Человеку свойственно ошибаться

Он не сразу понял, что ладонь Уолли кружила у его лица. А когда наконец проморгался и увидел, то быстро сделал вид, что просто решил не обращать внимания: всякие ужимки ниже его достоинства, и вовсе не обязательно размахивать конечностями прямо перед его глазами. — Роб, ты чего? — Кид Флэш никак не унимался, должно быть, слишком пораженный тем, что Дик только что пропустил два удара подряд. Не один случайный удар, а целых два. Подряд. Даже Калдур, похоже, был удивлен, хотя регулярно одерживал верх на тренировках. — Все в порядке? — Ну да, — Дик не почувствовал в этом коротком ответе ни малейшего привкуса лжи. Потому что он был в порядке. Никаких зияющих ран или чего-то подобного, требующего пристального внимания. Не то чтобы он не попытался скрыть и зияющие раны тоже… но слезящиеся глаза успешно прятались под маской, а ноющее горло пока не переросло в кашель, и это его полностью устраивало. — Иногда ведь нужно позволить и лидеру команды одержать верх, — он знал, что звучало это натужно, и теперь две пары глаз неотрывно следили за ним — просто чудесно. Кажется, их смутные подозрения не собирались рассеиваться. Дик направился к двери, стараясь, чтобы его походка казалась бодрой и непринужденной, но, кажется, подозрения только усилились. Обычно он хорошо умел справляться с чужими подозрениями. Но сейчас пришлось пустить все на самотек: чем раньше он сможет остаться наедине с собой сейчас, тем быстрее все снова встанет на свои места. Это всегда работало именно так и никак иначе. Но, когда он был уже почти освобожден, Уолли вдруг со свойственной ему скоростью загородил путь к вожделенной двери. — Я просто хочу знать, что случилось, — заявил он с видом оскорбленной невинности и добавил фразу, которой Робин опасался по многим причинам: — Я думал, мы друзья, — это определенно был удар ниже пояса. По многим причинам. — Мы друзья, — подтвердил Дик, тщетно надеясь, что не звучал при этом слишком уж… сомневающеся. — И со мной ничего не случилось. Если так хочешь, могу доказать это, встав с тобой в пару. Если бы Кид Флэш согласился, дела Робина оказались бы плохи. Но тот либо поверил в его невинную ложь… либо, скорее всего, просто решил не напирать из лучших побуждений. Как бы то ни было, Дик остался ему горячо благодарен. Ведь все, что ему требовалось, — это одна спокойная ночь. Он всегда приходил в себя очень быстро. Одна ночь крепкого сна — этого будет вполне достаточно. Этого было недостаточно. Вот что он понял уже следующим утром, но роскоши еще одной ночи у него не было, потому что миссия должна была начаться уже сегодня, и ничто не могло помешать ее выполнению. Команда отправится в путь с ним или без него, и второе… никак не могло его устроить. И пусть он не был лидером, пусть им был Калдур… все равно не отправиться он не мог, потому что… Мысли ощутимо скрипели в его голове, пока он пытался подобрать подходящее объяснение. Не для остальных — только для себя одного, потому что остальные не должны были узнать. Он прекрасно умел маскироваться, и уж небольшое недомогание ему не составляло большого труда скрыть. Все цирковые артисты, даже бывшие, умеют это делать, потому что ничто не должно помешать тебе продолжать. — Оу, Роб, ты ужасно выглядишь! Что ж, ладно, может быть, он оказался не настолько хорош в этом… пока. Он не удостоил это восклицание ответом. Даже чем-то банальным вроде «спасибо на добром слове». Ему просто нужно было продолжать делать вид, что все в норме. Как обычно, уйти в сторону, куда-нибудь в тень; стать невидимым помощником… желательно еще и бессловесным, потому что, кажется, говорить было больно. Он так предполагал — потому что еще не пробовал; но что-то в скребущем горле упорно ему это подсказывало. — Надеюсь, ты не будешь настаивать на том, чтобы отправиться сегодня с нами. В ответ на это Дик возмущенно вскинул брови, потому что, разумеется, он не собирался настаивать. Совсем напротив, он надеялся, что напрашиваться ему не придется, и никто не попытается ему запретить… или остановить каким-либо иным образом. Уолли ведь не собирался… в самом деле? У него все равно ничего не получится — не стоит и начинать. Именно эту мысль он попытался донести мимикой, но его друг, кажется, не замечал упорных усилий. Что ж, наверное, очень удобно быть одаренным — сверхбыстрым, почти неуязвимым, способным любую рану залечить гораздо быстрее обычного человека… кажется, теперь Дик начинал думать о чем-то другом — неправильном; и оставалось надеяться, что эти кульбиты мимики Уолли тоже пропустит. Он не завидовал мета-людям. Дело было совсем не в этом. Чуть позже оказалось, что пристальный взгляд Уолли был всего лишь легкой артиллерией, но очень скоро подошла и тяжелая: в лице Калдура и Артемиды. Робину казалось, что последняя смотрела на него с каким-то особенным выражением. Наверное, она понимала его чуть больше остальных. Может быть, именно поэтому она не сказала совсем ничего. Артемида была та еще упрямица — наверняка бросилась бы в бой даже с простреленной ногой, а уж с ним и вовсе не случилось ничего хотя бы отдаленно столь же благородного. Супергерой с простудой — это курам на смех. Не обязательно быть сверхсильным, или телепатом, или кем угодно другим — достаточно быть хотя бы просто компетентным… как Бэтмен, который, кажется, вообще никогда не болел. И который только что незаметно присоединился к ним. Дик знал, что он смотрел на него в это самое мгновение. И он знал, что тот знал. Что тот все видел — все знаки, которые он так отчаянно пытался скрыть и которые, очевидно, бросались в глаза окружающим, что уж говорить о таком внимательном человеке, как Брюс. Ему даже показалось, что под этим пристальным взглядом у него только сильнее заскребло в легких, и он несколько раз вынужденно кашлянул, но только с каждым следующим разом хотелось кашлять все сильнее, так что пришлось задержать дыхание. Его глаза опять увлажнились — и снова спасибо маске. К Бэтмену подошел Калдур, и Робин уже знал, о чем тот спросит: — Я думаю, Робину не стоит идти с нами, — и, произнося это, он слегка приглушил голос, как будто сама эта мысль была не тем, что говорят вслух. Бэтмен отстраненно кивнул — пока еще не соглашаясь, а принимая к сведению; повернулся в его сторону и спросил: — Что ты скажешь на это? — будто бы вполне невинный вопрос, но Робин уже знал эти смутные нотки в голосе Брюса. Эти нотки настойчиво призывали его быть честным; но в нем уже нашлось что-то, способное им противостоять. Жаль только, что ему все-таки придется заговорить. — Я скажу, что… — ему отчаянно хотелось прочистить горло, но его голос звучал увереннее, чем он опасался. — Что я готов пойти. И если кто-то этого не хочет, ему нужно будет придумать для этого существенные причины. — При чем здесь «не хочет»? — Уолли, кажется, принял это на свой счет и уже почти готов был обидеться. — Никто этого не говорил, Роб. Дело вообще не в этом. — Дик мысленно вздохнул. Кид Флэш определенно вложил в его слова куда больше, чем он на самом деле подразумевал; но спорить с ним не было никаких сил. Сил не было вообще почти ни на что — так что волей-неволей можно было задуматься о… Ну уж нет. На такое он точно не пойдет. Взгляд Бэтмена все еще сверлил его. Казалось, Брюс начал какой-то одному ему понятный обратный отсчет, неслышимый для чужих ушей, и он быстро истекал. Так быстро, что Дику осталось помолчать еще всего лишь несколько секунд, прежде чем услышать: — Прекрасно. Тогда не будем терять времени. Он должен был испытать облегчение в этот миг, но почему-то ощутил совсем другое — какое-то смутное предупреждение… о чем? О том, что он не должен был все испортить, раз уж сам вызвался? Это он и сам прекрасно знал, так что не стоило терять драгоценное время. Главным образом, потому что он чувствовал, что с каждой новой секундой оказывался все ближе к тому, чтобы сдаться… сдаться и остаться здесь, в тепле и покое вместо того, чтобы сражаться с очередным врагом. Следовало поторопиться, пока не перевесила эта чаша весов. Тело редко подводило его раньше. Может, это и не считалось суперспособностью, но он всегда умел безукоризненно управлять им; чувствовал каждую клеточку, каждый нерв, управлявший каждым мышечным волокном. Но теперь это тело, кажется, объединилось с остальными против него. Оно вторило им, заявляя, что следовало остановиться; стало тяжелым, странно неповоротливым, словно он был уже не акробатом, а каким-нибудь тяжеловесом, жонглирующим гирями. Правда, ни одной гири сейчас он бы не удержал. — Не волнуйся, — услышал он шепот Уолли. — Если что-то случится, я тебя подхвачу. Так быстро, что этого никто не заметит, — Дик хотел было возразить, что для начала шептать нужно было чуть менее громко — чтобы не было отчетливо слышно всем остальным. К тому же, М’ганн давно копалась у них в головах. Конечно, она делала это из лучших побуждений, как и Уолли. Ничего иного Робин от них и не ожидал, но все же прямо сейчас ему хотелось… чуть меньше внимания к своей персоне. Как... почти всегда. — Ты еще здесь? — вдруг расслышал он удивленный голос Супербоя и не понял, было ли это изумление тем фактом, что в кои-то веки он не удалился от команды, как только счел это удобным для себя… или же он просто не расслышал объяснения их будущей диспозиции. Черт, это определенно было второе. — Просто двигайся за мной, — вмешался Уолли. — М’ганн еще раз объяснит по дороге, — и в эту секунду Дик был чертовски благодарен ему за то, что тот не стал развивать эту тему дальше. Они были профи. Всякие мелочи не могли помешать им. Ну, если только считать мелочью тот факт, что он до сих пор понятия не имел, какой у них был план. Отличный бы из него вышел командир, едва переставляющий ноги. Наверное, все должно остаться так, как теперь. Ему никогда было не стать лидером… и прямо сейчас он чувствовал себя… так сказать, совсем не по-капитански. Спина Уолли вдруг замаячила где-то очень далеко. Тот, должно быть, воспользовался своими способностями, чтобы вырваться вперед и осмотреться, вот только даже в лучших кондициях Робин не смог бы угнаться за ним. Еще пара секунд — и он совсем потеряет его из вида!.. Стиснув зубы, он припустил вперед, только чтобы неожиданно наткнуться на спину. — Я бежал с обычной скоростью, просто для справки, — сообщил Кид Флэш. Сам Дик ничего не мог ответить на эту ремарку: ему вдруг стало слишком тяжело дышать: последние остатки достоинства ушли на то, чтобы не выглядеть выброшенной из воды рыбой. — Ну, ладно. Хорошо. Ты останешься здесь, — и прежде, чем он успел бы возразить: — Я никому не скажу. — Можно подумать, — все-таки пришлось выдавить Робину, — что мне станет от этого легче. — Мне казалось, так будет проще, чем просто отступить прямо сейчас, — Уолли определенно не предлагал ему третьего варианта, в котором он просто продолжит… то, что они задумали. Что бы это ни было. Только сейчас он вдруг в полной мере понял, насколько далеко все зашло. Они все были где-то в тылу врага, и он тяготил их своей медлительностью. И тем, что, кажется, сейчас вместо мозгов его голова была забита чем-то совсем другим. И… зачем только они взяли его с собой? Только потому, что Бэтмен не приказал иного? — Я… какая разница? Достаточно того, что я сам про себя все знаю, — в тщетной попытке сосредоточиться он слегка похлопал себя по лицу. — Да и какой смысл? М’ганн сразу все узнает — или уже узнала. А даже если нет… — Даже если нет, то что? — по обыкновенному напористо уточнил Кид Флэш, и Дик ответил, просто чтобы поскорее закончить этот несвоевременный диалог: — Мне достаточно того, что ты думаешь обо всем этом, — он попытался принять сосредоточенный вид и снова влиться в задание, изобразить хотя бы подобие командной работы… вот только Уолли не торопился делать этого вместе с ним. Хотя… он же Флэш. Зачем ему куда-то торопиться специально?.. — Ты не знаешь, что я думаю, — сказал тот почти возмущенно, будто Дик успел чем-то его обидеть. Может быть, и успел — но сам этого не понял. В его состоянии следовало бы сделать ему небольшую скидку. — А я думаю, что тебе нужно хотя бы раз в жизни послушать меня и подождать здесь. — Уолли… — Просто. Немного. Подождать, — они зря тратили время. — Я тебе добра желаю, — и тут же промелькнуло несказанное «как всегда». — Я скоро вернусь, и… так будет лучше. Правда. Дик не был уверен, подогнулись ли его ноги сами собой, или его уставший мозг все-таки успел согласиться с предложением и отдать телу нужную команду; но очень быстро он обнаружил себя сидящим на земле. Так или иначе, стоило позволить Уолли наконец исправить все то, что он едва не испортил. — Спасибо, — выдавил он. Его друг выглядел теперь одновременно удивленным и обеспокоенным. Неужели он и вправду так редко признает свои ошибки? Каким он вообще был в чужих глазах? Через мгновение Уолли уже и след простыл. Вот бы он вернулся еще через мгновение, но нет — этого не произошло. Глаза Дика закрывались. Это было опасно. Он остался совсем один черт знает где… и внезапно его желание остаться незамеченным для телепатических способностей М’ганн растворилось — он хотел, очень хотел, чтобы его нашли поскорее, пусть даже это будет унизительно, пусть даже Бэтмен устроит ему целую лекцию о слишком высоком самомнении… Пусть даже его отстранят от следующей миссии. Пусть даже от нескольких в качестве справедливого наказания за тупость. Дик никогда не был против наказаний за тупость. Не ожидал он только, что однажды такое будет возможно применить к нему самому. Но М’ганн так и не отозвалась. Это было странно. Она отвечала даже в самый разгар сражения, но в эту самую минуту никто из них не сражался. Дик попытался встать, но и это у него не вышло. Когда все успело стать настолько паршиво? Ведь еще утром все было в порядке… почти. Он не мог заставить свое слабое… человеческое, совершенно обычное — не считая некоторых редких навыков — тело даже встать, черт возьми?! Такого просто не могло быть. И, когда ему наконец удалось подняться, он успел услышать легкий шорох рядом — и понял, что был не один; и это не Уолли возвращался назад.