Я искала тебя несколько жизней

— Думаете, я ваш костюм сама с нуля не соберу?  — Не соберёшь, — Старк прищурится.  — Соберу за два дня. Дайте мне говно и палки, самые плохие материалы, что у вас есть, я вам его сделаю. На уровне Марка-2, без наворотов.  — Боюсь, ты не понимаешь, о чем говоришь. В физике произошли фундаментальные изменения, пока тебя не было на Земле.  — В том, как сделать термоядерный реактор, понимать нечего. Вопрос, как его сжать, но я и это знаю.  — Знаешь или врешь, что знаешь? — Поспорим? — Мастерская на минус третьем этаже в твоём распоряжении. Сделаешь — я буду гордиться.  — Можете уже начинать.  Нат нашла Ари на техническом этаже. Девушка, вся в какой-то пыли, увлечённо ковырялась в груде металла. Неожиданно раздался треск, и что-то отлетело в потолок. Ари прокомментировала это таким изощренным выражением, что это вызвало у Наташи прямо-таки восхищение.  Девчонка совсем молодая, но явно с мозгами. Простая, много всего повидавшая, но ещё слишком юная для тех игр, в которые играет. По крайней мере, такое впечатление она производит. Доверять этому, конечно, нельзя, учитывая хотя бы то, с кем она сюда пришла. Судя по рассказам Тора. Да и гениальность часто ходит рядом то с безумием, то с циничным пренебрежением к окружающим. Особенно если ты умнее абсолютно всех. Шанс выбрать сторону добра… мал.  — Зачем тебе это все?  Ари выпрямилась и сдула упавшую на глаза прядь коротких темных волос.  — Пусть Старк знает, что я по-прежнему достойна с ним работать. Привет.  — Я не про это. Зачем тебе в «Мстители»? — Ну как… — Девушка пожала одним плечом и выбралась из-за наваленного вокруг металлического мусора. — А куда ещё нам деваться? Локи больше не место в Асгарде, а я могу предложить ему только Землю. А здесь настоящая работа только в «Старк Индастриз». Ну и раз Старк этим занимается, то я априори тоже. Он мне как отец. Только ему не говори, что я так сказала. Наташа подошла к ней.  — Получается?  Она заметила на столе искрящуюся голубоватым светом круглую штуку, почти такую же, как видела на груди костюма Железного человека, только чуть больше и как будто менее изящную.  — Ты что, уже сделала… — Да, — похвасталась Ари. — Только остальную срань не могу собрать, я больше по ядерной физике, а не по механике. Но это мелочи. До утра разберусь.  — Ты не думаешь, что Локи тебя использует? — Ты его не знаешь. И меня тоже.  — Это и настораживает.  — Нет, Нат, ему сейчас ничего ни от кого не надо.  Ари посмотрела ей в глаза и продолжила: — Знаешь, Беннер тебе подходит.  — С чего ты это взяла, что за выдумки? — Ну я же не дура, я вижу.  — Ты нас обоих знаешь меньше суток, а уже делаешь обо мне выводы.  — Точно так же, как и ты обо мне. Ты же за этим пришла, узнать, что мне нужно. Прикол в том, что — ничего. Ничего такого, правда.  — По-твоему, Локи готов… просто взять и начать работать? Решать земные дела, требующие неординарных способностей, но вовсе не что-то из ряда вон.  — Я же тебе говорю, ты его не знаешь.  *** — Думаете, им можно верить? — Я не знаю, что сейчас на уме у Ари, но вообще-то она сейчас очень кстати. С ее мозгами сила Мстителей возрастёт в разы, — Старк пожал плечами.  — А Локи… — А Локи бог, что и говорить, ещё один бог в команде не повредит.  — Я думаю, моему братцу нельзя доверять, конечно. Но даже представить не могу, что ему может быть нужно в Митгарде. Возможно, он и впрямь изменился.  — Я бы все же не стал доверять богу коварства.  Из-за угла показалась Ари.  — Стив, в тебе говорят военные флешбеки. Хватит вам. Будьте проще.  — Сейчас тебе придётся объяснять ему, что такое флешбеки, — фыркнула Наташа, проникнувшись симпатией к этой девочке.  — Ты подслушивала? — Строго глянув на неё, спросил Старк.  — Вас и подслушивать не надо, вы на весь этаж орете. Я сделала вашего железного человека, мистер Старк, пятёрку поставите? — Иди сюда, — сказал Фьюри, будто окончательно смирился с ее присутствием. — Есть задание. И кто-нибудь, позовите Локи.  — Это ненужно. Мы можем связываться на расстоянии. Я могу позвать его прямо отсюда, забыли? Ари зажмурила один глаз и так дошла до кресла, усевшись в него.  — Неудобно вам, сочувствую.  Тони засмеялся, остальные переглянулись. Локи остановился в дверях и с довольным лицом оглядел собравшихся.  — Есть одна девушка. Она узнала то, чего не должна была. Раньше работала на ЩИТ. Как можно вытянуть информацию из человека, если ее знает только он? — начал Фьюри.  — Понятно, как, — начал Локи.  — Умолкни, — велел Фьюри. — Мы не занимаемся подобными вещами. Нужно психологическое воздействие, не более.  — Ну, я могла бы прочитать ее мысли, если будет физический и эмоциональный контакт. Локи тоже так может, — Ари почесала кончик носа указательным пальцем. — И под «эмоциональным контактом» я имею в виду реально контакт, типа поцелуй или что-то такое. А что за девушка? — Она дочь влиятельного человека. И компьютерный гений. Черт ее знает, должно быть, родители сильно давили на неё всю жизнь. Так или иначе, в один день она просто начала совершать безумные поступки. Нас это не касается, хотя досье на неё есть полное. Вопрос в том, что она взломала секретный архив ЩИТа и запомнила информацию, которая нужна не только нам, но и группировке, которая теперь охотится за ней, как и мы. И главное, она уничтожила часть базы, поэтому сейчас мы сами не знаем того, что знает она. Я достаточно доступно объясняю? — Почему они ее просто не похитят? Я так поняла, группировка явно не такая миролюбивая, как вы с вашим ЩИТом, и не побрезгует методами, которых вы избегаете.  — Да, но они не знают, кто она. Если точнее, им нужна не информация, им нужно ее уничтожить. Любимыми средствами, да.  — Где сейчас эта девушка? — Ее зовут Алиса. Она в психиатрической больнице. Больница на острове посреди моря, очень хорошо защищена.  — Вот пиздец-то, — впечатлилась Ари.  Все посмотрели на Стива.  — Она не знает, во что ввязалась, — продолжал Фьюри, стараясь избегать имён и точных данных, потому что все же не доверял им до конца, да и Ари не производила впечатление человека, который внимательно дослушает скучную для себя информацию хотя бы до середины. — Условно говоря, с этой группировкой у нас существует договоренность, они не трогают нас, мы не пускаем в ход наши данные. Но здесь вопрос касается третьего лица, из-за которого договор просто рухнет, если мы не вернём то, что принадлежит нам. И скоро они должны ее вычислить.  — Почему вы не можете просто ее уговорить? Или подкупить, или что вы ещё делаете.  — Не получилось. У неё глубокие внутренние проблемы, именно психологические. И она не понимает, насколько это важно, она совсем ребёнок. Просто доказывает что-то себе и всему миру, а страдает безопасность… Неважно, кого, важно, что это выходит за рамки ее подростковых выходок.  — Так что надо сделать? Просто втереться к ней в доверие и считать эти данные?  — Если обобщать, то да.  — Ну, я могла бы, говно вопрос… — Нет, тебя туда близко подпускать нельзя. У вас психотипы настолько не стыкуются, что вы друг друга просто убьете в первый день знакомства. Она очень на тебя похожа, вы не договоритесь. А вот Локи мог бы.  — А как попасть в больницу? И почему нельзя забрать оттуда вашу Алису, а потом уже узнавать… — В больницу есть только один путь — стал одним из врачей, легенду мы обеспечим. А если ее забрать, она не скажет, это уже пробовали.   *** — Ты собираешься с ней спать, если представится возможность? — Есть другие способы ее очаровать.  — Ну а если…? — Нет, ты же знаешь. Я тебя не предам. Никогда.  Ари вздохнула с облегчением и посмотрела Локи в глаза.  — Для тебя это важно? — спросил он.  — Да, — тихо сказала девушка. — Я не уйду от тебя, потому что тебя люблю, но я этого не забуду.  *** Алиса сидела во внутреннем дворике психиатрической больницы на скамье. Она была в пижаме и наброшенной на плечи куртке. Не некрасивая, но и не идеальная, просто симпатичная. Высокая, худая. Не «худенькая», а именно «худющая». Волосы темно-рыжие и вьются, но не как у Ари, кудри создают на голове такую суматоху, будто бы она вообще не знает слово «расчёска». На лице ни капли косметики, и выглядит оно усталым, под большими серыми глазами круги, тонкие губы искусаны до крови. И все лицо в мелких веснушках. Необычная внешность, но Локи такое обычно не нравилось.  Он сел на скамейку рядом с ней.  Девушка подняла голову, оторвавшись от разглядывания собственных массивных кроссовок, и посмотрела вокруг, видимо, оценив количество свободных мест для сидения поблизости.  — Что, больше негде посидеть? — осведомилась она. Голос у неё был довольно приятный и тихий.  — Мне уйти? — Как хочешь.  Локи поймал ее мысли, зацепившись за то, что поможет ему понравиться ей.  На дорожке перед ними появился пожилой психиатр, маленькими глазками въедливо оглядывающий пациентов. Оба проводили его взглядом.  — Мерзкий тип, — сказал Локи.  Девушка не глядя протянула ему руку, почуяв единомышленника.  — Алиса.  — Том, — тоже представился он и коротко пожал сухую худую руку.  Теперь он знал о ней больше благодаря физическому контакту.   «Молодец, — сказала Ари у него в голове. — Теперь по максимуму включай милашку, как ты умеешь. Не вздумай показывать свой характер, понял?». — С чем ты здесь? — поддержал он диалог, хотя и так уже знал ответ.  — Нервная анорексия. Вы вопросы задаёте по одному и тому же вопроснику? Теперь спроси, действительно ли я не могу есть и скажи: «это ведь просто еда, просто возьми и поешь и просто не грусти».  — Нет, я знаю, что это.  — Хорошо, — ответила Алиса и замолчала.  — Это… больно. Я понимаю.  — Ни черта ты не понимаешь. Ни один человек здесь не понимает.  Они посидели в тишине.  «Если бы у меня была анорексия, я бы убилась, — сообщила Ари. — Говорят, это жесть. Ты спиздел, что знаешь, или правда знаешь?» «Заткнись, я пытаюсь ее считать, чтобы узнать» Перед ними появился медбрат. Склонив голову, он оглядел девушку.  — У меня свободный час, пойдём… — Он взглянул на Локи и снова обратился к ней, сказав не то, что хотел. — Покурим?  Алиса поднялась со скамьи и внезапно бросила: — Приятно было поболтать, — и ушла вслед за медбратом.  «Ну, как она тебе?» — немедленно пристала к нему Ари.  «Обычная, успокойся. Я думаю, мне хватит недели.» *** В тот же день он увидел ее за едой. Алиса сидела перед столиком, а над ней нависала толстая медсестра, зорко вглядываясь в то, что девушка ест.  Губы Алисы упорно оставались сжатыми в тонкую полосу, к еде она не прикасалась.  — Хочешь, чтобы мы кормили тебя через капельницу? Пожалуйста. Например, можно ввести зонд прямо в твой несчастный и больной из-за твоих выходок желудок, и все будут видеть конец трубки, торчащий у тебя из носа. Ты этого добиваешься? Алиса усмехнулась.  — Скажите, а ко мне специально приставили такого жирного надсмотрщика, чтобы сама мысль о еде вызывала у меня ассоциацию с тем, во что я могу превратиться? Медсестра слегка покраснела, но не выдала свой гнев.  — Продолжай оскорблять меня, но из-за стола ты не выйдешь, пока не доешь.  — Тогда будем сидеть тут до завтра.  — Тогда я позову твоего врача, а он отправит тебя в сто третий кабинет.  Алиса глянула не неё, взяла вилку и принялась ковыряться в тарелке с видимым отвращением.  — Сколько здесь калорий? — Мы не говорим о калориях и вообще не упоминаем подобные слова в этих стенах, — с видом победителя продолжала давить медсестра.  Алиса резко встала с места, быстрым движением сбросив со стола все, что на нем стояло, и направилась к двери. «Вот она сука», — сказала Ари с восхищением.  Какой-то человек в зале безумно захохотал, тряся головой, кто-то лениво проводил девушку невидящим взглядом, кто-то продолжал бубнить себе под нос, даже не вздрогнув от резкого звука разбивающейся посуды.  Локи выждал несколько минут и тоже пошёл к выходу. Звериное чутьё подсказывало ему, где прячется Алиса. Она стояла в курилке, глядя в окно, по которому бежали капли воды из-за моросящего снаружи дождя. Услышав шаги, она не спеша повернулась. Все ее жесты были очень сдержанными, как будто ей не хватало сил на большее.  — Чего ты таскаешься за мной? — поприветствовала она его.  — Я не таскаюсь. Просто покурить пришёл. У тебя не найдётся зажигалки? — Я не курю. — Она села.  — А как же сегодня… — А, с тем медбратом? Не помню даже, как его зовут. Я с ним трахаюсь, чтобы он разрешал мне всякое, когда его смена. Он «покурим» просто так сказал, чтобы ты не догадался. Стесняется мальчик. Мне больно, конечно, анорексички к сексу равнодушны. Ну, ты врач, ты знаешь. Зато я получаю, что хочу. Локи с равнодушным видом опирался плечом о стену, глядя на дождь за окном.  — Что за сто третий кабинет? — наконец спросил он.  — А, ты не знаешь? Местная пыточная.  — В смысле? — В прямом. — Девушка заправила прядь волос за ухо. Ее запястье было забинтовано.  — Ты пыталась себя убить? — Да, а что? Нельзя?  Алиса с вызовом посмотрела на Локи.  — Почему ты так сильно пытаешься обратить всеобщее внимание на свои проблемы? — полюбопытствовал тот.  — Вовсе нет, — сразу ощетинилась девушка. — Что ты вообще до меня докопался?  — Если я отстану, не останется людей, на которых произведут впечатление твои фокусы. Не ври хотя бы сама себе, тебе же нужны зрители твоего шоу. Поэтому ты, например, сейчас не уходишь, хотя тебе неприятно это слышать.  Алиса тут же встала со своего места, но уходить действительно не спешила.  — Делаешь вид, что ты тут самый умный, да? — Мне не нужно делать вид, это правда.  — Такой умный, что аж работаешь врачом в дурдоме? Не самая завидная участь.  — Во-первых, это спорный вопрос, в во-вторых, я работаю в дурдоме, а ты в нем лежишь, продолжая тратить на это свою молодость и деньги, которых ты не заработала.  Алиса так вздрогнула, будто ее ударили.  — Как ты можешь так говорить?! Ты знать не знаешь, что со мной!  — Я читал твою карту.  — Нельзя обвинять людей за то, что они болеют! Я не выбирала… — Нельзя обвинять людей только за то, что они заболели, но если они прикрываются своими проблемами и ничего не предпринимают, то это их выбор.  «Не перегибай, — сказала Ари. — Нужно ее провоцировать, но не так сильно. Например, я бы обиделась сейчас на ее месте.» — Ты ни хрена не понимаешь. Просто ни капельки, — с болью в голосе сказала ему Алиса, собираясь уйти, и на глазах у неё появились слёзы. — Никто ничего не понимает! — А ты? Ты себя понимаешь?  Она остановилась в дверях.  — Нет, — и ушла.  — Подожди, — Локи нагнал ее на улице. Она остановилась на крыльце только потому, что вход он загораживал, а снаружи шёл дождь. — Объясни мне, чего я не понимаю.  Алиса отстранилась.  — Не лезь ко мне. Мне это неинтересно.  — А мне интересно, — упёрся он.  — Почему вдруг? — Потому что я вижу красивую умную девушку, перед которой открыты все дороги, но которой несмотря на это сейчас очень плохо. Я хочу понять, почему. Что такого случилось в твоей жизни, что ты не видишь в ней смысла. Я врач, и мое дело — помогать людям, и неважно, сколько раз они отправляют меня к черту.  «Обожаю слушать, как ты врешь», — сказала Ари.  — В моей жизни… ничего… не случилось, — ответила Алиса, отчеканивая слова. — Поэтому в ней и нет смысла. И свои комплименты засунь в… — Подожди. Смотри, сейчас охрана будет меняться. Можно пробраться мимо них. Хочешь выйти отсюда? — Зачем? — Просто так, погулять.  — Там дождь. Ненавижу дождь.  «А я люблю», — обиженно сообщила Ари.  «Я знаю, лучше скажи Фьюри, пусть разгонят облака над островом» «Ты не много хочешь?» «Делай, что я говорю» — Дождь скоро прекратится, а выйти отсюда можно только сейчас.  — Вот и иди, ты же можешь выходить за территорию.  — А я хочу с тобой.  Алиса задумалась. Локи взял ее за руку и потащил за собой.  Море шумело, и волны лизали гладкие валуны у их ног. Девушка села на высокий камень, глядя на воду. Локи последовал ее примеру.  — Будешь лезть ко мне, я уйду. — Помолчав, сказала она.  — Я не собираюсь к тебе приставать. Просто хочу, чтобы ты посмотрела на красивое.  Они долго сидели, слушая шум волн.  — Море правда красивое, — наконец нарушила тишину Алиса.  — Что я ещё могу для тебя сделать? — А зачем тебе это? — Ну… просто потому что я могу, например.  — У меня есть почти все, о чем можно мечтать, и мне все равно мало. Так что, считай, ты уже много сделал. Такие простые штуки, как помолчать с кем-то, это уже ценность, когда материальный мир тебя не привлекает.  — Ты одинокий человек? — Да, — задумчиво сказала она.  Локи знал, что люди такого сорта нуждаются в слушателях. Красивые, думающие, перекормленные всем тем, что легко можно купить за деньги, отталкивающие своей сложностью. Но при этом действительно очень умные и чувствительные, они хотят, чтобы их слышали и чтобы говорили с ними о них самих. При этом ни в коем случае нельзя лезть к ней в душу или что-то советовать.  — Одиночество — очень субъективная вещь. Бывает одиночество наполненное, когда тебе настолько интересно с собой, что внешний мир тебе не нужен, а бывает гнетущее одиночество, когда ты как в стеклянном шаре и отрезан от всех, хотя и очень хочешь к ним приблизиться.  — И какой вариант твой?  — Раньше был первый, сейчас, как ты понимаешь… — Почему все изменилось? — Я просто поняла, насколько глупыми и мелкими были все мои прежние идеалы.  Море будто в раз ощетинилось и набросилось на берег. Их обдало мелкими брызгами, как водяной пылью.  — В какой момент ты перестала есть? — Когда поняла, что мое тело — это единственное, что принадлежит мне. Во всем остальном все решал кто угодно, только не я. Когда начала творить всякую дичь, лишь бы доказать, что я не собственность… своих родителей, например. Мой отец очень властный человек.  — И много дичи ты сделала? — Порядочно.  — Это можно исправить? — Я не хочу. Если вдуматься, мир же… такое дело. Мы все умрем, и ничего из того, что мы создадим, не будет новым или оригинальным, да и надо ли создавать? мы же все просто… физические тела, даже о материальных параметрах которых никто не имеет представления, потому что все, что мы видим, это просто проекция того, что дают глазные рецепторы плюс интерпретация мозга конкретного индивидуума. И что такое вселенная, что такое люди, есть ли у нас какая-то возвышенная миссия, или мы просто не представляем, насколько мелки в этом мире, и поэтому из страха смерти начинаем дрочить на религию, богатство, любовь или искусство? — Думаю, ты права, но ведь это же хорошо, потому что остаётся единственный вариант.  — Какой? — Просто делать, что можешь, с тем, что имеешь, там, где ты есть.  — Так я поэтому и лежу в психушке. Голод даёт мне короткое ощущение контроля, и я становлюсь счастливой, и все, что угодно, что даёт короткий дофаминовый всплеск… Но оно как будто специально устроено так, что даёт тебе краткосрочное удовольствие, а потом убивает тебя.  — Можно посмотреть шире. Как конкретно ты видишь мир и что считаешь своей целью, то и правильно, а все остальное — условность.  — А если я не вижу своей цели? И все так называемые добродетели и моральные ценности кажутся мне просто отжившими инструментами управления, зародившимися в изначально обречённом обществе.  — Ну, в глубине души-то ты знаешь, чего хочешь? — Да, — сказала Алиса. — К сожалению. Но для этого столько всего нужно сделать, а я так чертовски устала… — Я понимаю. Это странно, но я тебя понимаю.  Небо начало окрашиваться в предзакатные оранжево-алые цвета. Было ещё рано, но иллюзии Локи создали атмосферу тёплого летнего вечера. Он помедлил и взял девушку за руку. Алиса не стала вырываться. Небо разрезала пролетающая чайка. Она громко вскрикнула и утонула в закате. Ветер взъерошил рыжие волосы Алисы, и пушистые кудри полезли Локи в лицо. Он потянулся и заправил кудрявую прядь ей за ухо.  *** В дверь кто-то быстро застучал обеими ладонями. Локи открыл, и в комнату к нему ввалилась Алиса.  — Ты чего? Ответить девушка не успела. В коридоре послышался шум, и показалось две медсестры и человек в форме, должно быть, охранник. Чтобы оправдать открытую дверь, Локи высунулся в коридор, как будто проверяя, что за шум.  — Что происходит? — Не можем найти пациентку, ты ее не знаешь. Она обманула медбрата, который за ней следил, и пробралась в крыло для персонала. Не видел ее случайно?  Смертные все же такие суетливые, скучные, чересчур серьёзные и наивные, и проблемы у них всегда смешные.  — Как она выглядит?  — Рыжая, худая очень.  Локи взглянул на Алису. Та прижималась спиной к стене совсем рядом с ним.  — Пожалуйста, — одними губами попросила она.  — Нет, я никого не видел. Может, вам нужна помощь? — Справимся, — ответила медсестра, принимая все более воинственный вид.  Локи закрыл дверь и поднял палец, призывая девушку молчать.  — Спасибо, — легко сказала она, когда шаги в коридоре затихли, и пошла к окну.  — А что тебе нужно? — От тебя — уже ничего, отдыхай.  Она забралась на подоконник.  На эту сторону выходили окна только медицинского персонала, поэтому тут были пожарные лестницы, которые из предосторожности убрали в крыле, где жили больные.  — Пока, — сказала Алиса и вылезла в окно.  До Локи только через пару минут дошло, что по пожарной лестнице она полезла не вниз, а вверх. Он немного подождал и отправился за ней.   Девушка стояла на краю крыши, слегка покачиваясь, как будто ее мог сбить с ног малейший порыв ветра.  — Так ты не умрешь, — смеясь, крикнул ей Локи.  — Не подходи, я все решила, — Алиса даже не обернулась.  — Пятый этаж. Максимум, сломаешь спину, всю жизнь проведёшь как овощ, лёжа. Тебе это надо?  Девушка пожала плечами.  — Отвали.  — Кстати, лежачих больных кормят через капельницу, и в растворе явно больше калорий, чем ты себе позволяешь. Будешь лежать ещё и толстая.  Алиса обернулась, чуть не потеряв равновесие и балансируя на самом краю.  — А что мне ещё делать? Как бы ты поступил на моем месте?! Он прошёлся по крыше и посмотрел на небо.  — Смотри, звезда упала.  — Насрать.  — И не ори, услышат, и конец твоим планам.  Алиса снова развернулась лицом к обрыву. Из-за ночной темноты казалось, что здесь действительно очень высоко, и с крыши можно шагнуть в пустое черное пространство.  — Подожди, не прыгай, я уйду. А то подумают ещё… — усмехнулся Локи и направился туда, откуда пришёл.  — А тебе все равно, сделаю я это или нет? — Конечно, жалко тебя, но не настолько, чтобы уговаривать передумать. Ты же говоришь, что все решила? — Да, решила! — Алиса снова повысила голос и взмахнула руками, чуть не сорвавшись вниз.  — Ну все, тогда вперёд. Встретимся в аду, как говорится.  — Почему ты смеёшься? — Потому что ты не прыгнешь.  — Ещё как прыгну! — Да ты испугалась.  — Вообще ни разу! — Конечно, испугалась! — он все же подошёл к ней.  — Я сейчас спрыгну, — пообещала Алиса дрожащим голосом.  — Я уже это слышал. Только болтать и можешь.  Ее кроссовок стоял самом краешке крыши, часть его уже висела в воздухе.  Прошла минута, Алиса ничего не предпринимала и не двигалась. Она напряжённо думала.  — Считаешь меня истеричкой, да? — Нет, почему?  — Если я сейчас передумаю, то буду выглядеть как трусливая дура, которая даже до конца довести ничего не может.  — Чтобы сюда забраться, уже нужна немалая сила воли. Я, например, боюсь высоты, даже такой. — Солгал он. — Так что — нет, ты и так смелая.   Ему явно удалось ее отвлечь, и решимости в ней совсем не осталось.  — Лучше бы рассказала мне, что тебя сюда привело. Может, и умирать расхочется. Придумаем что-нибудь повеселее.  — Да я не понимаю!  — Ну? — Тебе наплевать или всё-таки нет? — Наплевать.  — Зачем тогда ты меня отговариваешь? — Ну, все же я не желаю тебе смерти. С тобой здесь не так скучно. — Ладно, — сдалась она.  — Точно не спрыгнешь?  Она кивнула.  — Господа, перформанс отменяется, расходимся.  Алиса усмехнулась.  — Давай тогда руку.  Девушка вложила свои тонкие хрупкие пальчики в его ладонь, и Локи отвёл ее на безопасное расстояние от края.  — Эх ты, — сказал он. — Врачи узнают, нас обоих убьют. Может, всё-таки умрешь? У меня тогда хотя бы отговорка будет, почему я здесь.  — Да я уже не хочу.  Она уселась на крышу и посмотрела в небо.  — Где там твоя звезда? — Упала давно, в отличие от тебя. Давай подождём, пока ещё одна упадёт.  Оба не сговариваясь легли на спину прямо на крыше и уставились на ночное небо.  — Говорят, когда звезда падает, нужно загадывать желание, — задумчиво произнесла девушка.  — И что ты загадаешь?  — Чтобы все было как-нибудь нормально. Вот скажи, разве я много прошу? Я же не говорю — хорошо, я просто хочу, чтобы все! было! сука! нормально.  — Скучно. Что-нибудь другое есть? Она обиделась и посмотрела на него.  — Что, например? Весить тридцать пять килограммов? — Тоже скучно, ещё подумай.  Как ни странно, она поняла его и на самом деле принялась думать.  — Даже не знаю. Не здоровья же родителям просить.  — Ну прямо сейчас ты чего хочешь? — Ммм… Я хотела бы завести собаку, конечно. Почему-то никогда об этом не думала. Кавказскую овчарку. Но это же глупо.  — Вообще не глупо. Это самое умное, что ты сказала за сегодня.  Так странно, что она хочет обычных детских наивных человеческих вещей. Она ведь богата. И наверняка в жизни позволяла себе вещи совсем другого уровня, гораздо выше. Ари видела и бедность, и богатство, но привыкла все же именно к бедности, и всегда хотела всего и много. — Не вздумай все свести к тому, что надо радоваться мелочам и жить в моменте. Сам-то ты чего хочешь? «Чтобы Ари простила мне сегодняшний день» — Есть кое-что.  — Так нечестно. Я тебе рассказала.  — Жизнь вообще нечестная вещь.  — Быстро рассказывай, что ты загадаешь.  — Ладно, сама напросилась. Я хочу сегодня поцеловать одну девушку… Алиса его поняла, но как будто не знала, как на это реагировать. И тут по небу короткой вспышкой скатилась ещё одна звезда. Если бы ты знала, девочка, что все это мои иллюзии, ты бы сейчас с таким восторгом на меня не уставилась.  Локи приподнялся и склонился над ней, так что его лицо оказалось совсем близко к лицу Алисы. Девушка замерла, даже не дыша, и почти испуганно ждала, что он сделает.  — Ты не против? — Давай, — сказала она и закрыла глаза.  Такая смешная и такая наивная. У него почему-то сжалось сердце.  Локи осторожно поцеловал ее. Алиса ответила на поцелуй, все ещё не открывая глаз. Наконец он выпрямился и сел.  Они помолчали.  — Скажи, а почему ты так напряглась? Для тебя же подобное в порядке вещей.  Девушка тоже села и встряхнула головой, отбрасывая свои рыжие волосы назад.  — Да вообще-то нет. Я просто вру всем, что я такая смелая, а на самом деле так мерзко от всего этого… — А мне почему не врешь? — Сама не знаю, ты мне нравишься. Но у меня это впервые… по-настоящему.  — Заведём твою дурацкую собаку, когда выйдем отсюда.  — А как назовём?  — Подумай, завтра скажешь.  *** Локи заперся в комнате и с облегчением перевёл дыхание. Почему-то эти события заставляли его нервничать.  «Молодец, — сказала Ари. — Данные мы получили».  «Злишься?» «Нет, с чего бы? Я тебе доверяю.» «Ты злишься» «Я вообще-то тоже хочу завести с тобой собаку» «Мы пять тысяч лет проживем, а собака сдохнет через двадцать, будешь плакать» «Сам смотри не умри, пожалуйста. Завтра пиздец какой опасный день» «Почему завтра?» «Информаторы сообщили, что завтра больницу взорвут. Они узнали, где Алиса. Фьюри тебе скажет потом, что конкретно делать. Нужно будет вывести людей. По плану, в общем.» Она помолчала.  «Все-таки, что бы я про неё не думала, не обижай ее, мне ее жалко» *** Под утро он постучал к Алисе в комнату. Медсестра, дежурившая у дверей, немедленно заснула, свесив голову, стоило Локи посмотреть ей в глаза и напустить на неё свои чары. Девушка, скорее всего, ещё не ложилась, потому что сразу открыла.  — Позвони отцу и нормально поговори с ними. В чем проблема? — с места в карьер предложил он.  Она замялась.  — Сейчас уже не знаю, в чем проблема. Считаешь, родители меня услышат?  — Я бы услышал на их месте. Раз они приняли то, что ты лежишь в психушке, они способны принять больше, чем ты думаешь. И кто угодно ещё. Ты же врешь, что у тебя никого нет.  — Ну да, наверно. Да, есть люди, с которыми я хотела бы поговорить.  — Ну и…? — Мой телефон забрали, как и у всех.  — Пошли, — он шире раскрыл дверь. — Я знаю, как пройти, чтобы не попасть под камеры.  Кабинет, где хранились конфискованные у больных вещи, открывался с помощью кодового замка. Так просто до смешного, даже без сканера сетчатки глаза. У смертных действительно глупые проблемы.  — Откуда ты знаешь пароль? Простому персоналу же нет сюда доступа.  — Не скажу, — Локи набрал комбинацию цифр, и дверь отъехала вправо.  Алиса обошла спящего охранника и заглянула в монитор на его столе. Как только дело дошло до того, что она хорошо знала, девушка стала уверенной и быстрой. Ее пальцы бесшумно порхали над клавишами, как будто это был не компьютер, а рояль. Через пару минут ей удалось взломать охранную систему и отключить камеры, стерев запись за последние несколько минут, и одна из небольших камер открылась. В широком ящике, похожем на банковскую ячейку, лежал только ее телефон. Алиса схватила его, и тут наконец сработала сигнализация. Девушка так перепугалась, что замерла на месте, беспомощно глядя на Локи.  — Шевелись, — шепотом велел он и потянул за собой.  Они бегом миновали коридор, в другом конце которого слышался топот охранников.  — Давай быстрей, что ты как черепаха. — Я стараюсь, — выдохнула Алиса, задыхаясь, хотя они пробежали всего ничего.  Она влетела в свою комнату вслед за Локи как раз в тот момент, когда из-за угла показались преследователи.  Локи зажал ей рот ладонью и прислушался.  Когда шум в коридоре затих, Алиса принялась смеяться, все ещё не отдышавшись после физической нагрузки.  — Это было так классно! Я чуть не умерла! — Стоит больше есть, хотя бы для того, чтобы при случае не задыхаться, когда убегаешь.  — Наверное, — она плюхнулась на кровать. — А как ты выйдешь отсюда? Они же теперь до утра будут проверять коридоры. А на окнах у меня решетки.  — Придётся остаться, да? — он подмигнул ей и уселся рядом.  Алиса в нерешительности покосилась на него и ничего не сказала. Локи, как будто не замечая ее смущения, улёгся на ее узкую больничную кровать. Девушка осторожно легла рядом, почти не дыша. Локи задумчиво перебирал ее волосы. Потом провёл кончиками пальцев по ее щеке, по худенькому плечу, и остановил руку, положив ее Алисе на талию и обнимая ее сзади. Она придвинулась, доверчиво прижавшись к нему спиной.  — Спи, — сказал он ей и приподнялся, коснувшись губами ее щеки.   Ари молчала, хотя Локи знал, что она не отключается от его сознания.  *** — Смотри, — сказала Алиса и села рядом с Локи. В ее руке был пластиковый стаканчик с высококалорийной смесью, которую ей здесь давали. — Вообще-то я это уже видел.   — Я сейчас это выпью.  — Быть не может.   — Смотри, — повторила она, открыла прозрачную крышку и поднесла стаканчик к губам.  Локи внимательно наблюдал за тем, как она пьёт, морщась, но не отрываясь.  — Вот так, — гордо сказала Алиса.  — Ты решила начать есть?  — Ну не то чтобы прямо есть, но просто… я подумала, ты прав, жизнь одна, и нельзя ее проспать. Слушай, — она протянула ему один наушник, второй был у неё в ухе.  Они посидели, слушая музыку.  «Не вздумай сейчас сказать — красиво, это не то. Скажи — мощно. Трек, кстати, классный, потом спроси, что это, — велела Ари. — У неё хороший вкус.» — Мощно.  — А то. Я позвонила отцу, ты был прав.  Больше она ничего не сказала, но Локи чувствовал, как сильно ее изменили события нескольких прошедших дней.  *** Алиса лежала в кровати, задумчиво разглядывая катетер, прикреплённый к ее худой руке, на которой запястье было шире, чем предплечье.  Локи зашёл в комнату и остановился перед ней.  — Привет, — встрепенулась девушка. — Что за шум снаружи, почему все бегают? — Я использовал тебя, чтобы добраться до информации, которая была только у тебя. Я ничего к тебе не чувствую, и продолжения тоже никакого не будет.  Алиса молчала, смотря ему в глаза так, будто он ударил ее ножом в живот.  — Здание эвакуируют, через несколько минут его взорвут.  — А мне что делать? — беспомощно спросила она.  — Просто соберись с силами, вставай и пойдём со мной, сядешь на корабль, он отвезёт всех на материк.  — А… дальше? — Алиса… — сказал Локи, понимая, что не ощущает того, что бывало обычно, когда его коварный план удавался. Не было ни чувства превосходства над противником, ни эйфории, ни малейшего удовольствия, только осознание своей вины перед ней. — Ты должна знать, что ты невероятная. Все твои проблемы можно решить, и смысл жизни ты так или иначе расплывчато, но увидела. В том, что я не испытываю к тебе ничего, виноват я, а не ты. Ты… хороший человек.  Так ему самому однажды сказала Ари. Ари всегда знала, что делать, что говорить, что она чувствует, что чувствуют люди, которые для неё важны. Он надеялся, что и Алисе нужно услышать именно это.  — А ты нет, — сказала она.  — Ты чертовски права.  Она колебалась.  — Вставай. И проживи эту дурацкую жизнь так, как ты решила. Пожалуйста.  — Выйди, я больше не хочу тебя видеть.  — Прощай, — сказал ей Локи и ушёл.  Он остановился в коридоре и смотрел, как она медленно-медленно выходит из своей палаты, идёт по длинному больничному коридору, и как толпа, стремящаяся к выходу, поглощает ее.  *** Алиса шагала за остальными, чувствуя только, как колотится сердце. На ее лице не было ни слезинки. Он был прав, этот странный человек, так внезапно ворвавшийся в ее жизнь, он был абсолютно прав. Надо дойти до корабля, поплакать, позвонить родителям. Они примут. Теперь она точно знала, что они примут ее любую, со всеми ее дурацкими проблемами и вопросами. Надо доплыть до суши, купить билет на самолёт, долететь до дома. И все разрешится. Будет учеба, будут друзья, будут другие мужчины, которых она сможет полюбить, теперь она это знала совершено точно. И почему ей казалось, что нет никакого выхода, это же все так просто. И так глупо.  До выхода оставалось всего несколько метров. И тут она вдруг поняла. Осознание ощущалось, как ледяная вода, в которую она вдруг погрузилась с головой. Алиса улыбнулась счастливой безмятежной улыбкой и остановилась. Другие люди обходили ее и спешили дальше, только она стояла без движения, как одинокий остров в море. Девушка постояла, потом медленно развернулась и двинулась обратно.  *** Локи поднялся на корабль последним. Он не хотел встретить Алису на палубе, поэтому подошёл к борту и уставился на море, дожидаясь, пока люди разойдутся. Судно пришло в движение, и какой-то ребёнок лет восьми с радостным удивлением сообщил медбрату: «меня тошнит!». Больничное здание осталось позади. Неожиданно Локи увидел движение на его крыше. Маленькая девичья фигура в белом платье. Алиса стояла там, где вечность назад он впервые поцеловал ее, и не двигалась. Предпринимать что-то было уже слишком поздно. Девушка подняла руку, как будто хотела помахать ему. Несколько секунд Локи не шевелясь смотрел на неё. Потом отвернулся и пошёл к лестнице, ведущей вниз, во внутренние помещения корабля. В этот момент раздался оглушительный взрыв. Он не оглядывался, но знал, что от острова не осталось камня на камне.  *** Башня Старка  Локи сидел в углу просторного не освещённого зала. Там в полу была небольшая ниша, и любой находившийся в ней человек был скрыт от посторонних глаз колоннами. Локи молча смотрел перед собой, прижимаясь спиной к стене. Он вздрогнул от звука чьих-то приближающихся шагов. Перед ним стоял брат. На лице его, против ожиданий Локи, не было осуждения, наоборот, он, скорее, выглядел растерянным. Тор постоял рядом, потом похлопал брата по плечу, словно говоря «я с тобой», и ушёл. Локи посмотрел ему вслед таким взглядом, как утопающий, которому бросили спасательный круг.  А потом пришла Ари. Он не думал, что девушка примет то, что он сделал, и не ждал ее. Ари молча опустилась на пол рядом с ним. Локи не смотрел ей в глаза. Ари обняла его и поцеловала в висок, как будто утешала ребёнка. Локи уткнулся лбом ей в плечо, чувствуя, как ее тёплая ладонь сжимает его пальцы. Ари так ничего и не сказала, но ее поддержка ощущалась так остро, словно витала в воздухе. Девушка просидела с ним до самой ночи.