Клетка

Выплеск магии был подобен достижению долгожданного наслаждения, словно лучший оргазм, удовольствие, которое теплом прокатывается по венам. Магия внутри Гермионы удовлетворенно замурчала. Наконец-то хозяйка дала ей освобождение. Минуты эфории были будто эндорфиновая атака. Счастливо улыбнувшись, Гермиона снова воскресила воспоминание в своей памяти. Дали бы ей омут памяти и она предпочла не вынимать головы от туда, теряясь в тумане чувств.   При использовании каждого заклинания волшебник чувствовал небольшой выброс эндорфина, гармона радости. Воздержание же от магии вызывало ломку, желание ощутить долгожданную порцию эмоций. Это была зависимость от магии, от получения экстаза, как высшей степени эйфории. Ощущение, похожее на безграничную радость и высшее блаженство манило к себе волшебников. При регулярной магической практике доза постоянна, а поэтому зависимость не дает о себе знать. Но если запереть волшебство внутри, запрещать ему находить выход, оно медленно будет сводить своего обладателя с ума. Жгучее желание с каждым днем будет крепнуть, ломая изнутри. Магия подобная самым тяжелым нароктикам, попробовав однажды ты уже не можешь прекратить.   Друзья бывшей гриффиндорки не понимали всей опасности, которой подвергали себя и общество. Мало того, что они ограничивали ей возможность колдовать, так еще и добавляли к этому сильные эмоциональные потрясения, усугубляя положение в разы. Не сложно представить себе, что может натворить сильный волшебник сошедший с ума. В истории Магической Британии уже были такие случаи. Ни к чему хорошему они никогда не приводили. Первая и Вторая Магическая война этому не единственное подверждение.   Выплеск помог избежать продолжения эндорфиновой пытки, но на долго ли? Никто не могу предсказать.   Открыв глаза, Гермиона плотно сжала челюсти. Домработница снова появилась в ее комнате, желая помочь подготовить ее к очередному приему. Грейнджер уже сбилась со счету, сколько всего их было. Одно было ей не понятно, почему Гарри и Рон все же решили взять ее с собой, почему не боялись, что она ослушается их. Гермиона разрешила домработнице делать то, что она считает нужным. Пусть будет так. Это маленькое затишье, для собственного блага.   Может предложение Малфоя и не такое обсурдное, каким оно показалось ей на первый взгляд. Вдруг он действительно может решить ее проблему.   Собравшись, девушка спустилась на первый этаж. В гостинной ее ожидали друзья. Значит, они не передумали.   Их лица были серьезными как никогда. Гарри взбалтывал огненый виски в стакане, любуясь как жидкость стекает по стенкам. Он даже не поднял взгляда на Гермиону, когда та вошла. Рон встал ей на встречу, протягивая руку. Что-то было здесь не так. Прищурившись, бывшая гриффиндорка не спешила принимать руку друга. Пробежавшись взглядом по сторонам, она пыталась отметить изменилась ли обстановка в комнате, но все было по прежнему. Где же был подвох?   - Долго тебя ждать? - нетерпеливо произнес Уизли, сжимая руку, которую протягивал, в кулах.   - В чем подвох? - осмелилась спросить девушка, скрестив руки на груди. - Каким образом вы решили наказать меня на этот раз?   Уизли усмехнулся. Ринувшись вперед, он схватил ее за предплечье, притягивая к себе. Его волшебная палочка коснулась виска Гермионы. Не успев среагировать, девушка замерла на месте. В широко распахнутых глазах встали слезы.   - Ты никому не сможешь рассказать о том, что происходит в нашем доме. Не можешь никого попросить помочь тебе. Не можешь даже намекнуть на то, что поисходит с тобой. При любом упоминании этой темы у тебя будет жутко расскалываться голова. Тебе будет казаться, что она взорвется, если ты не прекратишь разговор тут же.   Моргнув, Гермиона почувствовала себя совсем по другому. Ее будто погрузили в вакуум. Звуки казались приглушеными, разговоры далекими, люди ненастоящими. Все отошло на второй план, кроме того, что ей никому нельзя было рассказывать о том, что происходит у них с друзьями. Это было самым важным. Важнее чем ее собственная жизнь.   Не дожидаясь пока Гермиона придет в себя, друзья трансгрессировали в поместье Малфоя. В последнее время пиар кампания Забини стремительно набирала обороты и приемы становились ежедневной необходимостью. Важно поддерживать популярность, чтобы напиток продавался лучше. Золотое Трио обязанно было присутствовать на каждом, чтобы поддерживать имидж огненного виски. Не зря же он назван в честь их дружбы, легендарной троицы, которая фактически спасла всю магическую Британию от нападков некого темного волшебника. Напиток должен был стать таким же легендарным и обрасти слухами и собственной историей. Приемы как нельзя лучше подходили для этих целей. Приглашались самые известные личности, самые скандальные фигуры истории и самые праведные лица Министерства Магии.   Потерев шею рукой, Гермиона пыталась отогнать это ощущение. Но все попытки были тщетны. Ей хотелось провалиться сквозь землю. Бессилие от собственной беспечности так злило ее. Однако, из-за вмешательства в ее мысли, они больше не желали собираться воедино. Девушка даже не могла понять что именно чувствует.   Гарри втянул ее в очередной бесмыссленный разговор с Забини и другими сливками общества, пытался добиться от нее участия, но вскоре плюнул и взял инициативу в свои руки. От Гермионы требовалось только кивать головой в нужные моменты. Для этого он специально обращался к ней, повышая тон голоса. Участники разговора делали вид, что не замечают разболтанного состояния Гермионы, ее потерянности. В целом, никому до этого не было особого дела. Все вокруг знали, что в личные дела Золотого Трио не стоит соваться, какие бы подозрения не закрадывались.   Малфой подошел к ним, вклиниваясь в беседу. Сегодня у него был четкий план: вывести Грейнджер в тихое место и распросить о происходящем. Уизли и Поттер особенно охраняли ее на этом приеме. Блондин знал, что что-то плохое происходит между ними, только не мог понять что именно. Бывшая гриффиндорка должна объяснить ему. Она нуждается в его помощи, только почему-то не может попросить. Хотя обостренное чувство гордости и привязанности к лучшим друзьям, которые Малфой мог наблюдать в школьное время, давали красноречивый ответ на его вопрос. Оставалось только придумать как остаться на едине с Грейнджер и не привлечь ненужное внимание. План трудновыполнимый, но тем не менее, реальный. В этом ему поможет Забини, его лучший друг и помощник в любой темной схеме. Подмигнув мулату, Малфой подал знак. Пора было начинать.   - Друзья, - торжественно произнес Блейз, обращаясь неприменно к Поттеру. Это было важно. - наша кампания по продвижению огневиски в массы идет весьма успешно. Продукт приносит выручку. В честь того, что сегодня была продана тысячная бутылка нашего огненного виски, мы устраиваем живое интервью с каждым из участников Золотого Трио. Посетители вечера могут сами задавать вопросы, помимо тех, что приготовили журналисты.   В зале раздалось множество аплодисментов. Осталось высказать дополнение и Малфой получит свою возможность поболтать с фарфоровой куколкой Золотого Трио.   - А для того, чтобы интервью было более полным у каждого члена великой компании будет свой журналист. Мистер Поттер. - Забини снова обратился к Гарри, отводя его к одному журналисту. Специально усадил на специальный стул. Одна часть посетителей пошла в его сторону. - Мистер Уизли. - подхватив рыжего за локоть, мулат передал его другому журналисту. Народ поспешил к другой части зала, чтобы наконец услышать ответы Рональда. Их поседили специально в разных углах, чтобы не было возможности и времени заметить пропажу бывшей гриффиндорки. - Мисс Грейнджер, вам придется немного подождать. Третий журналист задерживается.   Гермиона тупо кивнула головой, отходя в толпу. В игру тут же вступил Малфой. Не касаясь девушки, он отвел ее в другой угол. Интервью началось и внимание парней полностью переключилось на ответы журналистам и посетителям мероприятия. Они не заметили как Малфой осторожно вывел Гермиону из помещения. В коридоре он подхватил ее под локоть и повел к той комнате, в которой залечивал ее рану. У них было не так много времени на разговор.   - Что происходит? - обеспокоенно спросила она. Сердце бешенно колотилось в груди, когда Малфой был так близко к ней. К тому же он не говорил чего хочет от нее. Это пугало еще больше.   - Не бойся. - блондин не спешил сокращать дистанцию, чтобы не пугать ее еще больше. - Я могу осмотреть твою спину? Как твое состояние после залечивания?   - Все хорошо. Гермиона опустила взгляд в пол, стараясь не расплакаться. В голове прозвучал предупредительный звоночек. Опасная тема для нее. Но его забота о ней....ее состоянии...в какой-то мере ей хотелось, чтобы у нее был такой человек. Ей хотелось кому-то довериться.   - Никаких болезненных ощущений у меня нет. - собравшись с мыслями, продолжила она. - Я бы хотела тебя поблагодарить за такую грамотную работу. Особенно в том, что для других рана выглядит так, будто бы осталась на месте.   - Тебя кто-то осматривал?   Малфой надеялся, что Гермиона не догадалась как именно работает его заклинание. Тогда она дала бы ему нужный ответ.   - Гарри. - при упоминании имени друга, она снова почувствовала тяжесть в висках. Но пока она ничего плохого не имела ввиду, боль не разрывала ее голову.   - Значит Гарри. - задумчиво произнес Малфой.   - И что? Какая разница кто на нее смотрел?   - Увидеть твою рану могли только те, кто знал о ее существовании, о том что там за рана и чем она нанесена. Для тех, кто никогда не знал о том, что тебя били кнутом, спина выглядит абсолютно здоровой. - пояснил блондин. - Прости, но я хотел узнать, кто нанес тебе это. Пойми, что если тебя обижают, из этого можно выйти. Обидчик всегда выставляет ситуацию в выгодном свете, делает вид, будто перекрыл тебе все пути отхода. Но это не так. Лазейка есть всегда. Стоит только обратиться за помощью.   - Я просто не понимаю тебя. - взорвалась Гермиона. Голова начинала болеть. Своими разговорами они почти нарушали приказ Рона. - Ты помогаешь мне, спешишь выручить из любой трудной ситуации, даешь советы. Но мы же враги. Какая тебе от этого выгода?   Малфой грустно усмехнулся. Обдумывая этот разговор, он надеялся на более продуктивный диалог. Ему казалось, что бывшая гриффиндорка будет рада принять помощь, с готовностью расскажет обо всем, что происходит в ее жизни, почему ее биография засекречена и что не так с Поттером и Уизли, за что они бьют ее кнутом.   - Гермиона, вся ваша проблема в том, что ваши убеждения крепки как никогда. Вы выставляете границы, считая нас врагами, чудовищами и Салазар его знает кем еще. Вы спешите продемонстрировать свое мнимое превосходство. Только вот правда в том, Гермиона, что мы одинаковые, мы не по разные стороны. В школе вы неплохо справлялись с нападками на слизерин. Не думай, что мы не знаем обо всем, что происходило в вашей гостиной. Крысы есть везде. А если враг я тебе в войне, то...Ты сама то давно не пачкала руки в крови? Скольких ты убила, мисс Идеальность? Что-то не видел, чтобы ты испытывала хоть какие-то судебные тяжбы по этому поводу.   - Не сравнивай, Малфой.   - Не уходи от ответа.   - Не трогай меня!   - Теперь скажи скольких ты убила за войну и я отпущу тебя. - он был непреклонен. Тяжело дышал и едва держал себя в руках, чтобы не сделать ей больно.   Гермиона тяжело вздохнула. Аромат его парфюма душил ее. Малфой находился к ней гораздо ближе, чем это было позволительно.   - Я не считала.   - Спасибо за честность.   И он оставил ее. Ушел. Палочкой он оставил ей золотистые следы, ведущие до зала, в котором проходило мероприятие. Этого достаточно, чтобы она смогла вернуться. О времени, оставшемся до конца интервью он больше не хотел заботиться.   Упрямая Грейнджер, которая даже не дает шанса помочь ей.   Дура. Она вернулась следом за ним. На лице ни следа расстройства. Только смиренная покорность. Бывшая гриффиндорка прошла мимо него тихонько шепнув: - Прости...