Гори, Нотр-Дам-де-Пари!

      Если бы кто-то заранее предупредил Кадзуху о том, насколько сильно будет болеть его голова сразу после незапланированной пьянки со старым знакомым, возможно, он бы не стал настолько сильно напиваться. От одного воспоминания об этой боли по телу пронеслась толпа мурашек. Хотя и прошло уже около четырех дней, он вовсе не мог смотреть на бутылки, хранившиеся у Скара в холодильнике на случай, когда захочется выпить. Казалось, если притронуться к ним пальцем, голову вновь поведет. И в конце концов с разрешения возлюбленного Каэдэхара убрал их подальше в шкаф. Хотя можно ли это было назвать полноценным разрешением? Дизайнер продолжал зарываться в шитье и по виду мало что вообще понимал. Его состояние немного тревожило. Что-то подсказывало модели, что шить с утра и до самой поздней ночи, — не очень благоприятно повлияло бы и на самого закаленного процессом человека. Скарамучча все чаще вздыхал и уходил глубоко в себя, будто выстраивая вокруг невидимый барьер.       Наблюдая за тем, как он машинально закалывает какие-то части, затем берет иголку и неизвестно который раз тыкает себе в палец, Кадзуха уже не мог подавить желание увести его в кровать и заставить отдыхать. Не хотелось бы видеть, как тот падает в обморок или же…       Или же все же случилось. Не успел Каэдэхара вмешаться с предложением просто полежать и что-нибудь посмотреть вместе, дизайнер резко закатил голову назад, прижал к носу ладонь и спешно поднялся, направляясь сразу в ванную. За ним побежал и Кадзуха, уже в следующую секунду наблюдая за тем, как из носа Скары каплями скатывается алая кровь и падает на белую раковину, разлетаясь мелкими брызгами по ней. — Черт его дери, чуть на одежду не попало, — выдохнул студент, открывая кран с водой, чтобы не оставлять после себя следы, после чего методично достал из упаковки ватный диск, закладывая тот в нос.       Дождавшись, когда парень со всем разберется, Кадзуха взял его за руку и повел в сторону спальни. — Кадзуха? Не время отдыхать! — тот попытался вырваться из цепкой хватки, но уже оказался лежащим на мягком одеяле и подушке.       Скарамучча попытался подняться раньше, чем возлюбленный ляжет рядом, но не успел и оказался зажат в объятьях, вовсе не позволяющих двигаться. Это заставило раздраженно выдохнуть. У него оставалось всего около пяти дней, чтобы закончить еще две модели, если не больше. Кроме того, избавившись от назойливой болезни, завтра также придется идти в университет и не только из-за ощущения тревоги за свои прогулы, но и из-за того, что сделанное нужно было показать учителям. Однажды его уже ругали за самодеятельность. В этот раз без этого также вряд ли обойдется, но иначе его могли вовсе не допустить к показу, хотя и одобрили эскизы. — Ты встал вместе со мной. Я уходил на работу в шесть утра, а сейчас уже пять часов вечера, — Кадзуха сделал такое лицо, что неосознанно, но Скара почувствовал легкую вину за свои переработки. — Тебе нужно хотя бы немного больше отдыхать. Вряд ли твой организм будет очень рад такой активности. — Да знаю я! — воскликнул он в ответ. — Но у меня показ совсем скоро, это не шутки. Я обязан закончить все вовремя!       Предприняв еще одну попытку высвободиться из плена собственной усталости и цепких рук на талии, Скара смог лишь прикрыть глаза и упасть головой на подушку. Сил в нем и правда оставалось не так много. Как бы ни хотелось этого отрицать, но он был не только на физическом, но и на эмоциональном пределе. Постоянный страх, что он не успеет или что в порыве желания закончить все как можно быстрее сделает очередную ошибку, давил на нервы сильнее, чем когда приходилось наблюдать за тем, как Каэдэхара по вечерам переписывается с найденным одноклассником. Таким бесполезным и безнадежным дизайнер себя еще ни разу не ощущал. Он чувствовал, словно что-то теряет, пока полностью уходит в свою работу. — У тебя уже идет кровь из носа. Если ты продолжишь, то можешь просто не дойти до показа, — серьезно заметил Кадзуха, оставляя поцелуй сначала на лбу, потом на щеке, губах, и в этот момент он осознал, насколько сильно соскучился по тому, кто даже не выходил из квартиры.       Это чувство наполнило голову и заставило опуститься поцелуями ниже на шею, сквозь легкую улыбку почувствовав оборванный вздох со стороны, но, несмотря ни на что, оставить достаточно высоко покрасневшее пятно. Но учитывая, что у Скарамуччи только что пошла кровь из носа, следовало воздержаться. И снова воздержаться.       Отстранившись с легким обреченным вздохом, Каэдэхара поставил локоть на колено и положил голову на ладонь, чтобы проследить за тем, как парень поднимается со своего места, проводя ладонью по месту шеи, куда его поцеловали, и бросая недовольный взгляд на него, но тот практически сразу смягчился, а после и вовсе наполнился хитринкой. В поддержку этому взгляду, заставившему Кадзуху почувствовать себя не на своем месте, на лице дизайнера расплылась насмешливая улыбка, и он уперся руками в подоконник, зажимая возлюбленного между стеной и ним самим.       От этого положения по телу прошлась горячая волна, подогреваемая воспоминаниями о том, как недавним вечером Каэдэхара оказался прижат к кровати. Эти картинки впились под самую корку мозга и не желали оставлять, особенно сейчас. — Кто-то соскучился по ласкам? — сухо посмеялся дизайнер, оставляя поцелуй на чужих губах, затем еще один и еще один.       Скарамучча и сам понимал, что сейчас просто продолжал откровенно дразнить всю сдержанность и выдержку Кадзухи, но не мог остановиться, с удовольствием наблюдая, как он медленно меняется в лице, не зная, принимать подобный порыв или напомнить о том, что студент и так достаточно перетрудился.       Неуверенно, но Каэдэхара все же уложил руки за спину своего парня и притянул его ближе к себе. Ведь ничего страшного не случится, если они просто посидят и нацелуются вдоволь? Во всяком случае, тоска по этому всеобъемлющему трепету и быстрому биению сердца уже начала становиться самым большим испытанием. Как Скара вообще смог забыть о том, кто так его вдохновлял, и все свое время полностью передать какой-то швейной машинке и тканям?       Зарывшись ладонью в волосы возлюбленного, Кадзуха надавил сильнее, углубляя поцелуй. Тепло новым потоком бросило его в омут наслаждения. Больше не в силах контролировать в себе желание прикасаться к Скаре, он положил вторую руку на его бедро, обводя нежную кожу, слегка сдавливая и прижимая лишь ближе, заставляя почувствовать то, насколько они оба были возбуждены происходящим. — Скара, у тебя снова пойдет кровь из носа, — отстранившись от чужих губ, все же смог выдавить из себя парень, надеясь, что студент одумается, но кому именно из них стоило одуматься? — Ты сам меня не отпускаешь, — облизнулся тот в ответ и опустился поцелуями ниже, слегка прикусывая кожу шеи и нежно целуя, чтобы не оставить после себя меток.       Это действительно было невыносимым. Хотелось показать, что он принадлежит только ему одному, но приходилось контролировать себя, помня о том, что Яэ Мико явно не поблагодарит за «порчу» тела своего работника. Но стоило лишь провести рукой вниз и огладить возбуждение, услышать легкий вздох, в мыслях произошел сбой. Желание оставить после себя хоть что-то заставило приподнять майку Кадзухи и прижаться губами к месту под грудью, прикусить, втянуть, облизать и оставить красное пятно.       Прикрывая глаза от движений поверх шорт, Каэдэхара и сам хотел было опустить руку на эрекцию возлюбленного, помочь расслабиться, но резкий стук в дверь стал ведром холодной воды, облившим голову.       Скара отстранился, бросая недоуменный взгляд в сторону прихожей, где горел свет, а после перевел его на Кадзуху. — Ты кого-то позвал? — спросил он, но парень лишь помотал головой, так же недоуменно смотря в сторону входа.       Уже более сильный стук заставил отстраниться друг от друга, слезть с кровати и пройти в коридор.       Это все было как-то странно. Не то чтобы Скарамучча когда-то боялся подобных внезапностей, но сейчас почему-то дверь открывать вовсе не было желания. Кто вообще посмел так бесцеремонно и без предварительного звонка прийти к ним? Да и вряд ли какие-то госорганы начали бы ходить так поздно. — Кто там? — достаточно громко спросил Скара, но ответа не последовало, лишь новый, еще более громкий стук.       На секунду Кадзухе показалось, что дверь не выдержит напора и слетит с петель. Страх прокрался мурашками по коже. Внутренний инстинкт подсказывал, что лучше было бы сделать вид, что никого нет дома, вот только для этого было уже поздно. — Может, не будем открывать? — в полголоса спросил Каэдэхара, но еще один упорный стук заставил дернуться.       Глубоко вздохнув, Скарамучча подошел к глазку, но, заглянув в него, никого не увидел.       «Да что за черт?!» — воскликнул он про себя и решил резко открыть дверь, чтобы какой-то шутник просто упал на пол и нарвался на злобную триаду ругательств, которые уже скопились бурным потоком в голове. Им с Кадзухой только что было так хорошо, а кто-то без задней мысли прервал этот момент единения и спокойствия. Как на подобное можно было не разозлиться?       Вторя своим идеям, Скара резко отпер замок и распахнул дверь. Вот только уже в следующий миг незнакомец, взяв его за руку, резко вытянул на улицу. Запястье даже хрустнуло от такого резкого рывка. — Да какого х… Кадзуха, закрой дверь! — резко выкрикнул дизайнер, бросая взгляд на мужчину, который держал его.       Он и сам попытался ногой закрыть дверь, лишь бы не видеть вновь отчаянного ужаса и покорности на лице возлюбленного, но его вновь резко дернули в сторону, а после отпустили. Скарамучча едва успел подставить руки, чтобы не вылететь за перила дома, но, едва успел обернуться, увидел, как следующим вытаскивали уже Каэдэхару.       Стоило мужчине оказаться в зоне видимости Кадзухи, как все внутренности сковало ледяной коркой, а какие бы то ни было мысли перестали возникать в голове. Ему нужно было бежать. Точно нужно было бежать. Открыть балкон, выпрыгнуть за его пределы и через двор пробраться на улицу, не угодить в хватку отца, смотревшего с неприкрытой яростью и гневом, смешавшимся в целый поток, но он не успел, оказываясь в цепких пальцах. — Позор семьи! Ты едешь со мной, понял меня! Будешь сидеть дома до момента, пока мы не сможем переехать куда-нибудь! — заорал тот, заставляя сына зажмуриться и практически упасть от нахлынувшего на него ужаса происходящего.       Неужели это конец? Конец всего того, что он смог испытать? Неужели он так и не сможет шевелиться под устрашающим до колик взглядом? Нет, сколько можно было это терпеть, хотя бы попробовать. Он должен был сделать хотя бы это. — Разве вы уже не отказались от него?! Какого хрена?! Опустите его и оставьте в покое! — воскликнул Скарамучча, уже подбегая, чтобы помочь, но случилось то, чего он никак не мог ожидать.       Не обращая внимания на участившееся втрое дыхание, Кадзуха вырвал свое запястье, прижимая руку обратно, но в тот же миг в его живот прилетел удар, заставивший кашлянуть и согнуться пополам, падая на пол. Он не мог не удивиться. Даже в такой ситуации. Неужели отец его и правда ударил? Это было впервые в жизни, и иными словами, кроме шока, нельзя было описать возникшие внутри эмоции. Что он в конце концов сделал, чтобы настолько сильно разозлить? Разве он не сделал все и даже больше до этого?       Так же не веря своим глазам, Скара метнулся к парню, желая поднять его на ноги, но его схватили за край майки и отдернули обратно, так же отбрасывая на пол. Он не смог удержать равновесие, так же как не мог ничего противопоставить тому, кто был выше и крепче в несколько раз. Но, достаточно быстро встав на ноги, дизайнер выдохнул, со всего размаха впечатывая ногу в спину мужчины, вот только тот лишь сделал шаг вперед, пошатнувшись. — Тебя это, сукин сын, никак не касается! — проорал мужчина, снова хватая студента за руку и отталкивая обратно. — Поднимайся, бестолочь, и потрудись объяснить нам с твоей матерью, что это такое? — Кагэхару вынул из оставленного поодаль портфеля журнал, на котором красовалась обложка с тремя людьми: Тарталья, Шэнь Хэ и Кадзуха.       По телу последнего пронеслась дрожь. Первой мыслью стал вопрос: «Почему использовали общую фотографию, а не кого-то одного?» — а вторая оказалась выбита пинком в живот и вылетела вместе со сдавленным хрипом: — За что..? — За что? За что спрашиваешь?! Ты позор нашей семьи! Что ты сделал, чтобы попасть туда? Поднимайся! Мы едем домой и уезжаем из этого города! — мужчина только нагнулся, чтобы поднять сына с земли, но его руку внезапно оттолкнули, и за неимением времени на то, чтобы самому поднять Кадзуху с земли, Скара преградил к нему дорогу. — Он попал туда лишь своими усилиями! А вы даже не хотите понять его выбор? Да такому отцу только гнить в тюрьме! Таких гнилых людей, как ТЫ, и таких мерзких нужно держать не просто в тюрьме, а в психушке! Ахаха, уверен, для тебя там место обязательно найдется, ублюдок конченный! — на одном дыхании выпалил дизайнер, наполняясь изнутри целым потоком адреналина, вовсе не слыша, что позади них раздались шаги каблуков. — Скара? Что это за тон? Что происходит? — удивленно и недовольно заметил голос со стороны, заставивший теперь уже самого студента затрястись и медленно развернуться. — Мама? Что ты тут делаешь? — понизив громкость своего голоса практически вдвое, Скарамучча сразу понял, в насколько патовой ситуации он оказался.