Клетка

- Почему вас не было так долго? - спросил Гарри, стоило Гермионе и Драко вернуться в зал. Его взгляд переходил с одного на другую, подозрительно прищурившись. В своих догадках тот периодически мог быть параноиком, подозревая всех и каждого в чем-то непростительном. Ища интриги и заговоры там, где их не было. Ожидая предательства от каждого. Рон насупился, скрестив руки на груди. Ему так же не понравилось длительное отсутствие Гермионы, ушедшей в компании с Малфоем. Мало ли что она могла поведать врагу. Именно она предложила использовать непростительные на войне, чтобы выиграть. А значит для нее все способы борьбы хороши. Рон почесал затылок, напуганный своими догадками. Что она могла сказать ему? Бывшая гриффиндорка спокойно выдала друзьям историю, придуманную Драко, для того чтобы прикрыть завесой реальную причину их задержки. Он подтвердил детали и ложь в их глазах стала абсолютной правдой, не вызывающей вопросов. Бывший слизеринец держался от нее на расстоянии, чтобы не создать повода для новых подозрений. Он и так облажался, подойдя тогда к ней со спины ближе, чем нужно было. Для пущей убедительности отсутствия у них с Грейнджер каких-либо возможных точек соприкосновения, Драко сказал что его ждет жена и ему уже пора идти. Можно было бы обойтись без уточнения, как он обычно предпочитал делать. Но ситуация требовала обратного. - Мистер Забини произнес прекрасную речь. Его планы по распространению нового огневиски шедевральны. - отвлекся на новую тему Поттер. - Надо быть гением, чтобы придумать вкусный и продаваемый напиток одновременно. Хотя, высказывание о том, что он может сместить именитые бренды, кажется мне преувеличенным. - Не могу не согласиться, мистер Поттер. Сам частенько обращаюсь к этим самым именитым напиткам. - отреагировал Министр Магии, басисто засмеявшись. - Да уж, они занимают почетное место в нашем личном мини-баре. Но сегодня мы поставим на их место огненный виски «Золотое Трио». Начало нового так сказать. Гарри потер руки, явно довольный ситуацией. Популярность героев войны должна будет возрасти в несколько раз. А соответственно вместе с этим должны повыситься их доходы. Это сотрудничество получалось очень выгодным и плодотворным для обеих сторон. Он снова покосился на Гермиону. Она не выглядела напряженной, даже наоборот, более расслабленной, спокойной. Догадка родилась у него в голове и он ненавязчивым движением коснулся ее спины. Благо сидела она на соседнем стуле. Достаточно близко, чтобы его жест не был таким заметным. Однако, пытаясь так ее подловить, Гарри забыл, что она не дура. Возвращаясь с залеченными ранами, девушка догадывалась, что один из друзей может проверить ее на реакцию. Жест Поттера она распознала сразу, стоило ему шевельнуть рукой. Дав ему коснуться себя на долю секунды, она чуть отклонилась в сторону, как бы отодвигаясь от руки и специально громко втянула в себя воздух, тут же прикрывая это улыбкой. Получилось довольно натурально. Посмотрев на Гарри, она изобразила испуг в своих глазах, чтобы окончательно удостоверить его в том, что ее рана на месте. И он поверил. Расслабился и снова потянулся за стаканом огневиски. Внутренне Гермиона ликовала, довольная своей провернутой схемой. Бред, что глаза никогда не врут. Достаточно управлять своими мыслями, контролировать ощущения и вы сможете выдавать любую эмоцию по собственному желанию. Будь то радость, обида, разочарование - в общем, весь спектр чувств. Когда ты вынужден скрывать свои настоящие эмоции изо дня в день, привыкаешь быстро менять пластинки, подстраиваться, обманывать в мгновение ока. Да, получению этого навыка она была обязана своим друзьям и тем стрессовым ситуациям, которые они для нее создавали. По возвращению домой, Гермиона попыталась быстро ускользнуть в свою комнату и притвориться, что ее нет. Но Поттер обрушил ее планы. Стоило им трансгрессировать в особняк, он не отпустил ее руки. Наоборот, крепко схватил и притянул к себе, вдыхая аромат волос. Жестом Гарри попросил Рона покинуть гостиную. Сегодня он хотел позабавиться с куколкой один. После приема ему было грустно и одиноко, а алкоголь играл в венах, призывая утолить свою жажду при помощи податливого женского тела. Ощутив его руку на своей спине, Гермиона дернулась, пытаясь освободиться. - Гарри, мне больно. - соврала она. Надежда избежать этого таилась внутри. Должно же быть в нем хоть что-то человечное. - Отпусти. Прошу тебя. - А мне одиноко. - закричал он на нее, отступая на несколько шагов назад. Грейнджер стиснула зубы. Она значит просто спасение от одиночества. Замечательная отговорка для того, чтобы продолжать насиловать ее. Отвращение волнами разлилось у нее в груди. В этот момент она ощутила такую злость и ненависть, что могла бы убить человека, стоящего напротив нее. Магия, сдерживаемая длительное время, требовала освобождения. И, возможно, пришло время выпустить ее всю без остатка, сравнять этот гребаный дом и его обитателей с землей. Пусть они умрут, все. Включая ее, чтобы больше не выносить своего существования, не собирать себя по осколкам, каждый раз после того как ее разбивают. Сжав руки в кулаки, Гермиона посмотрела на Гарри ненавидящим взглядом. Внутри себя она уже кричала убивающее заклинание. Но на ружу не вырвалось ни звука. - Покажи спину. - приказал он и сердце бывшей гриффиндорки замерло. На ее спине уже нет никаких порезов. - Хочешь убедиться, что Рон хорошо наказал меня? Моей боли тебе недостаточно для ощущения своей власти? Гермиона шла вабанк. Пыталась надавить на остатки совести друга. Но он лишь поднял палочку, развернул бывшую гриффиндорку к себе спиной и разрезал платье, открывая себе вид на красные полосы. Их вид соответствовал давности их нанесения. Чуть затянувшаяся кожа, скоро должны начать покрываться коркой. Гарри удовлетворенно выдохнул. Значит она не решилась рассказать об этом Малфою. - Пошла вон. Гермионе не требовалось повторять дважды. Как только появилась возможность уйти, она рванула прочь из комнаты, вверх по лестнице, спотыкаясь, пытаясь придерживать платье, спешившее упасть с груди. Она была безмерно благодарна Малфою за то, что он сделал. Каким-то образом он догадался, что друзья ее проверят на наличие следов после наказания. Магией Драко зачаровал ее спину, чтобы всем казалось, что раны остались. Тем временем сама Гермиона уже не ощущала даже малейшего дискомфорта. Стоило признать, что Малфой сработал очень грамотно. Грейнджер оставила пунктик поблагодарить его при следующей встрече. Почему-то она была уверена, что теперь видеть его она сможет чаще. Повалившись на кровать, она закрыла лицо руками. Количество испытываемых ею чувств одновременно явно выходило за общепринятые рамки. Палитра их была настолько разнообразна, что раскалывалась голова. Волшебница не понимала какая из них преобладает. Они были равными, смешивались одна с другой образуя непонятную кашу, переливались между собой, одно чувство дополняло другое. Гермиона не могла проследить за движением каждой. У нее не получалось отделить их друг от друга, разобраться в своем состоянии. Они вступали в схватки между собой, противоречили друг другу. Это был сумасшедший водоворот чувств, с которым невозможно было совладать, найти в нем баланс. Слезы дорожками потекли по лицу. Гермиона чувствовала себя по-настоящему несчастной. Слишком длительное эмоциональное напряжение выматывало ее с каждым днем. Ей так хотелось расслабиться. Отдохнуть от этой пытки. Провести время на едине с собой, не пытаясь сдержать истерику. Гермиона страстно желала избавиться от всего, что окружало ее сейчас. Она никогда не хотела быть членом высшего общества, не хотела ходить на балы, улыбаться и делать вид, что ей приятна эта атмосфера. И уж тем более бывшая гриффиндорка не хотела быть подстилкой для своих друзей. Ее мечтой была стабильная работа с возможностью карьерного роста, периодические деловые встречи вместо бесконечных балов и чтобы ее знали как хорошего специалиста, умнейшую волшебницу, а не подругу Гарри Поттера и Рона Уизли. В перспективе она хотела завести нормальную семью, родить ребенка. И быть счастливой. Знать, что все в ее жизни идет как надо, как правильно. Чтобы все ее эмоции были положительными, светлыми, а не разрушающими саму ее суть. Обессиленно выдохнув, девушка свернулась в калачик. Лучше уж провалиться в сон без сновидений, чем продолжать пытать душу мыслями о том, что вряд ли когда-то случится. В окно клювом постучала сова. Гермиона подняла голову, разглядывая птицу, кажется это был филин: большой, с хохолком, немного свирепый на вид. Он не принадлежал никому из ее друзей. Возможно, кто-то из Министерства прислал его, чтобы сообщить об очередном приеме. Открыв окно, она аккуратно развязала зеленую ленточку от лапки и забрала письмо. На конверте стояла фамильная печать и врядли Гермиона знала еще одного человека с фамилией начинающейся на букву «М». Сова клюнула девушку в руку и улетела. Поморщившись, она потерла большой палец. Из этой встречи Гермиона сделала вывод, что филин у Малфоя такой же противный как и он сам в школьные годы. Раскрыв пергамент, она внимательно вчитывалась в слова, закусив губу. «Тебе стоит быть осторожнее. Я знаю что оставляет раны такой формы. Кнут - серьезная вещь, им просто так никто не размахивает. В этот раз так совпало, что ты оказалась на моем приеме и я залечил последствия, но кто поможет тебе в следующий? Если я правильно понял, своей палочки у тебя на данный момент нет. Не знаю во что ты вляпалась, но тебе явно стоит поберечь себя. Если я могу помочь, просто обратись ко мне. Анонимность я могу обеспечить.

Драко Малфой.»

Она все еще не могла понять мотивов Малфоя. Что же так сильно изменило его, что он вдруг захотел помочь своему врагу, той с которой они всю жизнь были по разные стороны баррикад. Той, которую он ненавидел, унижал и оскорблял все годы обучения в Хогвартсе. Какая ему выгода от этого всего? Что он скрывает? Гермиона была уверенна, что есть какое-то логическое объяснение всему происходящему. Она не верила в добрые порывы слизеринской души. Не таким Малфоя воспитывали и не таким он всегда был. Сложив письмо обратно в конверт, Гермиона спрятала его под матрасом. Камин в ее комнате не горел, а больше эту бумагу деть было некуда. Хотя, она с радостью бы сожгла его до тла, разглядывая как огонь пожирает бумагу и чернила. Ну зачем, зачем он пытается помочь ей. Зачем дает глупую надежду выбраться из своего личного кошмара. Ведь Гермиона знает, что друзья надежно подготовились к тому, что она может решить покинуть их, разорвать дружбу. Они ограничили ей всю жизнь, со всех сторон, чтобы ей некуда было идти. Гарри изрядно постарался, чтобы убрать даже мысль у работников Министерства Магии о том, что Гермиона может прийти к ним работать. Наврал, что ей это уже не интересно. Теперь у нее другая жизнь и другие приоритеты. Но о каких приоритетах может идти речь, если любое ее движение контролируется? В дверь тихо постучали. Судя по не характерным звукам, это была домработница. Гарри и Рон стучали по-другому. Отворив, Гермиона смерила женщину в дверях недовольным взглядом. Она стояла перед ней с подносом на котором стояли какие-то баночки и кружка с горячим шоколадом, судя по запаху. - Мисс Грейнджер. - поприветствовала она. - Мистер Поттер отправил меня к вам, чтобы я обработала раны и принесла вам горячий шоколад. - Ничего из этого мне не нужно. Гермиона не сдвинулась ни на шаг. Она не хотела впускать эту женщину. Пусть катится ко всем чертям вместе с Поттером и этим дурацким горячим шоколадом. Он не имел права вот так отправлять к ней домработницу. Делать вид, что хочет ей добра. Как будто его действительно волновало как у нее заживает спина. - Мисс Грейнджер, при всем уважении, мы ведь не хотим повторения той истории. Я просто обработаю вашу рану, поставлю горячий шоколад и мы мирно разойдемся. Пить его или нет, вы уже решите сами. - Я решила, что ты не войдешь в эту комнату. - прошипела Гермиона, наплевав на возможные последствия. - Пошла вон. Она повторила то, что сказал ей Гарри и почувствовала себя лучше. Да, она может дать отпор. Пусть эта домработница жалуется на нее, ей все равно. Гермиона захлопнула дверь перед носом женщины, так и не пропутив ее внутрь. В дверь снова постучали. - Да когда же этот день наконец закончится! - закричала Гермиона, хватая себя за волосы. В комнату вошел Гарри. Ему не потребовалось прилагать усилий, чтобы заклинанием открыть обычные замки. Этому заклинанию учили на первых годах в Хогвартсе. - Сколько можно, Гермиона? - начал он. - Ты доставляешь нам одни хлопоты своими истериками? В чем твоя проблема? В чем проблема просто принять горячий шоколад и заботу о твоей спине? Почему нельзя просто вести себя адекватно? Зачем все эти выступления на публику? Что ты хочешь доказать? - Пошел вон. - тихо сказала Грейнджер в ответ на все обвинения. Ненависть в ярчайшем ее проявлении выплескивалась из нее. Ладони чесались под давлением магии, сдерживаемой внутри. При долгом отсутствии практики в наложении заклинаний, магия начинает искать выход и дает свои проявления выплесками при сильных эмоциях. Образуясь внутри, она обладает чем-то вроде собственного разума, чаши, которая может переполняться, если волшебник ею не пользуется. Это опасно и может привести к разрушающим последствиям. - Ты не можешь меня выставить. - Как раз таки могу. Взмахнув рукой, она отбросила Гарри к стене в коридоре, через открытую дверь. Вторым взмахов она захлопнула эту самую дверь. Замок взвизгнул, закрываясь. Стоя посреди комнаты, Гермиона сжимала руки в кулаки. На душе стало так хорошо от выхода магии. Схожее ощущение можно было получить приняв наркотики. Эйфория, блаженство и удовлетворение накатили на бывшую гриффиндорку. Мурашки стадом побежали по телу. Ей хотелось снова почувствовать выход силы и взмахнув рукой, она кинула светильник в стену. Осколки полетели в разные стороны. Один из них задел ее. На икре растянулась небольшая ранка из которой засочилась кровь. Не осознавая собственных действий, Гермиона стерла кровь пальцем и облизала его, чувствуя металлический привкус на языке. Вытащив осколок, она удовлетворенно улыбнулась.