Краш

День двигался к вечеру, когда Сяо добрался в свой номер. Усталость, как обычно, накатывала волнами с тихим шумом прибоя в ушах. Виски пульсировали той привычной одурманивающей болью, которая подкрадывалась на мягких лапах, не терзая, а обволакивая задолбанный гомоном съёмочного процесса мозг. Сняв отработанным за долгие годы движением обувь, Чжань со вздохом облегчения ступил на ковёр и тут… «Мои пальцы помнят жар и нежность твоей кожи, гэ-гэ. Они коснулись этого пламени. Ты же не позволишь им тлеть без твоего огня? Давай вознесем наше пламя к вершинам. Гэ-гэ… Я осяду пеплом у твоих ног и вплавлюсь под кожу. Навечно». Сяо чуть не выронил телефон из онемевших пальцев и судорожно сглотнул. — Ди-ди… — слабым шёпотом сорвалось с губ. Водные процедуры, говоришь? Что б тебя, Ибо, демон огня и воды в одном флаконе. Сяо весь день пытался не вспоминать, не думать, не залипать на внезапно всплывающие во всем теле ощущения от прикосновения влажной губки и горячих пальцев Ван Ибо к своим ступням. Руки парня были ласковыми. Надёжными? Сяо не знал, почему задаёт себе этот вопрос. И тогда и сейчас. А в тот момент он просто откинулся на локтях, прикрыв уставшие глаза и наблюдая сквозь полу-сомкнутые ресницы за тем, как Ибо обтирал его ноги. Оглаживал их. Каждый пальчик в отдельности. Массировал и… Ошалеть, Сяо даже сейчас, вспоминая, потряхивало от того, как это чувствовалось — целуя щиколотки. Ван, казалось, не замечал ничего вокруг, кроме ступней Сяо в своих ладонях. Проводил кончиками пальцев по коже, а потом смывал жар от них прохладной, влажной губкой и… Снова целовал. Легко, как бабочка касается крыльями. Сухие губы по коже всё выше и выше от голени до бедра, через коленку и коротко влажным языком под ней, уперев стопу в свое плечо… Сяо запрокинул голову. Он не мог больше смотреть, он не мог больше дышать. Он… Горел? Живот внизу бесстыже дёрнул, Чжань вытянул воздух сквозь стиснутые зубы и задышал ровнее, не давая себе поддаться тому, что творил с его телом этот бесстыдник. А сам кто он сам после этого? Не хотелось таких вот вопросов, самоанализов. Черт с ними, с терзаниями. Иди они в Диюй. — Ди-ди, ди-ди… В ответ по коже бедра горячим дыханием ощущение улыбки. Пальцы комкают полотенце, цепляются за него, как за спасательную соломинку, не дав запутаться ими в мягкой густоте волос макушки маячившей над пропастью его ощущений. Его плавно толкнул на спину, заставляя перевернуться на живот, и Сяо подчинился, неловко переползая выше, растекаясь по кушетке и вздыхая пристыженно. Сетуя на предателя в штанах. Встал-таки. Неудобно. Но… Странно приятно. «Гаденыш…» — тихо в мыслях в адрес Ибо, уже падая в пространство.