Гори, Нотр-Дам-де-Пари!

      И когда только лежание на кровати перед сном стало таким… приятным? Скара уже достаточно давно начал ощущать страх во время, когда собирался ложиться. Каждый раз оттягивал этот момент, как мог, боялся всех тех мыслей, которые сводили его с ума из вечера в вечер, но сегодняшний день стал исключением. Может быть, он вовсе перечеркнет ряд бессонниц, постоянных самокопаний и надежд на то, что это состояние не продлится долго.       «Сегодня» было действительно удивительным. Кадзуха лежал напротив, смотрел в ответ и улыбался, слегка поглаживая пряди, то и дело соскальзывающие на глаза. Даже так это не ощущалось правдой. Скорее прекрасным сном, в котором очутиться — поймать счастливую звезду. — Ты продолжаешь сжимать одеяло, — посмеялся парень, указывая Скарамучче на то, что он все еще продолжал вести себя как обычно, сдерживая внутренние позывы прикоснуться в ответ. — Замолчи, — выдохнул он, пытаясь отвернуться, но в итоге лишь уткнулся головой в складку подушки. — Мне и правда можно тебя касаться просто так?       Дизайнер и сам не понимал, зачем спрашивал разрешение сейчас, когда имел полное право не только касаться, но и обнимать, целовать, быть может, даже делать что-то большее. Но если он замечтается и оттолкнет от себя Кадзуху чем-то? А он решит уйти.       «Хватит, пока дают, нужно брать. Если уйдет, хрен с ним», — пронеслось в мыслях Скарамуччи, и он вновь повернулся к парню, рассматривая его в попытках понять, чего хотелось коснуться больше всего. Ответ был очевиден — всего и побольше.       Кадзуха прикрыл глаза, когда почувствовал, как его щеку трогают тонкие пальцы. Они проводили от нее к губам, к шее, зарывались в волосы, разжигали внутри огонек свечи, озаряющей душу своим мягким свечением. Если это чувство нельзя было назвать влюбленностью, то парень не знал, что еще могло быть ей.       На ощупь находя чужую руку, парень подтянул Скару ближе к себе, заключая в объятья. Ему хотелось ощущать его присутствие ближе к себе, а не в другой стороне кровати. И когда только он стал настолько зависим от него? Хотелось, чтобы он трогал больше, прикасался больше, чтобы понял, что больше не одинок, что у него теперь есть, кому можно доверить свои чувства и эмоции. Конечно, вряд ли дизайнер так сразу сможет понять это, но Каэдэхара готов был остаться с ним до самого конца. — Ты знаешь, что опасно двум возлюбленным лежать на кровати в обнимку? — с легкой усмешкой спросил дизайнер, укладывая Кадзуху на спину и садясь на его живот сверху.       Прижав чужие руки к простыне, Скара почувствовал, что его маленькая вольность пошла боком ему самому.       «С ума сойти», — пронеслось у него голове. Невозможно было перестать рассматривать эту довольную улыбку, растрепавшиеся белые волосы с красной прядью, спокойствие в глазах и задравшуюся майку. Сердце неминуемо ускорило свой ритм, унося мысли куда-то в сторону.       Скара выпрямился, выпуская Кадзуху из своей хватки и прикрывая заалевшие щеки. Ему нужно было прекращать действовать по собственному желанию. Он просто не мог спокойно смотреть на него в таком амплуа. Еще немного — и Каэдэхара начнет сводить с ума окончательно, если уже это не делал, неуверенно укладывая руки на оголенные домашними шортами ноги. — Ч-что ты делаешь? — запнувшись, спросил дизайнер, наблюдая за тем, как большие пальцы рук модели поглаживают его кожу, пуская тяжелые импульсы по телу. — Ты ведь говорил, что не сможешь обойтись без… секса со мной, — вспомнил Кадзуха, чувствуя, как все его тело замерло от резко возникшего напряжения.       Самому ему было непривычно, волнительно и странно переваривать собственные мысли о том, что он хотел попробовать это. Ему было уже двадцать три года, но, к сожалению, никаких отношений не было. Поначалу на это был запрет, не считая банальной нехватки времени, а затем просто не удавалось ни с кем познакомится, даже выбраться хотя бы вовремя с работы. Первый секс с любимым человеком — это будоражило сознание посильнее, чем ходить перед жури на кастинге. — Да, говорил, но нам не обязательно заниматься этим сегодня же, — тяжело выдохнул Скарамучча, уходя от возбуждающих прикосновений и слезая с Каэдэхары, садясь чуть поодаль. — Кроме того завтра мне идти к первой паре и… Это ведь будет твой первый раз? Я бы хотел, чтобы сверху был ты.       Говорить что-то подобное, конечно, безумно сильно смущало. Скара мог бы запросто забить на то, что с утра точно было бы неприятно заставлять себя вставать с кровати и идти куда-то. Но помимо всей этой напускной уверенности не сказать, что он был из тех, кто часто занимался подобным. Нужно было время, чтобы привести мысли в порядок и не допустить, чтобы единственным, о чем он мог думать, было: «О боже мой, это действительно происходит». Как было в первые и последние два раза.       Покрывшись краской, кажется, с ног до головы, Кадзуха так же присел на кровати. Вопреки словам дизайнера захотелось увидеть это прямо сейчас. Мысли застилал целый ворох представлений о том, как Скарамучча будет краснеть, извиваться в его руках, хвататься за одеяло и простыню. Нет, с этим нужно было заканчивать. Возбуждение начало набирать свою силу. — Давай оставим это на пятницу, — предложил студент, неловко поправляя ворот своей футболки. — Кроме того, завтра нам нужно будет забрать твои документы, — напомнил он, и одна эта фраза вернула обоих на землю.       По телу Каэдэхары прошли мурашки от мысли о том, что нужно будет встречаться с родителями с глазу на глаз. Ему не хотелось, совершенно не хотелось этого делать. Встреча с ними точно заставит новый приступ паники сковать тело, думать о том, какой он плохой сын, как он их подвел тем, что решил следовать собственным желаниям, полностью забивая на их мнение. Чувствовать недовольные и разочарованные взгляды. От мысли, что на него в конце концов накричат, вовсе выводили из равновесия, все больше раскачивая тревогу внутри. Если они завтра что-то ему скажут, какой шанс того, что он и дальше продолжит слепо следовать их указаниям?       Заметив, что Кадзуха слишком сильно напрягся, продолжая падать в свои переживания, дизайнер вздохнул, подсаживаясь ближе. Он обвил его за шею, прижимаясь сильнее. Он не был уверен, что его это сильно успокоит, но это была первая идея, пришедшая в голову. Не бить же его снова? — Я пойду с тобой и не дам тебя забрать. Поэтому будь спокоен, — выдохнул он.       Каэдэхара обнял его в ответ. Тревоги и правда поутихли. В конце концов он уже достиг чего-то. Он смог стать моделью. Даже если в итоге это окажется не тем, чем хотелось заниматься, он сможет просто поменять работу и пойти куда-то еще. Из всего был выход. Рядом с ним оставался человек, он не идет в неизвестность, отрываясь от своей семьи. Раньше это не ощущалось так сильно. Казалось, будто он просто устроил себе внеплановые каникулы, но теперь разум начал ухватывать нить того, что он практически был свободен. До полной свободы оставалось немного. — Я не знаю, что будет, если мы придем вместе. Возможно, они начнут кричать, — заметил Кадзуха, но Скарамучча внезапно отстранился, недовольно осматривая его, после чего сложил руки на груди. — И что? Пусть лучше накричат и бросят тебе в лицо документы, — хмыкнул он в ответ. — Быстрее уйдем.       Каэдэхара пропустил несколько нервных смешков с этой бесстрашности своего парня. Вернувшись обратно в лежачее положение, он утянул дизайнера за собой. Естественно, подобный исход был бы лучше всего, но что-то подсказывало, что так просто от него не захотят отказываться. Скорее всего родители все еще думали о том, что у их сына небольшой период непослушания, но мало ли что могло произойти, когда они наконец поймут, что Кадзуха хочет уйти из-под их контроля навсегда? Все же они не были из самых нормальных граждан. В этом плане, от части, он даже завидовал тому, что у Скарамуччи, по виду, все было не так плохо в отношениях с семьей. Младшая сестра на последнем году обучения в старшей школе, мама, спокойно позволяющая заниматься тем, что нравится, «тетя», готовая помочь в любой момент, пусть и неприкрыто издевающаяся. — Тогда я попробую предупредить их о том, что приду завтра, — сказал напоследок Кадзуха, уже закрывая глаза, слыша в ответ лишь неразборчивое «угу».       Он точно не мог потерять эти мгновения. Что бы ни произошло, хотелось всегда засыпать вот так, в обнимку с кем-то. Каэдэхара даже не думал о том, что спать рядом с кем-то может быть так приятно.