Краш

Сяо Чжан состоял из ног, глаз и всего того, что Ван не мог вспомнить из анатомии… Потому что бесконечность ходуль Чжаня срывала Ибо голову. За то время, когда он прослеживал взглядом очертания этих двух параллелей от начищенного мыска ботинка до точки впадения их под полы пиджака, Ван Ибо задыхался. Он забывал, как дышать. — Гэ-гэ… так ведь и в обморок можно… Это было травмоопасно. Думать о ногах Сяо. Ван Ибо понимал, но не мог… Не мог этого не делать. Каждый раз, закрывая глаза, он видел эту неоновую вывеску с иероглифами: «Ноги Чжань-гэ вынесут вам мозг лучше кольта любого калибра». И он снова и опять смотрел. Смотрел до потери пульса, до хриплого стона из самой глубины себя. Ван Ибо хотел ноги Сяо Чжаня так, как этого хочет пацан в пубертате. «Моё, моё!!!» Закусывал щеку изнутри и смотрел снова, мысленно прослеживая пальцами острые стрелки на брюках, фантомно чувствуя тепло кожи Чжаня через тонкую, отглаженную шерсть дизайнерских брюк. «Я готов сжечь свои пальцы, гэ. Сжечь их о твою кожу, потому что ты пламя, о которое я хочу их согреть. Но, кажется, сам сгораю дотла…» «Чжань-гэ, я пироман. Ты мой напалм. Сгорим вместе?» Голосовое сообщение срывается в недра сети раньше, чем Ибо успевает отдернуть палец от значка «отправить сообщение». «Вот же идиот», — мгновенно проносится в голове, и парень сжимает кулак, ударяя им о подлокотник кресла. Кусает губу и физически ощущает, как горят кончики фаланг. Жжение заползает под аккуратно (и это уже ненадолго, к концу дня он обкусает их до болезненного покраснения) обработанные ногти. Ибо только сильнее сжимает кулак и пересиливает своё желание удалить сообщение. Какая разница, он уже влип в это по самые уши. С головой влип в наваждение по имени «Божественные ноги Сяо Чжаня», стоило только этому мужчине шагнуть за порог съёмочного павильона, где у них с Ибо должна была пройти совместная фотосессия. За свои двадцать два года Ван впервые так обмишурился, как ребенок, если что. Как такое могло произойти, он спросил себя уже после целого дня, наполненного краткими перерывами на отдых и длиннющими перегонами с нескончаемой сменой аксессуаров, правкой грима, ослепительными вспышками и светом... светом. Светом прямо в глаза, которые помимо его воли всё время стремились вернуться к созерцанию неправдоподобно прекрасного зрелища поджарых тонкокостных, как резное творение гения, ног партнера по рекламе. И даже темные штрихи волос не портили этот мрамор кожи, а только полнее раскрывали её белизну, как и прожилки вкраплений на натуральном мраморе, делающие его неповторимым. — Ван Ибо, у тебя определенно проблемы… — хохотнул парень, бездумно рассматривая значок на экране. Сообщение было помечено, как прочитанное. И вот теперь по прошествии недели…