Эпилог
Мальбонте обвел Совет строгим взглядом исподлобья. Поровну демонов; поровну ангелов. Вики стояла позади мужчины, ее ладонь покоилась на его плече. Архангел перешел на крик, с ним принялся спорить старший демон. Атмосфера здорово накалилась, архидемон по правую руку от Мальбонте вцепился ногтями в кресло и поддался вперед, ожидая момента вцепиться языком. Обсуждали перенос части темниц из Ада на Небеса — и ангелам это не нравилось. — Хватит, — проговорила Вики тихо и устало. Ссора прекратилась как по щелчку, все со страхом уставились на девушку. Тишина звенела. Девушка вздохнула, ладонь соскользнула с плеча, и Вики сделала шаг назад, пытаясь спрятаться. Она стала безмолвной тенью Мальбонте. Следовала за ним по пятам, изредка издавая приглушенные, грустные слова. Но даже ее печальный писк вселял хтонический ужас в собеседников. Она убила Шепфа. Она предала друзей. Она отняла жизни у тысяч невинных бессмертных. Ее именем можно пугать детей и проклинать врагов. В ее имя можно плевать и тыкать пальцем. Даже сторонники Мальбонте смотрели на нее как на ту, чье зверство им никогда не превзойти. Два столетия минуло, а ее до сих пор клеймили палачом Мальбонте. Вики старалась держать бескрылые плечи горделиво и прямо, с грустью понимая, что тогда, двести лет назад, когда она увидела пылающую Цитадель, в ней надломилась сама суть. Мальбонте царственно поднялся. — Советую взвесить все за и против до завтра. Ровно в полдень проголосуем, постарайтесь друг друга не убить до этого времени из-за такой глупости. Мальбонте выступал модератором, оставаясь нейтральной стороной. Он не принимал решений и не давал советов, не вставал ни на чью сторону и не благоволил ни свету, ни тьме. Того же странным образом ждали и от Вики — от абсолютного зла даже демоны ждали нейтралитета. Никто не хотел видеть ее на своей стороне. С тех пор, как… С тех самых пор все знали, что она на стороне Мальбонте. Совет расходился. Вики бросила пустой, ничего не значащий взгляд на Дино — он брезгливо отвернулся, нарочито громко обратился к Ребекке. Та уже прожила и отпустила; она ответила как обычно, не подчеркивая своего отношения к Вики. Возможно, она была единственной, кто нашел поступкам Вики если не оправдание, но причины. Для нее вся жизнь была пищевой цепочкой: и если ты на вершине, значит, ты победил. И эта победа на вкус как пепел. Вики прикрыла глаза. Стало душно, день разгорался, от колонн шло жаркое тепло. Зал опустел. Мальбонте повернулся к девушке. Он оперся на стол, чтобы хоть чуть-чуть выровняться по росту с Вики. Она была бледна; прикрытые веки подрагивали от движений глаз. И только он знал, как она была прекрасна в этот момент. Мальбонте не смог бы ответить, когда полюбил ее. Может, когда он — Бонт — увидел, как сползает с плеча лямка лифа; может, когда пришел за тем, чтобы получить от нее ударом ножа в грудь. Мальбонте мог сказать, какой ее полюбил: взрывной, скандальной, решительной. Вики гремела горной рекой, а сейчас стала тихой ледяной заводью, в которой сразу сводит ноги и тянет на дно. Но Мальбонте казалось, что даже этот внутренний шрам, который приносил ей столько боли, только украсил ее. Ему пришлось заново ее узнавать. Он понимал, что из Сада Шепфа вышла уже другая Вики: в ней что-то навсегда сломалось. И Мальбонте не мог оставить ее. Он принял ее жертву, он понимал, насколько она любит его. И полюбил Вики снова. Полюбил беззвучные шаги позади, полюбил тишину без слов, полюбил печальный взгляд, полный страданий, который заставлял страдать и его. Он знал, что именно она собиралась сделать после Битвы за Школу. Смерть стала бы для нее избавлением. Знал и не выпустил Вики из рук. Мальбонте пытался ее спрятать, зная, как она ненавидит общество и как общество ненавидит ее, но она снова появлялась в зале собраний. Вики будто выбрала быть живым напоминанием горя, чтобы никто не забывал о бессмысленности войны. Она словно решила принять ненависть и презрения без остатка, до конца. Мальбонте знал, что каждым таким выходом она наказывает себя за то, что сделала. Вики мучилась каждый день за то, что выбрала любить. — Прошло слишком мало времени. Он видел, как отреагировал Дино на ее взгляд. — Снова ты об этом, — Вики открыла глаза и встретилась взглядом с возлюбленным. Больше ничего говорить не хотелось. Вики подошла ближе к мужчине и положила голову ему на грудь. Он пригладил ее волосы и целомудренно поцеловал в лоб. Каждый день похож на другой. Она словно Прометей, который снова и снова отращивает печень для орла. Но вечером, когда мясо съедено и проклятая птица улетает прочь, настает момент облегчения. Короткий миг счастья, который Вики бережет для себя. Она позволяет себе не думать о своей вине, когда касается рук Мальбонте. Вики рассчитается за мгновенье без мрачных мыслей завтра, когда снова вынет свои органы и сунет под клюв этим свежевателям. Они будут опять будут судить ее за то, что отказалась от друзей. За убийство Шепфа, за ярость драконов, за то, что позволила себе быть человечной. За три слова из десяти букв — Вики подняла голову и, глядя Мальбонте в глаза, тихо произнесла: — Я тебя люблю.Глава 14. Взять Мальбонте за руку
3 июня 2023 г. в 19:41
Мальбонте протянул руку к девушке. Вики взглянула на открытую ладонь, решаясь. Она закрыла глаза и сглотнула едва не начавшийся поток слез. Несколько раз сморгнула.
Я не хочу, чтобы кто-то умирал из-за меня.
Никто не будет умирать из-за девчонки.
Вики понимала, что Домине уже не остановить. Она предала всех: Люцифера, Дино, Мамона, Ребекку, Мими… Ангела, уронившего книжки, чтобы привлечь внимание демоницы. Демона, ждавшего первого боя.
Сможет ли она простить себя? Сможет ли жить, зная, что натворила?
Девушка подняла глаза на Мальбонте. Стоил ли он столько, сколько заплатила Вики? Он печально улыбнулся сквозь боль, убирая руку. Вики вложила свою ладонь в последнюю секунду. Мальбонте притянул ее к себе и погладил по спине.
— Вики, пожалуйста, — он шептал, вытирая ее слезы и оставляя разводы на грязном лице, — все кончено. Мы построим новый мир. Ты и я.
С последним его словом из груди девушки вырвались заглушенные всхлипы. Новый порядок. Новый мир.
— Я не смогу жить, Мальбонте, — Вики мерещились крики тех, кого она убила, — не смогу простить себя.
Мальбонте отстранился и, взяв Вики за плечи, заглянул в ее глаза.
— Это был трудный бой, и он прошел. Эти были страшные, горькие смерти, и они прошли. Этот день уйдет, как кануло все до него. Его будут помнить; будут помнить тебя. И в этом дне ничего не исправить, его запомнят как трагедию. Но ты можешь повлиять на то, какой запомнят тебя.
Вики подняла на Мальбонте безумный взгляд. Он был жив, он дышал, он говорил с ней, он был реален.
— Я убила Шепфа для тебя. Я выиграла войну для тебя. Но я не хотела ничего этого… Ничего, кроме тебя.
Ноги все же подкосились, и Вики опустилась на колени. Небо вдруг стало давить свинцом сверху. Дождь разошелся; капли жестко ударялись о кожу. Мальбонте сел рядом, обнял Вики, прижал к себе, поцеловал в макушку и стал качать, баюкая.
Вики хваталась за его рукав и бредливо шептала о том, что им стоило остаться на Земле, ходить на матчи с Майклом и жить, жить, упиваться нормальной жизнью.
Мальбонте смотрел прямо перед собой, почти не слушая бреда Вики. Его жесткий взгляд цеплял красные всполохи вдалеке. Он не чувствовал триумфа; не чувствовал отмщения. Пусть его считали монстром и чудовищем, но он не желал столько неоправданных смертей. И сейчас он думал только об одном: не выпустить Вики из рук.
Где-то в глубине души он чувствовал, что именно она собиралась сделать — и он бы этого не пережил.
Вики почувствовала, как Мальбонте прижал ее к себе сильнее. Одежда намокла и прилипла к телу, летавший вокруг пепел прибило к земле тяжелыми каплями. Дождь омывал: с волос и кожи текла грязь и кровь. Вики вдруг всхлипнула, рыдания, которые она пыталась задавить, вырвались громким криком.