Лишь снег и ночь. И вечный странник.

            Ветер на руках. Это был её подарок. Колечко с двумя завитками из латуни. Репродукция средневекового узора викингов, символизирующего ветер. И сейчас оно было на моей руке.       Я не знала, что и думать. Забежала в ближайший туалет, умыла лицо водой, облокотилась спиной о стену и уставилась на своё отражение в зеркале.       - Да, Наташ, а ты умеешь удивлять, - задумчиво бросила я в пустоту.       Она всегда так вдохновенно отзывалась о своём браке. Даже на ключах у неё висел брелок с именем мужа. Виталий. А как она мечтательно рассказывала нам о любви? "Вот так, ребята, живёшь-живёшь, а потом вдруг как влюбишься без памяти в человека, и всё кроме него, перестает иметь какую-то ценность. Даже разбросанные по квартире носки кажутся самыми лучшими носками на свете. Знаете, я всем вам желаю найти в жизни своего человека. Превеликое счастье быть по-настоящему любимым и любить в ответ".       За годы, что я знала её в школе, ни разу даже толики сомнения в нерушимости её брака не забегало в мою голову. Она выглядела счастливой. Да что там выглядела. Она была счастливой. И я искренне благодарна её мужу за это. Я его уважала. Да, ревновала. Ужасно ревновала, но уважала.       Сама не поняла, как, но постояв пару минут у стенки туалета, перестала и злиться и волноваться. Я не чувствовала больше, что являюсь угрозой для её семейного очага. В конце концов она имеет право на выбор. А я имею право на правду. И нам давно необходимо поговорить. Пусть даже наши отношения были лишь плодом моей богатой фантазии. Но я хочу это знать. Я хочу услышать от неё, кто я ей. И кем я ей была.       Решительно распахнув дверцу туалета, я быстрым шагом пошла по направлению к 220-му кабинету.       Наталья сидела за своим столом, о чём-то оживленно беседуя с учениками.       - Наталья Андреевна, - распахнула я дверь и сразу же почувствовала на себе огонь серебряных глаз, - вы не будете против, если я побуду сегодня вашим учеником и тоже послушаю остаток урока?       Наталья улыбнулась, оглядела класс и ответила:       - Нет, конечно, Анна Сергеевна. Только садитесь ко мне, у нас сегодня аншлаг.       Я прошагала мимо парт, сопровождаемая изучающими взглядами учеников, и села за учительский стол рядом с Натальей.       - На чём мы остановились? - задумчиво произнесла загадка моей жизни и поправила выбившийся локон за ухо.       - На том, как Маша пришла к Екатерине.       - Ах да, точно. Как думаете, какого было молодой девушке просить помощь у самой императрицы?       - Страшно, наверное.       - И правда, страшно. Но она боялась не за себя. У неё не было выбора, ведь на кону стояла жизнь Петра. А ради любимого человека даже к самой императрице прийти становится посильной задачей.       Ребята слушали её очень внимательно. Всё-таки, Наталья и правда была профессионалом своего дела. Однажды я спросила у неё, почему она с кандидатской степенью работает именно в школе, а не в университете. На что получила ответ: "Всегда мечтала быть учителем. Даже когда сама училась в школе, меня частенько звали на замены к младшим классам. Они меня слушались. Наша сказочница Таша. Так они меня величали. И бежали навстречу каждый раз, как видели в коридоре. А степень? Это не про университет. Это про науку. Публикации, конференции, поездки в другие страны. Мне не хватало в жизни прикладной лингвистики и общества учёных людей - защитила диссертацию. Понимаешь?"       И я её понимала. Однако сейчас я не могла посоревноваться с её учениками во внимательности. Я была сосредоточена на чём угодно, только не на её словах. На её дыхании. На её запахе. На том, как забавно пружинили кудряшки, когда она смеялась или поворачивала голову. На руке, что вырисовывала узоры в воздухе, вторя в такт ее воодушевлению. На второй руке, что была скрыта от глаз учеников, оперта о стул своей обладательницы и сжата в кулак.       Я не успела продумать дальнейший план. Какая-то невидимая сила тянула меня к её рукам.       Секунда       И       Я легко коснулась кожи запястья, будто спрашивая разрешения.       К моему удивлению, Наталья раскрыла ладонь, и наши пальцы переплелись под партой.