***
Было довольно спокойно. Никаких ссор. Сяо держал все ядовитые слова в сторону Чайлда в себе, не желая портить их отношения с Венти, видя, что общаться становится им все легче и легче. Но гадкая ревность все росла на сердце юноши, становилась сильнее и больше. Ему хотелось ее выплеснуть. Потому что то, на сколько часто рыжий лез к его объекту воздыхания - вымораживало безумно. И вот сегодня был гость у Венти. Рыжая дылда без какого-либо чувства такта. По мнению Сяо, конечно же. Пока те распивали пиво, – О боже, как же ему надоело это слово и как же ему не хочется снова ругаться на эту тему с музыкантом –, парень еле выдерживал все их моменты тактильности, как Чайлд буквально лип к другу. Сяо чувствовал себя лишним и ему хотелось уйти, но, желательно, дав перед этим лещей длинноногому недоразумению. На деле он просто сидел где-то в углу комнаты и смотрел фильм, изредка встречаясь взглядами с Лягушкой, что все это время была с ним, будто чувствуя в какой эмоциональной агонии тот находится, пытаясь поддержать. Когда Чайлд ушел восвояси, пока Венти убирал стол, Сяо подошел ближе к зоне кухни. Он, прислоняясь спиной к стене и скрещивая руки на груди, смотрел максимально недовольно на друга. Музыкант специально не смотрел в ответ, пусть и понимал, что от него что-то хотят. – Он меня раздражает, – говорит юноша, видя как его присутствие полностью игнорирует Венти, продолжая носиться по кухне. Сначала парень слегка вздрогнул с мокрой кружкой в руках, но затем продолжил намывать посуду, не желая что-то отвечать соседу, ведь он полностью уверен, что если ответит, то их ждет конфликт, ведь Сяо уже заведенный на него. – А еще я не знаю сколько тебе говорить про вред от алкоголя, – давит сильнее он, начиная беситься с чужого игнорирования. Венти продолжает игнорировать, не осознавая, что делает еще хуже. Он надеется, что хотя бы молчание поможет ситуации, но увы... – Хватит игнорировать, – Сяо подходит к раковине, выключает воду и забирает из рук друга кружку, ставя ее на полотенце рядом. – Ради Бога, не начинай, – шепчет Венти, сжимая переносицу и сильно жмурясь. Ему правда не хочется того, что может начаться. Они долгое время прибывали в гармонии, и тут вдруг, ни с того, ни с сего, юноша вновь начинает эту шарманку, что давно всем надоела. – Я не начинаю..., – тихо отвечает Сяо, тоже не желая разводить грязь на ровном месте, – просто меня разъедает чувство это... Мне не нравится Чайлд, как он к тебе липнет. Это не очень смотрится, понимаешь? Вы бы еще потр... – Тихо, блять, – перебивает Венти, – Вроде пил я, а бред несешь ты, – шипит парень, отходя от друга подальше. Подсознание подсказывает ему тупо бежать от диалога с этим человеком. А темные змеи в душе Сяо изворачивались то так, то эдак. Они ликовали от того, что сейчас происходит. Юношу слегка потряхивало от злобы на все, и он безумно был рад сейчас все выплеснуть, пусть все это действо и не особо приятно. Странное ощущение. Словно делаешь что-то незаконное. – Ты уверен, что он натурал? Я вот - нет, – продолжает говорить он на почве ревности. – Ты заебал, ей Богу, – шипит Венти, подходя к входной двери. Он взаправду собирается сбежать, – не понимаю против чего ты. Мой друг. Тактильный друг. Чайлд. Чайлдик такой. Дурачок. Ну че от него ожидать-то?, – мелит по-глупому, думая, что так будет звучать правдоподобнее в тысячу раз, чем звучало бы, будь то сказано серьезнее. С другими людьми ему удавалось минимизировать скандалы таким способом. В барах, с друзьями - всегда работало, – Да, мы выпили, я знаю, что тебе такое не нравится... – Не нравится, а все равно ведь делаешь, – встает напротив него юноша. – Ну а ты мне кто? Мать моя или кто еще, чтоб я отчитывался перед тобой?, – заводится Венти, – Что-то не нравится, тогда, будь добр, съебись. В моем доме скандалы устраиваешь, между прочим, – тыкает в него парень, и уходит. Сяо так расстроили и подкосили эти слова, что, даже не обувшись, выходит на лестничную площадку, дабы что-то ответить. Последнее слово, он считает, должно быть за ним. – А я тебе не друг, что ли?, – звучит намного громче, чем хотелось первоначально, – нормальные друзья стараются не создавать дискомфорт, а наоборот! – Отъебись, – шепчет музыкант, но из-за эха слово было хорошо слышно всем, кто мог находиться рядом. – Противно, что разрешил тебе общаться со мной, – говорит Сяо, но в следующую же секунду думает о том, какую же хуйню он сказал. Совсем не входило в его планы говорить такое. – Да что ты, – останавливается Венти, оборачиваясь к юноше, – иди тогда порежь себя, не знаю, чем ты там любишь заниматься. Вечно недовольный ходишь, я уж боюсь, не с трупом ли связался. Шрамы, бледный... Смотреть мерзко. Сяо опешил. Они никогда не говорили о теме селфхарма. О его теме. Она была тяжелой и являлась почти самой болезненной для него. Тем более он не предполагал, что Венти об этом знает. Возможно, была до абсурдного очевидна его проблема, но все же... Он не думал. Так же он не думал, что его друг решит надавить именно на нее. Юноша всегда хотел выглядеть сильным, а слышать, что все наоборот максимально не хотелось. Отвращение к себе резко подкатило к горлу. Однако отвращение к человеку напротив было более острым на ощущение. Сяо молча отходит к двери и скрывается в стенах студии, пока Венти тяжело вздыхает и опускается на лестницу перевести дух. Вся эта ситуация вызывает не более чем чувство стыда и жалости. Стыд - за те глупые слова, что они наговорили друг другу. Стыд, что все началось с ровного места. Стыдно. Очень. Жалость - ведь совсем недавно ничего не предвещало беды. Все было хорошо, но снова все испортилось. И пока один шагает к другу за советом и поддержкой, другой, по совету первого, наносит себе привычные телесные повреждения. Он как всегда постарается все скрыть. Желание поранить себя естественно и накатывает безумно сильно, что устоять перед ним невозможно. Причинять себе вред из побуждений наказать себя. Потому что в какой-то момент становится так невыносимо быть собой. Так хочется убежать ни к кому-то, а из себя. Когда ты этого не делаешь, то наступает будто бы ломка. Самая настоящая зависимость. И у Сяо их отныне две. Венти же в это время лежит на диване Розарии с острой болью. Рядом с ним лежит собака и тихо жалобно поскуливает, с грустью смотря на хозяйку. – Только не говори, что ты пил на голодный желудок, – просит Розария, подходя к другу с двумя таблетками и водой. А он и сказать ничего не может. Боль прихватила с такой силой, что вдохнуть тяжело. Словно кожа стягивает все органы, и они все трутся друг о друга, доставляя нестерпимую боль. – По сути таблетки пить нельзя с алкоголем..., – мыслит девушка, стараясь успокоить свои дрожащие руки, – но один разок можно. В ее телефоне уже на всякий случай стоит номер неотложки. Она нежно поднимает за подбородок спрятанную голову Венти между собственных колен и помогает выпить то, что обязано ему помочь. Музыкант почти не дышит и глаза не открывает, а движения скованы. Розария укладывает парня обратно, накрывает пледом и остается сидеть рядом, прислушиваясь к стонам боли и чужому дыханию, боясь его не услышать. Такое уже происходило, но каждый раз страшно, что Венти не вывезет. Девушка садится на корточки напротив лица парня и внимательно всматривается в него. Видит, как скатываются слезинки по щекам. Видимо, он думает о том же, о чем и она. Тонкая кисть поднимается и начинает гладить шелковистые волосы друга, пытаясь успокоить. Изначально Венти пришел еле живой. Однако было видно, что тот был зол, по крайней мере до того, как начал почти отключаться по дороге к дому подруги. Проходит некоторое время и дыхание парня приходит в норму. Мышцы лица не так напряжены, а тело приняло более расслабленное положение. Только когда Венти открыл глаза, Розария облегченно выдохнула и пошла искать уже готовой еды у себя в холодильнике, чтобы накормить друга. – Венти, можешь сесть?, – спрашивает она аккуратно, держа в руках тарелку с супом, пока на кухне греется полноценный ужин. Парень мычит одобрительно и садится. Он тянет руки к еде, ощущая острую нехватку энергии. Поев, Венти наконец оживляется, под ненавязчивые рассказы Розарии об ее экзаменах, о поступлении в универ после колледжа и о всяком таком житейском. Зарита стала более веселой, тем более пока музыкант ее гладит. Скорую вызывать не пришлось - это хорошо. – Я хотел сказать..., – начинает он неуверенно, и подруга понимает, что он хочет, поэтому смело перебивает. – Давай утром обсудим, ты только что чуть коньки не отбросил, думаю то, чем ты хочешь со мной поделиться не из самых приятных вещей, так что... Пойдем спать, пожалуйста. – Хорошо, – Венти грустно улыбается, но в глубине души ему тепло от такой заботы близкой подруги. "А Сяо бы меня отчитывал", – думает он. Да, его не очень приятному другу не нравилось как он относится к своему здоровью. Что больше возмущало, так это то, что тот сам к себе относится никак. И только самый близкий человек, что прошел с тобой огонь и воду, понимает, что донимать не стоит. Кто из людей не без греха? Только печально, что Сяо вечно что-то надо и вечно что-то не так. В отличие от Кэйи и Розарии, что помогают ему, понимая все без слов, юноша только и делает, что ругает и ругает. Таково мнение Венти. Может быть и правда их дружба ни стоит и гроша и пора бы заканчивать? "Не стоило даже начинать", – проносится в его голове уже перед самым сном, когда его крепко-крепко обнимает подруга, что именно в этот момент смогла успокоиться полностью сама от приступа парня. И пока Венти спит, Сяо не может даже глаз сомкнуть. Исполосованная рука вся в крови и щипит, а слабые слезы все не хотят останавливаться. Душу рвет. Тяжесть накрывает все тело. Даже Лягушка сидит в стороне. Он списывает это на осуждение, что глупый человек обидел ее хозяина, но лягушка же не может сказать, что она не знает как ему помочь, от того и не знает надо ли его тревожить своими ква или не надо.***
Летнее утро всегда является самым приятным утром. Только если ты не с похмелья, конечно же. Сладкий, немного холодненький чай и, на удивление, хороший завтрак, поднимает настроение Венти, даря мягкую легкость на дальнейший диалог с Розарией. – Помнишь Сяо? – Помню, – девушка стоит у тостера и намазывает вкусную смесь из чеснока и сыра на булку, протягивая некоторые другу. – С ним проблемы. Он вчера выводить меня из себя начал из-за Чайлда, мол, липнет много. Я знал, что он ебнутый, но не гомофоб же, – вздыхает музыкант. – Почему сразу гомофоб? Может он влюбился в тебя, вот и ревнует к Чайлду, – налегке предполагает девушка, садясь рядом с парнем. – Фу ты... Ерунда, – кривится он. – Почему ерунда?, – снова спрашивает Рози. – Да потому что ни о каких влюбленностях с этим человеком и речи быть не может. Мы как друзья цапаемся постоянно! Что будет, если отношения начнем? Нет. Точно нет. – У тебя к нему точно чувства есть..., – размышляет, смотря в потолок, – может, если поговорите о чувствах и признаетесь друг другу, тогда и ссор станет меньше? Вдруг в этом причина всех скандалов... Зарита, быстренько доев свой корм, подбегает к ногам гостя под столом и ложится на пол, кладя мордочку ему на тапок. – Заритушка, поддерживает меня, – умиляется парень, начиная гладить милое существо, продолжая отвечать Розарии, – Нет, я уверен, что нет у него таких чувств ко мне. Ну по-другому у людей такое проявляется. – Парень Сяо в общем сложный, так что и проявляется по-сложному, – настаивает девушка. Минута молчания, и Венти вздыхает. – Я поговорю с ним, как вернусь домой. Подруга одобрительно кивает и улыбается, радуясь, что в ее жизни таким драмам пока нет места. – Береги себя, – в некой прострации говорит Розария, вспоминая последний вечер. – Постараюсь. Венти вздыхает еще раз. Парень смотрит в окно, где на небе, выглядывая из облаков, солнце стреляет лучами ему в глаза. Он щурится, но прятаться не собирается. Редкое чувство расслабления, как после тяжелой смены зимой принять горячий душ. – Верю в тебя, - кивает подруга. Когда музыкант возвращается домой, его встречает Лягушка. Она молча сидит на тумбе и смотрит маленькими глазами на человека. Венти ей улыбается. – Милая, а где Сяо?, – спрашивает он, аккуратно проходя в студию дальше. Лягушка тихо квакает и перепрыгивает быстренько на кровать, вслед за хозяином. – Его нету?, – удивляется Венти, – я же не серьезно..., – шепчет он, вспоминая свои слова во время ссоры. Парень видит свой телефон рядом с раковиной, где мыл посуду и вспоминает, что не брал его с собой, когда уходил. Без сетей иногда бывает намного круче, чем с ними, это всегда было понятно. На рабочем столе он замечает длинный футляр и две записки на маленьких клочках бумаги. "По счастливым обстоятельствам она пришла сегодня. Прости меня", – гласит первая. "Я вышел в магазин, приду где-то к часу", – вторая. Венти вздыхает в который раз за утро и садится в кресло, поглядывая на футляр. Дрожащими руками он открывает его и скромно улыбается. Флейта. Очень неожиданно ее получить, особенно от него. Примерно в данных тональностях он ее и высматривал, кстати говоря. Он, зная, что сейчас скорее всего у всех завянут уши, пробует что-то сыграть. Однако парень ведь музыкант, так что получается не так плохо. Наловчиться чуток, и можно добавлять в альбом. Становится совестно, когда Венти разглядывает новую приятную вещицу, столь прекрасную, как флейта, и слышится звук открывания двери. Вернулся. Парень откладывает инструмент и со стыдом опускает голову, смотря на подлокотники, на полы, куда угодно, только не на друга. Сяо не обращая внимание на него, проходит к кухонному столику и ставит на него пакет с продуктами. – Даже знать не хочу, где ты был всю ночь, но, пожалуйста, давай ты поешь, – хмуро говорит он. – Не переживай, по борделям не ходил, – хихикает неловко Венти. Теперь вздыхает Сяо. – Прости, мне не стоило вчера начинать такое... Я имею в виду, в порядке ли ты, – кривится он, оттягивая рукава худи. Кажись, те прилипли к руке. Музыкант показушно кашляет, замечая все. – Всего лишь словил приступ отсутствия питания, – встает более уверенно он, – мы так с друзьями этот называем. К врачу я, конечно, не ходил, – парень ищет аптечку, надеясь найти там какую-нибудь мазь и бинты. Разговаривать по душам тяжело, да и мириться не легче, но почему бы не попробовать помочь друг другу? – А надо бы. – Пф..., – закатывает глаза Венти, а затем находит в коробочке в тумбе то, что нужно, – о, нашел. Иди сюда, – он оборачивается к юноше и ведет рукой к кровати, мол, садись, сейчас лечить будем. Сяо хотел было отказаться и сказать, что все в порядке, но в глазах музыканта он бы выглядел совсем дураком в этот момент, поэтому молча сел рядом с ним. Впервые кто-то увидит его шрамы и, тем более, новые раны, о которых он действительно не позаботился ночью, о чем жалеет. Максимально неловко. Хочется сквозь землю провалиться. Венти просит его засучить рукава, так как сам боится неаккуратным движением сделать хуже. Ежу понятно, что под ними, но можно ли сказать, что Сяо перестарался? Определенно да. Из некоторых порезов еще в маленьких количествах, да текла кровь. – Хреново, – бубнит парень, недовольный тем, что видит. – Извини, – отводит взгляд Сяо. Какого черта это все происходит именно с ним... – Перед собой извинись, – звучит довольно агрессивно в ответ, в то время как пальцы Венти нежно, очень осторожно обрабатывают чужие раны, – терпи перекись водорода теперь. – Е-мае..., – шипит юноша. Оба хихикают. Последний штрих - бинты. – И вот теперь ты мумия, – смеется парень, встает с кровати и хлопает по плечу друга, оставляя того ненадолго одного, пока сам моет руки. "Что ж, было не так сложно", – думает он. Переведя дух напротив зеркала в ванной комнате, Венти с неким волнением выходит, ведь слышит, как Сяо раскладывает продукты по всем ячейкам холодильника и ставит плиту нагреваться. – Можем приготовить вместе что-то, – предлагает юноша. – Удивительное поведение, – снова хихикает Венти, но смех быстро стихает, – и меня прости, я тоже глупостей наговорил. Причем глупостей с последствиями, – кивает он на чужую кисть, – и спасибо за флейту, – улыбается. И наконец Сяо подает хоть какие-то признаки того, что он не сплошной комок несчастья и угрюмости, – он скромно улыбается в ответ. – Я переживал подойдет ли она тебе..., – мямлит, прокручивая в голове рецепт того, что хотел приготовить. – Зря переживал, – музыкант подходит ближе, – так с чем помочь? После такого несвойственного им обоим примирения, они готовили обед и ужин, разговаривая о всякой ерунде. Нужно время, как думает Венти, чтоб еще более сентиментальный и открытый диалог произошел между ними. Оба парня уже и забыли, что прошлым вечером рассорились и наговорили кучу гадостей. Сейчас им снова хорошо вместе.***