Гори, Нотр-Дам-де-Пари!

      На часах было уже около семи вечера, когда Кадзуха на пару с Хейдзо вышел из офисного здания, направляясь в сторону, которую показывал второй. В этой части города Каэдэхара раньше не бывал, как и во всех остальных. Его пути всегда были ограничены, зато теперь он мог вдоволь насмотреться на шумные улицы, дороги, на которых машины встали медленно ползущей линией, и зажигающиеся в полумраке фонари. И хотел бы он прогуляться таким образом не с бывшим одноклассником, а со своим возлюбленным. Встречаться они начали уже неделю назад, а о свиданиях речи пока что не шло. Студент зарывался в свою работу по горло и, казалось, даже для того, чтобы поесть, ему приходилось четко распределять на то временные рамки.       «Все ли с ним в порядке?» — подумал про себя Кадзуха, вспоминая, как еще вчера Скара раздирал кашлем свое горло. И все же стоило отвести его ко врачу, каких бы усилий это ни затратило. — Вот мы и на месте, — улыбчиво заявил Синканоин, входя в какой-то бар, где уже было по меньшей мере десять человек.       В воздухе витал запах еды, алкоголя и смешавшегося в какой-то неразборчивый ком парфюма клиентов данного заведения. Преимущественно все они были офисными работниками, которые еще даже не успели снять с себя бейджики, а уже чокались стаканами под звучный выкрик: «кампай!» Стало как-то не по себе, ведь Кадзуха никогда не относил себя к числу тех, кто любит шумные места. — Вон там мой обычный столик, — заметил бывший одноклассник и тут же занял дальнее место, из которого, впрочем, открывался неплохой вид на всех присутствующих тут.       Парень даже не удивился подобному выбору Хейдзо. И в школе он часто сидел за дальней партой у окна, рассматривая оттуда головы учащихся. Каэдэхаре тоже нравилось то место, но сажали его, как отличника, всегда перед учителем, а потому он часто завидовал той непосредственности, с которой Синканоин менялся местом с другими или же выклянчивал его у самого классного руководителя.       Пока Кадзуха рассматривал то, что может себе заказать, он все же надеялся, что его спутник не станет задавать лишних вопросов, но все равно уже знал, что учтивость точно не относилась к нему: — Как ты смог стать моделью? Как я понял: что-то случилось, тебя выгнали из дома, затем подобрал твой парень, который и предложил работу? Возможно так? О, эта история заслуживает быть рассказанной в красках, — без тени сомнения в голосе Хейздо проложил верный маршрут к тому, чтобы Каэдэхара чуть ли не поперхнулся от такой точности и отложил меню бара в сторону. — Все примерно так и было, — с легкой улыбкой заметил он, стараясь все же избежать подробностей. — Ну же, расскажи мне, что случилось? Вспоминая то, как старательно ты учился… Хм… Неужели с работы уволили? — спросил Синканоин, тут же замечая чуть покосившуюся улыбку на лице модели. — Я угадал? Ничего себе, наверное, твои родители были в ярости. Как это интересно звучит. А что произошло после?       Поток вопросов был прерван подошедшим к ним официантом, за что Кадзухе захотелось поблагодарить парня, хотя, получив то, что ему было нужно, он и успел скрыться. — А как ты попал в журнал мод? Мне казалось, что с твоими навыками ты пойдешь в детективы или следователи, — воспользовавшись заминкой, Каэдэхара успел перевести тему в другое русло, на что Хейдзо лишь пожал плечами и выдохнул: — По началу я и пошел, но мне смерть как надоело соблюдать все порядки, — он подставил под голову руку, становясь крайне недовольным. — Нельзя было просто спокойно сдавать преступника полиции и, тем более, арестовывать. Из-за того, что я неплохо пишу и благодаря связям, моя знакомая порекомендовала меня в издательство как журналиста, хотя все равно пришлось с подачи компании идти на заочное обучение. А сегодня меня просто вызвали поработать на побегушках с доплатой, — как-то очень невесело усмехнулся парень, скучающе подергивая прядь волос. — Журналист — это все равно достаточно интересно. Думаю, тебе подходит, — ободряюще заметил Кадзуха. — Все так говорят, а на деле плюются от предоставляемых фактов. Кроме того чаще приходится брать обычные интервью с какими-нибудь звездами или брендами. У них всегда все одинаково: «Мы пробились со дна, потратили много сил и времени, за что нам воздалось». Хотя на самом деле у одних семья крайне богатая, у других связи, у третьих подкуп. Только самая малая часть выбивается действительно только на своих силах, — объяснил парень, после чего упал головой на стол, вытягиваясь на нем до соседнего края. — Вот ты, например. Тебя ведь тоже просто позвали в модели? Ты бы сам вряд ли стал рассматривать такую работу? Да и вид твой поменялся. Хотя бы глаза стали не как у дохлой рыбы.       От такого примечания о своих глазах Каэдэхара задумался. Вероятно, так оно и было. После встречи со Скарамуччей вся его жизнь поменялась на корню и привыкнуть к этому… оказалось слишком простым. Было странно ощущать, что теперь он был свободен от каких бы то ни было упреков или же ругани, игнорирования и остального. Но все же это оставалось большим подарком судьбы, а не собственными стараниями. Теперь вновь приходилось учиться, но на самом деле Кадзуха любил это делать. Узнавать что-то новое, что его интересовало и вдохновляло. Это ощущение зародилось в нем еще с первого кастинга, а сегодня лишь подкрепилось. Находиться где-то, где все были увлечены своим делом, отдавались без остатка, было более чем приятно. — Меня и правда позвали на эту работу, но я все еще лишь новичок и мало что понимаю. Это была моя первая фотосессия, — с легкой улыбкой парень прикрыл глаза, но внезапное удивление со стороны Хейдзо разбавило ухваченное состояние покоя. — Что? Серьезно новичок? Мне казалось, ты работаешь уже не меньше нескольких месяцев. Да еще и первая фотосессия… — заметил он, возвращаясь на свое место и подставляя под голову руку. — Мне уже приходилось видеть новичков, едва ли тебя можно назвать таковым. Конечно, я наблюдал со стороны, но ты вовсе неплохо смотрелся в кадре и смог вызвать улыбку на лице фотографа.       Так же бросив удивленный взгляд на собеседника, Кадзуха от части воспрял духом. Неужели у него действительно что-то получилось? В любом случае нужно будет показать результаты Скаре и послушать, что скажет он. Помня, с каким рвением дизайнер расхваливал его, стало интересно посмотреть на него, смотрящего на получившиеся фотографии. Но зазнаваться все равно не стоило. Вряд ли у Каэдэхары хватило таланта переиграть Тарталью или Шэнь Хэ, но после слов старого знакомого и на это надежда появлялась.       Внезапно на столе оказались заказанные закуски и алкоголь. Официант, чуть поклонившись, отошел уже к другой компании людей, просящих добавки, оставляя клиентов наедине со всем тем, что было принесено им. — У нас еще вечер впереди, я все же хочу узнать от тебя все последние новости, — улыбнулся Синканоин, разливая алкоголь по рюмкам.       После пяти выпитых таким образом рюмок Кадзуха и сам не понял, как согласился пойти куда-то, где Хейдзо забрал какие-то документы, а затем пойти в следующий бар. Даже не совсем успел понять, когда его бывший одноклассник с особым успехом смог разговорить его, а после услышанной истории смог воскликнуть лишь «Вот это да! По вам точно стоит написать какую-нибудь историю! Я подумаю над этим». Это заставило посмеяться опьяненного Каэдэхару и лишь молча покивать головой в согласии, выпивая еще чего-то, что обожгло горло. Было крайне непривычно вот так сидеть и пить с кем-то, фактически изливая душу. Вопреки ожиданиям Хейдзо казался все еще не совсем пьяным. Если упускать из виду его порывы позвонить своему редактору и обругать его за недопуск к печати какой-то из статей. Возможно, зря Кадзуха не общался с этим парнем в школьные годы. Хотя справедливости ради он практически ни с кем не общался и «друзей» в полном смысле этого слова у него никогда не было. — Кадзуха! Давай еще по одной! — посмеялся Синканоин, разливая новую порцию, вот только в этот раз Каэдэхара лишь покачал помутневшей головой. — Мне уже, пожалуй, хватит, — выдохнул он, укладывая голову на руки.       После всего выпитого его клонило в сон, и единственное, о чем он сейчас мог думать, — как бы дойти до дома. На часах было уже достаточно поздно, но ему еще не звонили и не искали, скорее всего Скара еще был на своей фотосессии. Это заставляло волноваться, и в какой-то неопределенный момент голова зацепилась лишь за одну мысль: «А вдруг он уже приехал, или произошло что-то такое, что заставило его остаться в одиночестве?»       В груди зародился легкий страх, который заставил Кадзуху подняться, хмурясь. — Мне нужно домой, — внезапно сказал он и сразу же засобирался, но, покачнувшись, сел обратно. — Стой, куда ты пойдешь в таком состоянии? — Хейдзо вопросительно взглянул на друга, после чего сам поднялся из-за стола. — Я тебя доведу! Мне смерть как хочется увидеть того парня, которого ты так сильно расхваливаешь! — воскликнул он, прижимая к груди свою ладонь, показывая всю степень ответственности за опьянение Кадзухи. — Вдруг мне захочется еще раз с тобой выпить, а он не отпустит? Нужно показать, что я пришел с миром, — удовлетворенно кивнул он сам себе и помог парню подняться.       Оплатив счет, они направились в сторону, куда указывал Каэдэхара, предусмотрительно найдя в картах нужный дом. Иначе вряд ли двое вусмерть пьяных парня дошли бы без приключений.       Когда до дома оставалось всего около половины километра, раздался звонок, на который Кадзуха даже не успел ответить, как телефон уже оказался вытянут из кармана журналистом, принявшем вызов без зазрений совести. — Да постой! — воскликнул он, пытаясь забрать из рук Хейдзо телефон и при этом не упасть от резкого головокружения от нехватки опоры. — Отдай мне телефон, он будет волноваться! — Мы и так уже почти пришли, дай мне с ним немного поболтать! — недовольно возразил Синканоин, но, когда Кадзуха все же смог отобрать телефон, звонок уже был завершен.       По телу прошлись какие-то неприятные мурашки. Будто бы сбросил звонок не Скарамучча, а его родители. Что если он и впрямь не так все понял? А если подумал, что он решил завести интрижку на стороне? Бредовые мысли и идеи начали скапливаться в голове, и усилием воли заставив картинку перед глазами не расплываться, Каэдэхара пошел в сторону дома более скорым шагом, но запнулся о собственную ногу. Благо, Хейдзо успел подхватить его и не дал упасть на землю. — Куда ты побежал? — вздохнул он и больше не дал вырваться. — Если не умеешь пить, то и не бегай после этого.       На такое заявление Кадзуха лишь выдохнул, опуская глаза, но заметил тень, выбегающую из-за поворота улицы.       Там, на клочке асфальта, освещенным фонарем и зеленым светом круглосуточного супермаркета, стоял запыхавшийся парень, который устремил взгляд своих глаз на двух пьяниц, плетущихся в его сторону.       Каэдэхара не смог не расплыться в улыбке, когда Скара быстрым шагом приблизился к ним и выхватил его из рук бывшего одноклассника, выглядя чересчур встревоженно и устало. Вероятно, тот очень вымотался после своей работы, но все равно нашел силы, чтобы быстрее прибежать к нему «на выручку». Кадзуха обронил пару довольных смешков.       Скарамучча и правда сорвался с места сразу после такого странного звонка, в котором все же смог расслышать и реплики возлюбленного. Он не ожидал, что найдет их так быстро, но теперь в груди затрепетало не то облегчение, не то ревность.       Осмотрев парня, ведущего Кадзуху домой, дизайнер лишь бросил на того прохладный взгляд. Если бы он начал говорить шепотом из-за посаженного горла, наверное, это бы выглядело не так, как должно было. — Привет. Я его бывший одноклассник. Синконоин Хейдзо, — самым милым и дружелюбным тоном выдал тот, все же немного поежившись от убивающего взгляда парня напротив. — Хорошо, что проводил его. Я его забираю, — попытавшись вернуть голосу его звучание, бросил Скара.       Это получилось не очень хорошо, и он все равно был сиплым, оттого не хотелось и дальше вести каких-то диалогов. Более того, такая внезапная встреча с кем-то из прошлого Кадзухи не вызывала ничего, кроме страха. Вдруг Хейдзо на деле был не таким хорошим человеком? После всего сегодняшнего дня стоило немного отдохнуть и притупить подозрительность и нелюбовь к людям, чтобы не надумывать лишнего. Но внезапно Каэдэхара зашевелился на плече, обхватывая ладонями лицо, заглядывая прямо в глаза. — Ты потерял голос? Пил таблетки? Все в порядке? — спросил тот, но, так и не услышав возмущенного ответа, внезапно поцеловал.       Сил отталкивать его не было. В конце концов, и сам студент собирался это сделать, как только вернется домой. Но на улице была не та атмосфера, не было кровати, на которую можно было бы упасть и зарыться в объятья, после чего резко уснуть. Однако факта поцелуя это не портило. Пусть через губы и чувствовался вкус алкоголя, это не умаляло всего долгожданного трепета, расслабляющего нервы. — Пойдем домой? — отстранившись, с улыбкой спросил Кадзуха, ловя тяжелый вздох еще одним чмоком. — Сказал тот, кто стоять на ногах ровно не может. Алкоголик хренов, — бросил Скара и, кивнув на прощание новому знакомому, поддерживая своего парня, направился в сторону, из которой выбежал.       Оказавшись дома вновь, Скарамучча тяжело вздохнул. В нем все еще скреблись кошки. Пусть он и старался никогда не ревновать людей, даже тех, в кого был влюблен, но как бы ни игнорировал, это все равно было слишком тяжелым и удручающим чувством. Едва ли менее болезненным, чем безответная любовь. Но еще в средней школе удалось понять, что от ревности все становится сложным и ходящим по краю. И все же захотелось раздеть Кадзуху и на всякий случай проверить его со всех сторон. Вдруг на его теле было что-то, чего быть не должно было после встречи двух знакомых. — Он правда твой одноклассник? Как ты вообще умудрился найти знакомого? — с тяжелым вздохом уложив возлюбленного на кровать, парень упал рядом, прикрывая глаза.       Еще немного и он точно отключится прямо сейчас. Стоило только сходить в душ и закапать вновь забитый нос, после чего переодеть Кадзуху и перекусить хоть чем-то. И почему дел стало так неожиданно много? Уже была половина второго ночи, а царство Морфея тянуло к нему длинные руки, практически касаясь потяжелевших век. — Правда, на фотосессии встретились. Ты ревнуешь? — улыбнулся Каэдэхара, переваливаясь на другой бок, а позже и вовсе залезая сверху на возлюбленного.       Вот только почему ему так это нравилось? Еще на улице он заметил, насколько враждебно смотрел студент на Хейдзо, а теперь задавал такие интересные вопросы. В подобные моменты Скара явно сдерживался, иначе не понять, почему он, такой эмоциональный, становился недовольным и каменным, говорил лишь небольшими фразами, старался не показывать того, что его тревожит.       Поймав чужие руки в свои, Каэдэхара прижал их к кровати, заглядывая в глаза дизайнера, начиная заниматься поисками ответов на свои вопросы. Как делал это Хейдзо? Хотелось бы спросить у него о верном методе, чтобы догадываться обо всем быстро и без объяснений, но пьяному и до неизвестной границы счастливому Кадзухе сложно было хоть что-то понять сквозь обрывки собственных предположений.       Не ожидая подобных действий со стороны возлюбленного, Скара хотел было попытаться вылезти из-под него, но его руки уже оказались в захвате. Это заставило направить недовольный взгляд на него, но в следующий момент замереть. И снова. Снова этот набредающий на голову восторг. Каэдэхара улыбался, да так невинно, будто бы это не он сейчас устроился прямо на животе и вовсе не он прижал запястья Скарамуччи к кровати. Тот практически забыл о вопросе модели, но ему услужливо напомнили: — Ты и правда ревновал меня? — спросил Кадзуха, наклоняясь чуть ниже. — Я ведь тоже тебя ревновал. Акира ведь ничего не сделал? Этот придурок поехал с тобой, а я не смог. Ты так допоздна задержался. Почему не позвонил ни разу за весь день?       От количества вопросов Скара ненароком растерялся, но как было сосредоточиться, когда лицо Каэдэхары все приближалось к нему? Дизайнер практически почувствовал соприкосновение лбов, путаясь в потяжелевшем дыхании. Не хотелось признавать, но такой Кадзуха его возбуждал. Даже слишком сильно. Сидел на нем и беззастенчиво тянул время, не известно для чего. Не понятно, то ли действительно был пьян настолько, что не осознавал своих же действий, то ли был пьян настолько, чтобы выпустить внутреннего демона.       Внезапно легкие свело, и пришлось отвернуться в сторону лежавших у изголовья кровати подушек, чтобы откашляться. Точно, он ведь болел. Это был не тот момент, чтобы поддаваться на провокации, как бы ни хотелось. — Он ничего не делал. А с тобой… — Скара не мог остаться в долгу, перехватывая Кадзуху поверх запястий и переворачивая обратно на кровать.       Дизайнер так же, как и он, наклонился ближе, замечая удивление в глазах. Ох, это было потрясающе. Ощущать, что он мог полностью сковать движения возлюбленного и не выпускать никуда. Может быть, стоило привязать его к чему-нибудь, чтобы точно знать, что он никогда и никуда не уйдет? — А с тобой тот парень что-то делал? — нашел в себе силы спросить Скарамучча, противостоя своему безумному желанию прямо сейчас увидеть Каэдэхару всего в веревках, скованного по рукам и ногам, увидеть, как он будет просить никогда его не выпускать, а затем вздыхать и стонать.       Сердце внутри бешено стучало, голова мутнела. Волосы Кадзухи выпали из-под неаккуратно завязанной резинки. Сейчас белые пряди освещал лишь легкий луч, пробивающийся из полузакрытого шторами окна. Они были похожи на паутину, окрашенную кровью в одном месте. Красные глаза блестели поволокой, а сбившееся дыхание можно было ощутить губами, находящимися непозволительно близко к губам Скары. Если сейчас это не прекратить, Каэдэхара точно испугается того, что было в голове его возлюбленного. Он не сможет сдержать себя в руках и дать хоть шанса привыкнуть. — А я ведь предупреждал, что я очень ревнив, — сухо посмеялся студент, прикрывая свои глаза, чтобы хоть немного прийти в себя. — Не заставляй меня ревновать, если не хочешь испытать на себе это, — охрипшим голосом прошептал он прямо на ухо, после чего резко поднялся с кровати и, прихватив с собой домашнюю одежду, направился в ванную.       Лежа в одиночестве, Кадзуха даже не понял, что именно только что произошло. Сердце в груди билось нескончаемо сильно, возбуждение уже успело сковать тело, но шальная мысль о том, что ему безумно захотелось посмотреть на Скарамуччу в полном своем проявлении ревности, не оставляла голову. Должно быть, это будет опасно, крайне эмоционально, возможно, жестоко. Ровно таким же, каким только что был холодный и острый, как лезвие ножа, блеск его глаз.       Пришлось перевернуться на другой бок и прикрыть глаза, чтобы успокоить разыгравшуюся фантазию, а вместе с тем незаметно уснуть, так и не дожидаясь возвращения Скары. И все же, пить много не стоило. Кто знает, быть может, если бы не количество алкоголя, то он смог бы выпытать, что именно с ним собирались делать уже сегодня.