Компромисс

Шумели поезда, хрипел громкоговоритель, часы на табло показывали 18:18, а Антон бежал. Круговерть аур, эмоций, людей, запахов и звуков сбивали со следа, и удерживать мертвенно-серый цвет нужной ауры в памяти с каждым шагом было всё труднее. Вампир исчез в подземном переходе. Наверное, оставил свой след, но Антон его не видел — просто по-человечески решил, что переход ведёт только на перрон, а там он догонит. Хорошо быть Иным, только сложно. Он и так уже ошибся, навесил на себя Сферу Невнимания, и уворачиваться от толпы стало почти втрое сложнее. На самом деле, он ошибся ещё раньше, когда решил взяться за это дело. Курский вокзал — по сути, один прямой ангар внутри, имел довольно неприятную систему туннелей, ведущих к перронам. Неприятную — это если кого-то нужно срочно догнать. Чертыхаясь сквозь стыд (ну ты же Светлый, в самом деле...), Антон скатился по крутым ступеням, растерянно оглядываясь. Вампир хорошо ориентировался на вокзале, скорее всего, сам из области, — что еще хуже, — ищи его потом по всей необъятной. Красная куртка мелькнула впереди, и Антон, снова выругавшись, метнулся следом, бесстрашно ввинтившись в толпу людей с поезда. Толпа исчезла так же внезапно, как и появилась; проехавшись локтями по ребрам, в этот же момент вампир нечеловечески длинным прыжком влетел в последний вагон состава Москва-Белгород. Антон так не умел. Шах и мат тебе, Светлый. И про область не угадал!.. Теперь можно не торопиться. Антон согнулся, уперся руками в колени, глотая досаду: а ведь как всё начиналось — слабенький, только инициированный Иной отследил матерого вампира. Тот убивал людей и убивал Иных, без разбора и без пощады, намекая показательно, что делает так, потому что может. Сыпались протесты, ставились палки в колеса, тормозилось следствие. Договор держал баланс, но и связывал руки. А потом пришел он, слишком ещё человек для Иного, далекий от действий Дозоров, едва ступивший в Сумрак. И нашёл вариант, нашёл, пока что еще друзей-знакомых из людей, и теперь вокзальные камеры действительно снимали видео, отправляя картинку не ментам, но Дозору. Написать программу с магическим поиском лица помог Толик, его новый коллега, увлеченный железом не меньше, чем он сам. А потом его мягко отстранили, и ему это не понравилось. Так думают Темные — как говорят, но он не встречал Темных, чтобы судить по слухам. Вампир, за которым он бежал, не был высшим — тогда бы план был актом слабоумия и отваги, — но много раз был замечен с главным, и, как недавно подтвердилось, ещё и помогал ему. Некоторую информацию Антон узнал в коридорах, что-то в курилке, а один раз даже из толикового допуска к архивам, и этого не стыдился: отобранное дело зацепило гордость и природное упрямство, и все бросить просто так он уже не мог. Он пару раз сильно вдохнул, выравнивая дыхание, и распрямился. Перрон уже совсем опустел. Солнце звало вдаль, окрашивая бесконечные рельсы рыжим закатом. Черт, да почему Белгород?! Шаг он сделал до того, как понял, что нужно идти. Не на выход, в противоположную сторону, к концу платформы. Где-то зычно ругалась проводница. Отъехавший поезд стучал колесами. Ветер залезал под кожанку, которая не грела. Вампир сбежал. Он шел медленно, в поиске хоть чего-то, что наполнило бы его упрямую попытку смыслом. Про все знал только Толик, и Толик был подкуплен — новенькой болванкой только вышедшего Doom'a, и до этого момента Антон был уверен, что цель оправдывает средства. На растресканном асфальте что-то неярко блеснуло, и Антон присел, рассматривая сквозь грязный мёрзлый снег то, что оказалось монетой — большой, старинной, сейчас таких уже не делают, с чеканкой благородного королевского профиля на стороне. Он уже потянулся к ней пальцами, но замер, внимательно глядя на предмет сквозь Сумрак. Будто интуиция тихонько шепнула на грани сознания. Рассказывали им что-то такое недавно. Про амулеты, на первый взгляд кажущиеся обычными вещами. Конечно, как это проверить, он не помнил. Разве что уровень силы резко увеличить, что, конечно, невозможно. И в общем, и для него — в частности. Чем-то она все-таки притягивала взгляд, и Антон совсем растерялся, замерев на месте. Ее точно оставил тот вампир, и поэтому ее нельзя оставлять на перроне. Но не звать же наставника из-за такой ерунды? Проскользив красными кедами по корке льда (зря он сегодня конверсы нацепил, мокро), Антон поднялся, неуверенно шаря пальцами в кармане толстовки. Мысль была дурацкая, проводит ли пластик магию — ответ он знал (не проводит), нужен прямой контакт, но всё же мороз пробежал по хребту, когда он подцепил монету телефонной картой, невесть как попавшей в карман. Удивленно поднес к глазам: поверхность перекрывали лучи, идущие от центра к краю, и слова на древнем языке между ними. Такой детальной, тонкой работы ему видеть еще не приходилось. Хотелось разглядеть ее получше. — Я бы не стал. На предплечье легла чья-то узкая ладонь. Звякнули перстни. Антон вскинулся, роняя свою находку. Незнакомец ловко подхватил ее другой рукой. Темный. Сильный: щиты прогнулись от одного его взгляда. Уровень второй, судя по ауре, значит, то, что на пальцах — амулеты. Вот защита и сбоит, наверное. — Вас в вашем дозоре совсем ничему не учат? Флаг в руки вручили, а жезл не выдали? — Темный как-то печально вздохнул и чуть вздёрнул на Антона бровь. — Всему нас учат! — обиженно пробурчал тот, глядя под ноги. И тут же почему-то сознался: — Только я забыл… Темный вздернул уже обе брови. И вдруг тонко, понимающе улыбнулся. — Недавно инициировали? — Лицо у него было худое и неприметное, только нос с горбинкой и глаза большие. Темные волосы зачесаны назад. И сам весь в темном, Антону даже чуть чуть неловко стало за свои джинсы и куртку, может, это у них принято так? Потом вспомнил коллег — и отбросил эту мысль. Не о том думаешь, Городецкий… — Ночной отправил самого молодого сотрудника ловить вампира? — А дневной — самого старого? — дернул плечом Антон. Темный вдруг тихо засмеялся — уел. И протянул руку, представляясь — Артур. Чуть теплые сухие пальцы сильно сжали его ладонь, согревая замерзшую руку, тряхнуло из-за касаний с перстнями-амулетами. Он много слышал о Темных, и слышал слишком разное, чтобы захотеть составить мнение самому. — Антон, — он прямо столкнулся с любопытным серо-зеленым взглядом. Левый глаз был зеленее. Или показалось? Они расцепили ладони, продержав руки дольше обычного, разглядывая друг друга. — Спасибо, что нашёл это. Мы давно его искали, — тихо произнес Темный. — Что это? — Многие знания — многие печали, — легонько улыбнулся Артур. — Это операция Ночного Дозора? Антон скривился. Темный знал ответ. Просто дразнил. Тот удовлетворенно кивнул своим мыслям. — Ты здесь неофициально. Поэтому монету забираем мы, а ты, Светлый, в качестве призового бонуса сделаешь необходимые выводы из ситуации, и разойдемся, как в море корабли. Антон сжал зубы, посылая прямой пламенный взгляд на Темного. Разойтись пришлось. Антон ведь даже не был оперативником. Он никем ещё не был. Просто ему было не всё равно. Даже поздней ночью, вокзал спешил. Он обрушился на жесткое сиденье, в наушниках грохотало нечто совсем тяжелое, но Антон вдруг нашел успокоение в мелодичном шквале музыки. Оно отгородило от объявлений поездов и шума разговоров, позволяя думать о своем. Красиво пел девичий голос, пробиваясь сквозь мрачный рев гитар. Хотелось кофе и курить. Он искал еще, думал о совпадениях и упрямо пытался смотреть вероятности, но не нашел ничего. Признавать, что это дело ему не по зубам, совсем не хотелось. И все же что-то не складывалось. Темные — это только часть всей картины. Они явились, когда вампир ушел. Просили артефакт, он отдал. Артур этот еще, точно, главный: высокий, чёрное пальто, перстни, цепкий взгляд, что не забудешь, «спасибо-что-помог». Что помог — хорошо. Но помог Темным. Это как? Можно ли им помогать? Нужно ли сказать своим. Должны ли ему Темные. Он привык работать с данными, а их не хватало. Вампир охотился по Москве и области. Дразнил Дозоры. Информацию запрашивали, и нигде совпадений не нашлось. То есть Белгород — случаен? Может ли вампир вернуться на вокзал, решив, что оторвался от погони? Были вообще Темные здесь из-за него? В тесном ларьке с сигаретами клевал носом грузный чечен. Черно-белый телевизор по его правую руку монотонно бубнил новости о том, что милиция уже которую неделю ищет московского маньяка — так люди думали о высшем вампире. Если войти в Сумрак, диктор не будет так спокоен. Не будет уверен, что его жена и дочь вернутся очередным вечером домой. Антон вгляделся в витрину, краем уха слушая диктора. Lucky Strike или Pall Mall? Убивает тело, бодрит дух. Но я не человек, я Иной, мне можно, так ведь? Сойдет с рук. А вампир? Будет ли наказан тот, кто попадает под другие правила и другой договор? Будет ли судим по людским законам тот, кто человеком не является? Говорят, у Иных сильная интуиция. Антон верил своей.