***
Заход солнца близок, и Кимико в глубокой задумчивости идёт по короткому пути от школы до дома. Крайний срок сдачи выбора профессии уже на носу, а её анкета по-прежнему пуста, как и тогда, когда она впервые получила её от учителя. Впрочем бланк успел помяться от её бесцеремонных запихиваний в сумку. Остальные её одноклассники, кажется, не стоят на распутье. Конечно же, каждый из них жаждет быть профессиональным героям. Будь на то разрешение, они бы выдвинули этот ответ в качестве первого, второго и третьего вариантов. Будучи дочерью двух героев, все ожидают, что Кимико пойдет по их стопам, но, по правде говоря, она не совсем уверена, что хочет этого. Разумеется, в детстве она, как и всякая кнопка, мечтала стать героем. Но по мере взросления, она болезненно проникнулась реальностью, в которой живут её родители. Теперь Кимико знает, что быть героем — это больше, чем просто строить себя крутого и надирать задницы, нечто большее, чем то, что романтизирует социум. В один из дней она спросила, почему её предки женились молодыми, и отец поведал о том, что её мать однажды чуть не умерла. Потом увидела у него уродливый шрам на животе, и он сказал ей, что это произошло, когда он сам чуть не помер. Ух ты. Оба её родителя были на волосок от смерти ещё до того, как им стукнуло по тридцать. О таком не шутят. Помимо очевидных рисков, профессия героя требует огромное количество времени и приверженности, что почти бесчеловечно. Кимико не раз доводилось пребывать в одиночестве. Сейчас воспоминания расплывчаты, но она помнит, что всегда была последней, кого забирали из яслей и детского сада. А когда она начала ходить домой одна в начальной школе, ей вручили собственный ключ, потому что никто из взрослых не возвращался домой вовремя. Притом Кимико не чувствовала себя брошенной. Мать с отцом обязательно компенсировали своё долгое отсутствие, осыпая её вниманием. Они также старались выделять время для общения с ней по выходным, даже если это был простой поход в кафе. Она никогда не ощущала себя нелюбимой, но погодя поняла, как тяжело было родителям сохранять подобие баланса в их жизни. Кимико готова поспорить, что последствия их выбора не приходили в голову её одноклассникам, с рвением вносившим «профессиональный герой» в своих анкетах. Не то чтобы Кимико сама полностью исключала этот вариант. Какая-то её часть склоняется к героическому направлению. Как никак она очень уважает своих родителей. Дали бы ей только побольше времени на размышления. Скоро ей исполнится пятнадцать лет, и к концу текущего учебного года нужно определиться, пойдет ли она на курсы героев в Юэй или займется чем-то другим. Поступить в элитную школу не составит ей труда. Естественно, Кимико могла бы поступить по рекомендации, но даже если она откажется полагаться на влияние родителей, нет сомнений, что ей удастся сдать вступительный экзамен благодаря своим способностям. Кимико училась драться с малых лет. Мама настаивала на том, умение находить гармонию с телом — навык, необходимый каждому, и записала девочку на программу боевых искусств, как только та вступила в начальную школу. Кимико сразу же увлеклась занятиями. Очевидно, у неё обнаружился природный талант, и ей доставало удовольствие втирать своё превосходство в лицо ребятам. Она продолжила заниматься и недавно получила черный пояс, который достался бы ей намного раньше, не будь оценки более приоритетной задачей. Отец постоянно талдычит о важности оставаться на вершине, внушая дочери необходимость серьезно относиться к учебе. Он твердит, что ему начхать, станет она героем или нет, но независимо от решения, ей лучше приложить все усилия, чтобы быть лучшей в своём деле. Кимико клянется, что он, вероятно, лез бы проверять её домашки, если бы не был так занят работой. Нельзя сказать, что папа не поддерживает её предпочтения боевым искусствам. Напротив, очень даже поощряет. Он принимал активное участие в её обучении навыкам боя, особенно как стратегически использовать причуду в случае реальной битвы. Её мастер в додзё показывает приемы, а отец помогает придумать, как подключать в них летающие шарики нитроглицерина. Кроме того они основали ежегодную традицию посещать спортивный фестиваль Юэй. По дороге домой отец расспрашивает, что, по её мнению, должен был сделать тот или иной участник в турнире, или как сама Кимико выработала бы стратегию для противника. Она очень наслаждается их вылазками. Ей нравится придумывать способы победить и нравится гордый взгляд, который бросает на неё папа с каждым правильным ответом. Однако в этом году Кимико не смогла сосредоточиться. Её глупые братья впервые отправились вместе с ними и отвлекали нелепыми выходками, отчего она совершенно пропустила, как мальчик с причудой телепортации проиграл финал. Она вышла из себя, и трое детей ругались в машине всю дорогу домой, пока отец не пригрозил никогда их больше не привозить на фестиваль, если они не заткнутся к чертовой бабушке. Само собой, Кимико тогда закрыла рот, хотя и посчитала, что это несправедливым, так как она не была зачинщицей ссоры. Мама, добрая душа, тайком приносила закуски в её комнату, после того как дочь заперлась внутри в знак протеста. Кто-то окликает её по имени, и Кимико поднимает голову, отвлекаясь от своих мыслей. Она толком не заметила как дошла до их многоквартирного дома. Одна из маминых помощников в агентстве машет ей из опущенного окна машины на подъездной дорожке. Занеся кое-какие отчеты для Уравити, женщина говорит, что как раз собиралась уходить. Неужели Кимико только возвращается из школы? Как-то поздновато. Успеет ли она подготовиться к мероприятию? Девушка бледнеет. Блин, дырявая память! Сегодня вечером состоится какая-то вечеринка героев в честь двадцатой годовщины. Туда приглашены её родители и вся их семья! Она поспешно благодарит мамину помощницу за напоминание и мчится к лифту.***
Не стоит и говорить, что отец чуть ли не скрежещет зубами от злости, когда дочь появляется в дверях. Он уже облачен в костюм героя, но без броского снаряжения и аксессуаров — вероятнее всего, нацепит их на самом мероприятии. Какого рожна Кимико так долго тащилась домой? И почему не отвечала на его звонки? По свиданкам небось шаталась? Она что, теперь пренебрегает своей семьей из-за какого-то чмошника? Кимико кривится. Она просто забылась, пусть не преувеличивает. Ей не потребуется много времени на сборы, так что отцу следует угомониться. Кацуки коротко рявкает, чтобы она поторопилась: им нельзя опаздывать. Направляясь в ванную, Кимико слышит, как мама уговаривает её братьев не дергаться — штанишки сами себя не наденут. Вскоре к суматохе подтягивается папа, гаркающий мальчикам прекратить строить из себя маленьких обезьянок и исполнять указания старших. Девушка собирает волосы в пучок, садится на пластиковый табурет и приступает намыливать мочалку. От шампуня пока придется отказаться. Её волосы не успеют высохнуть: пряди длинные, спускаются до середины спины. Кимико решила отрастить шевелюру, ибо всё её черты — папины, а мелкие постоянно дразнят тем, что она вылитый мальчик. Братья отравляют всё существование Кимико, но именно с их рождением последние мгновения её детства наполнились разными красками. Когда ей было девять, а затем ещё год спустя, родители сообщили, что в семье будет пополнение, и оба раза она хотела сестру. В итоге на свет явились мальчики, и хотя Кимико поначалу была немного разочарована, со временем она научилась любить своих братьев. Они её бесят до чертиков, но она уже привыкла, да и никто не может оспорить её положение в семье как любимой дочери. Раздается громкий стук в дверь. Кимико там заснула, что ли?! Нельзя ли поживее принимать душ? Засранцы уже одеты, все ждут только её высочество. Да, всё, всё, она закончила! Ей-богу, какой же её папа придира, серьёзно! Кимико оборачивается полотенцем, выходит из ванной, бросив гневный взгляд в сторону отца, и держит курс в свою комнату. Зычный голос Кацуки следует за дочерью по коридору. Если она не будет готова через пятнадцать минут, они поедут без неё. Кроме того, чего она разбрызгивает воду по всему полу? Они не нанимали горничную, никто не собирается убирать за ней срач! Кимико сердито кричит через закрытую дверь спальни, что она бы как следует вытерлась, не дергай он её почем зря! Она хватает полуофициальное платье с вешалки в шкафу, поспешно одевается и проводит щеткой по светлым волосам перед зеркалом. Прическу из растрепанных колючек не уложить должным образом и у неё нет такой роскоши, как время, поэтому Кимико просто оставляет их торчащими во все стороны сзади. И так сойдет. Девушка кладет кисточку, пудру и блеск для губ в маленькую косметичку. Полный марафет ей ни к чему, поскольку цвет лица у неё от природы приятно розоватый, благодаря генам Очако. Несмотря на предыдущую угрозу, отец стоит в прихожей. Он щелкает языком, но не произносит ни единой брани, пока они спускаются на лифте к заждавшимся маме и братьям в машине.***
Добравшись до заведения, Очако и дети идут вперед, сесть за отведенный им столик в обеденном зале. Кацуки отправляется за кулисы, сдать на хранение багаж с объемными частями с их женой костюмов. Они наденут их позже, перед выходом на вручение плакеток. Охрана на мероприятии усилена, и герои, не входящие в их команду, а также сотрудники полиции патрулируют территорию. Завидев Кацуки, они вытягиваются по стойке смирно и отдают честь. Он лишь неохотно кивает им в ответ: таков у них протокол. Нынче Бакуго командир подразделения и технически их начальник, даром что формальности раздражают. Не считая этих мелочей, он не может жаловаться на свой давний выбор. Кацуки — тридцать восемь. Прошел год с тех пор, как его назначили командиром, и десять лет с момента вступления в СШК. Всего через год после вербовки его повысили до лидера отряда, и данную должность он занимал в течение трех с половиной лет, прежде чем, наконец, сдал экзамен на государственную службу, позволивший ему получить звание капитана. Кацуки мог бы сделать это раньше, но не был готов. Перед тем как позволить вычеркнуть себя из рейтинга, он должен был сначала добраться или, на худой конец, приблизиться к заветной цели. Новость о зачислении Кацуки в СШК на какое-то время привела к резкому росту его популярности. Ни один выдающийся герой со времен Сотриголовы не шел на такой шаг и люди с удовольствием обсуждали карьерный рост Бакуго. Это также улучшило его показатели эффективности. СШК вводит обязательное непрерывное образование и строгую подготовку для своих сотрудников, что помогло вывести Кацуки из плато, о котором предупреждали его бывшие менеджеры. Бакуго ворвался в Топ-10 через шесть месяцев после возвращения на работу, а спустя год поднялся до шестого места. К тому моменту Деку уже занимал второй ранг, Тодороки был на четвертом, однако всё шло как по маслу. Кацуки догонял, причем быстрее, чем он мог себе представить. Мидория дотянулся до первой строчки незадолго до того, как ему исполнилось двадцать девять, и с тех пор оттуда не двигался. В течение трех лет второе и третье место чередовались между Тодороки и Бакуго, а затем в один прекрасный день Кацуки проскользнул на первое место. Правда, он продержался всего месяц, ему даже пришлось разделить ступеньку с говнюком Деку, но всё обошлось: Бакуго был доволен. Достигнув этого рубежа, Кацуки сообщил Айзаве, потакавшему приемнику во всех просьбах, что он готов двигаться дальше. Его повышение немедленно оформили, и к следующему месяцу он стал капитаном подразделения СШК в Токио, и его имя исчезло из списков. Ему тогда стукнуло тридцать два, Кимико было девять, а Очако забеременела вторым малышом. В отличие от старшей сестры, ребенок был запланирован. Они посчитали, что в кои-то веки выдался подходящий момент. Хотя супруги по-старинке торчали на работе, всё было не так плохо, как в начале брака. Престижные должности с привилегиями поддерживали некую гармонию в их жизни. Очако закрепила свой рейтинг на двенадцатом месте и стала деловым партнером Деку. Как у героя номера один, у него почти не находилось времени на работу, необходимой для обеспечения функционирования агенства, и Очако взяла на себя большую часть ответственности. Справедливости ради, он предложил реструктурировать агентство как партнерство между ними двумя, и она согласилась. Оказывается, совладение бизнесом дарит большие преимущества и немалые деньги. Кацуки уже достаточно зрелый и практичный человек, чтобы без смущения признать, что его жена зарабатывает больше него. Более того, назначение позволило Очако оставаться активной в период беременности. Их квартира превратилась в продолжение её офиса. Отчеты доставлялись прямо к порогу, стратегические совещания проводились по видеосвязи прямо из гостиной. Врач одобрил это, при условии, что она воздержится от участия в миссиях. Что было хорошей идеей, потому что жена вновь забеременела всего через год. Как и Кимико, младшего не предусматривали, и Кацуки благодарил всех богов за то, что у их семьи имелись возможности принять третьего ребенка. Как высокопоставленный офицер, Бакуго имеет право на некоторые льготы. Наиболее полезной прерогативой является то, что ему и его ближайшим родственникам отдается приоритет при посещении государственных учреждений. Им не пришлось проходить через прошлые мучения в поисках доступных яслей. Кацуки заполнил несколько анкет, и сыновей тут же взяли в государственный детский сад недалеко от дома. Помогло и то, что разница в возрасте между ребятами и старшей сестрой оказалась значительной. Кимико уже была подростком, и, задерживаясь на сменах, родители могли доверить ей присматривать за братьями. Приобретение денег и статуса по мере того, как они преуспевали в карьере, сделало их будни намного комфортнее. Разумеется, их картина жизни вышла неидеальной, возможно, она никогда не будет идеальной, но Кацуки хотелось бы верить, что, семья всё же счастлива. В любом случае, он счастлив. Его жена — лучшая женщина, на которой он мог жениться, а его дети, хоть и отъявленные сорванцы, что продолжают грызться друг с другом, по-своему замечательны. Он гордится ими и знает, что Очако тоже, хотя наедине с собой она склонна сетовать на то, что всё потомство унаследовало темперамент Кацуки. Деку сажают за тот же стол, что и семью Бакуго, из-за чего Кацуки корчит недовольную гримасу. По крайней мере, Тодороки устроился в другом углу, иначе этот ужин оказался бы совершенно невыносимым. Кимико и Мидория вступают в оживленную беседу. Мало того, что Очако дружит с этим придурком, так ещё и дочери понравился сраный символ мира. У Бакуго непроизвольно дергается глаз, замечая значок «Деку», гордо красующийся на школьной сумке Кимико рядом с нашивкой «Уравити». Предательница заикнулась, что приобрела бы значок отца, но подобных больше не существует. Он служит в гребаной полиции, ему не положено иметь свою линейку товаров, пропади оно всё пропадом! Угрюмый Кацуки опускается на стул рядом с Очако, который пустует данный момент, поскольку она перелетела к соседнему столику, представить сыновей бывшим одноклассникам, с кем они действительно давно не общались. Деку приветствует его улыбкой. Кацуки морщиться и предупреждает не портить мысли его дочери занудными идеями. Кимико закатывает глаза, а Изуку только смеется, прежде чем возобновить их разговор о том, кого из выпускников Юэй он, скорее всего, возьмет в помощники. Деку по сей день холост. Бакуго не знает, встречался ли он с кем-нибудь. Это, безусловно, популярная тема для обсуждения в новостях, но либо ему действительно не до любовных похождений, либо он отлично ныкается. Даже Очако не в курсе, а они деловые партнеры. Иной раз мелькают слухи о том, что Деку был замечен с какой-то женщиной, но молва всегда сходит на нет, ибо никаких доказательств в итоге не находят. В интервью Изуку тоже всегда избегает этой темы. Однако многие их одноклассники всё-таки обручились. Перешагнув тридцатилетний порог, один за другим ребята пустились присылать приглашения на свадьбы. Это было, бесспорно, удобное время. Они крепко утвердились в геройской индустрии, затем остепенились и завели семьи. Тяжелая рука Эйджиро опускается на плечо Кацуки, и тот громко орет ему прямо в ухо, что неимоверно скучал по старине. Кацуки рычит и отталкивает Киришиму. Совсем охренел? Этот мудак ведет себя так, будто они не виделись тысячу лет, хотя всего неделю назад он обедал у него дома. Пусть валит докучать других. Кимико прерывает разговор с Деку и взволнованно несётся стукнуться кулачками с дядей. Её братья тоже выбегают поздороваться. Вот кобелина, Киришима, испоганил всех его детей! Эйджиро занимает стул напротив Кацуки. Рядом с ним размещается Ашидо — ну, теперь тоже Киришима. Двое голубков воссоединились три года назад на встрече выпускников средней школы и сразу же начали встречаться, а через полгода и вовсе поженились. Не то чтобы это можно было назвать бурным ухаживанием, конечно. Эти отношения ждали своего часа ещё с юношества. Сигнализируя о начале программы, свет в зале гаснет. Очако и мальчики рассаживаются по своим местам, и всё затихает. Пока официанты подают ужин, нескольким ключевым чиновникам из геройской комиссии общественной безопасности дают приветственное слово. Бакуго не обращает особого внимания на выступление, так как занят тем, что помогает своему младшему с едой. Всем явившимся героям собираются вручить наградные таблички в честь достижения двадцатилетней службы. Они поднимутся на сцену по школам, за исключением тех, кто вошел в Топ-20, а также СШК, которых вызовут отдельно. Служители мероприятия подходят к одному столику за другим, советуя гостям пройти в раздевалку. Приходит их черед уходить, и Кацуки предупреждает сыновей не безобразничать, если те не хотят быть сурово наказанными дома. Очако ограничивается простой просьбой для Кимико приглядеть за братьями. За кулисами супруги расходятся по мужским и женским раздевалкам. Кацуки натягивает перчатки, закрепляет наколенники и металлический воротник и встает позади занавес, где к нему подтягиваются ещё три героя из их команды. Двое, капитаны дивизионов Канагава и Тиба, выпускники с разных школ, но капитан Токийского дивизиона, как и Кацуки, из Юэй. Шинсо Хитоши — тот самый парень, которого он видел выходящим из кабинета Сотриголовы. Шинсо перешел с общего факультета на курс героев во втором курсе и был завербован в СШК Айзавой гораздо раньше Кацуки. Из-за недостатка опыта в реальных боевых действиях ему потребовалось больше усилий, чтобы заработать повышение, и звание капитана, вероятно, закрепилось за ним надолго, но Шинсо пользуется большим уважением в подразделении. Его способность контроля разума доказала свою ценность, особенно в ситуациях с заложниками. С объявлением имен четверо офицеров выстраиваются в линию и выдвигаются на сцену. Они получают свои дощечки, кланяются, пожимают руку главе комиссии, их фотографируют, и на этом всё заканчивается. Герои спускаются со сцены, избавляются от дополнительных частей костюмов в раздевалке, затем возвращаются в обеденный зал. Честно говоря, это довольно тухлое поздравление. Когда Кацуки снова занимает место за столом, дети рвутся взглянуть на его плакетку и чуть ли не устраивают драку за то, кому она достанется первой, на что отец строго шикает. Скоро настанет очередь Очако. Неужели ли они хоть раз не могут вести себя достойно и проявить толику уважения к матери? Герои из Топ-20 вызываются по рангу. Очако появляется на сцене, и тут же Кимико с мальчиками подрываются со стульев и звонко хлопают. На этот раз отец позволяет детворе сходить с ума. Очако заслуживает восхвалений. На тот момент, как она воротится к близким, остальные успевают отстреляться, и Деку выходит последним. Весь зал взрывается возгласами и рукоплесканиями. Бакуго фыркает, но без своего привычного яда. Кацуки никогда не признается вслух, однако после долгих лет борьбы с собой, он, наконец, смирился, что Деку завоевал статус героя номера один. Если быть до конца откровенным, ботаник заслужил признание массы, посвятив всю свою жизнь героизму. Он прошел путь от самого низа, как беспричудный кусок дерьма, до самого верха, чтобы провозгласить себя символом мира. Всемогущий мог бы им гордиться сполна. Очако перестает хлопать и кладет свою руку поверх руки Бакуго на столе. Её выражение подтверждает, что Кацуки по-прежнему для неё самый лучший. Уголки его рта приподнимаются. Чего он там потерял, если рядом с ним Очако. Помимо чествования двадцатилетия службы, торжество также организовано отметить десятую годовщину того, что Деку стал номером один. Ему вручают наградную табличку вместе блестящей золотой медалью. Она ярко сияет у него на шее, когда он поднимается на трибуну. В его голосе нет и намека на нервозность, речь начинается как и любая другая. Он признает присутствие важных персон в зале, благодарит всех за поддержку, обещает продолжать трудиться и оправдывать свой титул символа мира. Но следом Деку делает паузу. Речь принимает странный оборот. Изуку вспоминает, что более двадцати лет назад жил злодей по имени Стейн. Он уверен, что все помнят и знают историю, которая привела человека Тидзомэ Акагуро к судьбе убийцы героев. Акагуро сам стремился к героизму, но разочаровался в реальности. К его отчаянию, оказалось, что большинство людей в их стезе думает лишь о личной выгоде. В зале воцаряется неловкая тишина, но она быстро рассеивается, стоит Деку засверкать своей фирменной улыбкой. Он уверяет всех, что не собирается осуждать или давать политические комментарии. Сам он, будучи символом мира, вынужден допустить, что наслаждается привилегиями их профессии. Получают ли герои компенсацию за проделанную ими работу — для него лично не имеет значения до тех пор, пока это не отвлекает от миссии по обеспечению безопасности страны. Тем не менее, Изуку разделяет точку зрения Акагуро. За последние два десятка лет работы героем Деку неоднократно убеждался, какому трудному и опасному посвящает себя делу. И всё же, их призвание остается распространенным выбором карьеры для студентов по всей Японии. Не потому ли, что, возможно, плюсы этой работы часто подчеркиваются больше, чем жертвы, которые она за собой влечет, или деятельность, которую она поистине представляет? Деку смотрит прямо в камеру, записывающую и транслирующую выступление в прямом эфире на телеэкраны всей страны . Сегодня, пусть всего на несколько минут, он хотел бы немного сменить положение вещей. Несомненно, все присутствующие в зале заслуживают аплодисментов, однако те, кто пожертвовал вниманием публики, чтобы стать героями в самом чистом смысле этого слова, удостоены этого гораздо больше. Не могли бы четверо членов специальной штурмовой команды любезно присоединиться к нему на сцене, пожалуйста? Кацуки застывает как глыба. Три его капитана встают и начинают неловко пробираться вперед под отдельные слова поддержки из толпы, а Бакуго не двигается, потрясенный дерзостью Деку, обрушившего на него спонтанную засаду. Очако кладет руку ему плечо. Она выглядит гордой и вся сияет как одуванчик на солнце. Позади неё мальчики нетерпеливо подпрыгивают на стульях, Кимико от волнения всю трясет. На другом конце стола Киришима улыбается от уха до уха. Она призывает Кацуки подняться на сцену. За ней повторяют их дети, и он медленно встает. Путь до площадки кажется вечностью. Бакуго не знает, что именно испытывать. Он должен кипеть от того, что Деку — паскуда, раз не предупредил об этом трюке заранее. Но как ни странно, Кацуки не злится, скорее нервничает. Сердце колотится о ребра, когда он взбирается по коротким ступенькам. Как только Кацуки занимает своё место с тремя капитанами, Мидория возобновляет речь. Он объясняет, что СШК остается непопулярным направлением для героев, что неудивительно, ведь это относительно неблагодарная работа. Люди в рядах СШК подвергаются такой же опасности, если не больше, но не получают тех же почестей. Напротив, они исключены из ежемесячных рейтингов, что оставляет их вне системы вознаграждений, основополагающих для карьерных целей каждого героя. За последнее десятилетие СШК предотвратила ряд потенциальных террористических атак и разрешила множество деликатных ситуаций, не попавших в новостные каналы. Каждый раз они рисковали своими жизнями ради защиты мира в стране, и каждый раз им ничего за это не причиталось — ни вечеринки в честь успеха, ни медали в знак признания их заслуг. Так что сегодня вечером Деку хотел бы призвать присутствующих в зале, а также всех, кто смотрит трансляцию из своих домов, встать и выпить бокалы за невоспетых героев на сцене. Пришло время наградить их заслуженными овациями. Зал наполняется звуком скрежещущих по полу стульев. Деку поднимает тост, народ бурно аплодирует, а у Кацуки грудь вот-вот взорвется от эмоций. Он сглатывает комок в горле. Он не может плакать. Не здесь, не на сцене, не перед всеми. Ему почти удается сдержаться, но чертов Деку ещё не закончил. Он покидает свое долбанное место на долбанной трибуне, подходит к Кацуки, стоящему посреди сцены и с тупой широкой ухмылкой снимает свою дерьмовую медаль. Бакуго достоин этой награды больше, чем он. Возможно, Изуку и стал символом мира, но Кацуки — настоящий герой номер один. Когда медаль опускается на шею Кацуки, ему ничего не остается, кроме как дать волю слезам.