ТРОЕ В ЛОДКЕ

Как и говорил Дайнслейв, Итэр сумел обжиться на новом месте. Он не плохо поладил с Паймон, хотя и проводил меньше времени в ее компании, чем его сестра. Но это и не удивительно. Все же, девочки знали друг друга дольше и им было куда привычнее общаться на определенного рода темы между собой, нежели с парнем, но когда дело доходило до веселья, он не оставался в стороне. Не оставалась в стороне и Барбара. Как и было обещано, юноша связался с ней когда все необходимые дела были улажены, а с позволения опекуна, пару раз она даже приходила к ним в гости. Увы, близнецы, как и юная помощница клиники Святого Барбатоса, были очень занятыми товарищами и им крайне редко удавалось собираться всем вместе, что в принципе не мешало им поддерживать между собой хорошие дружеские отношения. Шли дни, посиделки и занятия с репетиторами остались позади, не забывая принести плоды в виде приемлемых, а иногда даже удачно сданных вступительных экзаменов. Как уже было упомянуто ранее, учебное заведение в которое Дайнслейв определил детей, отличалось престижностью, строгостью и требовательностью. Хотя, даже в таком серьезном месте, как позже выяснилось, имелись свои лазейки и исключения из правил. И их самыми яркими представителями, а точнее даже единственными, оказались двое юношей, которых близнецам с Паймон предстояло увидеть на своем первом построении. В честь удачного зачисления, по традиции школа выдвигала самых выдающихся учеников для напутственной речи. Эта честь была отдана двум старшеклассникам, будущим выпускникам 11 класса, представителям своего течения - экзотичному красавцу, чья привлекательность не оставалась без внимания не то что девушек, но даже парней и в тайне некоторых учителей, лучшему фехтовальщику школы - Кэйе Альбериху и его ни чуть не уступавшему в оружейном мастерстве и оценках, высокому напарнику - Тарталии. Появление в рядах кадетов последнего, вызвало у близнецов особое потрясение. Итэр даже пошатнулся, ощутя легкое головокружение от лицезрения старого знакомого, но ему пришлось тут же взять себя в руки, дабы не нарушать строгий ряд построения, тем более что стоял он в первом ряду. Люмин, находившаяся рядом, слегка повернула голову в его сторону. Краем глаза блондин взглянул на сестру. Ее удивленный взгляд был куда красноречивее любого слова. Итэр слабо кивнул ей, давая понять что удивлен не чуть не меньше. Затем, они оба выровнялись и продолжили созерцать церемонию. Яркое осенние солнце заливало светом площадь заднего кадетского двора и высокую лестницу, выстланную красной дорожкой у центрального входа в школу. На вершине лестничной площадки располагались три трибуны. За центральной стоял директор, две по обе стороны от него были пусты. Поприветствовав всех новобранцев и сказав пару напутственных фраз, он пригласил к трибунам своих избранников. Двое, облаченных в черные мундиры с золотыми аксельбантами юноши синхронно вышли из своего строя и направились в их сторону. Их не длинные плащи из плотной ткани такого же черного как форма цвета всколыхнулись от столь стремительного шага, продолжая красиво развиваться на ветру до тех пор, пока те не прибыли к нужному месту. Квадратной формы дворовая площадь была на половину заполнена рядами поступивших, а так же рядами отучившихся свыше года молодыми людьми в такой же парадной форме, но без плащей. По ее боковым сторонам тоже стояли не большие построения кадетов, среди которых как раз находились Итэр и Люмин. В отличат от большинства присутствующих, они, естественно могли лицезреть директора исключительно в профиль, как и подошедших позже избранников. К облегчению, рыжий парень совершенно не замечал их, ни тогда когда стоял в строю , ни когда принялся толкать речь с трибуны. А так как вертеть головой было не принято, он точно не заметит их до самого конца выступления. Но они оба понимали, что это был лишь вопрос времени и рано или поздно, их встреча должна будет произойти. Трибуна рыжего парня располагалась ближе к противоположной от близнецов стороне площади. А вот Кэйа на против, стоял к ним ближе. Некоторое время, несмотря на присутствующее в их теле напряжение, брат с сестрой с интересом рассматривали его внешность, пока он очевидно, не почувствовал на себе их через чур не равнодушный взгляд. Неожиданно повернув голову в их сторону, юноша с повязкой на правом глазу вскинул брови и улыбнулся, от чего те в смущении мгновенно опустили глаза в пол. «Какое безрассудство..» - подумал Итэр. Сейчас старшеклассник находился на церемонии, на самой обозреваемой точке и вот так позволил себе нарушить стойку «смирно»? За это он вполне мог, и скорее всего получит замечание. Или того лучше.. Но такой поступок даже позабавил златовласого. Все же лихо он подловил их с сестрой. Интересный человек этот Альберих, заключил Итэр и взглянул на Люмин, замечая как покраснели ее щеки, параллельно ощущая, как горят его собственные, все еще пристыженные чужим разоблачением. Наверно не стоило так сильно таращиться на старшего, но .. парень был действительно хорош собой.. После того как Тарталия, а тут его звали именно так, закончил свой не долгий монолог, его сменил Кэйа. Вообще интересно, почему у рыжего в ассортименте имелось столько имен и какое из них вообще настоящее. Все речи Итэр прослушал лишь на половину, витая в собственных домыслах до тех пор, пока лучшие кадеты не сказали все, что от них требовалось и торжественная «линейка» не подошла к концу. Раздавшаяся барабанная дробь вырвала блондина из транса, после чего её обогатили звуки духовых инструментов и все отряды, строй за строем принялись проникать в учебное, походящее на замок заведение, пока на улице не осталось не единой души кроме тех, кому было поручено унести трибуны. Дальнейший день прошел в плавном погружении новобранцев в порядки и уставы школы. Всех новичков поделили на классы, после чего каждый из них был вверен своим офицерам. Класс, в который были распределены близнецы и Паймон, посчастливилось попасть в руки самых суровых офицеров - Розарии и Эолы Лоуренс. Собрав всех подчиненных в кабинете, статная голубовласая красавица вышла к доске и представившись, принялась озвучивать расписание кадетского дня и правила, по которым всем предстоит жить в этом заведении до самого момента их выпуска. Сказанного было много. Начиная от времени подъема и закачивая буквально тем, как и сколько предметов должно лежать на парте учащегося во время уроков. Что то из услышанных порядков заставляло Итэра напрячься и испытать настоящий стресс, а что то показалось ему настолько обыденным и очевидным, что можно было и вовсе не упоминать об этом в слух. Закончив перечислять добрую часть правил, Эола указала на стопку книг в серебристом переплете с изображением крылатого герба, лежащую в на краю учительского стола, за которым сидела Розария. Это был свод правил, называющийся «Кодексом чести Фавония». Поступившее в этом году ночевки должны были получить свои образцы и самостоятельно заучить все порядки, манеры и этикет к завтрашнему дню. К счастью все написаное было действительно основано на понятиях о чести и быстро запоминалось. ( С содержанием книги «Кодекса чести Фавония» можно при желании ознакомится в следующей главе. Данное дополнение позволяет лучше понять принцип взаимоотношений между учащимися в данном произведении и позволяет лучше погрузиться в окружающий мир, хоть и не является обязательным) Выступление офицера завершилось новостью о том, что учащиеся проживающее на территории школы имеют право на выходных покидать ее, для проведения времени со своими семьями. Однако те, чья успеваемость не будет приемлемой, будут лишены этой возможности, с исключением на посещение родного дома раз в три недели. Услышав это, Паймон не удержалась и наклоняя голову к Люмин, сидевшей по соседству, тихо прошептала: - «Боже, мы что, попали в тюрьму?» Розария, заметившая нарушение дисциплины, тут же пронзила девочку своим холодным взглядом, от чего малышка вздрогнула и тут же выпрямилась, нервно улыбнувшись надзирателю напоследок. - Замечательно… - раздался немного усталый голос Розарии и она встала из за стола, подойдя к коллеге. - Теперь моя очередь рассказать вам о последнем на сегодня пункте. Речь пойдет о наказаниях и проступках. Всего их существует 2 вида. Первый, проступки против УСТАНОВЛЕННЫХ ПРАВИЛ И ПОРЯДКОВ. Сюда входит : Нарушение порядка в строю или классе. - на этих словах женщина вновь сконцентрировала внимание на и без того поседевшей от страха Паймон. Драки. Уклонение от занятий. Отсутствие прилежности. Неопрятное содержание личных вещей. Самовольная отлучка во время учебы. Несоблюдение формы одежды. Грубость и дерзость во взаимоотношениях с товарищами и старшими. И второй вид, ПРОСТУПКИ ПРОТИВ ЧЕСТИ И НРАВСТВЕННОСТИ. В стенах школы недопустимы брань и непристойные выражения. Клевета против товарищей. Порча чужих вещей и предметов. Ложь и обман как товарищей, так и наставников. Дача ложных показаний при товариществе. Покрывание проступков по дружбе. Игра в азартные игры. За эти нарушения вы можете получить различного рода взыскания. Начиная с замечания или публичного выговора с последующим занесением инцидента в личное дело. А так же вызовом родителей или законных представителей на беседу к должностным лицам, начиная с нас, ваших офицеров. Заканчивая лишением погон и снижением в чине. Если выше указанные меры не подействуют, вы будете исключены из школы без дальнейшей возможности на восстановление. - сказав это, Розария почему то сосредоточила внимание на одном конкретном ученике и в этот раз это была не Паймон. Объектом выступал молодой юноша, сидевший за партой рядом с Итэром - тихий и спокойный жемчужный блондин, известный под именем Альбедо. Обычно, любой на кого падал взор Розарии, так или иначе чувствовал дискомфорт или хотя бы напряжение, но тот и бровью не повел, чем немного пробудил интерес к своей персоне со стороны новичков. Дело в том, что класс в котором отныне училась троица Дайнслейва, полностью состоял из ребят поступивших в кадеты после шестого, по этому будучи хорошо привыкшими друг к другу одноклассники не чуть не удивлялись его нейтральной реакции. Не смотря на это, за пару лет, их товарищ оставался для них такой же загадкой как и в первые дни обучения. Их интерес был направлен не на эмоциональные реакции, а на то, почему он все еще не имел высокого чина, не смотря на все свои заслуги. Еще в самом начале он поразил всех своей эрудированностью и талантами в науках. Он как никто другой был хорошо воспитан, усерден и трудолюбив, но как не странно, по прежнему оставался на прежнем месте, что было удивительно, ведь даже сейчас, он возглавлял списки лучших учеников школы. А те, кто поступал с ним, уже обладали наградами, имея куда меньший потенциал. Перестав изучать парня, Розария вновь обратилась к аудитории. - Сейчас мы назначим старосту класса, после чего вас поделят на девушек и юношей и вы отправитесь по разным казармам получать свои комнаты. На этом все. По итогу старостой стала активная девушка по имени Эмбер, затем как и было сказано, учеников поделили. Эола возглавила женский отряд. Мужской соответственно достался Розарии. Строй за строем подопечные отправились вслед за своими руководительницами. Весь учебный комплекс находился в центральной части города и был отделен от него по периметру приличным по размерам парком с высокой оградой и соснами. Главный корпус, где изучали все предметы, располагался не далеко от центральных ворот. Всего пара метров от главной двери лицевого фасада школы и вы уже за пределами тех самых ворот, на главной улице, среди обычных прохожих, рядом с проезжей частью поделенной аллеей посредине. За главным корпусом на заднем дворе находилась большая, квадратной формы площадь, где и проходила дневная церемония. И вот уже в близь нее, за коротко постриженном газоном и зацементированной широкой тропой, ведущей сквозь него в глубь территории, располагались кадетские казармы. Четыре здания в четыре этажа высотой, окруженные такими же вечно зелеными соснами. Каждый этаж вмещал в себя 10 комнат по 6 человек. Общее число спальных мест во всех четырех зданиях, включая комнаты для офицеров-воспитателей составляло 960 единицы. Но не все комнаты были заполнены на сто процентов. Например, в той которую выдали Люмин, по мимо нее находилась только Паймон и еще две девушки - Ноэль и Сахароза. У Итэра и вовсе был лишь один сосед - тот самый Альбедо, сидевший с ним за одной партой во время инструктажа. От него, в ходе небольшого разговора во время генеральной уборки теперь уже их совместного жилого помещения, блондин узнал, что раньше в данных апартаментах проживало еще двое юношей, но их исключили из школы за нарушение устава. Возможно это было не слишком красиво, но в глубине души Итэр даже был немного этому рад. Все же хорошо иметь возможность отдохнуть от окружения людей, тем более что теперь на единое с собой он мог оставаться лишь во время принятия душа. Пожив пару дней под одной крышей с Альбедо, выяснилось, что он оказался очень тихим парнем, погруженным в учебу и исследования с головой, что делало проживание с ним еще более комфортным. Он был всегда вежлив и редко отвлекал Итэра от чего либо. К тому же, его большие познания во многих областях не раз выручали янтарноглазого в учебе, за что тот был очень признателен товарищу. За ум и загадочность своей натуры, другие кадеты дали ему прозвище «эрудита» и «алхимика», а так же «принца мела», (видать за то, что тот больше всех стоял у доски), но называть кого либо по прозвищу в стенах школы было строго запрещено, по этому так говорили лишь в тайне и только между собой, дабы никто не услышал. Редкому человеку давались здесь прозвища, и чаще всего, рождались они не из за хороших историй. Альбедо пожалуй, был исключением из правил. Вскоре Итэр тоже получил своё, и лучше, чтобы как можно меньше людей знало историю его происхождения. Первая учебная неделя осталась позади. Итэр не плохо учился а его круг знакомых становился все шире. И как не странно, вторым кто попал в него после Альбедо, был вовсе не из числа его одноклассников. Им оказался никто иной как «принц фехтования» - Кэйа Альберих, собственной персоны. Как выяснилось, он состоял с «алхимиком» в хороших дружеских отношениях, а в будущем они оба собирались поступать на службу в знаменитый «Ордо Фавониус» - орган государственного управления, чьей задачей служит охрана безопасности существующего порядка и защита граждан. Туда входили как военнослужащие, так и ученые и в целом, многие после окончания учебы стремились попасть на работу именно туда. Возвращаясь к длинновласому блондину, можно сказать что он совершенно случайно стал частью компании именитых ребят. В свободное вечернее время Кэйа не редко заглядывал к Альбедо, то и дело прося что либо сделать для себя или просто весело провести время вместе. Дружелюбный сдержанный парень как правило не отказывал своему приятелю, но в силу большой занятости не уделял развлечениям особого времени, по этому Кэйа вскоре переключился на Итэра. Первое же предложение поступившее от старшего, буквально ошарашило юного кадета. Альберих спросил играет ли блондин в карты и не хочет ли составить ему компанию? Разумеется, подобные игры были строго запрещены, да и младший не сильно горел желанием в них участвовать, но интерес к старшекласснику и его обаяние сделали свою работу. К тому же, похоже он был довольно близок с «Чайльдом» и возможно такое знакомство поможет Итэру в будущем, хотя он пока не знал чем именно. Так, прощупывая друг друга в ходе игры и разговоров, состоялось их знакомство. Пока Итэр узнавал Кэйю, Люмин тоже встречала своего старого знакомого. «Первый раз, это совпадение, второй - уже судьба.» - раздался слегка удивленный и одновременно радостный голос, принадлежащий рыжему парню, вышедшему из вечерней тьмы парковых деревьев. Извинившись за свое внезапное появление, он успокоил девушку, рассказав что иногда гуляет в одиночестве по территории учебного заведения, когда выдается свободное время. «Свежий воздух и тишина окутанная тьмой, чем не спутник для размышлений ?» Получив предложение о совместной прогулке, Люмин решила не отказываться, ведь такие встречи и в правду загадочно походили на судьбоносные. К тому же, у обоих имелись свои скрытые интересы в общении друг с другом. Шли дни. Связи близнецов со знакомыми становились крепче, хотя Итэр до сих пор не доверял старшим парням и вряд ли смог бы назвать их своими товарищами. При всей зарекомендовавшей себя дружелюбности, было в них что-то, настораживавшее, что-то фальшивое. К тому же, сложно было поверить кому либо, после того, как лично видел на сколько двуликими могут оказаться люди. Но чем больше времени он проводил в их окружении, тем больше его разум поддавался какому то необъяснимому затуманиванию. Безусловно, у парней были свои секреты, как и у всех людей. И возможно Итэр был не в себе, когда казалось что в прошлом, в клинике, ему грозила опасность. Такое бывает. Мозг частенько занимался подменой или искажением информации, по этому чем больше помощи и полезных советов он получал от старшеклассников, чем радушнее они принимали его, тем больше он сомневался в своих выводах и воспоминаниях. Находясь в замешательстве, он не подпускал их достаточно близко, сохраняя дистанцию в отношениях, но при этом отвечать хладностью тоже не мог. Устав обязывал оказывать старшим должное почтение и они действительно этого заслуживали. Всегда в приподнятом духе, готовые оказать помощь любому, кто к ним обратится. Они действительно соответствовали идеалам школы и по праву считались ее представителями. Не смотря на всю неоднозначность, Итэру даже льстило что они дают ему возможность стать к ним ближе, чем кому либо еще. Однако была одна черта, которая позволяла держать себя в тонусе и не поддаваться чарам их харизмы. И эта черта - опека. Старшеклассники знали, что Итэр очень переживал и заводился, если дело касалось его сестры. И из-за присущего им озорства, они не могли отказать себе в удовольствии не подшучивать над блондином, всякий раз оказывая Люмин знаки внимания и откровенно флиртуя с ней у него на глазах, от чего тот, не раз хотел вызвать их на дуэль, но такой расклад только еще больше обрадовал бы приколистов. (особенно если знать о их любви к боевым искусствам и риску). Одно радовало, в обычное учебное время старшие и младшие классы практически не пересекались, за исключением столовой и дополнительных занятий, коими являлись бальные танцы и фехтование. По этому парень успевал отдыхать от различных подшучиваний старших коллег, перед тем, как это произойдет сново. Не смотря на это, ходить на танцы и фехтование Итэру все равно нравилось. Ему нравилась царящая там атмосфера и само место где их обучали. Это был вытянутый зал на первом этаже, с высокими ланцетовидными окнами, которые в большом количестве тянулись друг за другом по всей длине помещения. Белые стены отражались в отполированном до блеска темном паркетном полу, а с карнизов свисали прозрачные ленты тюлей, делая место более воздушным. Под потолком висела круглая люстра, увенчанная множеством плафонов. А по периметру всего зала имелись дополнительные настенные светильники, которые включали в более позднее время. Прелесть этого места заключалась и в том, что тут можно было вести себя более непринужденно, в отличат от других общеобразовательных предметов, где для дачи любого ответа нужно было вставать в стойку смирно, просить разрешения обратиться, сесть на место и прочее. А тут Итэр мог часто обменивался шутками с Люмин, пока стоял с ней в паре, не боясь получить замечание. И то по тому, что удавалось делать это не заметно. Танцевать с малышкой Паймон было необычно и забавно, в силу ее миниатюрности, но им обоим это нравилось и они частенько сдерживались чтобы не расхохотаться по тому или иному поводу. Иногда юношу ставили в пару с другими девушками, такими как Ноэль, Моной или ее лучший подругой, само провозглашенной принцессой Фишель. Тогда Итэр становился серьезнее и его переполняло чувство ответственности и какого-то благородного преисполнения, как ведущего в танце. Приятное забавное ощущение с щепоткой страха пробуждало в теле будоражащее щекотливое чувство каждый раз, когда он старался не оплошать перед дамами. И такое волнение часто порождало новые шутки. Зато, всем было весело. Со временем Итэр стал ощущать, как постепенно вливается в новый для себя мир. Как будто тот его принимает, давая свое место под солнцем. Теперь его окружали приятные люди, готовые помочь и словом и делом. Была семья - любящая сестра, строгий, но лишь из лучших побуждений - опекун Дайнслейв, забавная, иногда капризная, а иногда даже назойливая, но успевшая стать такой родной - девчушка Паймон. А на днях еще появился тот белокурый парень, не дающий мыслям и почему то сердцу покоя. Наверное из-за того, что Итэр все еще переживал за его состояние. Но скоро эти волнения должны сойти на нет, ведь завтра они наконец то встретятся лично. Правда от этих мыслей сердце начинало биться только сильней.