Воспитательный момент

POV Прист Второй день в голове играет песня когда-то написанная для Мастера. Надоело. Это название песни. И поёт её Lexx. Хотя плевать, кто её сейчас поёт. И сути не меняет. Надоело. Не. На первый взгляд всё дико круто. И на второй тоже. Со временем привык к себе обновлённому, к этому дебильному неснимаемому костюму и синим волосам, заново научился держать гитару и играть на ней, перемещать ее силой мысли и многим другим трюкам. Очистил сознание от устаревших и непригодных в новой ситуации стереотипов и установок. По методу Удалова. По этому же методу пытался медитировать. Наблюдая за стараниями Миши, бросил медитации и решил заняться делом. Получилось увеличиться до своих привычных размеров, правда со схемой надо ещё работать. Или не надо. Сам с какой-то дури ляпнул про голограммы. И даже концерт удалось отыграть. Сколько сил, денег и нервов вложил Дубинин в эту дурь, остается только догадываться. И признаваться добровольно он отказывается. Может и к лучшему. И после этого даже намекать ему на свои желания неудобно. Но очень хочется. Или сбежать, как Миша. На что он надеялся, когда затеял этот побег? Возможно, подозревал, что в какой-то момент его вычислят и вернут, ну или сам бы себя выдал, когда захотел бы. В любом случае хоть прогулялся немного и ухитрился не привлечь внимание посторонних и никуда не вляпался. И хоть с нервами, но удалось внести Дубинину предложение относительно режима и порядка. Вот даже на дачу вывез и не в коробке. На даче круто. Но хочется уже самостоятельно принимать решения и самостоятельно же перемещаться по городу, встретиться с друзьями, близкими, не согласовывая эти перемещения со всеми, да к фанатам выйти после концерта. И выходить на сцену нормальным человеком без всяких неприлично дорогих схем и примочек, от которых у самого глаз дёргается и без такой же охраны. Но как вернуть себе и остальным привычный облик и размер? Думал, что дело в вине и сообщил об этом Дубинину. Виталий даже нашел вино в заначке, накапал всем и себе. Не помогло. Крыло летучей мыши и экзотическую траву найти не удалось. end POV Прист

***

В одну из ночей Дубинин вскрикнул и проснулся в холодном поту. Осмотревшись, никого в студии не обнаружил, только на гитаре Холстинина мигает фонарик, но к этому привык, как и к ночевкам в студии. Из дома и с дачи его вместе с тараканами попросили. Объяснить происходящее с ним и с группой окружающим адекватными словами не удалось. Но сейчас его встревожило совсем не непонимание со стороны окружающих. Не в первый раз же. Захотелось нормального человеческого тепла, общения, прикосновений, общения на сцене, а не бездушные голограммы, двигающиеся так, как заложено программой. Даже при том, что программу создали его коллеги и по факту они всегда с ним. Хоть и в измененном состоянии. Захотелось орать. Без надежды, что это поможет, но вдруг. — Есть тут кто? — крикнул Виталий. — Разговор есть. — Слушаю внимательно, — пробежав по студии черно-красной точкой, Максимус запрыгнул на ручку дивана. — Что-то новое придумал? — Придумал, — Виталий обреченно взглянул на Максимуса. — Обними меня. Ты же теперь почти всё знаешь. Придумай. — Давай попробуем, — Максимус попытался обнять Виталия за палец. — Кажется, надо поискать новый метод. И могу увеличиться на пару минут. — Не то, — почувствовав покалывание в пальце, Виталий поморщился. — Всё не то. Прости. Мне надо подумать. — Чего ты хочешь? — Тепла человеческого, посиделок, общения нормального, — Виталий извлёк из-за дивана бутылку с алкоголем. — Присоединишься? — Думаю, не получится. Но могу выслушать. — Опять не то, — Виталий убрал бутылку. — Всё не то. И голограммы эти — не то. Выслушать меня и гитара может, только она деревяшка. Красивая и холодная, а голограмма вообще одна видимость. Чувств нет, ощущений. И собака может, но из-за этого я уже живу в студии. Встав с дивана, Виталий прошелся по студии, собрал одежду. Посмотрев что-то в телефоне, быстро собрался. Хотел спросить что-то у Максима, но передумал. Слушать уговоры и переубеждения не захотелось. — И куда ты? — Не знаю, — Виталий снова посмотрел на Максима. — Тепла человеческого хочется. А как вернуть вас в прежний вид, я так и не придумал. Сообщив это, Виталий покинул студию. Куда податься со всем накопившимся, так сразу в голову не пришло. Гоняя по городу, вспомнил про Хакимова. Решил, что лучше, чем Снэйк, его сейчас никто не поймёт. Хоть он и приспособился как-то, придумал какую-то легенду и сам, похоже в это поверил. Или не поверил. Хотел спросить у Максима адрес Снэйка, но тот стал бы отговаривать от ночного визита. На соседнем кресле сбрякал телефон. Притормозив у обочины, Виталий взял гаджет, прочитал сообщение от Максима. Попутно понял, что Максимус умеет читать мысли, или логика очень хорошая. Переубеждать и отговаривать он не стал. — Вот за это спасибо.

***

— Мужики, подъем! — крикнул Максимус. — Экстренное собрание. — Я и не ложился, — на гитаре мигнула зелёная лампочка. — Но ничего срочного не вижу. Или ты придумал, как нам стать прежними? — Как нам стать прежними, я не знаю, — Максимус забрался на барабанную установку, стал прыгать, привлекая внимание. — Но нам надо, чтобы Виталий смог нас чувствовать, как нормальных людей. И зрители, желательно, тоже. — И как ты себе это представляешь? — Пока никак. Но надо думать. Может, у кого идеи есть? Мика, Прист!