, что трудно сейчас вспомнить, в каком точно возрасте это было, хотел дарить и получать нежность и ласку. Вот только есть одно «но»… Чон чувствует еле ощутимую вибрацию от вещей Коби, которые сейчас держит в руках, прижимая к себе. Он ощупывает сначала спортивки, но в них ничего не оказывается, потом толстовку, и во внутреннем кармане он обнаруживает связку ключей и телефон. Чонгук кидает быстрый взгляд на парня и, убеждаясь, что тот все ещё спит, достает гаджет из кармана. На экране горит надпись: у вас 1 новое сообщение. Он проводит по нему пальцем: Введите цифровой код или воспользуйтесь отпечатком пальца для разблокировки. Чон хмурит брови. Он тихонько подходит к матрасу и аккуратно прикладывает большой палец Коби к боковой кнопке телефона. Экран оживает и Чонгук, довольный собой, направляется к креслу. Удобно расположившись в нём, он закидывает ногу на ногу. С заинтересованным выражением лица Чон нажимает на значок сообщения. Тут же всплывает нужный список. В самом вверху сообщение от «Мелкий». Чонгук нажимает на него. Минни, мне очень жаль, что я проснулся не в твоих объятиях, но я не жалею о случившимся. Эта ночь была самой лучшей в моей жизни. Я не хочу навязывать тебе свою любовь, поэтому готов остаться твоим другом. Только чтоб быть рядом. Не лишай меня себя. Ключи оставил в почтовом ящике, белье сменил на новое, а то выбросил, чтобы тебе ничего не напоминало о нас. Буду покорно ждать твоего звонка в любое время суток и приеду сразу, как только позовешь. Твой Тэхен. Чона резко накрывает волна бешенства. Он с силой сжимает телефон в своей руке и с утробным рыком нажимает на «удалить сообщение» после чего нервно запихивает гаджет обратно в карман толстовки. Чон с особой яростью комкает ни в чем не повинную одежду парня в своих руках и идёт к матрасу. Прицелившись, он с силой швыряет этим комом из ткани в голову мирно спящего Коби со словами: — Вставай, сука!