Моя душа

«Друзья» Так много, но так мало, когда сердце набатом стучит, указывая, что вы давно переступили эту ебаную черту. Мало, когда она облизывает свои губы, проходясь по ним кончиком языка, и желание сделать это самому возрастало в разы. Мало, когда во время ее долгих взглядов на других парней, приходилось силой удерживать руку, чтобы не дернуть ее за подбородок и не приковать взгляд к себе. Чертовски мало, что хочется выть, раздирая себе глотку в судорогах. Настолько, что временами жгучая ревность выплясывала танго на его рёбрах, а парню и оставалось, что давиться горькой жёлчью, осевшей на кончике языка. Зачем мучить себя? Он мог просто подойти и признаться ей или же силой добиться внимания, если его чувства окажутся не взаимны. Это больше подошло бы его не простому характеру, чем это молчание. Но Риндо просто не мог. Не мог переступить через себя, не мог заставить себя разрушить вашу дружбу, походящую на карточный домик. Почему-то, когда дело касалось тебя, он терял всю пылкость и уверенность. Это бесило. Вся ситуация была чертовски раздражающей. Для своего же блага, Хайтани не проверял свою точку кипения и не пытался ее достигнуть. В любых ситуациях, когда глаза прилипали к ней, челюсти сводило судорогой, а легкие сдавливало со всех сторон он старался убраться от девушки подальше. «Нельзя. Нельзя. Нельзя» – твердил здравый смысл. И он его слушал. Не потому что был согласен, а из-за неё. Из-за сохранения этого мирка, границы которого давно пережали Риндо горло. Временами хотелось все бросить и прекратить свои мучения. Однако хватало лишь одной ее улыбки и эти мысли испарялись из сознания. Он ненавидел ее недальновидность. Даже если она все и поняла, то он ненавидел ее за то, что она продолжала издеваться над ним. Ненавидел, осуждал, бесился, но продолжал любить ее своим, далеко не огромным, сердцем. – Что ты любишь? – ее голос непринужденно доносится сверху. Вязкий поток мыслей нехотя отпускал Риндо обратно в реальность. Пустые аметисты столкнулись с грозовым небом. Красивые глаза, очень даже. Только вот он терпеть не мог дождь. Губы отлипают друг от друга и он не сразу осознаёт, что это был именно его голос. – Тебя. Так просто слетает и повисает в воздухе. Его лицо не меняется, только взгляд он переводит на звездное небо, где вскоре должны были появиться фейерверки, на которые они и пришли посмотреть. Хана-Мацури все-таки. Праздник цветов, фестиваль и все такое. Как жаль, что он смог все это перечеркнуть лишь одним словом. Да-а, чертовски обидно. Казалось, он слышал как карты с тихим шуршанием рухнули на стол, образуя кучку вместо домика. Сломал. Придурок. Ну, за то, добился чего желал долгое время в глубине души. «И как? Легче?» – ехидный голос в голове лишь нагнетал. «Прям пиздец как» – парирует и мысленно закатывает глаза. Возможность свести ситуацию в шутку откидывается сразу. Долго он бегал. Слишком. Пускай будет так. Пускай она один раз отвергнет его и ему станет легче. Боль пройдёт, время сгладит края и эмоции. Только вот… пускай это случиться по-скорее. Слишком уж много надежд давала эта тишина. – Это взаимно, – эти слова звучали громче раскатов грома на небосводе. Медленно моргает, пару секунд убеждая себя, что это было лишь глупым навождением. Тем не менее переводит взгляд на девушку. Она так и замерла около него, держа в руках пару тайяки. Губы сжались в тонкую линию, румянец проступил на щеках, зрачки чуть расширились. Их обман рухнул. Сломились и те иллюзии, что они выстраивали. Однако, кто же знал, что обретут они намного больше чем потеряют? «Разве так бывает не только в сказках?» – подобно занозе звучит в мыслях. «Заткнись. Я тоже имею право на счастливую жизнь» – губы растягиваются в улыбке, и он рукой хлопает по траве рядом с собой приглашая сесть рядом.