Колдун на полную ставку

План Воздуха, где обитают владыки джинов, представляет собой огромный небесный простор без дна и потолка. Там нет светила, день и ночь сменяются каждые двенадцать часов, и всегда царит лето. Летающие острова, куски тверди, где проживают создания Плана, подобно облакам, куда-то плывут. И вместе с ними же, гигантскими ватными великанами, создают картину присущего плану беспорядка. Есть несколько типов островов. Владения элементалей – там духи воздуха накапливают силу, питаются. Они не рождены, подобно смертным, у тверди, но иногда удобная платформа становится местом для отдыха. Второй тип островов – города рабов. Там живут и умирают захваченные с другизх планов существа и их потомки. Огромные города растут до пределов ширины острова, а потом растут ввысь, после чего превращаются в осиные гнезда. Не всякий элементаль или джинн рискнет без охраны вторгнуться в обиталище рабов. Наконец, третий тип островов – дома султанов. Резиденции джиннов и их роскошные дворцы. Мой дом. Мать дала мне имя Эрон, в честь своего дьявольского предка Эронна Адская Плеть. Отец же прозвал меня Эгис. Защита. Я родился от союза двух разных племен, племени Законного Зла и племени Хаотичного Зла, после чего был провазглашен наследником Фариса ибн Шафара, султана одного из величайших семейств джиннов. С самого детства я отличался от иных джиннов. Большие рога – признак связи с дьяволами выделял меня среди сверстников. Сначала это вызывало ненужное внимание и любопытство, а потом, много лет спустя, страх и раболепие. Твердые, как адамант, наросты стали символом моей коронованности. Триумфа перед остальными по праву рождения и избранности. Отношения с матерью у меня не задались. Дьяволица признавала во мне наследника и дитя, но особенность мировосприятия исчадия подарило маленькому Эрону совсем не любовь. Уважение, равенство – Болейн считала, будущий правитель Воздушного плана достоин только этих чувств, потому относилось ко мне холодно и отчужденно. С другой стороны, только она являлась преданнейшим союзником, учителем и товарищем. Там, где иные берегут дитя и закрывают то от любых опасностей, Болейн учила преодолевать и бороться с ними. Шутка ли, я обучился колдовству спустя тысячу ночей от рождения. И пусть юные джинны могли не меньше моего, я все же родился полукровкой. Болейн обучила меня владению хлыстом и трезубцем, в ее уроки входила география, история, биология и естественные науки. Умение находить подход к каждому передались от нее вместе с хитростью и подвешенным языком. Она многому меня научила. Потом за меня взялся отец. Султан небесных планов, господин воздушных элементалей и дженази Фарис ибн Шафар дал то, чего я не получил от строгой матери. Искренняя любовь. Великий джинн видел во мне наследника не только накопленных сокровищ, но и знаний, мечтаний. Желаний. Огромный в истинном обличье, я никогда не дотягивал макушкой до его колена, Фарис ибн Шафар хранил гигантскую жажду знаний. Среди множества благородных джиннов его библиотека считалась лучшей из-за хранящихся там драгоценностей. Будь то мемуары великого писателя или открытия безумного Бога Магии, отец собирал их отовсюду, после чего они занимали его время на долгие дни. А затем переваренные знания вливались в меня. Когда прошла сотня лет от моего рождения, отец и мать позволили мне отправиться к рабским островам. Вместе с охраной из десятка избранных воинов-дженази я оказался в одном из Полисов невольников. И меня восхитила их культура. С упоением я рассматривал архитектуру города, состоящую из смешанных зданий разных народностей. До глубины души меня поразил эпос рабов, которые за тысячи лет на Плане Воздуха собрали новый этнос. Представления и ритуалы, обряды и привычки – меня поглотила сказка невольного народа. Я провел декады дней среди рабов, прежде чем моей жизни начала угрожать опасность. Из Полиса пришлось бежать, но в сердце теплилась надежда вернуться к смертным, чтобы снова окунуться в их безумные развлечения. И мне удавалось изредка выбраться к невольникам, где я проживал с ними скоротечные дни. Традиция считать года в смертном исчислении пришла оттуда. Мне отстегнуло время триста лет, за которые удалось отточить мастерство во владении науками и колдовством. Отец передал часть силы, которая слилась со мной и поддалась воздействию. Пусть я не мог подобно чародеям отмерять крупицы силы, чтобы создать легкое дуновение магии, зато быстро восстанавливал потраченное. Я аккумулировал. Я был и есть центр колдовства. И оттого становился специфичным мой опыт сражений с матерью или учителями. Мне приучили сражаться быстро и точно. Не из-за экономии сил, а из-за их быстрого расхода. В пару заклинаний. Неважно, какая цель – очаровать противника или убить его – я не медлил. Если враг рядом, я фехтовал. Если далеко, стрелял. И однажды это спасло мне жизнь. Когда я мастерил скульптуру героя из эпоса невольного народа, в мою резиденцию ворвались рабы. Любимые мной смертные. Толпа где-то вооружилась, среди людей, орков, эльфов и ааракокра виднелись доспехи и клинки оружейной избранной гвардии. Они восстали. Пробрались в казармы, вырезали гарнизон. За разъяренной, сошедшей с ума толпой тянулся след из убийств и насилия. Меня внутренне тряхнуло. И челюсть свело. Никогда я не испытывал того странного жара в груди, который называют “Гневом”. Этих смертных я не знал, видимо, пойманные недавно рабы перехитрили надсмотрщиков и вырвались на свободу. Гордый и вольный народ, совсем не тот, который полюбился мне. Они пришли, думая, что я являюсь местным Шахом. Требования, коими меня обложили смертные, оказались просты: “Верните нам свободу! Дайте каждому мзду золотом по его весу за похищение. Иначе, клянусь Бахамутом, мы разнесем ваши дворцы и вырежем всех.” – Говоривший эльф возвышался над бунтовщиками на голову. Рослый и сильный, лидер носил украденный зерцальный доспех с позолотой, руки же его сжимали большую саблю. Молча я подошел к нему, глядя на того сверху вниз. Открытая ладонь коснулась лба эльфа, после чего тот превратился в муравья. Насекомое отправилось куда-то прочь в бесконечность пределы острова, тогда как я вступил в схватку с рабами. Выжили немногие. Их я с пристрастием расспрашивал о далеких землях, откуда тех похитили налетчики султаната. Сначала пленники, дрожа от страха, рассказывали какие-то мелочи, но с толикой магии мне открылись новые, будоражащие естество истории. Опьяненные колдовством рабы пели об огромном мире с множеством богов и с могучими духами. Потрясающе. Там были герои. Существовали расы рабов до того, как их поработили. Мир смертных находился в шаге от меня. Мир, наполненный чудесами, до которых нужно только добраться. Все решилось за пару мгновений. В тот же день я отправился к отцу в компании телохранителей. Восстание рабов продолжалось, бунты не успели стихнуть за то время, пока я общался с пленниками. Несколько раз приходилось вступать в бой, сражения застигали нас в кварталах дженази, где лились реки крови воинов и невольников. Мы преодолели те районы в спешке. У небесной пристани нас принял на борт корабль. Тот подвергся нападению в воздухе. Бунтовщики угнали солнечную галеру и попытали счастья в грабеже проплывающих кораблей. Прискорбно, но эти веселые ребята отправились бороздить бесконечные просторы нашего небосвода. Дворец встретил нас спокойствием и роскошью. По дорожкам прогуливались джинны из мелких чиновников, в садах распускали хвосты птицы-павлины. Аромат цветов и благовоний заставлял нос трепетать. После долгого полета твердь казалось непривычной. Особенно после качки. В сопровождении, слегка мотаясь из стороны в сторону, я дошел до главных ворот. Глаза окинули мраморные колонны. Про себя отметил, что на тех до сих пор пишут историю нашей семьи. Гуляющий ветер обдул меня прохладным потоком. Поежившись, я прошел мимо охраны дворца, состоящей из янычаров в дорогих золотых юшманах. Те остановили моих телохранителей, а самого даже взглядом не одарили. Врата открылись. В лицо шибанул аромат раскуриваемых кальянов. Женский хохот и смех мягко коснулся слуха. Жаровни пекли кожу точно драконы свою жертву. На лицо вырвалась улыбка от теплоты домашнего уюта. Глазами встретившись со слугами, дал им понять, чтобы мне принесли домашние одеяния. Лишь после этого, когда мой наряд вместо чадры и уличной накидки сменился на расписной халат, я направился к родителям. Разговор предстоял сложный. Меня интересовал другой мир. Чужой мир. В то время, как я должен заниматься делами султаната и перенимать науку отца, меня потянуло в далекие края. Фарис ибн Шафар, хоть и разделял тягу к знаниям, был правителем. А правители никогда не упустят выгоды. Зал, куда меня привели слуги, заполонили чаровницы и красавицы. Гарем отца, который тот практически не использовал по предназначению, стих. Женщины многих рас поклонились мне, да так и застыли фигурами почитания. У дальней от входа стены, на возвышении с подушками и одеялами, развалились мать и отец. Дьяволица кормила уменьшившегося до размеров человека султана ягодами и виноградом. Рядом с ними, чуть ниже, расположились дети – плоды кого-то из наложниц. Отец заметил мое появление: – Ах, наследник. – Басовитый голос прогромыхал под сводами. – Проходи. Я ждал твоего прихода. На секунду я застыл в ступоре, но быстро взял себя в руки. Мягкие тапочки прошелестели по ковру. Когда рядом оказались дети наложниц, те не удостоились и взгляда. Все мое внимание отдавалось отцу. Султан выпрямился. Могучая, увитая мышцами, фигура прикрывалась тонкой шелковой рубашкой черно-золотого окраса. В руках господина пускала дымы трубка кальяна. Отец затянулся, выпуская наружу ароматного белого дракона. Тот взмахнул крыльями и врезался в меня, как когда-то в детстве. – Ты встревожен. – Султан пригладил короткую прическу и бороду из белых волос. Толстые брови поднялись вверх. – Да твои руки пролили кровь! – Господин, мое почтение. – Я поклонился, заметив одобрительную улыбку отца. – Я пришел к Вам с известием, что на ближайших островах поднялся бунт рабов. Отец рассмеялся, а мать, чье красивое алое лицо ослепило меня хищной улыбкой, прищурила глаза: – Надеюсь, ты подавил его? – Дьяволица точно пела мелодию. – Виновные наказаны? Я замолчал. Отец, чуть наклонившись в сторону матери, посмотрел на нее, а потом взгляд уперся в меня: – Ты не справился с невольниками? – Точно переспрашивая конец шутки, султан приподнял бровь, всматриваясь в глубину души. – Господин, – начал было я… – Нет-нет-нет, наследник. Только одно из двух: ”Справился” либо “Нет”. – Справился. – Я натянул безмятежную маску на лицо. Султан оглянулся на супругу, но та лишь по-лисьи улыбалась. – Наследник, – Он уперся головой о кулак, усаживаясь в то же время в позу лотоса. – Меня смущает твое отношение к делам государства. Разве ты не должен хранить покой в чертогах султана и в его владениях? – Храню и буду хранить, господин. –Тогда… почему я вижу, как на улицах моего города бродят бешеные собаки? По щелчку пальцев отца в воздухе появилось изображение с улиц города. Кварталы дженази заполонили рабы, их змея двинула по дороге во дворец, откуда я успел сбежать. Прежде чем раствориться, иллюзия показала картины боев между стражей и рабами. Боев и их последствий. Отец глянул на меня так, что проморозило каждую частичку тела. Конечности бессильно обвисли, а в пояснице и затылке нервы стянулись в клубок. – Господин, я никак не ожидал, что наша доблестная стража падет от руки жалких оборванцев. – Эти оборванцы – воины, взятые в плен. Это убийцы, которых поймали за руку. Это головорезы, которых кинули в темницу и потом продали нам. В этой толпе полным полно тех, кто может перебить стражников. Ты должен был это предотвратить. Я мысленно вздохнул. – Раз так, то я немедленно исправлюсь, господин. – Конечно, наследник. Когда разберешься, тогда и поговорим. Корабль мигом поднял солнечные паруса, только я взошел на борт. Телохранители догадались, куда дует ветер. На палубе началась суета подготовки к сражению. Пока воины снаряжались и обслуживали оснащение, я переместился в пространственное хранилище, подаренное отцом. Там я взял гримуар, боевой жезл, наручи иллюзиониста и мантию звезд. Увы, ничего лучше мне для боя не сгодится. Из вспомогательного я прихватил несколько ожерелий с алыми бусинами, которые, при метании в цель, вспыхивают огненными шарами. К наступлению темноты корабль коснулся пристани. Сквозь мрак доносился плач и хныканье. В воздухе повис запах смрада и мертвых тел. Изредка тьма разрывалась светлячками из языков огня, оставшихся в местах поджога или на огарках пепелища. Холодно, ветра обвивали постройки у края острова. Первыми покинули борт телохранители. Отборный десяток воинов выстроился стеной щитов. Я ступил следом. Я бродил глазами в поисках опасности, проговаривая про себя слова заклятья. По телу тут же прошлась волна тепла, усиливающая мою и без того немалую мощь. – Вперед. – Рука потянулась в пустоту, откуда медленно выплыла черная сабля-шамшир. Теневой клинок приятно лежал в ладони, нежась в объятьях пальцев. – Идем к начальнику стражи. Слова нового заклятья сложились в короткий напев. В небе открылся разлом, откуда вылетела красная птица, похожая на ласточку. Алый стриж, один из множества моих фамильяров. На мгновение птица исчезла высоко в небе, чтобы тут же превратиться в облако из сотен таких же стрижей. В голову постучался участливый тоненький голосок: – Хозяин, давно не виделись. – Алый стриж приземлился на правый рог. – Мои братья разведывают вам безопасный путь. – Это очень любезно с вашей стороны. – Перехватив шамшир, я двинулся вперед. На пути к дворцу стражи нам встречались как подданные отца, так и рабы. Жители прятались в домах, боясь зажечь огни ламп, тогда как вероломные невольники рыскали по жилищам, размахивая факелами. На одной из улиц, окруженной кишкой из невысоких домов, отряд из гноллов, багбиров и гоблинов раздевал визжащих девушек. Девушки не из дженази. Невольницы. – Непростительно. – Шамшир сжался в руке. – Убить. Веское слово прикончило рабов. Телохранители разделились. Половина сорвалась в бег, воины смели мерзавцев. Когда противник заметил нападение, я уже заканчивал колдовать. Дженази отступили с оголенными девушками, чтобы не дать тем попасть в зону испепеляющего света. Сквозь сжатые челюсти я окончил напев. Рука махнула в сторону рабов, которых тут же окутало сияние. Они не успели вскрикнуть. Спустя мгновение их обугленные тела рухнули на камень дороги. Я бросил телохранителям, чтобы те упрятали куда-нибудь рабынь. Когда воины закончили исполнять приказ, мы отправились дальше. Немногие отважились противостоять нам в открытом бою. Группы восставших, только завидев нас, бросали оружие. Это не отвеняло их едких комментариев по типу того, как с нами расправится главная сила освободительной армии. Но это забавляло. Пленников связывали вместе и оставляли на дороге, чтобы не терять больше времени. Чем ближе мы подходили к дворцу стражи, тем сильнее несло гарью. И тем жарче становилось. Когда отряд вышел к площади-плацу, где проводились парады и смены караула защитников города, на месте главного здания чернел сгоревший остов строения. Мы опоздали, помощи ждать неоткуда. Кулаки сжались до боли. Я выпустил тяжелый вздох, покручивая в воздухе шамшир. Мгновение спустя сабля улетела в темноту. Попал. Из темного угла раздался хрип: – Ка-ак? – На мостовую выпал эльф в плаще с глубоким капюшоном. Из открытой раны в груди толчками лила кровь. В раскрытую ладонь вернулся теневой клинок. “Просто у меня Дьявольское зрение. От меня не спрячешься в темноте.” Над нами пролетела стая фамильяров, которая тут же расселась по крышам домов на протяжении нашего дальнейшего пути. В голову постучался голосок Алого стрижа: – Хозяин, очень много негодяев собралось у вашего жилища. – Пропищал фамильяр. – Не подвергайте себя опасности, уходите назад к кораблю. – Так и быть. Я не собираюсь рисковать. – И, обернувшись к осматривающим площадь воинам, приказал. – Отходим. Нам здесь не выстоять. Обратный путь сулил нам много встреч. По расчищенному нами пути к пристани бежали горожане с легким скарбом. Жители опасливо оббегали связанных рабов, провожаемые бунтовщиками вслед. Я не горел желанием вести на корабль ораву головорезов, поэтому мы прошли мимо связанных рабов. И сильно об этом пожалели. – Хозяин! – Голову пронзил вопль фамильяра. Я едва успел отскочить, как что-то громыхнуло от столкновения с землей. Оглянулся. На том месте, где я был секунду назад, красовалась воронка с перемолотыми телохранителями. Под удар попали не все. Уцелевшая стража взяла меня в кольцо, скрывая от прямого взгляда вражеского заклинателя. Тут на воинов набросились те рабы, которых я считал обезвреженными! С ревом те кинулись в бой. Зазвенела сталь. С воплями умирали невольники. Но… их не становилось меньше. Телохранитель крикнул: – Наследник, это ловушка! Основные сила врага уже тут! Мышцы налились силой. Я уклонился от шальной стрелы. Кто-то стрелял с крыш! Пока времени хватало, рубанул наотмашь шамширом. В той стороне вспыхнуло зеленой пламя под вопли умирающих. Рабы давили нас. Воины не могли сменить построение – толпа сминала и вбивала их внутрь кольца. Дело принимало скверный оборот, так еще среди бунтовщиков скрывался маг. Я принял единственное важное решение: – Задержите дыхание! – Прокричав на Первозданном, я вызвал зловонное облако. Но заклинание не сработало! В голове щелкнуло. Кто-то использовал контрзаклинание, а это значит, что вражеский маг меня отлично видит. В такой-то толпе! Я глянул в сторону крыш, откуда открывался на меня хороший обзор. Там показалась чья-то голова, в которую тут же полетело восемь фиолетовых лучей из моих глаз. С воплем силуэт мага завалился за пределы видимости. Вместе с тем рабы освирипели: – Дави ублюдков! Они едва держатся! На что я прошептал слова сильнейшего своего заклинания. Исполнение желаний! Телохранители синхронно заорали, проталкиваясь сквозь окружение. Их раны заросли на глазах. А вот меня пронзило невидимыми иглами. Я вскрикнул, падая на колени. Тело потяжелело, в глаза будто забился песок. Все, теперь использование любого заклятья повлечет за собой мучительную боль. В глазах плыло, но я видел, как рабы не оставляли попыток нас задавить. Море из существ разных видом бурлило вокруг. Фамильяры замечали все больше противников, выплывающих из закоулков с горящими факелами. Они скоро перебьют нас. Я принял единственное верное решение. Мантия звезд вспыхнула, отражая на ткани образы бесконечного космоса. Я ушел на Астральный план. “Алый стриж, – Я мысленно обратился к фамильяру, который вместе с собратьями отправился следом за мной. Кружащее облако из сотен птиц не пускало взгляд рассмотреть дали Астрала, сводящие неосторожных путешественником с ума, – мы сейчас у тебя дома. Ты знаешь путь, который приведет меня к отцу?” – Хозяин, боюсь, Ваш артефакт не позволит отойти далеко от точки перехода. Но даже если и так… Вы использовали *Исполнение желаний*. Тело может не выдержать перехода. Передо мной встал вопрос жизни и смерти. Я оказался в ловушке, безопасного выхода из которой нет. *Исполнение желаний* – очень могущественное и опасное заклинание. И главная его опасность в том, что заклинатель использует все доступные ему силы, чтобы воздействовать на мироздание. Обычно маги используют это заклятье для копирования эффектов недоступных им чудес клириков или чародейства потомственных волшебников, но бывают и случаи, вроде моего. Единственное, в чем мне повезло, так это в наследственности: ни один джинн не столкнется с полными последствиями от применения этого заклинания. Заняться в бесконечной пустоте Астрала было нечем, поэтому, кряхтя и сопя, я уселся на том же месте, где и стоял, отвлекая разум от странных мыслей. Мол, откуда здесь пол, почему мои глаза видят, если здесь не отражается свет, как не джинны или не дженази дышат на этом Плане? В надежде отдохнуть я прикрыл глаза. Слабость разливалась по телу, а вместе с ней и горечь, выступающая в потоке размышлений. “Как там ребята? Пощадили ли их, когда я пропал? Или всех казнили за то, что они служат наследнику султана? – Глядя перед собой, я старался перевести раздумья в нужное русло. – Как же быть? Если я отменю магический эффект плаща, меня перенесет в гущу вооруженных рабов. О, я уверен, как только я окажусь в их руках, те потребуют вернуть их в родной мир. Но я не смогу этого сделать. Никак! Даже будь у меня такая сила, отец снесет мне голову за неповиновение. Я уже не ребенок, и за свои ошибки буду отвечать по законам султаната.” Я вздохнул. “А это изгнание. Я подвел господина. За такое отрубают голову. Но не будет же папа казнить меня? Не будет же? Ладно, пошатаюсь пару сотне лет на ином Плане, с меня не убудет. Зато и волки сыты, и овцы целы… Я не хочу умирать. Не сейчас, когда передо мной открылся новый мир. Я должен увидеть все его чудеса, услышать все истории. Я буду там! Познакомлюсь с богами, увижу героев из легенд! Если не умру…” Послышался голос фамильяра: – Хозяин, нельзя надолго оставаться в Астральном плане. Вы можете лишиться рассудка. Вашей силы, даже в полном здравии, будет недостаточно, чтобы выдержать влияния пустоты. Я дернул головой, стряхивая Алого стрижа с рогов. Фамильяр вспорхнул, усаживась на колено. – Хозяин. – Дух посмотрел черными бусинками глаз. – У Вас есть только один шанс. Обратитесь за помощью к отцу. Он может вытянуть Вас отсюда. – Не может. Он сам зачаровывал мантию, чтобы сущности его уровня силы не могли мне навредить. Поэтому его взор не отыщет меня. Я буду здесь так долго, как только смогу. Часы ожидания сменялись друг за другом. Давящую тишину, способную вывести из себя кого угодно, разбавлял разговорами беспокойный Алый стриж. Фамильяр не давал заскучать и, как я подозревал, оберегал мой разум от шепота Пустоты так, как только мог. Ходили слухи, что маги, ушедшие в Астрал, должны избегать сна. Этот План коварен, в нем обитают создания подчас древнее, чем боги. Жаль, что я не встречал ни одного из них, поэтому представить хтоническое создание и сравнить с чем-то его силы не выходило. И как я рад тому, что физически не способен спать, благодаря своему чудесному гримуару. Когда прошло порядка десяти часов, я почувствовал, как нечто чужеродное мягко коснулось сознания. Фамильяр заорал: — Хозяин, немедленно уходите отсюда. Он пришел! Голова взорвалась болью. Я промямлил, едва соображая: — Кто?! — Великий Древний! На секунду показалось, что я увидел чей-то огромный глаз, пронизывающий меня насквозь. Нечто наблюдало. Развлекалось. Внутренний голос точно разделился на десятки, а то и сотни других голосов. Что… Что мне делать? Голова болит. Как же та-агх-к. Я не хочу-уагх! Илакум Орис Триникотерум. А? Иаар Кисах Якиа. Омнум Умбре Море Кванто-Санктикум. Беле-эра Никкатто… Что со мной?! Нет! ПРОЧЬ ИЗ МОЕЙ ГОЛОВЫ! — Желаю оказаться подальше отсюда! — НЕ-Е-Е-Е-Т! — Сознание… оглушил… крик. Точно… агх… Иглы вонзили. Последнее, о чем я подумал, как было бы хорошо побывать на Материальном плане. Глаза застлало тьмой. Пальцы окоченели от холода. А потом… я будто взлетел. И сознание погасло. *** Веки резануло ярким светом. Поначалу подумал, что уснул в кабинете, поэтому никто не закрыл занавески, когда я прикорнул. Обычно слуги не входили в мое рабочее пространство. Но я не помню, чтобы от стола или шкафов так веяло растительностью, Запахи щекотали нос, а в голову никак не приходило название растения, которое обладает столь душистым ароматом. Только после этого я вспомнил, что не могу спать вот как уже сотню лет. Со стороны крикнули: — Барьер! — Так рявкнули, аж в голове зазвенело. Стоп. Барьер? По наитию я сорвал с руки кольцо, которое бросил в сторону. В тот же миг я переместился туда, куда прячется любой джинн от навалившихся проблем. В свою “Лампу”. Хлопнуло. Пространство перевернулось и вывернулось с ног на голову, прежде чем я оказался среди мягких подушек. Запах благовоний, а так же удушливое тепло и гора хлама за сидушками подтвердили мои мысли — я действительно у себя в “Лампе”. А это значит, что кто бы ни использовал там “Барьер” или прочее заточающее заклинание, до меня им не добраться. Спина расслабленно упала в мягкое, утопая в неге и удовольствии. Я потянулся. Да так и замер. “Великий Древний. — Уставившись в потолок, выполненный в виде свода шатра, я пытался сложить произошедшее в голове. — Великий Древний. Великий Древний! Я пережил встречу с Великим Древним!” — Да! — Шатер вздрогнул от крика. Горло загорелось и зачесалось. — Кх-кх. Я справился, выжил. А это значит, что *Исполнение желаний* перенесло меня прочь из Астрального Плана. Я нахмурился. — В Астрале же нет растений, а значит и нет запахов… Куда же меня занесло? На секунду меня обуял ступор. К сожалению, я редко практиковал сильнейшее заклинание, поэтому мало знаю о всех его эффектах. Но, как и следует из названия, *Исполнение желаний* исполняет желания просящего. Так, например, отец способен не просто взывать к силе этого заклятья, но и контролировать его, сводя отрицательные эффекты на нет, тем самым творя чудеса. До сих пор помнится то, как он по щелчку пальцев создал целый небесный остров с построенным городом. Остров, который он отдал мне, бездарному щенку… “Как же так… Как я мог предать доверие отца? — Схватив голову, я вцепился руками за рога. Накатила слабость. — Я несколько раз воззвал к силе желания. Теперь я едва ли смогу ходить самостоятельно. Что же делать?” Меня закинуло неизвестно куда и в какое время. Я мог оказаться как в прошлом, так и в будущем. Такова цена неопытному джинну за попытки играть с магией. Но ситуация не ужасна. Да, тело ослабло. И я понятия не имею, где оказался. Вполне возможно, рядом опасности. Как те же незнакомцы, кто хотел окружить меня барьером! Только я живой. Вокруг не Астральный план. Да и существа, которые вместо того, чтобы убить, ради безопасности (в первую очередь – своей) сковывают тебя барьером, не похожи на кровожадных чудищ. Значит, не все потеряно. Когда слабость отошла, я улегся поудобнее и обратился во слух. С минуты на минуту меня начинало трясти сильнее и сильнее. Чем дольше я подслушивал говорящих, тем больше сходил с ума. Я не понимал их речь! Более того, как бы память ни старалась, она не припоминала ни единого диалекта из известных, где использовались бы такие грубые слова. Тогда возник логичный вопрос. Если я не понимаю говорящих, то как удалось понять, что незнакомцы собираются использовать барьер? Черте что творится. Ай! И голова ноет. После встречи с Великим Древним козлом в череп точно раскаленный металл залили… Меня прошиб пот. К спине прилипла одежда. Глаза от напряжения чуть не лопнули. Я тут же дернулся рукой к гримуару. Дрожащие пальцы открыли обложку, и в спешке замелькали пролистываемые страницы. Заметки, где заметки? Вот! “Пробужденный разум”. Ходят слухи, что всякий колдун-контрактор Великого Древнего хтоника получает способность к пробуждению разума. Неофитам открываются практики, позволяющие перевести спящий в каждом разумном существе отдел мозга в действие… После долгих и тяжелых упражнений… колдуну становятся доступны способности к телепатии. Мать моя дьяволица. Эта тварь хотела меня подчинить и сделать контрактором! Я поискал в гримуаре упоминания по работе телепатии и пришел к очевидному выводу. Наблюдаемая способность понимать незнакомую речь пошла именно оттуда. Сейчас же возможности телепатии ограничены, так как я не вижу говорящих. Если ранее мысленная связь заработала из-за того, что сквозь веки я увидел силуэт говорившего, то внутри “Лампы” можно и не мечтать разобрать хоть слово из тарабарщины, на какой говорят существа. По итогу, был выбор: отсидеться в “Лампе” или рискнуть, выйдя наружу. Без лишних слов — рискнул. Пространство снова перевернулось и вывернулось. К горлу подступила рвота. Усилием воли давя слабость, я оглянулся. Холодно. Глаза быстро привыкли к темноте, после чего, в тусклом свете звезд я разглядел хвойные деревья и кусты. И все серым-серо. Слух столкнулся с какафонией звуков. Кваканье, скрип, вой, шелест, свист, кашель. После тишины Астрала уши чуть не свернулись в трубочку. А вместе с тем, сквозь листья зарослей я углядел пару человек в шинелях, которые выкуривали папиросы. Внутри что-то напряглось. Глаза заметили за потемками силуэты других людей. От них веяло опасностью. И поначалу я не мог понять — из-за чего меня так плющит, пока не увидел странное копье. Нет, не копье. Неужели… Да от него несет порохом! Кусты, где я прятался, шелохнулись. Черт, нечаянно дернулся. Придется вылезать. Не хочу, чтобы тот парень, с огненным шаром, попробовал меня поджарить. Я сейчас не то, что уклониться, дернуться не смогу. Как мне тяжело продиралось через кусты — не передать. Рога цеплялись за ветки, руки едва шевелились. Так я еще умудрился разодрать ладони. Только я выбрался из тенет загребущих веток, на меня направили самопалы. Гномье оружие в нескольких экземплярах показало хищные дула, откуда с хлопком мог вырваться кусок железа. Пришлось замереть, без резких движений. Люди подуспокоились. Надо как-то развеять обстановку, все-таки не убивать друг друга собрались. – Господа, – Я мягко улыбнулся. – Будьте любезны, подскажите, знает ли кто из вас дорогу до Врат Балдура. И есть ли рядом святилище бога Бахамута? Признаться, я очень спешу. Вопросы, которые лились из уст, должны ослабить бдительность незнакомцев с гномьими пушками. Тем более, что кое-что мне уже известно. Например, Бахамута почитаю практически во всех частях света Материального мира, а Врата Балдура… Да о них, как говорили пленники, только глухой не слышал. Но с каждым мигом моя улыбка таяла. Ощущение, точно на мне использовали “Превращение”. Чувствовал себя не сыном султана, а неведомой зверушкой. Мужчина, услышав меня, чуть не упал. Ноги подкосило, да еще как, человек магическим образом на ногах удержался. Ствол крошечной пищали заходил из стороны в сторону, я потом обливался, стараясь не прыгнуть в укрытие. А ну стрельнет?! Сдавленно человек спросил: – Кто… Кто ты?! Я держал себя в руках. Контроль не дал мне обделаться на месте, а воспитание — отфильтровало нецензурные мысли и подкинуло фразу к месту. – Простите мою невежливость. Меня зовут Эрон Эгис, наследник джина Фариса ибн Шафара. Колдун с плана Воздуха. — Я поклонился, пряча от головорезов растерянность. Нельзя терять ни минуты. Рогами чувствовал, как человек размышлял — сейчас меня пристрелить или потом. Поэтому, нашептывая речитатив заклинания, я вперился взглядом в собеседника.