Танцуют ли Ведьмы с Принцами?

— В следующий раз соберу более недогадливую компанию, — Тоору подошел и с максимальной аккуратностью взял твои ладони в свои. — Я наблюдал за вашим диалогом. Был так близко, но боялся показаться на глаза. Сакамаки, этот придурок, — он резко переключился, — без обид, с тобой мы уже обговорили. — Претензий не имею, — донеслось снизу. — Он так смотрел на тебя, трогал твои прекрасные руки, своими. И четко была видна перемена в неотразимом сиянии, когда он посмел обратить на себя твое внимание! — пренебрежительно, будто жизнь того ни стоила и йены, — Он не достоин. Я не мог позволить подобному повториться. Что ты скажешь, если я убил кого-то ради тебя? Я напал в переулке, но по темноте он смог задеть меня, — ноздри раздувались. Мысль путалась, скрещиваясь с другими, ширилась и плодилась непрекращаемым трудно воспринимаемым потоком. Потом как ни в чем не бывало представился ему приезжим, попросил дать интервью, а взамен отведать заграничного коньяка, такого, который здесь не подадут. Жадная натура не смогла отказаться, — происходящее самостоятельно достроилось в голове. И лучше бы ему не продолжать, потому что усталость победило леденящее осознание. Хей, принцесса, не пугайся. Я рядом, все снова будет хорошо, мы же вместе! Только не отталкивай меня, — он заключил в очередные объятья. Жесткость произносимых слов разбивала нежность прикосновений. — Ты вся только моя, мы сможем наверстать упущенное время. Так ведь?! Из-за резкой громкости т/и затряслась. Все время монолога приходилось возвращаться к изначальной идее, что все здесь игра. И не происходило. Но либо фантазия зашкалила, либо что-то другое повлияло. Все воспринималось слишком близко. Тоору заметил и моментально остановился, успокаивающе гладя ее по спине. — Все. Я поздравляю, вы победили, — голос в очередной раз стал спокойным. Его способность с такой легкостью переключаться туда и назад без всякого затруднения нагоняла страху, наверное, даже больше, чем само грозное разоблачение. — Прости, — только для тебя. Тихо и ласково.