Предисловие
Жан Моро думает о совете, который когда-то дал ему его обеспеченный отец. Он говорил не судить других людей, не обладавших его преимуществами. Следование этому совету вошло у Жана в привычку, за исключением случая мистера Миньярда. Жан покидает Нью-Йорк и перебирается в Пальметто. Поначалу тихий и светлый городок кажется ему раем небесным; местом, где он наконец может начать с начала, но быстро понимает, что весь мир, который теперь его окружает, полон жара и секретов. Люди вокруг богаты, до тошноты богаты, в то время как он лишен наследства и вынужден работать не покладая рук. Пальметто — странный, загадочный и неизведанный. Каждый человек здесь хранит секреты; каждый человек необуздан, избалован и покрыт толстым слоем своих страхов. Не только это объединяет жителей Пальметто, но и помпезные пышные вечеринки, которые они посещают чуть ли не каждую ночь, забываясь от своих кошмаров и утопая в зависимости. Но в городе было и нечто, а точнее некто, особенный, загадочный, недоступный и неприступный. Тот, кто выглядел яркой вспышкой горячего желания того, чего никогда не мог получить. Необузданный мечтатель. И Жан, бедный Жан Моро, очарованный этим отчаянным человеком и полностью потрясенный им, написал историю. Историю, которая в будущем пройдет через десятки лет и миллионы рук. Историю любви человека, который был готов на все ради ничего.***
Свою историю Жан начинает воспоминанием о том, как арендовал дом в районе Лисьей Норы, в пригороде и на задворках побережья, где, в отличие от Башни Воронов, жили не знатные, но не менее богатые — а точнее очень богатые — люди. В более фешенебельном — в районе Гнезда — живет его двоюродный брат, Нил Джостен. Он живет и работает под покровительством своего зажиточного аристократичного дяди — Стюарта Хэтфорда. Его родители давно мертвы, но Нил, кажется, никогда особо не был этим огорчен. Жан слышал, что в их дом вхож Рико Морияма, работающий в одной ветке бизнеса с дядей Нила. Рико баснословно богат, учился в Йеле одновременно с Жаном, и уже тогда Моро была весьма несимпатична его агрессивно-ущербная манера поведения. Рико крутился вокруг Нила с первого дня пребывания в Пальметто. Моро редко навещал Нила раньше, но они часто общались через письма и телефонные звонки. И, поскольку они тщательно пытались быть друг другу братьями, старались быть более-менее честны и открыты друг с другом, что, очевидно, и побудило Нила рассказывать ему подробности, о которых, может, и мало кто знал, но много кто замечал. Рико отчаянно и с жарким пылом окружал его аурой грязных поползновений, трогая его руки, плечи, лицо без должного на то согласия, а то и вовсе без него. Нил был красивой оберткой, куклой для Рико. Он воспринимал его как вещь, как некую диковинку; необычную птицу Феникс, оазис, невероятный и такой притягательный. Это было не принято, но кого волнует мораль; в такие времена, она уже ни для кого не имеет ценность. Эта сладкая, сладкая серая мораль. Когда Жан впервые побывал у них в гостях по приезде в Пальметто, это была чрезвычайно странная встреча, наполненная нервозностью из-за присутствия Рико, который то и дело клал свою ладонь на бедро Нила. Но, казалось, Стюарт и другая гостья, девушка по имени Рене Уокер, сглаживали эти острые углы. Во время ужина телефон постоянно названивал, и никто не мог отделаться от ощущения присутствия шестого гостя, набивающего им звонки посреди трапезы. — Ох, Жан, если бы ты знал, сколько всего мне довелось пережить, — сказал ему Нил, когда они вышли в сад позади поместья. — Правда? — спросил Жан. — Да, кузен, — выдохнул Нил. — Я много где был и много чего видел. Столько всего вынес, Жан… Стал циничным, ни во что не верю. Моро ничего не мог ответить, он смотрел на грустное лицо Нила и понимал, что тот все знает. Знает о желаниях и планах Рико, знает о его намерениях, и это мучает его; от первого визита к ним у Жана осталось впечатление, что Нилу нужно бежать из этого дома немедленно. Безжалостное послевкусие отчаяния. В тот день Нил грустно посмотрел вдаль, на другую часть пролива — туда, где жил Жан — на зеленый-зеленый огонек. Он сказал: — Самые светлые моменты уходят так быстро. И безвозвратно. Зеленый огонек засветился ярче, и Жану стало так невыносимо тоскливо и обидно, что он был вынужден отвернуться. В тот вечер он ушел из поместья Хэтфорд-Джостен с тяжелым сердцем. А вернувшись к своему дому, он заметил на соседском участке какую-то фигуру, стоявшую у причала. Что-то подсказывало Жану, что это был мистер Миньярд. Казалось, он пытался дотянуться до чего-то в темноте, сквозь ярко освещающий зеленый огонек. С того дня Жан всем нутром начал ощущать, что мистер Миньярд наблюдает за ним из окна своего огромного коттеджа. И, может быть, это действительно было так…***
Летними вечерами на вилле у соседа Жана звучала музыка; по уик-эндам его роллс-ройс превращается в рейсовый автобус до центра Пальметто, перевозя огромные количества гостей, а многоместный форд курсирует между виллой и станцией. По понедельникам восемь слуг и специально нанятый второй садовник весь день удаляют следы разрушений его вечеринок. Скоро Жан и сам получает официальное приглашение на вечеринку к мистеру Миньярду и оказывается одним из весьма немногих действительно приглашенных. Ведь обычно туда не ждали приглашения, туда просто приезжали. Люди съезжались на вечеринки Миньярда со всего Пальметто, а тому даже не было до этого никакого дела. Каждые выходные весь город загружался в автомобили и приезжал кутить к Миньярду. Чем бы ты ни занимался, где бы ни жил, богат был или беден — ты становился стеклышком в калейдоскопе, фигуркой в карнавале, начинавшемся у дверей Миньярда. Жан отправился на вечеринку, но как только оказался в доме, словил себя на том, что был внезапно поглощен толпой, музыкой, морем алкоголя, кучей танцев, блесток, огромными бассейнами танцоров и зеленым перстнем, что мелькает на руке тут и там. В том доме запросто уживались плейбои-миллиардеры, роскошные блондинки, наследники, обсуждающие наследство, и даже босс самого Жана, который просаживал деньги за рулеткой. Бандиты и губернаторы, обменивающиеся телефонами на глазах у желтой прессы, кинозвезды, режиссеры с Бродвея, цензоры и поборники морали, студенты, что с занятий удирали. Когда Жан решил узнать у работающей в доме прислуги и обслуги, где же мистер Миньярд, то получил ответ весьма странный. Миньярда в действительности никто не видел. — Так и знала, что встречу вас здесь, — улыбнулась Рене Уокер с теплым выражением лица. — Приветствую, — Жан пожал ей руку. — Я все помню, — Моро поднял бровь. — Вы его сосед, — она указала куда-то в потолок, как бы говоря о том, что он соседствует с мистером Миньярдом. Жан смутно помнил, как он сообщил ей это в их первую встречу, когда они остались наедине, в то время как Нил ушел за добавкой чая. Жан лишь кивнул: — Тут просто парк развлечений, — заключил он, выдохнув и начиная потеть от энергичных движений вокруг. Рене потащила его вниз по лестнице. — Вы тоже по приглашению? Уокер свела брови, приподнимая подол своего платья и спускаясь вниз по лестнице: — Эндрю Миньярд никогда никого не приглашает, — просто объяснила она. — Обычно. Точнее, приглашает, но только тех, кого действительно не прочь бы увидеть. — Меня пригласили, — Жан смотрит по сторонам, — похоже, я один тут такой. А кто этот Миньярд? Какой-то мужчина подал ему шампанское: — На войне он был немецким шпионом. Рене добродушно закатывает глаза и кивает сначала мужчине, потом Жану: — Сет Гордон, Жан Моро, — говорит она, как бы знакомя их. — Нет, нет, он убивал по заданию Кайзера, — говорит высокий смуглый мужчина сразу следом за Гордоном. — О! Ты же Жан? Я друг Нила — Мэтт Бойд. — Он не рассказывал о тебе, — хмурится Жан. — Может быть он еще не успел? — А сам Нил почему не пришел? — спрашивает Моро у Рене. — Он не ходит на вечеринки, — отвечает за нее Мэтт, а потом наклоняется и говорит шепотом: — Просит вообще молчать об этом, иначе Рико услышит и вынесет ему все мозги, — Бойд отдаляется и снова начинает говорить будничным и громким голосом, — мы вообще мало видимся в последний год, даже нет времени болтать ему об этих вечеринках. — Ладно, — подозрительно отвечает Жан. — Но мистер Миньярд и Кайзер? Почему… — Говорят, Миньярд убил человека, — хитро и ни с того ни с сего говорит рядом проходящая высокая симпатичная блондинка. — Элисон! — шипит Рене. Но девушка не унимается: — Правда, бесплатно. Ни за что. Говорят, он богаче Господа Бога. Моро смотрит на них неверяще, а затем на Рене, но та лишь пожимает плечами и машет рукой. Мэтт уводит темноволосую девушку с короткой стрижкой-горшок в танец, и Элисон уходит за ними. Сет падает в бассейн, так что Жан и Рене решают уйти подальше. Они смотрят на выступление оркестра, когда Жан спрашивает: — Вы же не верите, что он убил человека? Рене хихикает: — Давайте найдем его, и Вы сами спросите? Она манит его пальцем, и они уносятся в толпу под звуки смеха и музыки. Они бегут по лестницам и комнатам, кружатся, танцуют и смеются. Рене проваливается через дверь в какую-то комнату, хихикая. Комнатой оказалась библиотека, и когда двое поняли, что они там не одни, и что пожилой мужчина стоит на лестнице, перебирая старинные и редкие книги, изумляясь им, они поспешили ретироваться. Когда они почти вышли, а Жан снова спросил Рене, где же таинственный Миньярд, мужчина крикнул им: — Вы его не найдете! — Жан обернулся, и мужчина ухмыльнулся ему, словно знал все тайны вселенной. — Этот дом, все в нем и вокруг него — части огромной декорации. Мистера Миньярда не существует! Жан обернулся к девушке, и та рассмеялась: — Вздор! Я его видела. — Правда? — мужчина спустился с лестницы и взял со стола замысловатый голубой коктейль. — Которого? — старик глянул на нее. — Принца? Шпиона? Убийцу? Мне не встречался еще человек, знавший настоящего Миньярда. Рене хотела ответить, но Жан перебил ее, обращаясь к мужчине: — Если Вы правы, и его не существует… Зачем все это? — Жан посмотрел в окно на бушующую толпу и яркий свет огней. Как весь мир, казалось, погрузился в праздник. — А… В этом, мой юный друг, и есть вопрос, — сказал старик, так же смотря вместе с ним в окно. Как понял Жан, никто в толпе гостей не был знаком с хозяином близко; не все знают его в лицо. Если вообще знают. Его таинственная, романтическая фигура вызывает острый интерес — и в толпе множатся домыслы: одни утверждают, что Миньярд убил человека, другие — что он наркодилер и троюродный брат дьявола. Говорят также, что он учился в Оксфорде. В толпе своих гостей он одинок, трезв и сдержан. Общество, которое пользовалось гостеприимством Миньярда, платило ему тем, что ничего о нем не знало. Жан знакомится с Миньярдом почти случайно. Элисон вдруг забирает у Жана из-под рук Рене, а когда Моро следует за ними вверх по лестнице и пытается взять бокал с подноса, его так же выхватывают, не успевает он даже моргнуть. Но не это важно, а перстень, который замечает Жан на руке человека, подающего поднос, словно он был официантом. Он видел этот зеленый перстень весь вечер, но когда оглядывался, человека, который его носил, уже и след простывал. Мужчина передал поднос другому официанту, а потом обратился к Моро: — Ваше лицо мне знакомо, Вы не служили в третьей дивизии? Жан смотрит на него, на его светлые-светлые волосы, пленительные карие глаза и взгляд, который приковывает к месту. Его голос легок, но пружинист и имеет вес. Он невысокий, но телосложение хорошо выделяет его мышцы и крепкие плечи. — О да, пятый батальон, — отвечает Жан. — А я был в седьмом, так и думал, — усмехается мужчина. Он говорит что-то еще, но Жан его не слышит, поэтому мужчина повторяет: — Вам здесь нравится, старина? — О, тут просто потрясающе. Я живу по соседству, — Жан улыбается. — Он, Миньярд я имею в виду, прислал мне приглашение. Похоже, я один тут такой, — разговорившись с мужчиной, Моро заметил, что того несколько удивляет положение Жана, незнакомого с хозяином. — Его никто не видел, можете поверить? — кричит сквозь оркестр уже изрядно подвыпивший Жан. Он ухмыляется мужчине: — Говорят, он троюродный брат Кайзеру и двоюродный дьяволу, — явно путая все детали, что ему говорили за весь вечер, поясняет Жан. Он смеется, а потом резко снова смотрит на перстень мужчины, который видел весь вечер и который был невероятно зеленым, таким, как огонек на том проливе. Мужчина берет бокал с напитком: — Выходит, скверный из меня хозяин, старина, — говорит он, и Жан поворачивает к нему голову, широко раскрыв глаза. — Видите ли, я и есть мистер Эндрю Миньярд. На заднем фоне взрываются салюты, и мужчина поднимает бокал, словно бы в честь Жана, слегка насмешливо. Он усмехнулся ему с чем-то похожим на задор и чистую, невероятную силу, — нет, гораздо больше, чем силу — защиту. Такую сдержанную улыбку, полную неиссякаемой силы, удается встретить четыре, ну — пять раз в жизни. И вы чувствуете, что вас понимают ровно настолько, насколько вам хотелось быть понятым, верят в вас в той мере, в какой вы в себя верите сами, и безусловно видят вас именно таким, каким вы больше всего хотели бы казаться. Эндрю Миньярд оказался поистине интересным. Каким-то понимающим, несмотря на то, что, казалось, знал вас всего минуту. — И хотя я не верю в сожаления — простите, старина. Я полагал, Вы знаете, — Миньярд отпивает и кивает ему. — Боже, я…не знаю, что теперь сказать. Прошу прощения? — Ничего, все в порядке, — молодой человек вскинул бровь, когда к нему подошел другой мужчина, более высокий и темнокожий. Жану показалось, что они давно знакомы. Эндрю сказал ему: — Ники, не время, — а затем, после жестикуляций второго, — сейчас подойду, — а потом повернулся к Жану: — Утром я хотел испытать новый гидроплан. Не присоединитесь? — А когда? — Когда Вам будет угодно. — Вы невероятно любезны, — только и отвечает Жан. Эндрю Миньярд проходит вперед и кивает Рене: — Рад был повидаться, мисс Уокер. Мужчина прощается с Жаном вежливо-отстраненно, но говорит, что если ему будет нужна помощь, его дом открыт для Моро в любое время. Это было странно, как и сам Эндрю Миньярд, но Жан еще не встречал таких людей, чтобы действительно волноваться. — Я думал, что он будет… Рене дополняет его: — Старый хрыч? — Да, — выдыхает Жан. — Молодые люди не возникают из ниоткуда и не покупают шикарных дворцов на проливе в Лисьей Норе. — Рене, — мужчина, должно быть Ники, который подходил к Эндрю ранее, теперь снова подошел и обращался к девушке: — Эндрю хочет поговорить с тобой. Наедине. Девушка смотрит на него и быстро кивает, а затем исчезает. Когда проходит достаточно времени, а Жан валяется на шикарном диване мистера Миньярда вместе с другими пьянчугами, Рене вдруг возвращается и зовет его по имени. — Жан! Жан, я сейчас такое узнала! Я всегда знала, но сейчас… Я все поняла, понимаете? — О чем Вы, Рене? — Жан встает, хмурясь. — Это все… Все это! — восклицает девушка. — Что? — Это не просто так! — продолжает она. — Ох, но я не могу сказать. Вдруг сногсшибательная блондинка Элисон берет ее под руку и уводит подальше. — Почему Вы не можете, Рене? В чем дело? — Я не могу, Жан! Но Вы все поймете! Он сказал… Я дала слово, извините, — Рене уводят под руку, и Жану остается лишь думать, что все это значит.***