мои чувства в приторных ритмах

Если быть честной, то она продолжает ждать появления Деймона. Спустя месяц она всё так же зла, но к этому прибавляется её предательски тоскующее сердце. Все попытки отвлечься, — ей и правда стоит переключить внимание на учёбу и начать думать о своём будущем серьёзно, — ни к чему не приводят: легче не становится. Рейнира даже не знает, кому делает хуже, когда соглашается на свидание с Харвином — её мстительная натура берёт верх, и она могла бы насладиться вечером, если бы не думала постоянно о Деймоне и его жене. Костолом, конечно, всё понимает. Он не делает попыток использовать её уязвимое состояние и к концу вечера ему удаётся её пару раз рассмешить. Они гуляют по набережной и едят мороженое в хрустящих рожках, и это скорее про дружбу, которая вполне может получиться. Они расходятся без обид; в этот раз Рейнира сама предлагает обменяться номерами и он соглашается с мальчишеской улыбкой и шуткой про бесплатный кофе. Она не знает, почему не может выбросить из головы Деймона. Этот эпизод, — достаточно короткий, чтобы не ломать ей жизнь до основания, — должен быть её жизненным уроком, но пока что Рейнира не готова его принять. Она смотрит на своего отца — на то, как он не может прийти в себя после ухода матери, думает, что расставание — это маленькая смерть, а в её случае преднамеренное убийство. Отец делает ей горячий шоколад и осторожно спрашивает: "Проблемы с мальчиком?", и это почти доводит её до слёз, его невинная и робкая забота. Ей просто хочется, чтобы всё вернулось на круги своя. Как раньше, когда она ныла Алисенте из-за своего бывшего Кристона, который спустя несколько лет после расставания продолжал заваливать её сообщениями, и когда её гордость была в целости и сохранности. Она продолжает работать в кофейне, улыбается посетителям и делает вид, что всё в полном порядке. Кварл утаскивает её в бар в пятницу вечером, а Алисента — на шопинг в воскресенье и на посиделки за учебниками во вторник. Рейнира думает, что ей не удаётся остаться одной по-настоящему, и толком не понимает, как к этому относиться. Она никогда не была одиночкой. Окружённая людьми, она была в центре внимания, пусть и не всегда чувствовала, что её понимают. Деймон понимал. Это было одной из причин, почему она так цеплялась за него — их схожесть, ощущение того, что они могли быть одним человеком, поделённым пополам. А теперь она — всего лишь часть. И даже забота близких не может вернуть той полноты. Разумеется, Деймон появляется в тот момент, когда она одна закрывает смену из-за того, что Кварлу нужно было уйти на час раньше. Он появляется и вышибает своим видом дух, заставляя Рейниру ощутить, как лёгкие окаменели от ледяного воздуха. Первое, что бросается в голову, это коротко стриженные волосы вместо длинного хвоста. Деймон выглядит почти обычным с этой стрижкой, почти, но не совсем, потому что ему всё равно идёт. Потом она обращает внимание на его взгляд — не знай она лучше, она бы сочла его нерешительным, а его шаг — чуть более торопливым, чем обычно, словно ему потребовалось усилие воли заставить себя прийти сюда. — Мы уже закрываемся, — её за это могли бы уволить. До закрытия ещё две с половиной минуты, но у Рейниры никакого желания делать ему мокиато с кокосом или любой другой нонсенс, который он закажет. Она демонстративно снимает фартук, всем телом ощущая на себе его ищущий взгляд. Его голос звучит особенно интимно от того, как долго она воображала его в своей голове: — Я бы предложил подождать тебя в машине, если бы не знал, что ты пройдёшь мимо. Поужинаем? Я хочу поговорить. С его стороны невероятно эгоистично предполагать, что она вообще хочет его видеть и слышать, но в этом весь Деймон: всё ещё считает, что планета совершает своё движение ради него одного и его желаний. — Я не поеду с тобой ужинать. Деймон хмыкает, словно этого ответа и ожидал. У него на языке вертится пара острых реплик, Рейнира знает, но он придерживает их и послушно ждёт, пока она сделает всё необходимое и закроет кофейню. Ночной воздух прохладный, когда они выходят на улицу, но Рейнира отказывается признавать, что футболка не спасает от холода и ей хочется как можно скорее оказаться в тепле. Деймон открывает пассажирскую дверь своей машины и жестом приглашает её внутрь. — Мы можем поговорить в машине. Ей нужны ответы. Даже если она разочаруется в нём ещё больше и измельчит сердце в крошку ещё сильнее. Рейнира садится в машину — тот же салон, что и в прошлый раз, тот же запах и ощущение кожаной обивки. Она не даёт себе упасть в воспоминания, которые подбираются подозрительно близко к поверхности, и бьёт наотмашь, чтобы застать его врасплох или вывести на эмоции: — Ты женат. Деймон, который сидит на водительском в полразворота к ней, не удивляется её словам и не пытается отшутиться или избежать ответа. Он готовился к их разговору так же, как готовилась она. — Только на бумаге. Это был брак по расчёту. Рейнира закатывает глаза и фыркает. — Конечно. Он не мог сказать ничего другого, как актёр в телевизионной драме. Может, внутри она хотела, чтобы он сказал, что это ошибка и она всё не так поняла. Что нет никакой жены. Но он не спасает её ложью (он не из тех, кто выбирает ложь во благо). Вместо попыток переубедить её и унижаться, он тянется к заднему сиденью и у неё на коленях оказывается папка документов. Её бровь поднимается вверх, взгляд — на лицо Деймона. Он выглядит напряженным. — Что это? — Свидетельство о разводе. Она хочет смеяться. Она не издаёт ни звука, только пялится на бумаги, на папку, на то, как та небрежно лежит у неё на коленях. Всё это — одна большая и жестокая шутка. — Я не знаю, что сказать. Деймон вздыхает, его рука ложится на руль, будто он не знает, что с собой делать. Пальцы стучат неровный ритм, он смотрит на Рейниру, прежде чем взять одну из её ладоней в свою руку. Перебирает её пальцы, вынуждая немного расслабиться. Ей нравится выводить его из состояния равновесия — его, такого собранного и знающего наперёд что делать. В данный момент он не выглядит всемогущим, он всего лишь мужчина, такой же человек, как они все. Каким он всегда был, если убрать Рейнирины иллюзии на его счёт. — Мы начали неправильно. Я начал неправильно. Я бы хотел, чтобы ты простила меня. Его голос звучит искренним, и Рейнире действительно хочется поверить. Сделать вид, что не было последнего месяца и она всё та же девчонка, которая начинала доверять ему и повторяла за ним слова на валирийском. Она не знает, стоит ли быть благодарной за этот жизненный урок, или гордо уйти, наслаждаясь сомнительной победой. Принцы в сказках не поступают так, как он; ещё одно доказательство того, что никакая Рейнира не принцесса. Она не убирает руки, но и не пытается сгладить ситуацию. Иногда правда — лучшее, что можно предложить, даже если сам Деймон этого не понимает. — Я злюсь. Я тебе не доверяю. Я не знаю, хочу ли тебя прощать. Он кивает. — Byka zaldrīzes, — тонкие губы тянутся в запоздалую усмешку, взгляд проходится по её лицу, мягко и немного восторженно. Он больше не выглядит так, словно находится на деловой встрече; он снова похож на себя самого: не способного быть серьёзным больше пяти минут, по-змеиному привлекательного, со сладкими словами и уверенностью. — Мне нравится твой внутренний огонь. Рейнира сужает глаза. Ей всё ещё нужны ответы, не те жалкие пара фраз, которыми он объяснил ситуацию. — Перестань заговаривать мне зубы. Ты хотел объяснить, объясняй. Деймон позабавленно качает головой, вроде "я не ожидал ничего другого, требовательная девчонка". Но он поддаётся. — Всё так, как я сказал с начала. Это был брак по расчёту. В нашей семье так заведено, мы чтим традиции. Чтобы получить в наследство компанию своего отца, я должен был жениться после университета на ком-то, кого... одобрят, — его лицо кривится и он выглядит раздраженным. — Рея была самым благоприятным вариантом по мнению семьи, и это был крайний срок. Я давно должен был быть помолвлен, но вопрос невесты стоял довольно остро, — тон его голоса секундно меняется и он делает паузу, глядя на Рейниру взглядом, который она не может понять. После, взяв себя в руки, он продолжает, чуть более монотонно и слегка язвительно: — Рею не интересуют мужчины, а меня не интересуют женщины вроде неё. Мы никогда даже не спали, но благодаря нашему браку я получил бизнес и уважение определённых людей, а Рея возможность жить, как ей захочется, без последствий. Это звучит цинично, но глядя на него, у неё нет причин не верить. Она может хорошо представить всё то, что он сказал. Может быть, потому что ей хочется ему верить. Может быть, потому что гордость не позволяет ей признать, что он снова может ей врать. Рейнира бросает взгляд на папку с документами. — И она легко дала тебе развод сейчас? — Не могу сказать, что легко. В конце концов, без ширмы ей будет сложнее скрывать свои предпочтения, — Деймон пожимает плечами. — Но мы решили этот вопрос. Он не поясняет, как конкретно они договорились и на какие уступки пошли, и всё это по-прежнему звучит слишком хорошо. — Это звучит слишком гладко. Он чуть сжимает её пальцы, которые всё ещё в плену его руки. — Это было запланировано давно, и благодаря нашей встрече процесс ускорился. Слова не идут в голову, медленно скользят в сознании, не желая формироваться в фразы. Желание узнать правду уступает место растерянности; теперь, узнав точку зрения Деймона, Рейнира не знает, что делать. Она выбирает цепляться за знакомый гнев, чувство едкого унижения при воспоминании о взгляде той женщины на банкете. — Ты опозорил меня, заставил чувствовать себя дешёвкой. Светлые брови сходятся в одной точке, он выглядит недовольным (самим собой, странное для него чувство, без сомнений). Он не привык о чём-то жалеть, Рейнира замечает, что слова царапают ему горло, будто ему в новинку признавать ошибки, идти наперекор гордости: — Это была ошибка, мне не стоило приводить тебя туда до объявления о разводе. — Синий взгляд жадно цепляется за её губы, Деймон кажется ближе, чем раньше, в тесном салоне автомобиля. Жарко, как неожиданное признание, звучит его голос: — Я жадный и самовлюбленный, я хочу показывать тебя миру, всем, кто повернёт в нашу сторону голову. Я искал тебя. От его слов внутри растекается удовольствие. Это безумство находит отклик, хочется проверить, насколько далеко он может зайти. Власть кружит голову. Рейнира облизывает губы и нарочито дразнит, делая тон холоднее и равнодушнее, чем есть на самом деле: — Мы не в бульварном романе. Деймон нарочито устало вздыхает, она видит, как он скрывает улыбку в уголках губ: — Что ещё ты хочешь узнать? Она хочет узнать всё. Залезть под его кожу и свить себе там дом. Рейнира говорит первое, что приходит на ум: — Я хочу увидеть твой дом. Деймон кивает. Осмелев, он подносит её руку к своим губам и оставляет на тыльной стороне её ладони поцелуй. — Мы можем поехать в мою квартиру хоть сейчас. А завтра я отвезу тебя в дом. Она импульсивна сейчас, ей не стоит принимать решения на эмоциях, но Рейнира соглашается — она чувствует, что правильно для неё, и это не капитуляция. Она не прощает его так быстро, не говорит слов любви и не делает вид, что забыла. Но когда он привозит её в свою квартиру, она позволяет ему снять с неё одежду и опуститься перед ней на колени. Ей кажется, он никогда не выглядел красивее и привлекательнее, чем в тот момент, когда поднимался поцелуями от её коленей к бедрам и выше.

***

Она просыпается в незнакомой квартире и моргает, отгоняя сон, прежде чем воспоминания о вчерашнем вечере всплывают в памяти. Потягивается, ощущая, как одеяло скользит по обнаженной коже, а после приподнимается на локтях и осматривает спальню. Замечает собственный лифчик красным пятном на полу и светлый пол. Она представляла, что квартира Деймона будет тёмной с дорогими орнаментами и предметами старины; но кроме картины с пейзажем (Валирия, если её догадки верны) и кошачьей игрушки у ножки кровати нет ничего, что намекало бы на его личность. Это почти разочаровывает — эта безликость и пустота, как на обложке мебельного каталога. Деймон говорил, что квартира в городе это временная мера, и есть другой дом, в котором он собирается жить. Рейнира думает, что хочет увидеть его сейчас же, вдруг жадная до всего, что связано с ним. Она бесстыдно заглядывает в его шкаф и критично осматривает его содержимое, прежде чем выбрать светло-кремовую рубашку в тонкую красную полоску и направиться в душ, не думая о том, чтобы сначала пойти искать Деймона. Когда она оказывается на кухне полчаса спустя, Деймон только ухмыляется, глядя на её мокрые волосы и собственную рубашку на её плечах. Он стоит в низко посаженных пижамных штанах и без верха, словно нарочито небрежно, и выглядит довольным собой. На столе сковорода с яичницей и тосты, а у миски на полу сидит Караксес, лениво глядя на происходящее своими глазами-щелочками. Ей кажется, что это сцена прямиком из её фантазий, что-то про возможное будущее и отношения, в которых ей не придётся доказывать свою значимость. Деймон наблюдает, как она садится на один из стульев у стола и поджимает под себя ноги. Рейнира не пытается прятать взгляд или изображать скромность, только поднимает бровь, когда молчание затягивается. Она не будет первой его нарушать, ещё один крохотный бунт. Деймон разворачивается к ней спиной и через минуту поворачивается обратно с чашкой в руках. В воздухе пахнет чабрецом, и она тянет воздух носом. Деймон хмыкает от смеха, но вместо того, чтобы поставить чашку перед ней, качает головой и наклоняется для короткого поцелуя. — Твой чай. Рейнира улыбается ему в губы. — Спасибо. Мне оставить тебе чаевые? — Разумеется. Я беру натурой. Рейнира смеётся и демонстративно прикусывает губу. — Я что-нибудь придумаю. Деймон почти мурчит: "Жду" и отходит, чтобы налить себе кофе, а после садится напротив. Какое-то время они молчат, и Рейнира просто позволяет себе окончательно проснуться и насладиться покоем, которого с ней не было в последние месяцы. Может быть, ей придётся объясняться перед Алисентой и Кварлом, но это совершенно не важно. Важно то, что будет дальше, и она доверяет себе и своим ощущениям. Это риск, но она готова его принять.