Встреча на набережной

      Аки бродил по районам Токио, пока в дали не стала виднеться Сумида. Как давно он вот так не гулял по городу, не видал набережной? Солнце уже закатывалось за горизонт, акварельными пятнами разных цветов украшая небо. Облака мерцали красным, оранжевым, розовым. Невероятная красота, какую не всегда можно увидеть.       Подойдя ближе к изгороди, Аки достал сигарету, а после закурил. Глядя на водную гладь, возвышающиеся небоскребы, Хаякава невольно задумался, что совсем перестал замечать такую простую красоту в мелочах, а может он и вовсе никогда этого не делал.       Он шёл вдоль набережной всё дальше и дальше. У него не было плана или цели. Не хотелось думать ни о чем. Все мысли были слишком тяжёлыми и болезненными, чтобы возвращаться к ним. Он и позабыл, что терзало его душу, но это что-то точно не было чем-то хорошим, потому даже пытаться вспомнить не хотелось. Его сознание было в тумане, а пока на уме лишь только то, как красиво отражается в воде алый закат, нечего усложнять всё и портить миг.       Хаякава ходил так довольно долго, пока вдали, перед ним, не показался до боли знакомый силуэт. Он судорожно протёр глаза и проморгался, думая, что мозг его обманывает, но нет. Он точно видел вдалеке Химено. Это не мог быть кто-то другой, он не обознался и совсем точно ему не мерещилось. Сорвавшись на бег, он поспешил скорее к ней.       — Химено! — выкрикнул Аки, подбегая наконец к девушке.       Она глянула на Хаякаву и светло, беззаботно улыбнулась, а после помахала рукой.       — Вот так встреча! Не ожидала тебя тут увидеть.       Аки глядел на девушку и совсем не мог поверить в то, что видит её перед собой. Хаякава испуганно сверлил её глазами, дрожащей рукой хватая ту за плечо, будто пытаясь убедится, не мираж ли она.       — Это правда... Ты? — каждое слово давалось ему с огромной силой, ведь большой ком застрял горле. Его сердце заходилось, а пот выступил на лбу.       — Ну, а кто это ещё может быть? — немного озадаченно ответила Химено. Она была очень удивлена бурной реакции парня и даже забеспокоилась. — Ты чего это?       — Но я видел, как ты умерла! — воскликнул Хаякава. И правда. Своими глазами он видел её смерть. Теперь то он вспомнил о тех ужасных воспоминаниях, к которым совсем не хотелось возвращаться. И как он мог забыть?       — Как я могла умереть, если я перед тобой? — звонкий, такой живой, знакомый и яркий смех послышался от Химено. Она положила свою ладонь поверх ладони Аки. Они оба ощутили приятное тепло друг друга.       — Но... Но ведь я видел, как ты... — он точно знал, что видел и это не могло быть ошибкой.       — Аки, я здесь. Тут. Перед тобой, — она сжала его руку сильнее, поглаживая костяшки. — А раз мы оба тут, может в бар? Не знаю, что с тобой стряслось, но развеяться не помешает. Да и оставлять тебя одного сейчас не хочется. Может ещё чего удумаешь странного.       — Ты как всегда... — выдохнул он, кажется, наконец успокоившись. Её хладнокровие и спокойствие всегда его покоряло и предавало уверенности. Если уж Химено говорит, что всё хорошо, значит наверняка так тому и быть. Конечно, он не отрекался от того, что помнил и видел, но, раз Химено тут, перед ним, может и большего ему не надо?       — Отличный сегодня вечер, правда? Люблю я это время года. Так тепло и хорошо, — она взяла его под руку, прижимаясь щекой к чужому плечу. — Такой красивый закат. Я совсем не смогла оторвать от него взгляд. И если бы ты меня не окликнул, может быть, так и простояла там, пока солнце не село.       — Да... Вечер и правда хороший... — тихо сказал Аки в ответ. Хоть он и успокоился, но что-то, словно, было не так во всём этом. Он не мог ухватится за эту нить, понять, почему воспоминания лгут ему.       — Аки, если что-то не так, ты можешь рассказать мне, — отстранилась чуть она, глядя в глаза своего напарника.       — Прости я... Сам не знаю, что на меня нашло, — виновато он понурил голову. — Может уже скорее в бар? Я голоден.       — Отлично, я тоже есть хочу, пойдём скорее!       Она продолжала держать его за руку, совсем не желая отпускать, а он и не сопротивлялся. Кажется, он был просто рад тому, что она рядом. И, может, он никогда не был этому так сильно рад, как сейчас.       Они добрались до бара, заняли место, заказали еды и пиво. Быстро осушая бокал за бокалом, Химено захмелела. Она всегда быстро пьянела.       — Отличная выпивка! Надо будет ещё сюда прийти. Правда далеко от бюро и дома... — грустно тянула слова она.       — Да, далековато.       — Ну не страшно. Ради такого, я готова лишние пол часа на метро прокатать. Эй, Аки, а чего ты один по набережной бродил?       — А? — кажется такой обычный вопрос, но только сейчас Хаякава понял, что совсем не помнит, как оказался там и почему. — И правда...       — Ну да ладно, не бери в голову, — она достала сигарету и протянула её Аки.       — Будешь?       — Не откажусь, — он перенял подарок в свои пальцы, доставая зажигалку.       — И всё-таки ты ужасно пристрастился, — улыбнулась она, доставая одну для себя.       — А кто в этом виноват? — возмущённо выпалил Аки.       Химено рассмеялась, а после, прикурив сигарету о зажигалку Аки, делая затяжку.       — Как поживают Денджи и Пауэр? Всё хорошо? Ужиться с двумя демонами в доме не просто. Даже представлять не хочу, какого тебе. Я бы не смогла так.       — По началу было просто ужасно, но, кажется, я уже привык. Да и в последнее время они стали куда спокойнее, так что проблем теперь в разы меньше. Жить с кем-то даже весело, но только до тех пор, пока этот кто-то что-то не вытворит.         — Много же в тебе терпения.       — Ну, тебя же вытерпеть смог, — улыбнулся Хаякава.       — Ах ты! — потянулась она через стол, чтобы выдать Аки щелбан, но он перехватил её руку, сжав ту. — Вот нахал! Отпусти!       Он выпустил её из своих оков, когда убедился, что больше она не намерена делать что-либо с ним.       — Может это я скорее с тобой как-то управляюсь и уживаюсь? — недовольно бурчала Химено под нос, продолжая пить, уже неизвестный по счету, бокал пива. — Аки? — потянула специально она последнюю гласную.       — Чего?       — Пойдём ко мне?       — Мне нужно домой, там Денджи и Пауэр.       — А что с ними? Вернёшься чуть позже, всё будет хорошо. Просто заскочи не на долго. Пожалуйста? — мило и тихо просила она, что не всякий мог отказать на такое.       И Аки в этот раз тоже не смог.       Они покинули бар и добрались на метро до дома Химено. Уже стемнело. Звёзды блестели, а город погрузился в приятную пелену ночи.       — Прошу, — отворила она дверь и пропустила Аки внутрь.       Хаякава уже бывал у неё, и не раз, так что всё вокруг было ужасно привычным. Всё, как и всегда, без изменений. Вещи лежали на привычных местах: сумка, брошенная небрежно на тумбочке, любимая кружка на журнальном столике, теплый мягкий ковёр под ногами, где-то оставленные вещи. Всё в её доме отдавало теплом, хоть он и много раз бывал тут раньше, но сейчас почему-то это вызывало трепет в груди и ворох новых, неясных чувств.       Он прошел в комнату, садясь на диван.       — Будешь пива? — послышалось из кухни.       — А ты ещё не напилась? — удивлённо в ответ крикнул Аки.       — Ты не ответил на вопрос!       После этого Химено пришла в комнату с двумя холодными баночками.       — Держи!       — Ладно, так и быть. Выпью ещё с тобой.       — Нет вечера лучше, чтобы выпить вместе, — она открыла банку, после чего резким щелчком отдало в ушах.       Химено довольно быстро осушила маленькую баночку, но и Аки от неё не отставал. Они сложили пустые жестянки на столик, а сами молча глядели друг на друга.       — Аки, — первой прервала молчание Химено.       — Да?         — Хочешь, чтобы я кое-что тебе рассказала? — она подкралась к нему ближе. Кажется, между их лицами расстояние стало лишь в несколько сантиметров.       — Если задаёшь такой вопрос, то явно хочешь о чем-то поведать. Не томи.       — Но ведь я спросила хочешь ли ты услышать! Если я спросила, очевидно, что я хочу рассказать. А вот, хочешь ли ты услышать?       — Хочу.       Они смотрели друг другу в глаза, продолжая оставаться в тесной близости. Может быть, раньше Аки бы такое смутило, но от чего-то сейчас ему даже нравилось. Он не отрывал глаз от Химено, даже в темноте замечая, какая она красивая. Такие мысли никогда раньше ему в голову не приходили. Он совсем не думал о ней, как о той, кого бы мог полюбить. Но то было тогда, а сейчас его отношение к ней изменилось. Он помнил ту боль, что разрывала его тело, при виде умирающей девушки, и это событие совсем изменило его восприятие и отношение к ней. А ведь и правда, люди не задумываются о многом, пока не потеряют что-то ценное для себя. Он был рад просто видеть её, пить с ней, гулять по Токио, слышать её, порой, колкие словечки. И как он был слеп, считая это обыденностью, принимая её внимание как данное.       — Ты мне нравишься, Аки, — её щеки окатил румянец. Дух перехватило, сердце бешено отдавало ритм в груди. Но алкоголь не оставил места стыду и страху, от того она в миг объяла его шею своими руками.       Он перехватил её руки, чтобы убрать те от себя. Химено тоже чуть отстранилась из-за действий Хаякавы. Она выглядела смущенной и расстроенной, ведь так и не услышала ответа, а то, что Аки её отстранил, не внушало надежд.         В его голове пронеслось множество тёплых воспоминаний, что были связаны с Химено. И сейчас, вдали от всех, от Макимы, с его разума наконец спала пелена. Он любил, но не ту, которую ему казалось любит. Девушка была всё это время куда ближе.       Аки не мог больше и секунды выдержать разочарования на лице Химено, потому он притянул её к себе, опуская ладонь на чужой затылок. Он поцеловал её, а она тут же ответила с большой пылкостью.       Любовь томилась в её сердце, а сейчас наконец вырвалась наружу. Они сомкнули веки, желая отдаться страстному порыву. Химено упала на диван, а Аки оказался поверх неё.       Он целовал то робко, то ужасно напористо. Темп движений скакал так же, как и скакали чувства в их груди. Они сцепили пальцы в замок, вновь ощущая это приятное тепло рук друг друга.       Аки продолжал одарять её лицо поцелуями, изучая каждый изгиб своими губами. Он целовал её в ямочки губ, в щеки и скулы, в нос и висок.       Химено скользнула ладонью по его спине, пробираясь под рубашку. Та слегка задралась, а она ощутила ещё больший жар его тела. Эта одежда лишь сковывала их, потому так хотелось поскорее отбросить прочь ненужные лоскуты ткани.       Хаякава, оставляя след из поцелуев, спускался всё ниже. Хотелось изучить всё её тело, каждый сантиметр кожи. Он целовал подбородок, наконец после добравшись до шеи. Аки кусал кожу, вбирал её в себя, а потом виновато зализывал укушенное место, оставляя после себя алые следы.       Ладони Химено продолжали скользить по телу Аки. Её ловкие пальцы прошлись по ряду пуговиц на рубашке парня. Она огибала рельефы его тела, пока не добралась до ремня и бляхи. Алкоголь ударил в голову слишком сильно, чтобы чего-либо стыдиться, от того каждое её движение было полно дерзости. Она устроила ладонь на промежности Хаякавы, нежно сжимая ту. В эти моменты поцелуи Аки становились менее напористы. Его тело реагировало лёгким оцепенением и волной приятных, не виданных ранее чувств от чужих ласк. Конечно, Химено это заметила, играясь с Аки.       Он приподнялся, чтобы посмотреть на неё. Взгляд Химено был полон хитрого огонька, лицо же расплылось в хищной ухмылке. Она поднялась, выбираясь из-под Аки. Наконец она сняла с него такой неудобный, мешающий галстук, стянула рубашку, бросая ту на пол.       — Может быть нам стоит продолжить на кровати? — прошептала она, упираясь руками в его грудь. Она задела подушечкой пальца его сосок, а тот в миг затвердел. Такое маленькое, случайное касание, но такая молниеносная и яркая реакция.       Аки ничего не ответил. Его разум полыхал от волнения. Его робость и неопытность лишь больше заводили Химено. Она поднялась на ноги, вставая с дивана, ослабила узел на своей шее и бросила черный галстук на пол, к остальным вещам. После этого, нарочно медленно, она стала расстёгивать каждую пуговку рубашки. Она смаковала миг, замечая, как Аки всё больше и больше погружался в краску. Вскоре её грудь прикрывал лишь лифчик. Сбросив с плеч рубашку, она поманила Хаякаву за собой.       Оба они сели на край кровати, не отрывая и на миг взгляды друг от друга. Химено слезла на пол, устраиваясь меж ног Аки. Она расстегнула ремень, без каких-либо трудностей, стянула с него штаны и боксеры, а после взяла в руки уже эрегированный член.       Химено облизывала головку, руками стимулируя по всей длине. Аки аккуратно опустил руку к её голове, убирая с лица мешающие пряди. Она вбирала член в рот сначала медленно, а после быстрее, делая поступательные движения вниз и вверх. Хаякава прикрыл глаза от удовольствия, откинув голову назад. «Как же хорошо и как же она прекрасна!», - проносилось в его голове, ведь ни о чем хоть минимально приличном думать уже не хотелось. На то не было и сил, и желания, да и для чего? Он не ведал ранее о ласках женщины, и впервые познав это прекрасное ощущение, хотелось только большего.       Когда они наконец оба легли на кровать, Аки вновь оказался сверху Химено. Он снял с неё лифчик, обнажая пышную грудь, и тут же прильнул к ней. Оставляя множество поцелуев на правой половине, левую он стал сжимал в своей руке. Очерчивая языком ореол, он вбирал губами сосок. Дыхание Химено изменилось, оно стало тяжелее, а тело ёрзало от удовольствия и нарастающего возбуждения.       Рука, опускаясь с груди ниже, расстегнула ремень, а потом скользнула под одежду, нащупывая горошинку, от касаний к которой с губ той сорвался первый стон, такой тихий и робкий, но этого было достаточно, чтобы Аки понял, что хочет слышать её ещё. Хочет слушать, как ей приятно от его действий.       Аки снял с Химено остатки одежды, нависая вновь над той и нежно её целуя. Она прижимала его всё сильнее к себе, обвивая руками шею. Когда же наконец Хаякава отстранился, то нашел на полу свои брюки и достал из кармана презерватив.       Химено сидела на кровати, и темнота окутывала её. Лишь тусклый свет с улицы, что пробирался внутрь, освещал её кожу, отблёскивал в волосах, сверкал во взгляде. Ранее он совсем не замечал в ней этой красоты, но сейчас абсолютно всё было иначе, как и чувства к ней. Порыв их жаркой страсти был ни чем иным, как проявлением глубокой любви и наконец вырвавшийся наружу чувств, что так давно томились в тесной груди.       — Всё хорошо? — спросил он её, чтобы убедиться, может ли тот продолжать свои действия. Совсем не хотелось сделать ей неприятно, напротив, она должно была ощущать лишь удовольствие от Аки, потому такой простой, может, даже глупый вопрос он был задать обязан.       — Конечно, — тихо шепнула она, мягко улыбаясь и кладя ладонь на его щеку. Химено протянула руку к его затылку, освобождая волосы от резинки. Те в миг упали к лицу, а она играла пальцами с его локонами.       Только после этого Аки разместился меж ног Химено. Он медленно вошел в неё, разместив свои руки по разные стороны от её головы. Она вновь простонала, но на этот раз громче, чем прежде. И теперь каждое движение Аки сопровождалось её тонким голосом. Это заводило Хаякаву ещё сильнее, от чего он ускорялся.       Химено обняла Аки, прижимая его к себе и целуя. Но поцелуй не был долгим, тот был прерван её стонами, что вызывал Аки. Разум девушки затуманили ощущения и она стала совсем плохо что-либо понимать. Она вздымала грудь, отдаваясь в чужие руки. Аки целовал её шею, ключицу и плечи. Он целовал её в висок и шептал нежности на ухо, проявляя искреннюю заботу к ней.       Их тела соприкасались, тёрлись. Оба получали невероятное наслаждение, а сердца заливались любовью. Их мысли занимали только они сами, ни о каком другом человеке и думать было невозможно. Да и разве могут два влюбленных думать ещё хоть о ком-то или чём-то?       — Аки... — она вторила его имя находясь где-то на грани с бессознательным.       Раньше он никогда не видел её такой, но такая она ему, определенно, нравилась. И совсем не хотелось выпускать её из своих объятий. Как можно, когда вам вдвоём так хорошо?       Они решили сменить позу, инициатором этого была Химено. Она повалила Аки на спину, сама разместившись сверху. Теперь ритмом и темпом заправляла она, а Хаякава лишь наблюдал за ней, внимая каждому движению. Он разместил свои руки ей на талию, скользил ими по животу девушки, затрагивал ягодицы, сжимая те. А она лишь сменяла свои волосы, запрокидывая голову назад.       Она ощущала его внутри, и то сводило с ума, а алкоголь, выпитый ранее, лишь сильнее разжигал это чувство и прочие ощущения от секса.       Химено опустила одну свою ладошку к клитору, начиная себя ласкать. Аки смотрел на это, не отрывая глаза. Невероятно сильно то нравилось Химено. Она желала, чтобы он глядел на неё и ни на кого более. Хотела, чтобы он видел её именно такую, ведь никому более это не дозволено.       Так, ласки самой себя привели её к долгожданной разрядке, а вместе с тем, и Аки ощутил тоже самое. Она упала ему на грудь, тяжело дыша. Он поглаживал её по волосам, целуя в макушку.       За окном мерцали звёзды, луна танцевала средь них, и две души, чьи сердце забились в унисон в эту секунду. Сколько время прошло? Не известно. Одно точно, когда первые лучи солнца показались из-за горизонта, они ещё не спали.       Они болтали, что-то обсуждали, просто наслаждались тем, что есть у них здесь и сейчас.       Когда же наконец они уснули, Химено лежала на груди Аки, вновь сцепив их руки в замок. Такие приятные, тёплые и искреннее касания друг к другу.       Когда Хаякава открыл глаза, потолок был совсем другим. Он был не дома у Химено. Аки вскочив, осознав наконец, что лежит в больничной палате. Страх окутал всё тело, сердце сжалось.       Слёзы медленно скатывались с щеки Хаякавы, падая на белую простынь. Как же многое теперь хотелось сказать Химено, как же многое сделать. И почему лишь сейчас, после её смерти, он осознал всё то, что испытывал к ней? Будто чувства до этого дня спали где-то внутри. Он ненавидел себя за то, как поздно всё смог понять. Ненавидел за то, что не смог её защитить. Ворох чувств тяжёлой гирей свалились, сдавливая грудь. Аки упал обратно на подушку, глядел в незнакомый потолок и презирал этот мир за то, что он вообще сейчас хоть что-то видит и чувствует.