Гнев иного мира

      Гермиона смотрела на своего друга Рона. Вернее, уже бывшего друга. Она до сих пор не могла поверить в то, что он только-что сказал. На него также смотрели и остальные Уизли, к которым Гермиона приехала под конец зимних каникул. Они собирались поехать на вокзал вместе, и сейчас собирали вещи. Мисс Уизли, как на зло, отправилась в Косой переулок, и дома её не было. — Выбирай, — потребовал Рон. — Выбирать что? — всё ещё не веря, переспросила Гермона. — Я или Поттер. Выбирай. — Рон… — Он сблизился со слизеринцами, предал нашу дружбу. Он наплевал на всё, что мы ему дали. — То что он общается не только с грифиндорцами, это же хорошо… — Только если не со слизеринцем. Ты же знаешь, они все… — Не факультет определяет человека, Рон, — вмешался мистер Уизли, — Да у слизеринцев особое… Отношение к тёмным искусствам, и они больше к ним склонны. Но это не фактор. — Сам-знаешь-кто — слизеринец, — аргументировал Рон. — А ещё… — влез Джордж. — Андромеда Блэк… — поддержал Фред. — И Мэрлин… — Имельда Рейс, Рон, тоже была выпускницей Слизерина, — влезла в разговор Джинни, отошедшая от шока, — Но это не помешало ей стать капитаном сборной Англии и удерживать чемпионский титул на протяжении всей карьеры в сборной. А это, немного не мало, пять чемпионатов, 1898-го, 1902-го, 1906-го, 1910-го и 1914-го. — Не верю! — Рон запротеставал, — Имельда не могла… — Она окончила Слизерин, Рон! — Это ничего не меняет! Гарри изменился, он предал нашу дружбу. Я видел, как он, вместе с одной из девчонок Гринграсс, заходил в один из заброшенных классов. — Ты за ним ещё и шпионил? — вновь взял слово мистер Уизли.       Спор продолжился, а Гермиона погрузилась в размышления. Как её друзья, за один, ещё даже не прошедший, год, смогли так сильно разругаться? Вернее, как Рон смог разругаться с Гарри? Да, Поттер действительно поступил не слишком красиво, когда ограничил общение с ними обоими. Но ей то удалось наладить контакты, так почему же Рон не смог?       Безусловно, ей и самой, по началу, не нравилось, что Гарри общается с Гринграсс. Да и внезапное заключение перемирия с Малфоем, тоже не красило ситуацию. Но когда оценки Гарри улучшились, она просто с этим смирилась, подумав, что это было сделано чтобы наверстать практические занятия. В этом Гринграсс была сильна, да и Малфой был неплох в зельях.       Гермиона очень неохотно признала факт превосходства этих двух слизеринцев. Но факт был. Гринграсс ещё на четвёртом курсе превзошла её почти по всем предметам. Без поблажек на начальные курсы, и маховика времени, тягаться с чистокровной ведьмой было невозможно. А Малфой, пускай и был любимчиком Снейпа, и без этого был докой в зельеварении. Сказывалась та же «чистая кровь». Аристократы были банально подготовленние. И Дафна, на третьем курсе отставшая от неё только из-за маховика, это отлично показала и доказала.       Гермиона была рада, что друг наконец-то потянулся за знаниями. И не важно, кто их давал. Плюс, она пару раз видела, как Дафна консультируется у профессора Блэка. А это значит… — К тому же, он теперь ещё и с Блэком якшается, — вырвала её из раздумий, фраза Рона, — Я вам говорю, он совсем с катушек слетел. Что Блэк, что Поттер. Наверняка оба уже присягнули Сами-знаете-кому! — Рон! — чаша терпения Грейнджер была переполнена, — Да-ка ты можешь?!. Да Гарри бы никогда… И лорд Блэк тем более. — Лорд Блэк, значит? Что, он и тебя подкупил да? — Рон!.. — мистер Уизли понизил голос, было видно, что терпеть слова своего младшего сына, он мог ещё очень и очень недолго, — Я предупреждаю тебя. — Да он же наверняка такой же, как тёмный лорд, если не хуже! Он ещё не начал называть тебя грязнокровкой? — Рональд Уизли! — мистер Уизли сорвался, — Немедленно иди в свою комнату, и не выходи пока я не разрешу!       Рон зло посмотрел на неё, и Гермионе стало не по себе. Она, на всякий случай, потянулась за палочкой, но случайно задела серебряного ворона, которого ей подарил Гарри и попросил держать где-нибудь, куда она сможет дотянуться в случае чего. В миг она очутилась в знакомой библиотеке на Гриммо 12, где уже изрядно поубавилось книг. «Портключ?» — пронеслось в голове девушки. — Он самый, мисс Грейнджер, — раздался сзади голос профессора Блэка, — Кажется вы активировали его случайно.       Гермиона повернулась. Профессор, как обычно, был одет в рубашку с закатанными рукавами, брюки, которые налево и направо продавались в магловских магазинах, и туфли. Он сидел в одном из кресел и листал детскую книжку, в которой Гермиона сразу узнала «Сказки барда Бидля». Рядом с Блэком, а точнее на подлокотнике его кресла, сидела Астория Гринграсс, хотя и с седыми в корнях волосами. Гермиону это не удивило, она, хоть и не понимала, но представляла через что пришлось пройти сёстрам, и не удивилась бы, если и Дафна также изменилась. Но, видимо, любовь к магловской одежде передалась и ей. Гринграсс была одета в чёрный джемпер с высоким воротником, джинсы, которые в Англии только входили в оборот и поставлялись, в основном, из США, и красные кроссовки. Пример Блэка явно делал своё дело.       Астория, казалось совсем её не заметила, и что-то выискивала в книге. Блэк бросал быстрые взгляды на Гермиону, Асторию и книгу. На его лице, по-прежнему, было трудно что-либо прочитать. — Простите, лорд Блэк, я… — Гермиона попыталась оправдаться. — О, не нужно слов, мисс Грейнджер. По правде, я хотел поговорить с вами и вашими родителями, за день до возвращения в Хогвартс. Но, кажется, Гарри опередил меня с тем, чтобы пригласить вас сюда, — Гермиона заметила, что Астория напряглась, но всё ещё не отрывала взгляд от книги, она их явно слушала, — Кричер! Рядом с Блэком появился домовик, который с презрением посмотрел на Гермиону. — Хозяин звал старого Кричера? — начал домовик, — Лорд Блэк хочет, чтобы Кричер выкинул из дома эту грязнокровку? — Я хочу, чтобы ты проводил её к Гарри. И если я узнаю, что ты бросаешься такими словами, я повешу твою голову рядом с остальными стариками. — Кричер понял вас, хозяин. Кричер выполнит приказ. Идёмте, — эльф указал на неё и пошёл на выход из библиотеки.

***

      Гарри сидел в гостиной вместе с Дафной. Они часто проводили время вместе, особенно после произошедшего перед новым годом убийства её родителей. Он часто замечал, что сёстры Гринграсс не очень охотно говорят друг с другом. Вернее, не охотно говорит Астория. Обычно, их разговоры заканчивались односложными ответами со стороны младшей сестры. Астория вечно уходила куда-то в себя, иногда могла даже не услышать Дафну. По сути, единственным, с кем общалась Астория, был Антарес. У Дафны это был он, Гарри. — Я говорю тебе, Даф, — Гарри в который раз пытался донести до своей собеседницы свою мысль, — Поговори с Антаресом. — И что я ему скажу? — Дафну, судя по голосу, явно начало раздражать это. — Что тебя беспокоит поведение Астории. Ты леди Гринграсс, он тебя послушает. — А он регент нашего рода. — А ещё, единственный с кем общается Астория. Я же вижу, что тебе не по себе, когда она уходит. Вам надо поговорить. — А есть о чём? Она изменилась, Гарри. Это уже не та… — Даф, она, какой бы ни была, твоя семья. А в данный момент, единственная родня. Я бы всё отдал, чтобы поговорить с родителями. И не важно были бы они тёмными магами, или нет. — Я… Я не могу… — Если ты не поговоришь с ней, ты можешь и вовсе потерять контакты с ней в будущем. — Гарри. Это трудно, просить другого человека вмешаться в наши, семейные, проблемы. — Однако без этого, ты с Асторией не поговоришь. Дверь открылась и в комнату неспешно вошёл Кричер. А за ним, на удивление Гарри, Гермиона. — Привет, — сказал гостья, едва увидев друга.

***

      Астория прикрыла глаза, переваривая полученную из «Сказок барда Бидля» информацию. — И что я должна была узнать? — спросила она. — Зависит от того, как ты читала, — ответил Антарес. — Бред… Просто сказка для детей. — Не совсем. В каждой сказке есть частица правды. К примеру, Певереллы действительно существовали. И они действительно обладали этими дарами. Но создали их, вероятно, сами. — Для создания такого артефакта нужно… Ты хочешь сказать, что они были равны нам? — Нет. Нам равны они не были. Но вот в их эпоху, мало кто мог с ними сравниться. Во многом из-за этого они и вымерли. — Поясни? — Певереллы были исключением из правил. Они были невероятно могущественным родом, это факт. Но другие, с кем они связывались, нет. И в итоге, мощь рода просто пресеклась. Магия перестала проявляться в них сильнее чем в ком-либо другом, и они слились с Поттерами, Мраксами и ещё несколькими родами. — И сколько из их потомков живёт сейчас? — Только Гарри Поттер, и ещё, вероятно, тёмный лорд. Но они настолько отдалённо связаны с ними, что говорить о возрождении Певереллов не приходится. — И как это должно мне помочь? — Ты должна держать их наследие в уме. В сказке есть мораль. И она весьма проста. Стремясь к власти, ты должна понимать три вещи. Твоя сила должна оставаться тайной, до самого конца, старший брат хвастался «непобедимой» палочкой, и был убит, так ей и не воспользовавшись. Ты не в силах противостоять тому, что выше тебя, средний брат воскресил свою любовь, но она оказалась просто ходячим трупом, без какого-либо намёка на жизнь. От смерти не убежать, её можно отсрочить, но не избежать. — Младший брат прятался от смерти под мантией, пережив своих братьев и обретя семью. — Верно. Тёмный лорд думает, что обманул судьбу, когда создал крестражи, но крестражи не вечны. — Чаша Хаффлпафф, которую мы уничтожили, была крестражем? — Да. — И сколько их осталось. — Четыре. Один, кстати, в этом доме, но его можно не трогать. — Почему? — Потому-что нельзя воскреснуть из крестража, который находится в живом существе. — Неужели… Поттер? — Он самый. — Дафна в опасности, — Астория открыла глаза, и подскочила с кресла. — Не думаю, Тори. Поттер не опасен. — Ты сказал, что он крестраж. — Так и есть, но в отличии от остальных, в нём настолько ничтожная часть души этого сопляка, что я не вижу смысла опасаться за Дафну. — Но… — Тори. Я рад, что в тебе наконец-то проснулось сочувствие и переживание за сестру, однако, повторю, Поттер не опасен. — Антарес, она моя последняя родственница! — Астория вспылила. — И ты об этом забыла. — Что? — Ты забыла об этом. Всякий раз, когда Дафна пытается поговорить с тобой, ты отвечаешь так, будто она тебе омерзительна. Ты забыла о том, что она единственная, кого ты можешь назвать родственником. — Я… — она резко умерила изначальный запал, — Мне… — Было больно? Она напоминает тебе мать, я понимаю. Но думаешь ей не больно? Каждый раз смотреть в зеркало и видеть в нём копию матери, которую она уже не увидит. Она прошла через то же, что и ты, но не забыла про твоё существование. В отличии от тебя. — Антарес… Я… — Тори, запомни важную вещь. Твоя семья — самое ценное, что есть в этом мире. Я, к сожалению, понял это слишком поздно. И только благодаря тебе и Дафне, я посмотрел на себя со стороны. — Твоих родителей тоже?.. — Не совсем. Может быть, когда нибудь, я и расскажу. Но… Не повторяй моих ошибок. — Я… Пойду поговорю с ней. Спасибо. Антарес не ответил. Он просто кивнул ей.

***

      Для ситха это было испытанием. Каждая встреча с Асторией напоминала ему о его неудаче. Но они также и давали понять, что его взгляды на мир ошибочны.       Он ненавидел слабости, стремился избавиться от них. И поначалу казалось, что в этом мире, с которым его не связывает ничего, ему удастся не допустить их возникновения. Но Антарес ошибся.       Новая ученица, новая привязанность, новая слабость. Антарес боялся выростить из неё вторую Джейсу, но… Снова ошибся. Астория не напоминала ему Джейсу, она заставляла его забыть о ней. Заставила принять и смириться со слабостью. Он видел в ней сильную личность. Намного более сильную чем его предыдущая ученица. Да, слизеринка была открытием. Величайшим открытием. Вишейт, Реван, Нага Садоу, никто из них и сравниться не мог с тем дарованием, которое откопал он.       Боялся ли он Асторию? Нет. Она была полностью предана ему. Он об этом позаботился. Каждое действие, каждый разговор. Всё было направлено на то, чтобы получить её лояльность. Лорду Блэку было жалко Асторию и Дафну Гринграсс, оставшихся без родителей. Ситху было плевать. Через Асторию открывался его путь к власти. Он сделал для этого всё. Всё, что случилось, было маленьким шагом к этому. Но…       Всегда было это проклятое «Но». Был ли он тем самым, гневом империи? Ситхом, который внушал страх. Он создал орден в этом мире, уже составил примерный список будущих участников. Но он не был тем, кто вошёл в бурю на Малакоре V.       Гнев Империи не любил никого сильнее себя. Он убил своего ребёнка и ту, которая дарила покой. Антарес Блэк дорожит Асторией Гринграсс, той кто рождает в нём страсть.       Гнев Империи умер на Малакоре V. В будущее идёт другой человек. Идёт рука об руку с той, что создаст новый мир. Вот только, до этого ещё далеко. Очень далеко.       Антарес подождёт, ему не привыкать. Ситхи всегда были терпеливыми.