***
В конечном итоге Жан конечно же летает на гидроплане мистера Миньярда. Как он не мог? Это чертов гидроплан. Он побывал еще на паре-тройке вечеринок, даже на пляже Эндрю загорал, но вместе с тем он понимал, что несмотря на все их встречи, он по-прежнему не знает о Миньярде ничего, ровным счетом ни-че-го. Они говорят обо всем и ни о чем одновременно, и что особенно настораживает — неумение Эндрю брать. В прямом смысле этого слова. Жан предложит ему чай, а тот купит ему новый чайник в отместку. Моро казалось, что у них кое-как сложилась дружба, но для Миньярда это будто бы незнакомое слово или какое-то странное приятельство, которое он сам же и начал. Казалось, этот человек совершенно не знал, что такое дружба. А может у него ее и вовсе никогда не было? Но вот однажды Миньярд отвозит Жана в город без объяснения причины. И в тот день, солнечный жаркий день, Моро наконец узнает Эндрю Миньярда, а впоследствии узнает и причину, по которой Великий Мистер Миньярд разбрасывается деньгами на громкие вечеринки столь небережливо.***
Жан удивляется, когда Миньярд увозит его в центр Пальметто без объяснения причин своего поступка. Эндрю озвучивает ему историю своего восхождения по социальной лестнице, кажущуюся Жану выдуманной. Мистер Миньярд долго ходит вокруг да около, он явно не умеет врать, но в доказательство своей респектабельности предъявляет медаль от Черногории, которой был награжден на войне, и свою оксфордскую фотографию. Было это примерно так: Они гоняли по улицам и трассам, словно не соблюдая никаких приличий или дорожных правил. Мистер Миньярд был резким водителем, разворачивался так, будто бежал от шторма и мчался так, словно за ними идет погоня. Его новенький черный мазерати ревел. Эндрю напряженно бил себя по колену, а иногда поворачивался к Жану, смотря на него сквозь солнечные очки, а потом, словно передумав, снова отворачивался. — А скажите, старина, какое мнение у Вас сложилось обо мне? — спросил вдруг Эндрю. — Мнение о Вас? — Да, да, какое мнение? — Эндрю снова резко повернул, а затем усмехнулся сам себе, обгоняя ряд машин. — Знаете ли, мне не важно мнение людей, но мне важно мнение моих людей. Я имею в виду тех, кто ко мне приближен. Мне бы не хотелось, чтобы на Вас повлияла вся эта чушь, что говорят обо мне — это полный вздор, уверяю Вас. Вы же слышали истории? Так вот, я расскажу Вам чистую правду, полную правду о себе, — Жан хотел было что-то ответить, но Миньярд снова продолжил: — Я родился в Окленде, в состоятельной семье, некоторые мои родные еще живы, но, увы, моя мать и отец уже мертвы, — Моро сощурился, ему не казалось, что Эндрю как-либо этому не рад. — Остались лишь кузен и брат-близнец. Последнего я нашел всего-то пару-тройку лет назад. Хотя я и вырос в Америке, но учился в Оксфорде, потому что все мои предки там учились — такова семейная традиция. Жан подумал об этом, Эндрю говорил таким тоном, что становилось понятно, почему ему никто не верил. И не верит. — После смерти родителей на меня обрушилось их состояние, — продолжил Миньярд. — Понятное дело, я зажил как юный принц и разъезжал по всей Европе. Париж, Венеция, Рим, Вена, Хельсинки, Москва, Стамбул. Собирал драгоценности, очень много рисовал, писал, ну так, для себя. Пытался забыть об одной неприятной истории. А потом и на фронт, старина. И тут Жан подумал, что Эндрю должен рассказать, как стал героем и в одиночку разгромил Германскую армию. Ну, он этого не сделал. Почти. Мистер Миньярд продолжал рассказывать о своей жизни невероятные вещи, действительно невероятные приключения, которые казались нереальными, выдуманными. Он говорил о том, что все союзные державы присылали ему награды за доблестную службу и даже продемонстрировал ему ту самую награду. Черногория. А затем он сказал: — Есть еще одна вещь, с которой я не расстаюсь, как память об Оксфорде, — он показал Жану фотографию, и что Моро мог сказать? Фотография-то была настоящая, значит и остальное правда. Хотя Эндрю не казался тем человеком, который действительно держит памятные вещи, он казался тем, кто держит при себе то, что принадлежит ему, будто у него всю жизнь что-то да забирали. Хотя при его-то состоятельной семье? Вряд ли. — Вы не обязаны верить мне на слово, старина. За ланчем сегодня я готов познакомить Вас со знаменитым Нью-Йоркским бизнесменом Кевином Дэем, моим давним приятелем. Моей плешью, я бы сказал, но что поделать, он мне покоя не дает. И он-то подтвердит мои слова и поручится за меня. — О, в этом нет необходимости, — тут машину снова занесло, и Эндрю ловко обошел очередной поток автомобилей. — И все же, Вам все-таки нужно кое-что узнать обо мне, мне нужно… — он ненадолго замолчал, — я ведь, старина, собираюсь Вас сегодня просить о большом одолжении. — Об одолжении? — Да, — отрезал он. — Мисс Уокер Вам все объяснит сегодня за чаем, — хотя Жан и был рад Рене, но совершенно не понимал суть дела. — Рене? А она-то здесь причем? — Уверяю Вас, подвоха не будет. Мисс Уокер честна как всякая спортсменка или монашка, она не пошла бы на подлость. Мужчина-полицейский, гнавшийся за ними за превышение скорости на мотоцикле, которого Моро только-только заметил, наконец догнал их и крикнул: — Съезжайте с обочины! — Я понял, старина, — сказал мистер Миньярд, а затем вытащил какую-то карточку и показал ему, пока они все еще ехали по дороге. Мужчина посмотрел на карточку и тут же расширил глаза, от чего Эндрю хитро усмехнулся. — Проезжайте! Теперь уж запомню, мистер Миньярд, извините! — сказал молодой полицейский, и Эндрю снова дал по газам. — Это что? Оксфордский товарищ? — Жан сузил глаза. — Да нет, это... — Миньярд поддел очки, которые начали сползать с переносицы. — Просто оказал услугу офицеру полиции. Может, слышали, мистер Хиггинс. Участок Пальметто. Теперь к Рождеству он шлет мне открытки, — Эндрю усмехается этому, но уже горько. Они проезжали мост, и тут Жан подумал, что мост, разделявший Нору и Пальметто, был таким величественным и готовым окунуть в свою таинственную красоту, что Моро так или иначе терял дар речи. Он смотрел на вид и понимал, что в этом месте все возможно, даже Миньярд мог оказаться правдой. Когда они добрались до места, какого-то секретного клуба, где даже днем были выступления, песни и танцы, Жан наконец понял, что попал куда-то не туда. Райские Сумерки были воплощением греха, развязности и похоти. И даже если все люди на самом деле скрывали то, насколько их разумы затуманены, скрывали свои интересы, приходя в подобные места и прячась от реальной жизни, выходя в мир честными гражданами после целой ночи непотребств и удовлетворения своих потребностей — здесь было слегка чересчур. А может это просто Жан не привык быть настолько раскрепощенным. Когда он встретил мистера Дэя, то окончательно убедился в своих мыслях. Они говорили о их работе, о рынке облигаций, хершировании и фондовых рынках, и все казалось почти нормальным, за исключением того, что Эндрю Миньярд постоянно бросал на Жана взгляды, как будто бы проверяющие, не убежит ли он в ту же секунду. Ведь, судя по всему — по всему тому, что увидел Жан, — дела, которыми промышлял Миньярд, на самом деле не были чистыми. А Кевин Дэй всего-навсего был компаньоном Эндрю, который занимался темными делами. Кевин даже почти напугал его. Когда Дэй ушел, Жан спросил так, будто не подумал об отмывании денег: — Кто он такой? Актер? — Дэй? Нет-нет. Он игрок. Это он провернул аферу с Брекенриджами. — Провернул? — Провернул, — просто ответил Эндрю. — Но как ему это удалось? — Просто воспользовался возможностью. Он невероятно умен, когда не ворчит, — Жан обернулся на уходящего Кевина и слегка усмехнулся. — А теперь поговорим о мисс Уокер, я ведь обратился к ней с просьбой… — сказал Миньярд, но тут же Моро кто-то позвал по имени. — Жан? — это был Рико, Моро скривился. Он обернулся и сделал вид, будто был чрезвычайно рад этой встрече. — Здравствуй, Рико, не ожидал тебя здесь увидеть. — Как твои дела? — спросил тот, а потом, даже не слушая ответ, добавил: — Слушай, Нил просто в бешенстве, что ты не позвонил, — Жан не думал, что Нил в бешенстве, и что он вообще говорил это Рико. Видимо, Морияма опять подглядывал за ним и увидел, что Джостен просто не в духе. Миньярд искоса поглядывал на них, — когда Рико упомянул Нила, — слегка поднимая бровь, и выглядел скорее насмешливо, даже снисходительно. — Я… — попробовал Жан. — Э-э-э, мистер Миньярд — это мистер Морияма. Он сделал это, чтобы не быть дерьмом, и не делать вид, будто они не знакомы. Эндрю не выглядел впечатленным или удивленным. Видимо, он знал Рико и не относился к нему никак, кроме как к пыли под ногтями. Однако стало очевидно, что они не разговаривали лично до этой встречи. — Мистер Миньярд, — представился он, сильно сжимая руку Рико, от чего тот скривился и тут же бросил на Эндрю презрительный взгляд. Он, кажется, видел или воспринимал Миньярда как важную и соперничающую фигуру в их богатствах. — М-да, — только и сказал Морияма, а потом снова повернулся к Жану, и Эндрю отошел в сторону. — Вот уж не думал тебя встретить в этом храме добродетели, — сказал он с нажимом, осматриваясь на полуголых женщин и мужчин. — Да мы тут просто зашли пообедать с мистером… — когда Моро обернулся, мистера Миньярда не оказалось в его поле зрения.***
Жан был зол. Поскольку Эндрю — бессовестный человек, не имеющий манер и бросающий своих друзей в руки крокодилам, — ушел из Сумерек Эдема, как только они повстречали Рико, он позвонил ему через несколько часов и сообщил о том, что Рене будет ждать его у чайной Уиттиера в семь вечера для разговора. Вечером, когда он пришел в ресторан по наставлению мистера Миньярда, чтобы встретиться с мисс Уокер за чаем, он обдумывал, что же такое может ему рассказать Рене, и почему Эндрю просит его о просьбе через нее. — Вы кого-то ищете, сэр? — спросил мужчина-хостес. — Рене Уокер, спортивная знаменитость, гольфистка, — тут же сказал он, но завидев Рене за дальним столиком, тут же добавил. — А, уже вижу, спасибо! Он обошел хостес, толпу посетителей и официантов, что кружили вокруг, и тут же упал на мягкий диванчик. Рене, уже сидевшая с чашкой чая на фоне цветочной оранжереи, тут же улыбнулась ему, но Жана это почему-то только выбесило. — Что за игру вы с Миньярдом затеяли? — Сэр, что будете заказывать? — обратился подошедший официант. — Простите, одну минуту, — сказал ему Моро, снова поворачиваясь к девушке. — Жан, успокойтесь, — она улыбнулась официанту, а затем наклонилась к Моро и предупреждающе нахмурилась. — Нет! Он заезжает ко мне на своей роскошной черной машине и начинает заливать про свою жизнь… — Жан, потише, прошу, — снова пробует Рене. — …и говорит про войну, — не унимается Моро. — Перестаньте, на нас все смотрят, — она схватила крестик и сжала в руке не занятой чаем. Очевидно, она настолько добродушна, что даже не хочет портить громким разговором вечер другим людям. Это странно, учитывая, что вокруг них все почти кричат. — Что это за огромное одолжение, Рене? Объясните мне! Уокер зажмуривается, а потом резко и быстро выдает: — Он хочет, чтобы Вы пригласили Нила на чай. — Нила? — он хмурится, — И Миньярда? Зачем…? — он непонимающе скатывается вниз по мягкой спинке диванчика, хмурясь. — Даже не знаю, с чего начать, — девушка уткнулась лицом в кулак и посмотрела в пустоту. — До той вечеринки с Вами я и не помнила, что уже встречалась с Эндрю раньше. Мы общались, но… как оказалось, у нас было некое общее прошлое. Пять лет назад. В Колумбии, — девушка вздохнула, а затем начала свой рассказ, словно рассказывала невероятную историю из книги: — В тот день мне купили новые английские туфли для гольфа. Мы еще не были хорошо знакомы с Нилом, но моя приемная мать была знакома со Стюартом. Нил был самым популярным парнем среди офицеров из Пайп-Дрим, если Вы понимаете, о чем я. Хотя он никогда не казался в ком-то заинтересованным, все были заинтересованы им. Дружба или что-либо еще… И в тот день один из этих офицеров сидел с ним в машине — это был Эндрю Миньярд, — Рене смотрела в пустоту, но ее лицо было очаровано воспоминанием. — Я не знала тогда, что между ними было, дружили ли они? Но Эндрю смотрел на него таким особенным взглядом, о котором мечтает каждая девушка или парень… Рене выплыла из воспоминаний, снова обращая на Жана свой взгляд. Он нахмурился, заинтригованный: — И что произошло потом? — Я не знаю, — покачала головой девушка. — Эндрю забрали на фронт, Нил его ждал, но... почему-то, когда война закончилась, Миньярд куда-то исчез. Год спустя появился Рико Морияма и начал донимать его. Он подарил ему дорогущие часы, которые стоили триста пятьдесят тысяч долларов и которые Нил не принял, чуть было не за́першись в подвале от страха, что может значить такой подарок. Он сбежал, понимаете? Скрывался по штату, пока дядя его не нашел и не заставил принять подарок Мориямы не только как его приятель, но и как будущий партнер, — Рене уставилась себе под руки. — Но в день, когда их семьи должны были заключить контракт, а Нил должен был стать буквально новой игрушкой Рико, его любовником, Нил получил письмо... Жан открыл рот, а потом посмотрел на Рене, догадываясь, что письмо было от Эндрю Миньярда. Рене вздохнула: — Он кричал, метался по комнате, сжимая письмо в руках. Девушка перебирала обрывки воспоминаний, как Нил, словно сумасшедший, орал на Стюарта, чтобы тот сказал Рико, что он передумал, что он не будет с ним. Никогда. Он кричал: — Нет! Оставьте меня! Не трогайте меня! Затем Уокер продолжила: — В тот день Нил нанес себе три пореза на щеку, чтобы Рико больше никогда не захотел его, но этого не произошло, — так вот откуда это было, подумал Моро, до этого Нил поил его байками о несчастном столкновении у бара. — Что же было в том письме? — спросил Жан, полностью поглощенный историей Нила. Он даже и не знал, что его кузен скрывал от него подобное. Ему не было обидно, Джостен никогда не был особенно открыт в подобных вещах. — Я не знаю, он так и не сказал. Просто сжег письмо. Но на этом не остановился, сказал, что если Стюарт позволит этому случиться, ему и Рико, он выжжет себе все лицо, — Жан сомневался в том, что кузен в действительности пошел бы на это, но он уже изрезал себе лицо, так что никто не мог знать. Он думал, что Нил вполне мог бросаться подобными угрозами, зная, что дядя не допустит этого. Иногда Нил мог быть отчаянным и довольно языкастым на угрозы, хотя и был большую часть времени тихим и нелюдимым. — Хэтфорд вынужденно согласился, Нил все еще был его племянником, Вы сами понимаете. — А почему Рико все еще остается в их поместье после всего этого? Никогда бы не подумал, что дядя Стюарт способен на подобную подлость! Рене грустно улыбнулась: — Чтобы не испортить отношения между ветвями бизнеса они договорились все же держать Рико с ними, чтобы тот не начал буянить. Но отказ Нила сделал свое дело, Рико устроил истерику. Ему не позволили взять Нила силой, но его дядя Ичиро строго контролирует его, хотя и поддается его капризам. Из того, что я поняла — возможно, Рико сам хочет заполучить Нила, ну, ухаживаниями. Жан злобно сжал руки: — У него никогда это не выйдет. — Верно, — кивнула Рене. — После того случая, я встретила их через полгода в Калифорнии. Я еще не видела Нила таким. Он стал никем… Рико везде ходил за ним по пятам, а если Нила видели в чьей-то компании, то он устраивал истерики, хотя Нил и не был с ним по-настоящему, — затем Рене заговорила чуть тише: — Неделю спустя Рико попал в аварию, с ним в машине была горничная из отеля в Санта-Барбаре. Это было во всех газетах, но Нила, естественно, это не волновало. Он, возможно, был бы только рад, если бы Рико тогда и вовсе умер. Но Вы и сами, наверное, поняли, для чего это все было — Рико надеялся на ревность. Моро фыркнул, а потом резко выдал: — Странное совпадение, — заметил он, уже раздумывая о другом. — Какое? — Что Миньярд купил дом на другом берегу. — Это не совпадение, — девушка уставилась на него. — Он купил этот дом, чтобы быть рядом с Нилом. Он закатывал вечеринки в надежде, что однажды Нил придет. Он постоянно спрашивал о нем, но я оказалась первой, кто был с ним знаком. — А как же мистер Бойд? — Не знаю… Может, он еще не добрался до него тогда? — И все это ради мужчины, которого он не видел пять лет? — Жан изумился. — А теперь он хочет, чтобы я пригласил его на чай? Какая скромность… — тихо сказал Моро. — Просто дух захватывает, правда? — девушка улыбнулась. Они вышли из ресторана и медленно побрели к дороге, поймали такси и сели в него, отправляясь к берегу Лисьей Норы. — Вы думаете, я должен в этом участвовать? — спросил он девушку. — Нил вообще хочет его видеть? — Он не должен ничего знать, — с нажимом сказала Рене. — Вы просто пригласите его в гости, а Эндрю случайно окажется рядом. Жан метался, смотря в окно такси. Должен ли он сводить своего брата, — почти чужого любовника, — с мужчиной, которого он едва знал? Когда он вернулся к себе, усадьба Миньярда светилась от погребов до чердака, словно на очередной вечеринке. Однако оттуда не доносилось ни звука. Жан доехал до своего дома и увидел, как Эндрю, одетый в легкую темную футболку и повязки, с тяжелыми сапогами и широкими штанами медленно расхаживает возле его двора туда-сюда. Моро поблагодарил водителя и вышел, Миньярд тут же повернулся к нему, но ничего не сказал, тупо смотря на него. — Ваш дом похож на всемирную выставку или на Кони-Айленд, — подал голос Жан. — Да что Вы, — небрежно фыркнул Миньярд, оборачиваясь к своему дому и смотря на него так, словно в действительности впервые его видел. — А знаете, мне вдруг захотелось пройтись по комнатам, — объяснил Эндрю, а потом резко ни с того ни с сего добавил: — А не сгонять ли нам до Райских Сумерек, старина? На моей машине, если хотите. — О, а…уже поздновато, пожалуй, — пытался отвертеться уставший Жан. — Не хотите поплавать в бассейне? Я никак не соберусь все его опробовать, — поднял он брови. Казалось, Эндрю пытается что-то сказать, что-то попросить, но он не выглядел как человек, который умеет это делать. Очевидно, он никогда в жизни никого ни о чем не просил. Он умеет лишь отдавать и получать взамен, словно заключая сделку. Сейчас же, встретив Жана, который, — очевидно, — не привык вести подобных обменов, Миньярд не знает, что ему предложить, даже имея так много. — Я хотел лечь спать, — устало признался Жан. — О, верно, — сказал ровным голосом Эндрю, но было в этом все же что-то печальное, упущенное. Жан улыбнулся ему, и мистер Миньярд посмотрел на него, сжав губы. Он просто кивнул, а Моро раздумывал над всем происходящим. Это была неловкая тишина. Эндрю уже отвернулся, и Жан тут же поспешил его остановить: — Я…с удовольствием… — Миньярд непонимающе на него посмотрел, — я…имею в виду, что позвоню Нилу и позову его на чай. — О… Я… Замечательно, старина. Я… — Эндрю вновь тупо уставился на него, но теперь уже с открытым ртом. — В какой день Вам удобно? — Когда Вам удобно, — Эндрю тут же покачал головой. Он выглядел действительно удивленным. — Поймите, я…не хочу Вас утруждать. — Скажем, послезавтра? — попробовал Жан. — Послезавтра, — повторил Эндрю неверяще. — Что ж, я… Я бы вот только хотел подстричь газон, — сказал Миньярд, хмуро смотря на неухоженную траву на участке Жана. — Хм, э-э, м-м, — Миньярд впервые за все их знакомство не мог подобрать слов. Обычно он был либо насмешлив, либо бесстрастен, но слова были его верным оружием. Он так ловко с ними обращался, что никто обычно не мог ничего сказать ему в ответ. Однако теперь же, ошарашенный такой новостью, он просто упер руки в бока и посмотрел себе под ноги. — Послушайте, старина, у Вас ведь с деньгами не густо, верно? — вдруг спросил Эндрю. — Да не особо, — не понял Жан. — Если позволите, видите ли, дело в том, что у меня есть небольшой бизнес, хобби можно сказать. Вы же понимаете меня, правда? — Жан посмотрел на него и у него действительно начали шевелиться шестеренки. Кажется, Эндрю снова пытается предложить ему сделку, пытается расплатиться за оказанную услугу. — Вы ведь продаете облигации, старина? — Пытаюсь, — ответил Жан. — Ну так вот, я располагаю достоверной информацией, — Моро вздохнул, — вы можете сорвать изрядный куш. — Нет, благодарю Вас. Я очень занят, — он покачал головой. — Но Вам не придется иметь дело с Кевином, я Вас уверяю, — не унимался Эндрю, словно бы думая, что именно Дэй и их темные дела отталкивают Жана. — Это всего-навсего дружеская услуга, — сдался Моро и устало улыбнулся. Он наконец понял, в чем суть. — Да, я…буду рад помочь. — Услуга? — повторил Миньярд. — Дружеская? — Ну да, — Жан снова улыбнулся, и Эндрю осмотрел его с ног до головы. Он нахмурился, а затем кивнул. Кажется, мистер Миньярд был в таком шоке, что не смел сказать больше и слова. И тут Жан осознал, что у этого невероятного человека действительно никогда не было такого друга, который оказывал бы ему услугу просто так, потому что захотел помочь, ничего не требуя взамен. Уделом Эндрю были сделки, и он никогда не представлял, что может получить что-то просто потому, что попросил. Мистер Миньярд расслабил плечи, наконец взглянул Жану в глаза и еще раз кивнул: — Что ж…тогда… Доброй ночи? — Доброй, мистер Миньярд. Жан вернулся обратно в дом с мыслями о человеке, подобных которому не встречал.***